Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
Слог хороший, но действие ГГ на уровне детсада. ГГ -дурак дураком. Его квартиру ограбили, впустил явно преступников, сестру явно украли.
О преступниках явившихся под видом полиции не сообщает. Соглашается с полицией не писать заявление о пропаже сестры. Что есть запрет писать заявление ранее 3 дней? Мало ли, что кто-то не хочет работать, надо входить в их интерес? Есть прокуратура и т.д., что может заставить не желающих работать. Сестра не
подробнее ...
пришла домой и ГГ отправляется в общественную библиотеку, пялясь на баб. Если ГГ и думает, то головкой ниже пояса. Писатель с наслаждением описывает смену реакции на золотую карту аристо. Диалоги туповатые, на уровне ребёнка и аналогичным поведением. История драки в школе с кастетами и войнами не реально глупая. Обычно такие тупые деологи с полицией, когда один сознаётся в навете оканчивается реальным сроком. Когда в руки ГГ попали вымогатели с видео сестры, действия ГГ стали напоминать дешевый спектакль. Мне данный текст не понравился, сказочно глупый.
Мне тоже этого хотелось. А еще мне хотелось, чтобы она была моей мамой. По крайней мере, она никогда не причиняет мне боли и заставляет чувствовать себя комфортно. По крайней мере, я ей нравлюсь.
А маме – нет.
– Что тебе сказала эта шлюха? – спрашивает мама резким тоном, и я вздрагиваю. Мне не нравится, когда она так называет тетю Аннику.
– Ничего. – Голос у меня тихий.
Она топает ко мне, и я крепче сжимаю книгу, ожидая, как обычно, пощечины. Сколько бы она меня ни била, я никогда к этому не привыкну. Я ненавижу боль, которая приходит с этим, но больше всего я ненавижу то, что она не относится ко мне так, как большинство матерей относятся к своим детям.
Иногда я спрашиваю тетю Аннику, почему она не моя мать, и она только грустно улыбается.
На этот раз мама не дает мне пощечины, но хватает меня за рубашку и приподнимает. Вблизи она выглядит довольно пугающе. Как ведьмы из мультиков.
– Скажи мне, что она сказала, маленький ублюдок!
Я не могу дышать.
Это не первый раз, когда я не могу дышать. Мама обычно клала мне подушку на лицо, когда ловила меня плачущим, чтобы я перестал.
Вот почему я больше этим не занимаюсь. Вот почему я хочу привыкнуть к боли, чтобы не плакать.
Книга, которую тетя Анника купила мне, с глухим стуком падает на пол, когда я хватаю мамины руки своими маленькими, пытаясь их убрать.
– М-мама…
Выражение ее лица не меняется, когда она смотрит на меня сверху вниз.
– Ты думаешь, тебе больно, чертов ублюдок? Как насчет боли, через которую я прошла, чтобы родить тебя? Ты веришь, что я хотела незаконнорожденного ребенка? Я Доминика Алексеева, первая в своем классе в Гарвардской медицинской школе, и все же я пожертвовала собой. Вместо того чтобы прервать твое ублюдочное существование, я родила гребаное отродье твоего отца, чтобы он оставил эту суку. Но так ли это? Нет. В конце концов, она какая-то гребаная аристократка и имеет для него большую ценность, даже бездетная. Так что не сиди здесь и не думай, что ты имеешь в виду что-то, кроме как служить мостом между мной и твоим отцом. Ты мой сын, такой нежеланный, и ты не встанешь на сторону этой суки, или я убью тебя, черт возьми. Я закончу жизнь, которую дала тебе. Понимаешь?
Она толкает меня к стулу, и я делаю большой глоток воздуха, задыхаясь и хрипя. Дерево впивается мне в бок, и в руку вонзается шальная заноза. Крошечные капельки крови появляются на поверхности моей кожи, прежде чем соскользнуть на книгу.
Я бросаюсь вперед, падаю на колени на деревянный пол и вытираю обложку «Щелкунчика» тыльной стороной ладони.
Мама вырывает книгу из моих пальцев.
– Мама, нет!
Она склонила голову набок.
– Она дала тебе ее, не так ли?
Я отрицательно качаю головой.
– Не лги мне. Она единственная идиотка, которая любит эту дрянь. – Лукавая улыбка красуется на ее губах, когда она открывает ее и поднимает руки, чтобы разорвать.
– Ты расскажешь мне, что она сказала?
– Я... она…
– Что?
Я не хочу, чтобы она порвала мою книгу, но и не хочу рассказывать ей о тете Аннике.
– Ну и ладно, маленький ублюдок.
– Нет! – Я бросаюсь к ней. – Она... она сказала, что мы поедем в отпуск.
Она поднимает бровь.
– В отпуск? Куда?
– В Россию.
Она смеется, ее идеальные белые зубы видны под красной помадой. Звук такой громкий, что мне хочется зажать уши обеими руками и больше не слушать ее.
– Ну-ну. Образцовая хорошая девочка планирует уехать. – Все еще сжимая книгу, она берет телефон и идет к камину.
Мама смотрит на книгу, бормочет.
– Мусор.– И бросает ее в огонь.
Я бросаюсь вперед, пытаясь вернуть книгу, но огонь уже съел ее. Слезы жгут мне глаза, и я бью маму по ноге.
– Ты сказала, что оставишь мою книгу в покое!
– Я солгала. А теперь помолчи. – Она отталкивает меня, и я падаю на пол рядом с ней. Жало заставляет меня вздрогнуть, но я быстро научился его скрывать.
Мама подносит телефон к уху и кладет руку на бедро.
– Планы изменились.… Да ... несчастный случай... сегодня ночью…
Повесив трубку, она поворачивается ко мне с торжествующей улыбкой, похожей на улыбку плохого парня.
– Наконец-то ты доказал, чего стоишь, маленький ублюдок.
– Ты позволишь мне навестить тетю Аннику в эти выходные?
– Нет.
– Но папа сказал…
– Твой отец больше не будет на ее стороне, Адриан. Потому что, сколько бы он ни оставался с ней и сколько бы мы с Анникой ни поклонялись у его ног, для него важен только один человек. Единственный человек, который продолжит его наследие. – Она склонила голову набок. – Ты.
Я встаю, встречаясь с ней лицом к лицу.
– Папа сказал, что я могу провести выходные с тетей Анникой.
– Ты больше не сможешь.
– Почему нет?
Она наклоняется и шепчет мне в лицо.
– Потому что твоя любимая Анника наконец-то исчезнет.
– Нет… – Слезы текут по моим щекам. Все, о чем я могу думать, – это ее улыбка, даже грустная, объятия и то, как сильно она заботится обо мне. Она не может исчезнуть и оставить меня с
Последние комментарии
11 часов 15 минут назад
19 часов 15 минут назад
1 день 10 часов назад
1 день 13 часов назад
1 день 14 часов назад
1 день 14 часов назад