Мяч круглый. Испанский дебют [Андрей Готлибович Шопперт] (fb2) читать постранично, страница - 4

были. Хотя даже и не так… Адольф пусть с новым мячом и договором приезжает — а вот ваш отец, герр Байер, как можно быстрее. Есть на него виды. Убойную вещь изобретём. Тоже миллиарды долларов.

А что? Сколько монтажной пены приобретается в год строителями? Тут даже не миллиарды, а сотни миллиардов долларов. Ну, уж десятки-то точно.

Спутник "Телстар"

Мяч "Телстар Эласт"

Глава 2

Событие второе

Два журналиста остановились напротив детского сада и наблюдают за мальчиком, который нашел на газоне лужу и кидается грязью в других ребятишек. Пять минут наблюдают, десять минут наблюдают. Потом один не выдержал, достал из кармана платочек и утер скупую мужскую слезу:

— Извини, расчувствовался. Ну, совсем как я в детстве!

Ушли немецкие легенды. Хорошо, не сами легенды, а сыновья легенд. Так может, с помощью Петра и эти легендами заделаются? Следующего посетителя тоже Аркадьев подсказал. Страшно не понравилась Тишкову ситуация с матчем в Донецке. Ладно, судью купили — так эти бараны могли ведь Трофимке серьёзно ногу сломать, и тогда надежда чего-то достичь в следующем году на чемпионате мира становится призрачной. Нет сейчас в Советском футболе второго Арисагина. И в мировом-то — на пальцах одной руки, да ещё один и лишним останется. Уникум, рождающийся раз в десяток лет. Взбесило. Шашкой махнул — головы в Донецке полетели, ещё махнул — и грузины перешли на его сторону. Но если вот третий раз не махнуть, то болото снова ряской затянет, и выйдет пшик. Надо создать условия, когда договариваться будет невозможно, а играть грубо — невыгодно. Вот и спросил у Аркадьева фамилию известного спортивного журналиста, причём такого, который не только красиво слова в предложения может складывать. Такого, за которым люди пойдут, а, самое главное, который сам этих людей поведёт.

— Борис Федосов. Он, конечно, больше по хоккею — работает в «Известиях», сейчас носится с идей организации международного хоккейного турнира под эгидой газеты. Эдакий второй чемпионат мира: шесть сильнейших сборных в круговом турнире. Его теперь Снеговиком прозвали — он ведь сам придумал эмблему этого турнира. Снеговик с клюшкой, — Аркадьев как-то хитро улыбнулся и продолжил: — Найдёт у вас коса на камень. Характер человеку достался непростой. Из подчинённых Борис Александрович выжимает все соки. Стиль руководства — авторитарный. Собственное мнение держи при себе, но если кто отличился, то тоже похвал не жалеет. Помню, как-то был Борис в хорошем настроении и так сказал, усмехнувшись: «Своих сотрудников и своих жён надо любить и хоть изредка доказывать им, что лучше тебя нет никого на свете».

Позвонил товарищ Тишков в «Известия» — и вот второй ходок организовался в креслице, коим ранее неповоротливый Цвигун крушил стеклянные двери. Умели раньше ведь строить… Спинка у кресла довольно сильно отклонена, и даже само сиденье — с приличным уклоном. Если уселся балет Чайковского по огромной стереопанели смотреть, то прямо в тему — но вот если у тебя впереди разговор с членом Политбюро и Первым секретарём, то все эти наклонности кресла не просто мешают, а заставляют тебя сидеть на самом краешке и осознавать, что величина ты при всех заслугах переменная. Откинуться, забросив ногу на ногу, будет не демонстрацией плохого воспитания, а первой ступенькой на Голгофу — а потому изволь выпрямить спину и гнездиться на краешке, спинку и поддержку за спиной не ощущая. Иезуит, блин, этот Тишкофф… Так нет! Больница же, откуда разной мебели на выбор взяться? Это-то кресло в «красном уголке» только в одном экземпляре нашлось. Кто же знал, что тут образуется приёмная Первого секретаря.

— Борис Александрович, — Пётр оглядел товарища. Высокий, породистый, волнистые волосы назад зачёсаны, чуть седина пробивается. Хотя ведь нестарый — и сорока нет. — Сейчас я пару бредовых идей выскажу, а вы их критикуйте, даже если двумя руками за. Нужно найти слабые звенья, и не очередную команду сверху спустить, которую постараются похоронить, а на самом деле вывести футбол СССР на первое место в мире.

— Внимательно слушаю, — Федосов достал потрёпанный, почти исписанный блокнот.

А что знал Пётр? Что вот через несколько лет договорных матчей будет столько, что Федерация футбола СССР пойдёт на беспрецедентный шаг и отменит ничьи — введёт послематчевые пенальти. Пойдёт, можно сказать, впереди планеты всей. Чуть не додумает — но сам шаг-то верный. Ускорить надо?

— Табличку розыгрыша чемпионата СССР за прошлый и за начало нынешнего года посмотрел, — Пётр мотнул головой на подшивку «Советского Спорта» на тумбочке у изголовья. — Пора бороться с засильем ничьих в нашем чемпионате. Напрашивается простое решение: после каждого мирного исхода пробивать серию послематчевых пенальти. Кто выиграл — получай своё законное одно очко. Проиграл — баранка. За победу, как и раньше — два