Куда уходят умершие [Андрей Андреевич Храбрый] (fb2) читать постранично, страница - 3

вместо ответа остервенелой бурей подняла в груди женщины на воздух деревянную шхуну, чтобы разбить ту о голые копья скал. В бессильном остервенении она незаметно замяла кончиками пальцев плотную бумагу, хотя печальное лицо ее не выдавало не единого признака злобы или…

– Мимо проходил. У меня тут тоже кое-кто похоронен.

– С вашими-то возможностями вероятность случайности нашей встречи сводится к минимуму.

– Не самое подходящее место…

– Вот и идите искать подходящее, а я еще постою, – нетерпеливо перебила та и отступила на шаг назад.

Нелепо она споткнулась о камень, зашаталась хрупкой раненной осиной, а тут еще и резкий порыв ветра как нельзя кстати подоспел… Мужчина молниеносным движением подхватил ее за левый локоть.

Сопротивляясь воздуху и оттого раскачиваясь качелей-лодочкой, на землю плавно спустилась фотография. Уверенный в твердой земле под ногами женщины, он ослабил хватку, и затем неуклюже наклонился – кожа лица тут же налилась кровью.

– Вообще-то, эта пропажа была очень даже предсказуема. И зачем она вам, тут ведь другая с… – Запнулся. Спустить с языка имя бывшего мужа вдовы в присутствии той оказалось мучительно невозможным. – Покойным.

Полные доверия глаза осветили его черным светом прожекторов зрачков. И с какого только неба вдруг свалилось на голову это доверие? Виной ли тому это вынужденное касание, месяцы преследующего одиночества, когда по-настоящему некому высказаться, потому что знаешь, что каждый сыт собственными заботами, чувствами, маленькими трагедиями или восходами солнца, потому что кроме банального «все в порядке, не накручивай нервы зря»” и прочих синонимов больше и не на что рассчитывать?

Дарья опасливо вырвала фотографию из протянутой руки. Пугливый и в тоже время уверенно резкий жест.

Темно-алая капля крови оставила красный выделяющийся отпечаток. На двух заблудших гостей кладбища кровавым маленьким глазом циклопа с неодушевленным любопытством глядела почти незаметная точка.

– Господи! Я не хотела! – Она испуганно прикрыла рот ладонью, поднимая выше брови.

– Всего лишь царапина, и переживать нечего, – поспешил успокоить тот женщину.

– Простите меня, пожалуйста, я, правда, не хотела…

– Все в порядке, – наивная, даже немного довольная улыбка без задней мысли демонстрировала то ли простодушие натуры, то ли наивное доверие, Дарья не разобралась, но что-то будто накинуло ей галстук на шею и медленно, избегая грубости, потянуло к мужчине.

Очнувшись от мимолетного гипноза, затянувшегося, как показалось Дарье, га целый час – кровь всегда завораживает тех, кто ее до жути боится, – она торопливо зашуршала по карманам в поисках одноразовых салфеток.

– Вот, приложите.

За тем, как мужчина заматывает палец, она следила как-то зачарованно, особенно пристально, как следят опытные за теми, кто после теории только хватается за практику. Когда же тонкую царапину полностью покрыла салфетка, Дарья повернулась к нему спиной, со смешной неуклюжестью пингвина сместилась на полшага левее и вытянула перед собой правую руку. Фотографию, цепляя невидимыми крошечными клыками, силился вырвать ветер. Вопреки неудобствам и протестам природы женщина не опускала руку, словно только так и можно было что-то бессмысленно доказать.

– Вам крайне идет черный, но… Вы так похудели с последней нашей встречи, – заговорил мужчина, не обращая внимание на выходку.

– Вам кажется.

– Нет, правда! Вы очень сильно похудели за месяц!

– Знаете, куда уходят умершие?

– Без понятия.

– Они уходят к тем, кого по-настоящему впервые полюбили.

– Может быть, этого никто не знает.

– А я знаю точно.

– Что вы забыли на этом кладбище? Там, в квартире…

– Выпала возможность, – не позволила договорить Дарья полицейскому в повседневной одежде: вместо формы короткое черное пальто, брюки… – Думала, как бы понадежнее прицепить фотографию к надгробию. Ей тут самое место, а мне до нее… Дела нет, —на выдохе тихо закончила та.

– А мне-то почему-то казалось, что вы ее решили забрать для той девушки или себя…

– Идемте к машине. Я замерзла.

– М-да, дьявольский ветер, а представьте, если бы такой и в ад просачивался бы – сколько бы тогда душ вздохнуло бы от облегчающей прохлады? – Он старался не отставать от Дарьи; та ступала по снегу семенящими шагами, словно что-то тянуло ее за веревку.

– А вы разве не поняли? – Где-то на половине пути опомнилась она с алюминиевой суровостью в голосе. – Плохо слушали? Ее нет. Она лежит на этом же кладбище. Могила только не общая у них. А что касается меня… Что толку смотреть на фотографию часами, будто на ней появятся новые контуры… Ничего ведь не появится, и сам никак не изменишься. Одно лишь сожаление замучает, если будешь долго и пристально сверлить зенками эту глупую бумажку.

– Вы ведь забыли прикрепить фотографию.

– Специально: эта чертова погода превратит ее в сплошной комок черно-белой размазни.

Волосы ее, не покрытые черным беретом, воинственно