На рассвете [Ирина Михайловна Шульгина] (fb2) читать постранично, страница - 2

браслетах извивались, как змеи. Мерула с досадой отвернулся – монотонные звуки бубна тяжко отдавались в голове, шум и гогот раздражали, жара донимала.

Но вот, наконец, красавица«Диана – охотница» подходит к причалу. Паруса на обеих мачтах свернуты, умелые гребцы на корме плавно маневрируют между другими судами, суетятся матросы на палубе. Мерула в радостном предвкушении потер руки. Нет, не тюки с дорогими тканями, не амфоры с вином заставляли учащенно биться его сердце. На тканях и вине настоящих барышей не сделаешь, хорошую цену не возьмешь – слишком много конкурентов. Те, кто с избытком набьет его кошель полновесным тяжелым серебром, сидят сейчас в трюме, надежно спрятанные от случайных взглядов. Капитан знает, как провезти их так, чтобы они не пострадали в долгом плавании от болезней, недоедания и жажды, ведь на больных и истощенных ничего не заработаешь. За годы жизни в Кесарии Мерула приобрел многих влиятельных покровителей, и не только среди граждан Рима, но и среди иудеев, и сейчас, любуясь горделивым ходом «Дианы-охотницы», прикидывал, как он распорядится живым товаром, спрятанным до поры в ее трюме.

Пока шла разгрузка судна, пока Мерула улаживал дела с капитаном, день перевалил за середину, солнце склонилось к закату. Небольшую партию юных рабов – человек пятнадцать – выгрузили на берег. Мерула оглядел их быстрым взглядом, приценился. Большинству, пожалуй, не было и 12 лет, все выглядели неважно – устали, испуганы, заплаканы. Мерула не стал задавать капитану никаких вопросов – он и так знал, как они попали на «Диану-охотницу». Кого-то украли в пустынном месте, кого-то выкупили у пиратов, промышлявших у берегов Внутреннего моря, а кого-то продали их собственные обнищавшие родители. Что бы ни привело их в темный трюм «Дианы-охотницы», Меруле было их не жаль – такова, стало быть, воля Децимы, великой Парки, и изменить ее смертному не по силам.

Торговлей живым товаром Мерула начал заниматься очень давно – еще в Риме, когда он был рабом в доме Сестиев и упорно старался накопить денег на свое освобождение.

В этот патрицианский дом Мерула попал мальчишкой лет семи-восьми и в полной мере отведал плетки, побоев, горечи и унижений. Однако годы шли, и его хозяева все чаще стали отмечать живой ум, практическую сметку и безупречную честность юного раба. Глава дома Кезон Сестий мало-помалу стал поручать Меруле некоторые сделки по управлению обширным имением. Раб совершал дела с большим толком, выказывая при этом непоколебимую верность интересам хозяина. Год от года доверие Кезона Сестия к Меруле возрастало. Молодому рабу не было и двадцати лет, когда Кезон переложил на его плечи всю торговлю зерном – главный источник процветания дома Сестиев. В этом деле Мерула выказал необыкновенные способности и вскоре весьма приумножил состояние своего господина. Кезон, старый вояка, суровый, а порой и беспощадный к домашним и рабам, высоко ценил смекалку и честность Мерулы и по справедливости вознаграждал его за особо удачные сделки. Такрабу удавалось откладывать небольшие суммы, и он стал мечтать об освобождении. Сначала эта мечта казалась ему недосягаемой, но, по мере роста его сбережений крепла и, в конце концов, поглотила его целиком. Но Мерула быстро понял, что накопления его растут очень медленно, и, пожалуй, потребуются долгие и долгие годы, чтобы собрать нужную сумму.

Он уже было отчаялся оттого, что ему суждено пробыть в рабстве чуть не до старости, но счастливый случай свел его с торговцем из пиратской братии, промышлявшей юными пленниками. Это дельце пошло у Мерулы как нельзя лучше. Кезон Сестий наверняка знал о тайном промысле своего раба, но закрывал на это глаза – ведь эта «слепота» приносила и ему ощутимый доход.

Так Меруле удалось в короткое время наполнить свой кошель полновесными денариями, получить законное освобождение, а с ним – и римское гражданство. И пусть это было ущербное, неполноценное гражданство, пусть до конца своих дней он будет зависеть от патрона, но все же он стал свободным человеком и гражданином величайшей под небом империи.

Переехав вслед за патроном в Кесарию Иудейскую, Мерула работал на износ, преуспел в торговле тканями, вином и зерном, но своего самого прибыльного дела не оставил. Дела его в Кесарии пошли отлично, он никогда не упускал своей выгоды, быстро разбогател и приобрел известность в торговых кругах – как законных, так и тайных. Теперь он велел отвести пленников в лачугу на окраине порта, которую купил специально для этих целей, накормить, дать отдохнуть. Завтра он придет и самолично осмотрит каждого и каждую. Вольноотпущенник дома Кезона Сестия отлично знал, что иные связи важнее денег и щедрость порой бывает десятикратно вознаграждена. Так было в Риме, так продолжалось и здесь, в Иудее. Ведь место само по себе ничего не значит – человек со своими страстишками везде одинаков. Мерула придирчивым взглядом окинул свой товар и стал