Ошибка по Фрейду (СИ) [hazy forest] (fb2) читать постранично, страница - 2

Гермиона злилась на него. Вчерашний вечер они планировали провести вместе, но все сорвалось, когда Рону повстречался какой-то там «старый друг, приехавший издалека всего на день». Как оказалось, на ночь этот друг тоже остался, потому что Уизли вернулся в их маленькую съемную квартирку в центре Лондона лишь рано утром — помятый, уставший и все еще пьяный. Пообещав Гермионе объяснить все позже, он завалился спать на диване в гостиной. Грейнджер промолчала, потому что знала: толка от разговора с Роном в таком состоянии не будет. Честно говоря, она уже сомневалась, был ли толк от разговоров с ним в принципе. И все же Гермиона была зла все утро, весь обед и все начало вечера, пока не увидела своего благоверного здесь, на собрании. Вид у Рона был подавленный и слегка зеленоватый, так что девушка тут же забыла про обиду и прониклась к нему искренним сочувствием.

Но на похмелье неудачи Уизли не заканчивались. Из-за опоздания ему пришлось занять последнее свободное место, и оно по стечению досадных обстоятельств оказалось рядом с Малфоем, не преминувшим тут же брезгливо сморщить свой аристократичный нос. Но дальше оскорблений мимикой в этот раз слизеринский уж не зашел, полностью погрузившись в процесс собрания. Гермиона несколько раз пыталась сдвинуть свой стул в сторону, чтобы оказаться прямо напротив Рона, а не между ним и Малфоем, но сидящая слева необъятная миссис Споуз могла пошевелиться только в том случае, если бы кто-то закричал про тележку с пирожными. Еще раз безрезультатно дернувшись, Гермиона глубоко вдохнула и выдохнула, а потом, обреченно уставившись в собственные бумаги, откинулась на спинку кресла.

— Таким образом, отдел международных магических связей выдвигает вопрос о заключении соглашения между магической Великобританией и магическим Ираном для взаимовыгодной торговли… — продолжал вещать Малфой, и Гермионе вдруг стало жаль тех бедолаг, которые практически выворачивали шеи, чтобы заглянуть ему в рот. Конечно, она не могла не признавать, что засранец говорил с увлечением и стопроцентным знанием дела, но слушать его не хотелось чисто из вредности.

Уголки губ девушки непроизвольно опустились, когда взгляд снова упал на посеревшего еще больше Рона. Самым ужасным в его соседстве с Малфоем было то, что они слишком контрастировали на фоне друг друга, и не трудно было догадаться, кто от этого выигрывает. Какие-то злые силы, думала Гермиона, посадили их вместе. С таким же успехом можно было поставить в один ряд новенький блестящий ягуар и разваливающуюся колымагу столетней давности. Грейнджер вдруг испытала острую неприязнь, перемежающуюся с тайным стыдом за своего партнера, но тут же испугалась её.

Все же Джинни оказалась права. Гермионе пора было насторожиться и взять все в свои руки, если она, разумеется, хотела сохранить эти отношения. Сцепив пальцы в замок, Грейнджер зажмурилась и попыталась вспомнить, когда в последний раз они с Роном хорошо проводили время.

В памяти тут же всплыл семейный вечер в Норе, случившийся по поводу дня рождения Билла в прошлом месяце. Гермиона помнила, с каким удовольствием собиралась, выискивая подходящие платье и туфли, укладывая волосы и нанося макияж. В тот вечер она нравилась самой себе и заслужила кучу комплиментов от Гарри, Джорджа и даже мистера Уизли, однако теперь не могла вспомнить, сказал ли что-то Рон по поводу её внешнего вида. В памяти осталось совсем другое: танец Джинни и Гарри, исполненный нежности, нечаянно подсмотренный страстный поцелуй Билла и Флер на кухне, глупое переглядывание Джорджа и его новой подружки, невесть чем занимающихся под столом. Но что же было с ней и Роном? Гермиона напряглась, чтобы вспомнить, и тут же пожалела об этом. Ведь в памяти тут же возродился тот неловкий момент, когда она, закусив губу, пригнулась к Рону и шепотом предложила уединиться, на что он, нисколько не смущаясь сидевших рядом гостей, пробасил: «Герм, зачем нам в мою комнату? Мама сейчас принесет мясной пирог, и я не хочу пробовать его остывшим». Сочувственные взгляды женской половины буквально придавили Гермиону к полу.

— Мисс Грейнджер, у вас возник какой-то вопрос? — Малфой изящно изогнул светлую бровь, недоумевающе смотря на её застывшее в злобе лицо.

— О, — она отмерла, с ужасом понимая, что все это время, думая о своем, смотрела сквозь Малфоя. — Нет! Пожалуйста, продолжайте.

Гермионе хотелось провалиться на месте, потому что даже миссис Споуз сделала над собой усилие и повернула голову, чтобы посмотреть на неё. Министр призывно прокашлялся, и Малфой, тихо хмыкнув, продолжил отчет. Гермиона заметно расслабилась и, чтобы успокоиться, решила вспомнить что-то более приятное.

День святого Валентина две недели назад. Девушка слегка покраснела, вспомнив тот развратный комплект, который она, заткнув природную скромность, все же купила. О, каким было это бельё! Черного цвета, с