Дракон с христианскими добродетелями [Вадим Иванович Кучеренко] (fb2) читать постранично, страница - 2

никак ревнуешь? Глупый! Что было, то забыто. А сейчас наше с тобой время пришло.

Оглоблин. Это как?

Любовь. Подожди немного, сам все увидишь и поймешь.

Оглоблин. А я не хочу ждать! (Пытается ее обнять). И так уж сколько ждал-прождал. Люба ты моя!

Любовь. С ума сошел? Мне бабушка говорила, дух умершего человека, не похороненного в земле, бродит, неприкаянный, в тех местах, где человек жил. А вдруг дух Кичатова сейчас здесь и наблюдает за нами? (Показывает на портрет).

Оглоблин. Я столько лет смотрел, как он тебя тискает у меня на глазах. Пускай теперь он поглядит!

Любовь. А потом будет пугать меня по ночам? Духи – они, говорят, мстительные. (Отталкивает Оглоблина). Нет уж, премного благодарна! И вообще, уходи отсюда, не мешай мне. А то скоро родственники вернутся с кладбища, а у меня еще стол не накрыт. Вот и водки, сам говоришь, недостает.

Оглоблин. Кто будет-то?

Любовь. Вдова, Софья Алексеевна, их с Кичатовым дочки, Вера и Надежда, с мужьями. Еще нотариус, Иосиф Аристархович Заманский. Всего шесть человек. (Считает тарелки и рюмки). Так, верно, приборов тоже шесть.

Оглоблин. А нотариус-то зачем?

Любовь. Он должен огласить завещание покойного. Я думаю, для этого и затевается этот поминальный ужин. Завещание Кичатова будет на нем главным блюдом.

Оглоблин. Как-то не по-людски это.

Любовь. Что еще тебе не так?

Оглоблин. Да, говорю, не по-людски это – хоронить пустой гроб.

Любовь. А что им еще оставалось делать? Тела-то так и не нашли, одни обломки яхты. Еще хорошо, что спасательный круг уцелел с надписью «Кичатов». Только потому и признали Кичатова погибшим. Конечно, и денег на всякие разрешения да взятки ухлопали уйму. А так бы мурыжили еще лет десять-пятнадцать, пока все состояние не развеяли по ветру. Без законного-то владельца.

Оглоблин. И все равно не по-людски. Едва опустили гроб в землю – сразу делить наследство.

Любовь. Значит, есть что делить. Тебе, рожденному в коммунальной квартире, этого не понять. У тебя всего имущества – в одном кармане вошь на аркане, в другом блоха на цепи.

Оглоблин. Это уж точно. Хозяин был не бедный человек. Несколько рыбоперерабатывающих предприятий, целая флотилия средних и малых траулеров… На сколько миллиончиков зеленых все это потянет?

Любовь. Ты не наследник. Незачем и считать.

Оглоблин. Неужели все поделят между женой и дочками? Ведь разорят компанию бабы. Что они в рыболовстве смыслят?

Любовь. Тебе-то что?

Оглоблин. А то, что как вдова обеднеет, тогда и нас уволят. Придется новое место себе искать. А не найдем в одном доме, что тогда? Будем встречаться по выходным и праздникам на стороне, в съемных комнатах?

Любовь. Тогда и будем думать, Петенька, когда прогонят. Пока же других дум хватает.

Оглоблин. Это каких-таких дум?

Доносится шум автомобилей.

Любовь. Тихо! Слышишь? Кажется, подъезжают. Иди, открывай двери безутешной вдове и детям. Глядишь, и подадут на чай – от хозяйских-то щедрот!

Оглоблин. Странная ты, Люба, баба! Другая бы радовалась своему избавлению, а ты… Сколько я тебя знаю, а не пойму никак!

Любовь. Куда уж тебе понять, олух царя небесного! Для понимания у тебя есть я. А ты просто слушайся меня, и все будет хорошо.

Оглоблин в сердцах машет рукой и быстро уходит.

Входит Софья Алексеевна. Она в траурном черном платье и шляпе с большими полями, с которых свисает полупрозрачный креп, закрывающий половину лица, возможно, для того, чтобы на похоронах скрыть отсутствие слез.

Любовь. Примите мои соболезнования, Софья Алексеевна!

Софья Алексеевна. Что? А-а… Да-да, конечно. (Обходит вокруг стола). Слишком много водки.

Любовь. Андрей Олегович любил, чтобы на столе…

Софья Алексеевна. Запомни, Любочка, отныне в этом доме все пойдет по-другому. И тебе придется забыть о том, что любил мой покойный муж. Надеюсь, ты меня хорошо понимаешь?

Любовь. Да, Софья Алексеевна.

Софья Алексеевна. Тем более что ты знаешь о пристрастии мужа Верочки, Алексея, к этому зелью. Поэтому убери водку совсем. За помин души моего покойного мужа мы выпьем красного вина. Это будет и пристойно, и без неприятных последствий.

Любовь. Да, Софья Алексеевна.

Любовь убирает водку со стола и уносит. Когда она возвращается, Софья Алексеевна внезапно замечает портрет мужа на стене и гневно вскрикивает.

Софья Алексеевна. А это еще что такое?!

Любовь. Где, Софья Алексеевна?

Софья Алексеевна. Я спрашиваю, зачем сюда повесили этот ужасный портрет? Немедленно снять! Он навевает на меня тоску. Как ты неделикатна, Любочка, просто ужас! Сразу видно отсутствие должного воспитания.

Любовь. Да, Софья Алексеевна. Вы совершенно правы.

Софья Алексеевна. Я знаю это. И поэтому вам совершенно не за что на меня сейчас обижаться.

Любовь. Разумеется, Софья Алексеевна.

Любовь снимает портрет со стены и выходит с ним из гостиной. В дверях она сталкивается с