Тогда, или там [Поликарл Подъяблонский] (fb2) читать постранично, страница - 134

«немного» и «чуть-чуть», как правило, затягивается. В жизни начинает царствовать неопределённость: одновременное «да», «нет», «может быть» и «наверно». Это состояние нервного томления поглощает даже больше сил, нежели потребуется при непосредственно действиях, если бы человек на них решился. Военная поговорка «тяжело в учении – легко в бою» на бытовом фронте принимает форму «тяжело в томлении – легче в движении», ничуть не теряя при этом вложенной мудрости. Человек в описанной ситуации становится заложником убеждения, будто решение изменить не обстановку, а своё отношение к ней – более простой путь. Но это фикция. Да, с внешними действиями всё тривиальнее. Примерно понятно, на что тратятся потуги и к чему они приводят. Много тренируешься – занимаешь призовые места, усердно работаешь – приобретаешь новый автомобиль. Так в голове прогнозируются усилия, на которые нужно решиться. Однако по сравнению с внешними переменами, осуществлять перемены внутренние совсем не проще. Усилия заставить себя думать так, как думать не хочется, и занять позицию, которая совсем не нравится, порой намного масштабнее. Трата времени и сил, направленная в течение пары месяцев на поиск новой работы, может оказаться ничтожной по сравнению с тратой, направленной в течение нескольких лет на борьбу с бессонницей и стрессами на прежней. Посему либо ты расточаешь себя на противостояние мыслям о том, что нужно что-то менять, либо решаешься непосредственно на изменения. Необходимо уяснить: личная энергия расходуется в любом случае и только человеку решать, куда именно. Возможно, решение скромно сидеть на одном месте, дабы минимизировать вероятность беды, весьма предусмотрительно. Однако именно это прозябание и может стать самой большой из всех возможных бед.

Тем, кто всё-таки отважился выбираться из тупика, тоже следует остерегаться ловушек. Прежде всего им необходимо проверять информацию, которую они узнают. Много ли толку в сведениях о кладе и его точном расположении, если человек никогда туда не отправится и не проверит? А вдруг это та самая залежь, обладание которой позволит ему наконец жить лучше и насыщеннее? А он и не знает об этом. И не узнает, пока не проверит. Без вариантов. Также нет никакого толка в наводке на другой клад, если до сих пор не решён вопрос с предыдущим. Ибо после второго неминуемо замаячит третий, а после третьего – пятый. А 101-й по сути окажется тем же первым. Это зряшный бег по кругу, иллюзия поиска. Очень вязкая, зыбучая, коварная иллюзия. Также большинство принижает важность получаемой информации, если та идёт вразрез с общепринятой. А отсутствие у них сопутствующего опыта порой вообще заставляет её игнорировать. Получается, люди не пробуют, потому что не верят, а не верят, потому что не пробовали. Прискорбно.

Есть мнение, что у каждого свой уникальный, как отпечаток пальца, путь. Это похоже на правду. Ведь моя дорожка тоже, кстати, весьма извилистая, всё-таки вывела меня к «персональному хорошо». Туда, где наконец-то всё окончательно встало на свои места и можно просто наслаждаться жизнью, не стремясь кому-то что-то доказывать. А зачем? Если у тебя действительно есть, к примеру, яблоко, будешь ли ты спорить с тем, кто утверждает, что у тебя его нет?

События, происходившие несколькими годами ранее, отныне казались жизнью другого человека. Даже не жизнью, а скорее неким экзистенциализмом, который пронизывало непреодолимое желание куда-то скрыться, забыться, отвлечься. В те дни ещё было неизвестно, что невозможно сбежать от себя – возможно лишь томительно бродить лабиринтами, которые тобой же и созданы. И некому было порекомендовать, как можно скорее избавиться от бессмысленного стремления объяснять кому-то своё поведение и мотивы поступков. Но самое главное – никто из окружения не знал, что всеобъемлющий, всепоглощающий страх – лишь фантом. Тогда этот фантом виделся самой настоящей гидрой со множеством жутких голов – страх перед другими, что они неправильно поймут и осудят; страх перед тем, что, куда бы ни пришлось идти и что бы ни пришлось делать, всё неминуемо завершится плачевно; страх перед одиночеством; даже страх страха – перед вероятностью того, что он будет рядом вечно.

Но есть кое-что исключительно хорошее во всех случившихся событиях, и это эмпирический опыт. Любое Знание, являясь лишь умозрительным, всегда будет чем-то трудноуловимым и легкоускользаемым. Оно похоже на говорящую рыбу из сказки, которая, безусловно, подскажет, как верно поступить в той или иной ситуации, но для этого её необходимо поймать голыми руками. У меня же отныне имелась некая шпаргалка с её откровениями. Но для другого человека всё по той же по причине (отсутствие эмпирического опыта) все они будут казаться скорее мудрёностью, нежели мудростью. Поэтому лучшее, что ему можно сделать в этой ситуации, – хорошенько их запомнить, а затем навсегда забыть.

«Выйди уже за рамки! Задавай вопрос «зачем?»