Сказки про Ивана-Царевича и Иванушку-Дурачка [Александр Евгеньевич Смирнов] (fb2) читать постранично, страница - 2

начать подтягивания (а подтягивался Иванушка столько раз, на сколько хватало его терпения и где-то на тридцатом счете он начинал лениться и отпускал перекладину). После урока Аза Львовна обронила: «Ну что ты привязался к Иванушке? Славный же парень» – и ушла. В мозгу Виктора Марковича сверкнула молния грязной догадки и он решил уничтожить мнимого соперника. Начал он с оскорблений, но тем и кончил, так как Иванушка стал лениться терпеть и просто перестал ходить на физкультуру. Виктор Маркович возликовал и вывел Иванушке годовую двойку. Но не тут-то было. Зиновий Зиновьевич вызвал его в свой кабинет и сказал: «Мне двойки в выпускном классе не нужны». Виктор Маркович вскинулся: «Да он же почти все занятия прогулял, вы только посмотрите!» – и потянулся за журналом. Но Зиновий Зиновьевич журнал смотреть не стал, а, понижая голос, еще раз повторил: «Мне – на этом слове он сделал акцент – двойки в выпускном классе не нужны. Ясно?» «Ну тогда – начал Виктор Маркович, горячась – я вообще…» – и замолчал, увидев как-то вдруг побелевшие глаза директора, медленно снявшего очки в тонкой золотой оправе. Виктору Марковичу стало страшно от белых директорских глаз так, что он даже вспотел и забормотал: «Ясно, Зиновий Зиновьевич, я понимаю, извините, Зиновий Зиновьевич…» «Спасибо, Виктор Маркович – сказал Зиновий Зиновьевич, приводя свой взгляд в обычное состояние и надевая очки – Приятно с вами работать». Громадный Виктор Маркович встал, не заметив, что опрокинул стул, и вышел. А Иванушка так и вошел в школьное предание, как чистая и цельная личность, ведь все знали, что Зиновий Зиновьевич скуп на похвалы и слов на ветер не бросает.

3.

Как-то раз отправился Иван по своим аудиторским делам в Пермь. Фирма, в которой Иван проводил свой аудит, размещалась в недавно построенном деловом центре на северном конце города. Там же поблизости Иван и поселился в снятой для него квартирке. Оказалось, что добираться из дома до своей работы Иван мог двумя путями – либо проезжать две остановки на автобусе, либо идти напрямик по тропинке через большой диковатый пустырь, вроде тех, которые всегда соседствуют с новыми кварталами на окраинах больших городов. По времени выходило одинаково, а потому Иван по утрам ездил на автобусе, а вечером шел через пустырь, чтобы немного проветриться после целого дня, проведенного в тесном кабинете. И вот однажды вечером шел Иван знакомой тропинкой домой. Дело было в середине сентября, день был пасмурный, а к вечеру облака еще больше сгустились и слева, со стороны реки, медленно надвигалась низкая тяжелая туча, обещая к ночи проливной дождь. На пустыре, как, впрочем, и всегда было безлюдно. В стороне от тропинки Иван заметил стаю бродячих собак, рывшихся в бурьяне на месте старой помойки, на которую уже давно никто ничего не выбрасывал. Собак Иван почему-то не боялся, и они, видимо, это чувствовали, никогда к нему не приставая. Вот и сейчас только один пес, тот, что покрупнее, проводил Ивана глазами и снова опустил голову к земле. Иван прошел немного вперед, когда вдруг услышал позади яростный лай. Обернувшись, он увидел, что вся стая набросилась на какого-то старика, шедшего шагах в тридцати следом за Иваном. Одетый в длиннополое пальто старик был небольшого роста с короткой и совершенно седой бородой. На его голове виднелась маленькая черная шапка-кубанка, а в руке он сжимал что-то вроде мешка или старого рюкзака. Псы обступили его со всех сторон, громко и злобно лаяли, явно собираясь напасть. Старик же вел себя довольно странно. Он не пытался как-то отбиваться или убегать, а, остановившись, как будто увещевал собак. Это удивило Ивана, но поскольку псы явно игнорировали увещевания старика, он решил, что мешкать не следует и бросился ему на выручку. И очень вовремя, так как одна собачонка уже ухватилась за полу стариковского пальто. Иван подбежал с криком «фу, фу!», на ходу вытаскивая из своей сумки складной зонтик. Псы оглянулись и попятились, а Иван вытянул руку и нажал кнопку. Зонт раскрылся с громким хлопком. Собаки замерли от неожиданности, а потом бросились наутек. «Ну как вы?» – спросил запыхавшийся Иван. Старик огорченно развел руки: «Оплошал, как видишь. Вечно путаюсь в этих Армагеддонах. Да и собачки совсем одичали. Жалеют их мало, вот они слова доброго и не разумеют. А тебе, голубчик, спасибо, выручил, а то я и не поспел бы к сроку». Иван оторопело слушал старика. Какие еще Армагеддоны? И про собачек как-то странно старик говорит. Впрочем, собак и впрямь не жалеют, это верно. Но Армагеддоны… Ну да ладно, и обратился к старику: «Нам, дедушка, по пути, так что я провожу». Старик покивал: «Это хорошо, голубчик, что по пути, очень хорошо» – и странно как-то на Ивана посмотрел. Когда дошли до домов, старик низко поклонился Ивану: «Спасибо, добрый человек». Растерянный Иван тоже зачем-то поклонился. Как два японца, хмыкнул он про себя. Вдруг к старику подскочил какой-то юноша и быстро зашептал ему на ухо. Юноша Ивана поразил своей одеждой. На нем был великолепно