Восемь миллионов способов умереть [Лоуренс Блок] (fb2) читать постранично, страница - 115

зарабатывать на жизнь чтением лекций и выступлениями на разных семинарах. Считает, что дошла до такого уровня нравственного падения, что если не остановится, не перестанет торговать своим телом, стихи от нее уйдут.

— Она очень талантлива, Донна. Буду рад, если она посвятит себя только поэзии. Так вы сказали, она получает грант?

— Считает, что у нее есть все шансы.

Он усмехнулся.

— Ну, а что же остальные? Что собирается делать малышка Фрэн? Уж не подписала ли контракт с Голливудом и не собирается ли переехать на Беверли-Хиллз?

— Если это и произойдет, то не сегодня, — ответил я. — Поскольку пока она хочет жить в Виллидже, курить травку и развлекать «очень милых» молодых людей с Уолл-стрит.

— Так, значит, Фрэн у меня осталась?

— Думаю, да.

Какое-то время он молча расхаживал по комнате, затем снова опустился на пуф.

— Да это раз плюнуть! Набрать новых — пять — шесть девиц, — сказал он. — Вы не представляете, как это просто. Проще не бывает.

— Вы уже раньше говорили.

— Но это правда, дружище! Знаете, сколько на свете женщин, которые просто сидят и ждут, чтобы им объяснили, что же им делать с их дурацкими жизнями! Стоит мне выйти из дома — и через неделю, нет, даже раньше, у меня будет полный комплект! — Он встряхнул головой. — Тут только одно «но».

— Какое?

— Мне больше не хочется этим заниматься! — Он снова вскочил. — Я же был замечательным сутенером! И мне нравилось это. Я, как модельер, нарисовал себе жизнь, выкроил, словно костюм, и он сидел на мне как влитой. Облегал, как собственная шкура! И знаете, что потом произошло?

— Что?

— Я из него вырос.

— Бывает и так...

— Приходит какой-то психопат с ножом и перечеркивает всю мою жизнь. Я не у дел. И знаете, что-нибудь подобное все равно бы случилось. Рано или поздно.

— Рано или поздно... — повторил я. И вспомнил, как мне самому пришлось уйти из полиции после того, как пуля, вылетевшая из моего пистолета, смертельно ранила Эстрелиту Ривейру. — Жизнь меняется, — заметил я. — И просто бессмысленно противостоять этим изменениям.

— Так что же мне делать?

— Да что угодно!

— Например?

— Можете вернуться в колледж.

Он рассмеялся:

— И изучать историю искусств! Но мне вовсе не хочется снова торчать в классной комнате. Однажды мне все уже так надоело, что я ушел в армию и покончил со всей этой тягомотиной. А знаете, до чего я додумался прошлой ночью?

— Расскажите.

— Мне захотелось развести огромный костер. Собрать все эти маски, сложить их в кучу посреди комнаты, плеснуть бензинчика и поднести спичку. Уйти, как уходили викинги, и унести с собой все свои сокровища. Я об этом уже не раз думал. Но можно и по-другому. Распродать все это барахло. Дом, деревяшки, машину. На первое время, думаю, денег хватит.

— Наверное.

— Ну, а потом что делать?

— А что, если вам заняться торговлей?

— Вы что, с ума сошли, дружище? Чтобы я торговал наркотой? Да я даже сутенером больше не могу быть, а, сутенерство — дело куда более чистое, чем наркотики.

— Да нет, не наркотиками.

— Чем же тогда?

— Африканскими масками, скульптурой. У вас же их, насколько я знаю, много, и все наверняка ценные.

— Да уж! Мусора не держу.

— Вы говорили. Так вот, почему бы вам не использовать вашу коллекцию хотя бы для начала? И потом: вы ведь уже здорово поднаторели в этом деле, насколько я понимаю?

Он нахмурился.

— Я и раньше об этом подумывал, — сказал он после паузы.

— И?..

— Я дилетант. Хотя и с приличным багажом. Плюс ко всему у меня есть чутье, ну, знаете, нечто такое, чему не научит ни колледж, ни книжки. Но для того, чтобы стать дельцом, этого, черт побери, мало. Нужны манеры, надо уметь вести себя в обществе, нужно изменить стиль жизни. В общем, все изменить.

— Но вы же в свое время изобрели Чанса?

— И что с того?.. А, понял! Вы хотите сказать, что я с таким же успехом могу изобрести и ниггера — торговца предметами искусства, да?

— Разве нет?

Он на секунду задумался.

— А знаете, может, и получится, — сказал он наконец. — Надо все обдумать, взвесить.

— Время у вас есть.

— Масса времени!.. — Он пристально посмотрел на меня; в карих глазах затанцевали золотистые искорки. — Сам до сих пор не пойму, почему нанял именно вас, — сказал он. — Нет, клянусь Богом, не пойму! Может, хотел выглядеть благородным и добрым; эдаким суперсутенером, решившим отомстить за смерть шлюхи. Если бы я знал тогда, к чему это приведет...

— Возможно, эта трагедия помогла спасти несколько жизней, — сказал я. — Может, это послужит вам утешением.

— Но ведь не удалось спасти ни Ким, ни Санни, ни Куки!

— Ким — не удалось. А Санни покончила с собой, ушла из жизни добровольно. А что касается Куки, то Маркес, выследив ее, все равно бы убил. И продолжал бы свое черное дело, если бы я его не остановил. Нет, рано или поздно полиция бы на него вышла, но к тому времени на его счету было бы еще несколько жертв. Такие сами не останавливаются. Это ведь извращенцы. Знаете, когда он вышел из ванной с мачете в руке, у него была