История крестовых походов [Жак Эрс novik69] (fb2) читать постранично, страница - 3

посредниками. Деньги ссужали итальянцы, присутствовавшие при боях за Святую землю: генуэзцы, венецианцы и пизанцы, — а после жители торговых городов материковой Италии. Все они использовали простые ордерные и переводные векселя, применение которых, становясь все проще, существенно усовершенствовало технику перевода денег. Крестовые походы мало что принесли купцам и не очень изменили торговые маршруты, ведь Палестина так и осталась в стороне от них. В общем, крупнейшие прибыли давали тогда не торговля продуктами, пряностями и прочим, в то время очень вялая, а займы, иначе говоря — ростовщичество.

СЛОВОСОЧЕТАНИЕ «КРЕСТОВЫЙ ПОХОД»: АНАХРОНИЗМ

Говоря о прошлом и давая определение некоторым событиям, мы постоянно пользуемся словами, к каким люди этого самого прошлого никогда не прибегали: «Средние века», «Возрождение», «романское искусство», «готическое искусство», «Византийская империя» и «эпоха Просвещения» применительно к временам философов, писателей и писак XVIII в., предвестников сияющей зари 1793 года. Словосочетание «крестовый поход» занимает почетное место среди слов или выражений, какие почему-то принято выбирать теперь, — отличающиеся от тех, какие по широко распространенной традиции использовали современники. Никто не скажет с точностью до нескольких десятилетий, когда и как эти чисто искусственные, целиком придуманные термины сначала вошли в употребление в отдельных кругах, под пером того или иного автора, и благодаря частому повторению наконец появились во всех книгах, от самых примитивных до наиболее продуманных. В большинстве случаев они, заведомо не имея никакого отношения к реальности, возникали отнюдь не случайно, а напротив, сознательно выбирались теми, кто формировал общественное мнение, позволяя им нанизывать детям и широкой публике некоторые очень своеобразные приемы анализа и толкования событий. Учителя в республиканской системе образования и фабриканты подконтрольных школьных учебников на редкость успешно используют этот прием со времен Жюля Ферри^[1].

Однако мы больше не живем во времена, когда историк, не желающий довольствоваться повторением уже сказанного, тщетно искал бы другие источники, кроме фантастических, очень условных рассказов. Опубликованы и немалочисленные аутентичные и бесспорные источники. Сообщения многочисленных хронистов, очевидцев событий, не позволяют оставаться в неведении относительно таковых — от призыва Урбана II в Клермоне в 1095 г. до падения последней крепости, еще удерживаемой латинянами, Акры, которую в 1291 г. взяли мамлюки. Служители церкви и грамотные люди, приближенные баронов и графов, приезжавшие из разных стран Европы, не все писали на одном языке и не всегда были едины в оценке ответственности отдельных лиц, но более века никто не говорил ни о крестовом походе, ни о крестоносцах.

Хронистов, которые были свидетелями первых походов, 1096―1099 гг., всего четыре, но все они пользовались разными терминами. Самый точный из этих четырех рассказов, произведение автора, оставшегося анонимным, был в то время известен под названием «Gesta Francorum et aliorum Hierosolymitanorum» [Деяния франков и прочих иерусалимлян (лат.)], и историки долго не называли его иначе, пока фабриканты учебников в XIX в. не превратили его в «Анонимную историю первого крестового похода», дав полностью вымышленный заголовок. Петр Тудебод, священник из Пуату, присутствовал при осадах Иерусалима и Триполи; он написал «Historia de Hierosolymitano itinere» [Историю Иерусалимского похода (лат.)], позже переведенную на разговорный язык под названием «Geste des Francs et autres pèlerins» [Деяния франков и прочих паломников (фр.)]. Раймунд Ажильский, духовник Раймунда IV Сен-Жильского, графа Тулузского, начал упорядочивать свои наблюдения и писать свою «Historia Francorum qui ceperunt Jerusalem» [Историю франков, что взяли Иерусалим (лат.)] под Антиохией. Фульхерий Шартрский, тоже клирик, из familia Стефана Блуаского, писал не по горячим следам, а сделал это позже, уступив просьбам приближенных короля, и его «Historia Hierosolymitana» [Иерусалимская история (лат.)] была завершена только в 1127 г., в год его смерти. В нее тоже выражение «крестовый поход» включили гораздо позже лишь те, кто пожелал ее перевести и дать ей заглавие во вкусе времени.

За ними последовали другие рассказы, сделанные людьми, которые познакомились со Святой землей только через несколько лет после первого похода и, вдохновляясь непосредственно текстом того или другого из этих четырех авторов, искали другие источники, расспрашивали клириков, вернувшихся домой, коллекционировали письма и собрали этот урожай, несколько дистанцировавшись во времени от событий. Однако ни один не использовал выражение «крестовый поход», которое сегодняшним историкам кажется столь естественным. Рауль Канский, клирик, который был приближенным герцога Роберта II Нормандского, в потом сопровождал сицилийских норманнов, говорил