Дорожник [Александр Геннадьевич Чигарев] (fb2) читать постранично, страница - 5

травили байки и мечтали о том, как после разгрузки в Чебоксарах поедут к женщине, которая дает «всего за сотню». Они не называли ее «проституткой», потому что она не стояла не трассе, а слова «индивидуалка» тогда еще не было, поэтому в их устах она была просто «знакомой».

– Она очень хорошая, мы сейчас еды затарим, она еще и поесть приготовит!

Знаете, что? Даже сейчас я не осмелюсь осудить никого из них. У дороги свои правила.

Около двух ночи они приехали в Чебоксары. Серега набрал мне на телефон спросить адрес, и я успел сказать только слово «Дорожник» – его телефон сел. Ребята из Газели сказали, что это в обратную сторону по трассе, но они подкинут его. Сереге стало жалко, что время, отведенное на барышню, будет потрачено на него, поэтому он помог им разгрузить Газель на базе, чтобы уравновесить и часы, и карму.

Еще через час водилы высадили его на трассе около баз отдыха, и махнули рукой в сторону Волги: «где-то там». Серега просто пошел вглубь, пытаясь выйти на какие-то поселения. Через какое-то время и несколько тропинок он дошел до «Солнечного берега», где разбудил охранника, и спросил, та ли это база отдыха. Тот, конечно, удивился, но ответил, что нет, база другая, и рукой указал примерное направление. Еще несколько тропинок – и тупик в виде пятиэтажки. Еще несколько, и он оказался между двумя рядами домиков – тут уже выбор был несложным. Если вам кажется, что гулять в темноте по рекреационным районам российской глубинки, итерационно приближаясь к своей цели – это очень неэффективная маршрутизация, то так и есть. Но Серега так делал всегда.

Я вышел на улицу немного отдохнуть от того количества безумия, которое происходило внутри, и увидел семенящего по дороге Серегу. Я бросился к нему навстречу, как в старых советских кинолентах. Он был как новый герой, который появляется во второй половине фильма, чтобы повернуть сюжетную линию в другую сторону.

– Саня, я не ел несколько часов. У вас есть хоть что-нибудь?

– Серег, все шашлыки и салаты закончились, – я стал шарить по пакетам и нашел кусочек черного хлеба.

Серега посмотрел на этот кусок, как Индиана Джонс на алмаз:

– Сейчас залью его кетчупом и майонезом и норм!

Пока он это говорил, из дома выскочил Ежик. Пританцовывая, он взял бутылку с кетчупом приставил ее к паху и вылил остатки содержимого на окна, делая вид, что мочится. Потом схватил ведро майонеза, раскрутил его, как пращу, и выкинул в лес. И так же, пританцовывая, вернулся в дом. Это произошло так быстро, что мы даже не успели попросить его этого не делать. Серега просто замер с выражением бесконечной обиды на лице.

Зато он сразу понял, что здесь происходит.

Когда мы вошли в дом, он сжал кусок хлеба покрепче и старался жевать побыстрее. Помещение было разрушено. Парни пролетали мимо, танцуя и доламывая остатки интерьера. Кома пытался запрыгнуть на люстру, но каждый раз промахивался и мешком падал на залитый пивом и соком пол. Потом он разбежался и прыгнул в окно – но каким-то образом не вылетел наружу, а просто аморфно стек по нему.

Серега, который недавно взял кредит, чтобы открыть цех по производству окон, налился ненавистью, и его настроение спасло только наличие одного знакомого лица – мы с ним как-то приезжали к Толику, и они узнали друг друга. Атмосфера резко стала дружелюбной. С Серегой стали брататься и осыпать благодатями.

Тема сделал музыку еще громче. Толик затанцевал еще интенсивнее. Это был наш танцующий талисман.

Ближе к 4 утра началась новая фаза – всех стало рубить. Для организма Комы это означало новый виток кутежа. Это была еще одна его особенность: ближайший час будет борьбой между ним и всеми, кто хочет спать.

В какой-то момент Кома, Серега и я оказались на улице. Все остальные спали. Наступили первые несколько секунд тишины. Кома закурил и посмотрел в темноту:

– 

Пошли?

– 

Куда?

– 

Туда, – он махнул рукой в сторону Волги.

– 

А как? – дороги здесь явно не было. Перед нами находился забор, за ним какая-то странная территория, напоминающая что-то среднее между детским садиком и военной базой, потом крутой склон, заросший нетронутым лесом.

– 

Пошли прямо!

Сейчас мне кажется странным, что два трезвых человека пошли за пьяным, тем более за Комой, тем более в кромешной темноте, но тогда эта идея не выглядела такой уж глупой. Мы перелезли через забор и оказались на странной территории. Ночью за городом нет светового фона, поэтому перед рассветом на самом деле темно. Мы шли почти наощупь и толком не понимали, что за здания здесь находятся. Все трое держались края сетки рабица, за которой резко начинался обрыв.

Когда мы дошли до крупного здания, нас оглушил лай собак из разных сторон. Судя по звуку, они бежали к нам, но мы даже не понимали, откуда. Решение надо было принимать немедленно, и первым смекнул Серега – он прыгнул на сетку так, чтобы перелезть через забор, но окантовка оказалась сломанной, поэтому его тело отпружинило от сетки и полетело обратно. Поскольку