Тротил-99 [Диана Муталибова] (fb2) читать постранично, страница - 3

теракта погиб их 65-летний отец и пятилетняя дочь и племянница. Правда уже на кухне в съемной квартире.

– Может нас проклял кто?

– Если только мы сами.

– За что нам все это? Что мы сделали плохого?

– Может, стоит задаться вопросом «Для чего нам все это»?

– Как ты можешь быть так спокойна? Твоя дочь умерла.

– Я тоже умерла. Мертвая сижу, дышу. Хотя, когда я жила хорошо?

Обе сестры, поняв, к чему приведет в сотый раз обсуждение этой темы, решили закончить разговор.

– Ты была сегодня у Амира? Что врачи говорят?

– Дальше приемной не заходила. Сказали, что все нормально, он быстро идет на поправку.

– Завтра пойду к сыну. К еще одному несчастному в нашей семье. Ох … Лучше бы мы все там умерли в один день, чтобы прекратить этот ужас, эти мучения.

– Давай тогда сами сделаем это. Закончим наши мучения.

– Предлагаешь …?

– Да.

– Я хочу увидеть сына. Очень. Больше мне ничего не нужно. Не сейчас.

Амир проснулся в полдень, всю прошлую ночь он плохо спал, все тело ныло. Но ожидание встречи с мамой придавало сил. Прошел час, другой. Наконец в палату вошла его мама. Бледная, исхудавшая и усталая. Ей было не так много лет, но глубокие морщины на лбу и в уголках рта возраста ей прибавляли.

– Мама… мамочка … мне больно, мне очень-очень больно.

– Я знаю, родной.

И оба заплакали. Вместе с ними плакали другие пациенты в палате. Каждый вспомнил свою боль от потерь, от произошедшего, от ужаса, что наложил на их жизни этот теракт.

– Почему тебя так долго не было? Я так по тебе скучал.

– Я была занята.

– Ты была с сестренкой.

–Да, я была занята ею.

– Где она? Она тут?

– Потом, милый. Все потом, тебе нужно выздороветь.

В больнице Амир провел чуть больше месяца и все это время рядом с ним была его любимая мама. Раньше он никогда от нее не получал столько внимания и заботы. Он часто спрашивал маму о сестре, но та отмалчивалась и говорила, что она с тетей, Амир даже радовался, что сестра уступила ему маму. Новая квартира Амиру очень даже нравилась, она была однокомнатной и к ним каждый день, после выписки приходили родственники, дарили ему разные игрушки. Теперь у него их было много.

«Вот сестренка обзавидуется», – думал он тогда.

Но вскоре Амир догадался, что сестренка никогда не вернется и не увидит эти игрушки. Жизнь человека полна потерь. Для взрослых эти потери отдаются невыносимой болью и скорбью, но как скорбит ребенок. никто не знает. Взрослые продумали скорбеть на публику, но как быть ребенку в этом случае никто не объяснил. Вот и Амир, видя, как люди в черном продолжают приходить к ним и плакать, не знал, как себя вести. Это не означало, что его боль меньше, чем у остальных. Просто не понимал, как ею делиться. Был с этим чувством один на один.

«Бедная Зухра, муж сбежал, отец и дочь умерли, осталась одна с сыном-инвалидом», – вот что изо дня в день говорили люди в черном.

Амир не мог понять почему жалеют его мать, ведь не она умерла, не она попала под удар, и в конце концов не она хромает. Так почему же? Большинство из них поливали грязью его отца, чьих родственников мать даже на порог не пустила. Иные говорили про божьи испытания, и Амир тешил себя этим, полагая что так проявляется любовь Творца к своим любимчикам.

Спустя какое-то время от отца пришла большая коробка с подарками для сына и записка. Записку Зухра читать не стала, сразу разорвала. Она бы и игрушки выбросила, не заметь их Амир. Пожалев ребенка, она отдала коробку ему, но не сказала, от кого такой подарок.

Мальчик понял от кого игрушки и принял их. Амир играл с отцовскими машинками, так, чтобы мама не видела и не огорчилась. Однажды, в редкий день, когда у мамы было настроение, Амир решил, что заговорить про отца будет кстати, но прогадал.

– Мама, это ведь мне папа прислал? Здесь в магазинах таких нет, только по телевизору видел. Мне все очень нравится.

Зухра изменилась в лице и после этих слов начала неистово крушить деревянной шваброй отцовский подарок.

«Не надо было говорить про него и портить ей настроение?» – думал он, глядя на крушение.

И прежний страх перед матерью начал постепенно к нему возвращаться.

Спустя полгода в однокомнатную квартиру, которую Зухра снимала на окраине города переехала её сестра. Втроем они жили там три года. Затем, получив от государства деньги, жертвы террора сумели купить двухкомнатную в хорошем спальном районе города.

Шло время боль от потери притупилась однообразием жизни. Амир вспоминал с любовью своего дедушку и сестренку. Раньше Амир мечтал, чтобы Лейлы не было. Но не всегда, а в отдельные моменты. Например, когда эта любимица и утешенье матери, была в её объятьях. Когда мама улыбалась ей, а его вечно в чем-то упрекала. Ходил он медленно, тянул ногу за собой и отставал от любящих друг друга матери и дочери. Всегда был позади их счастья. И, видя их спины, ненавидел себя и свою неполноценность.

Из-за хромой ноги они часто опаздывали на утренний автобус. Мама с сестренкой на руках резво перебегала дорогу, чтобы успеть на отходящий от