Лень в коммунальной квартире (СИ) [Violetblackish] (fb2) читать постранично, страница - 4

Марченко!

— Севочка, это к тебе! — не отрывая внимательных зеленых глаз от Леня и не оборачиваясь, заорала медная хозяйка. — Я ж говорила, тебя посадят! Диссидент!

Старый засранец живо дрыснул в одну из бесчисленных ободранных дверей, видимо прекрасно расслышав слова «диссидент» и «посадят».

— Ну что вы опять на весь подъезд кричите, Матильда Петровна, — раздался из глубины квартиры густой бас. Федя вытянул шею и увидел бородатого геолога. Почему геолога, хрен его знает. Федор на самом деле настоящего геолога ни разу не видел. Но представлял именно так: большой, квадратный, в синих потертых джинсах, свитере под горло, с аккуратной бородкой. Геолог держал в упакованных в смешные рукавички-прихватки руках кастрюльку. — Проходите! — кивнул мужчина и скрылся в первой от входа комнате. Только теперь Федя сообразил, что геолог с прихватками в цветочек — не кто иной, как сам Марченко. До этого момента он наблюдал гея-диссидента исключительно со второго этажа служебного здания, да при полном параде — дубленке и старомодной ондатровой шапке. В таком ракурсе и из мэрского кресла Марченко казался и поменьше и позачуханнее. А тут, на своей территории, вдруг оказалось, что Марченко мэра и повыше, и в плечах пошире.

Федор аккуратно протиснулся между косяком и необъятной зеленой переливчатой грудью в каменьях и с облегчением юркнул в дверь. Марченко как раз вернулся от допотопного серванта с двумя тарелками и вилками. Открыл кастрюльку и ловко положил на каждую тарелку по две бледно-розовые сосиски. Потом ложкой навалил на каждую тарелку крупно нарезанный помидорный салат со сметаной. Лень сглотнул, припомнив, что такой же точно мама делала. И заправляла крупной зернистой солью.

— Садитесь, кушайте, — Марченко скрипнул старым продавленным стулом и кивнул на копию такого же напротив.

— Я сосиски не ем, — заявил Федор, но зачем-то все-таки сел.

— А что едите? — без тени улыбки спросил Марченко.

Мэр поколебался.

— Морепродукты предпочитаю, — выдавил он и тоскливо оглянулся. Кругом было бедненько, но чистенько.

— Морепродуктов нет, — серьезно сообщил Марченко. — Но есть желтый полосатик под пиво.

— Нет, спасибо, — поспешно отказался Федор и приступил к делу. — Я, собственно, ненадолго.

И протянул пакет, который продолжал сжимать в деревянной руке.

— Что это? — напрягся Марченко и шумно сглотнул. — Взятка?

— Нет, что вы, — тут же открестился Федор. — Обычные сувениры из мэрии. Так, ничего особенного.

— А зачем они мне? — пожал широкими обтянутыми свитером плечами Марченко. — Думаете, я за календарик перестану к мэрии ходить и поднимать народ на баррикады?

— Да не сказать, чтобы вы многих подняли-то… — не удержался от сарказма мэр, вспомнив одинокую фигуру под окнами.

— Это потому, что вы народ запугали! — Марченко воинственно ткнул в сторону Федора вилкой. Тот на всякий случай отстранился. Вид у Марченко был боевой — борода топорщилась, глаза сверкали. Как-то сразу стало ясно, что Марченко еще совсем молод. Гораздо моложе мэра. Просто старомодная одежда и борода его утяжеляла, придавала серьезности.

— Никого я не пугал, господь с вами! — нахмурился Федор. — Я вообще ничего такого не делал.

— Вот именно! Вы — мэр и ничего не делаете! — не успокаивался Марченко. — Вокруг вас весь город разворовали, а вы спите на рабочем месте.

— Я не сплю! — возмутился Лень.

— А то я не видел в репортаже со дня города! — хмыкнул Марченко и макнул сосиску в лужицу горчицы на краю тарелки. Лень сглотнул набегающую слюну и пробурчал:

— Это все детский хор! Они пели так заунывно, ну и жара… Сморило, с кем не бывает.

— Ну да, ну да, — ехидно осклабился его собеседник и откусил сосиске попку.

— Диссидент бородатый, почему у нас вся ванна баночным пивом завалена? — по пояс всунулась в комнату хозяйка медной горы. — Я хотела белье замочить, а там ящика два плавает. Разве можно меня так провоцировать? Еще скажи спасибо, что Данила сослепу не разглядел!

— Это у Машеньки вечеринка сегодня, а в холодильник не влезло, — спокойно ответил Марченко.

— У-у-у-у… Опять, значит, перепьются и блевать мимо унитаза будут, — проворчала бабка, сверля Леня взглядом так, будто в прошлый раз мимо унитаза блевал именно он.

— Матильда Петровна, полноте вам, — улыбнулся Марченко. — Машенька напилась тогда от расстройства. Вы у нее парня чуть не отбили!

— Никого я не отбивала! — проворчала бабка и стала таять в дверном проеме, как бажовская красавица. — Я слегка приличная женщина. Он сам под моей дверью уснул, а что упало, то…

Дальнейшего Федор не услышал. Бабка, бухтя, удалилась по коридору, а Марченко погасил улыбку и