Женский пол [Андреа Лонг Чу] (fb2) читать постранично, страница - 3

страшно, если вы запутались. Валери тоже, как мне кажется, запуталась: не потому, что не знала, о чем говорит, но потому, что ни за что не хотела отказываться от своей амбивалентности: секс-работница, утверждавшая, что она асексуальна, лесбиянка, спавшая с мужчинами, сатирик, лишенный чувства юмора, мужененавистница, которая нередко вела себя как те самые мужчины, которых она ненавидела. Радикальная феминистка Ти-Грейс Аткинсон, ее современница, рассказывает, что у Соланас «была привычка обнажаться»^[15]: на одном из собраний по «вербовке» новых членов в ОТБРОС, проводившихся в отеле «Челси» в 1967 году, она якобы расстегнула молнию на джинсах и стала гладить себе клитор. Включение «мужчин, пристающих к любой посторонней женщине, даже не очень настойчиво»^[16] в один список с насильниками, копами и домовладельцами в «Манифесте ОТБРОС» никак не увязывается с тем фактом, что альтер эго Валери, бесстыдная мизогинка Бонджи Перес, в начале и в конце пьесы агрессивно пристает к женщинам на улице («Поцелуй, тогда дам пройти», — говорит Бонджи, преграждая путь девице^[17]). Закономерно встает вопрос о том, а не является ли искусство Соланас, подобно искусству великих художников-мужчин, которых она презирала (и в которых иногда даже стреляла), попыткой подавить ту самую женскость, которую она, подобно биологическому оружию, надеялась обрушить на весь белый свет.

Хотя «Манифест ОТБРОС» часто фигурирует в университетских программах как феминистский текст, не совсем ясно, насколько правильна эта классификация. Валери водилась то с феминистками, то с художественной богемой из даунтауна, с секс-работниками, с дрэг-королевами — но она ни перед кем не чувствовала себя обязанной. В «Манифесте ОТБРОС» есть зачатки политической программы (уничтожение мужчин, отмена денежной системы, полная автоматизация), но Соланас нигде не называет ни себя, ни эту программу феминистской. Спустя годы она сочтет тяжким оскорблением, когда кто-то назовет ее «основательницей группы под названием ОТБРОС». «Этим меня низводят до уровня "Красных чулок", "Радикальных феминисток" и членов еще тысячи абсолютно бессмысленных, ничтожных и жалких "феминистских" группок»^[18], — писала она в гневном письме, отмахиваясь от многих лет феминистской организационной работы как от жирного, налитого кровью клеща. Валери была прежде всего индивидуальностью — «неизменно эгоистичная, неизменно хладнокровная», как говорится в «Манифесте»^[19]. Политика в форме протеста, забастовок и демонстраций для нее ничего не значила, высшей ценностью был Акт. «ОТБРОС устроит демонстрацию разве что шестидюймового ножа в темном переулке»^[20].

На всякий случай оговорюсь: я также не уверена, что текст, который вы читаете, феминистский. Не уверена, что хочу, чтобы он таковым был.

БОНДЖИ. В конце концов выражение «женская особь» станет избыточным^[21].

Тезис этой небольшой книги в том, что женскость — это универсальный пол, который определяется самоотрицанием и против которого восстает любая политика, даже феминистская. Проще говоря: все люди женского пола, и всем от этого тошно.

Здесь необходимо объясниться. Я буду условно определять как женскую любую психическую операцию, в ходе которой жертвуют самостью, чтобы освободить место для желаний другого. Эти желания могут быть реальными или воображаемыми, жгучими или смутными — сексуальные потребности бойфренда, набор культурных ожиданий, реальная беременность — но во всех случаях самость выхолащивается, превращается в инкубатор для чужеродной силы. Быть женского пола — значит позволять другим желать за тебя и за твой счет. Это означает, что женскость, хотя она лишь изредка причиняет боль, всегда вредна для вас. Предельный урон, который она может нанести, по крайней мере во всех известных случаях, — это смерть.

Конечно, это очень предвзятое определение. Оно кажется тем более притянутым за уши, если вы, как я, применяете его ко всем без разбора — в буквальном смысле, к каждому человеку в истории этой планеты. Да, так и есть: когда я говорю о женском поле, я имею в виду не биологический пол, но в то же время и не гендер. Я имею в виду то, что вполне может быть полом, как его описывают консерваторы (постоянным, неизменным и т. д.), но что имеет не биологическую, а онтологическую природу. Женскость — не анатомическая или генетическая характеристика организма, а скорее универсальное экзистенциальное состояние, единственная структура человеческого сознания. Быть — значит быть женского пола: две эти вещи неразделимы.

Отсюда следует, что, хотя все женщины женского пола, не все, кто принадлежит к женскому полу — женщины. На самом деле эмпирическое существование (прошлое и настоящее) гендеров, отличных от мужского и женского, означает, что