В целом средненько, я бы даже сказал скучная жвачка. ГГ отпрыск изгнанной мамки-целицельницы, у которого осталось куча влиятельных дедушек бабушек из великих семей. И вот он там и крутится вертится - зарабатывает себе репу среди дворянства. Особого негатива к нему нет. Сюжет логичен, мир проработан, герои выглядят живыми. Но тем не менее скучненько как то. Из 10 я бы поставил 5 баллов и рекомендовал почитать что то более энергичное.
Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от
подробнее ...
начала до конца, так как ГГ стремится всеми силами, что бы ему прищемили яйца и посадили в клетку. Глупостей в книге тоже выше крыши, так как писать не о чем. Например ГГ продаёт плохенький меч демонов, но который якобы лучше на порядок мечей людей, так как им можно убить демона и тут же не в первый раз покупает меч людей. Спрашивается на хрена ему нужны железки, не могущие убить демонов? Тут же рассказывается, что поисковики собирают демонический метал, так как из него можно изготовить оружие против демонов. Однако почему то самый сильный поисковый отряд вооружён простым железом, который в поединке с полудеманом не может поцарапать противника. В общем автор пишет полную чушь, лишь бы что ли бо писать, не заботясь о смысле написанного. Сплошная лапша и противоречия уже написанному.
стенах старому человеку несладко. Сын уехал далеко. Слава богу, дочь — рядом. Но у нее своя жизнь: семья, дети, работа.
Конечно, она по телефону звонит, в выходные приходит. Но главная для старого человека забота ли, отрада — это внуки. Прежде, по будням, Петровичу нужно было водить их на плаванье, шахматы и на танцы. Другое для него поручение — магазины.
Дочь приготовит список, Петрович все закупает, выискивая, где подешевле: на рынках да распродажах. Это было не в тягость пожилому, но крепкому еще мужику, порою — в радость. Особенно — с детворой. Он даже одно время в бассейне плавал вместе с внуком. А внучка Даша учила его танцевать.
Все это было и ушло. Весной школы закрылись и все другое, детское: танцы, бассейн, шахматный клуб. А стариков укоротили: из дома лишь с пропуском можно выйти, на малый срок, в соседнюю аптеку да магазин. Только летом пришло облегченье.
Но что-то уже изменилось: в привычных местах, на дорожках сквера, где прежде было тесновато от народа гуляющего, теперь, даже в часы вечерние, не больно людно. Вроде попрятались и не осмелятся выйти.
Петрович своим давним знакомым на первых порах звонил, приглашая:
— Чего не выходишь? Ведь разрешили…
Одни отвечали уклончиво. Другие резали напрямик: «Мы с женой изолировались. Сидим в квартире и будем сидеть, пока вирус не кончится. Еду заказываем по интернету. К порогу подвозят. Загораем на балконе».
Многие на дачи уехали, пообещав до зимы не возвращаться. Дачи у Петровича не было. Ее продали, когда жена заболела. А одному «изолироваться», со стенами разговаривая да с телевизором, можно с ума сойти.
В соседнем подъезде жил давний, еще по заводу, знакомый — большой говорун. Прежде с ним часто встречались на прогулках и в магазинах. Беседовали, вспоминая былое и сокрушаясь о нынешнем.
Но после строгостей карантинных, уже по теплу, первая же встреча на дорожках сквера оказалась странной.
Петрович издали признал соседа — хотя тот и в маске был — и поспешил к нему: давно не видались. Сосед же, заметив Петровича, резко ускорил шаг, а потом в сторону свернул, издали сообщив:
— Я в магазин иду…
— Ну, и я с тобой, тоже чего-нибудь погляжу, — попытался поближе подойти Петрович.
Но сосед, ускорив шаг, нырнул в проход между домами, на ходу объясняя:
— Я в другой магазин, в другой…
Петрович опешил, провожая соседа взглядом.
Позднее объяснилось: «изолировался» человек. На волю, на прогулки он выходил, спрятав лицо за большой черной маской; со знакомыми здоровался издали, взмахом руки, близко к себе не подпуская. На скамейке сидел в одиночестве. Поднимался и уходил, если его тревожили. А потом и вовсе стал выходить из дома поздно вечером, в темноте. Словом, «изолировался». А ведь говорливый мужик. Бывало его не переслушаешь: детство любил вспоминать, молодость, работу — пел без останова и пел. Теперь смолк. Лишь рукой издали помашет. И все.
Прежде, на вечерних прогулках, в сквере кучковался народ: на скамейках играли в шахматы, кружком собирались, обсуждая политику ли, футбол. Особенно мужики. Теперь это ушло. Хорошо, если вдвоем идут. Не более. Маски уже без приказа носили. Здоровались не ручкаясь, бережа себя.
Да и как не беречься, если в конце лета болеть и умирать стали больше и больше. Больницы — под завяз. Туда и не попадешь. Разве что по знакомству или очень тяжелые. Остальные дома лечились. По телевизору, с утра до ночи одна песня: сколько заболели и сколько умерли. Всякий день новый рекорд. И беречься, беречься велят: маски, перчатки, да всякая дезинфекция. Но главное, повторяли: из дома не выходить. Особенно старым людям.
В радость ли — такие прогулки. Бредешь словно в чужом городе, полупустом. Не люди, а маски вокруг: белые, синие, черные… И чужие глаза — настороже.
Вот и нынче, вместо дружеского привета, в морду какой-то вонючей жидкостью брызнули.
Из тесного двора Петрович выбрался на волю, на просторную улицу. Здесь, на ветерке, лекарственная вонь вроде совсем развеялась. Но чуялось: что-то горькое, которое, видно, попало в легкие, а может, и в кровь. И оставалось там. Хотелось продышаться, глубже и глубже набирая воздух и с шумом выталкивая его вместе с отравой.
Шедшая навстречу пожилая пара, хоть и в масках была, но шарахнулась в сторону, упрекнув вдогон: «Маску надо носить!»
Маска была всегда при себе, в кармане, как и перчатки резиновые. Но этот наряд — для магазинов, в которые Петрович теперь редко ходил. Дочь с зятем управлялись сами. А себе много ли надо… Тем более что всякий день ему внушали, чтобы людных мест избегал, потому что не знаешь, где можно прихватить эту заразу. И, не дай бог, внукам принести. И без того редко приходилось теперь с ними видеться. Тонкая осталась ниточка. Если оборвется, будет и вовсе плохо.
В подъезде дома, на своем этаже выйдя из лифта, Петрович услышал щелчок замка соседней квартиры и по привычке остановился. Раньше, на площадке встречаясь, всегда разговаривали. Но нынче замок щелкнул, а дверь не
Последние комментарии
4 часов 57 минут назад
5 часов 14 минут назад
5 часов 39 минут назад
6 часов 11 минут назад
7 часов 18 минут назад
8 часов 59 минут назад