Река [Ава Саврок] (fb2) читать постранично, страница - 4

дело – мне-то показалось, что мы идем по этой пыльной дороге не один час.

“Время – понятие относительное, так же как и пространство. Не зря Эйнштейн объединял эти измерения в единый пространственно-временной континуум. Знаешь, тут все дело в системе координат. Ну, и еще у тебя могут быть когнитивные искажения”, – звучит у меня в голове гнусавый голос моей соседки по общаге, которая учится на мехмате, и он настолько громкий и четкий, что я невольно вздрагиваю.

Сеть по-прежнему не ловит, но я и так вижу, что до ближайшего дома осталось где-то с километр. Впереди показываются первые деревья, и мы проходим с Маришкой между старыми дубами и, кажется, тополями, растущими прямо вдоль дороги. Редкие поначалу, через какие-то двести метров они становятся все чаще и чаще и даже образуют что-то вроде сплошного туннеля – не слишком темного, но слегка зловещего. Дорога здесь грязная и размытая – точно, сегодня же шел настоящий ливень, мы как раз в него попали. Видимо, дренаж ни к черту, вот и размыло.

На чуть покосившееся дерево приколочена табличка “Большая Монетная 1 км”, и Мариша удовлетворенно хмыкает, прибавляя шаг. Теперь уже я иду за ней, а туннель все тянется и тянется. Потом деревья и кусты резко кончаются, и мы выходим обратно на поле. Солнце падает за горизонт окончательно, и красные закатные лучи отражаются в…

– Какого черта здесь река? – почему-то шепчет Марина, и я с ней совершенно согласна. В смысле, это, конечно, не Дунай и не Обь, но метров семь она точно шириной – не перепрыгнуть. Река с одной стороны уходит в поля и, кажется, дальше становится только шире, а с другой, кажется, впадает в озеро или болото – по крайней мере, я вижу, как вода отражается в чем-то массивном. А первые многоэтажки совсем рядом – метров пятьсот, не больше. Но они какие-то… нарисованные, что ли. Река тянет к себе – вечер летний, жаркий, в нее так и хочется зайти и искупаться. Вряд ли она сильно глубокая, да и плавать мы с Мариной хорошо умеем.

– Жень, а давай вброд перейдем? Только палку найдем какую, дно пощупаем. Ну не возвращаться же? – говорит Марина и, пошуршав в траве с минуту, действительно возвращается с какой-то полутораметровой веткой.

Я сажусь прямо на колени и опускаю руку в прохладную воду. Хризантемы все еще зажаты у меня в другой, и я в порыве ребячества опускаю их в речную прохладу. Они медленно плывут вдоль берега, но, пока я отвлекаюсь на подругу, деловито прощупывающую дно слева, цветы уносит куда-то в сторону, и я теряю их из вида.

Мне хочется войти в реку, и я слышу тишину и спокойствие, которое несет вода. Мариша рядом, наверное, чувствует то же самое, потому что она делает шаг вперед прямо в джинсах и кедах. Она движется вперед, и сама становится тишиной и акварельным рисунком, сценой из фильма или книги. Марину поглощает вода.

– Марина! МАРИНА, НЕТ!– кричу я, не понимая, откуда во мне взялся весь этот ужас, невероятный по своей мощи, я пытаюсь схватить ее за руку, но подруга смеется, кричит мне: “Трусишка! Тут нет ничего страшного!” и доходит до середины реки. Вода ей по грудь, и она отталкивается ногами, переплывает буквально метр и встает на другой стороне.

– Жень, ты чего там застряла? Давай переплывай! Хрен с ними, с вещами, я вон сумку в кустах спрятала, завтра заберем! Женя?

Я смотрю на Маришку на другой стороне реки, и темнота медленно поглощает ее. Что-то не так, я не могу понять, что именно, а потом смотрю на реку, в которой по щиколотку стоит моя подруга.

Нет отражения, вот что. Я отражаюсь, а Маришка – нет. Я лихорадочно пытаюсь вспомнить, отражалась ли она до того, как зашла в воду, пытаюсь объяснить все оптическим обманом или моим подсевшим после сессии зрением, но нет – рядом с ней на той стороне стоит дерево, и я отчетливо вижу пятна зелени в реке.

“Женя! Женечка, домой!” – слышу я далекий крик моей бабушки откуда-то из домов на той стороне узкой реки.

– Жень! Женя, ты чего? – пугается Маришка и чуть ли не плачет. – Мне не по себе, Жень! Ты идешь или как?

– Прости меня, – говорю я и понимаю, что Марина меня не услышит.

– Что? Жень, ну ты как маленькая, честное слово! Не хочешь, не надо, ладно. Ты адрес запомнила? Я тогда к маме пойду и буду там тебя ждать, да?

– Ага! Увидимся!– кричу ей я и решительно поворачиваюсь в сторону темного туннеля. Солнце окончательно село, и вечер вступает в свои права. У меня в кармане остается пара монет, за спиной – рюкзак, а рука, которую я опускала в речную воду, несет отпечаток прохлады и легкий запах тины. Я возвращаюсь назад, а ветви деревьев и кустов съедают пространство-время за моей спиной за каждый шаг, что я делаю в обратном направлении.