Клочья [Я.В.А.] (fb2) читать постранично, страница - 10

звал ее, не надеялся; даже больше, ты просил не идти, но она шла. Она была Спутницей в этом длинном, сложном плавании, но ваше плавание закончилось: ты прибыл, а ее дорога еще идет вперед. Она все равно пойдет за тобой. Тебе не больно от этого, ты не боишься – ты просто не помнишь. Если бы ты помнил, ты бы непременно, во что бы то ни стало, вернулся, запретил ей – что угодно, но остановил. Самый сильный и могущественный, ты не помнишь. Ты ушел, оставив после себя только выжженный след в жизнях стольких людей, оставив так много ран… Вся их любовь к тебе обернулась для них раскаленным железом тоски, прожигающим душу.

Pismo

«…,

Ты мой монстр, мой личный монстр. Да, они тоже называют тебя чудовищем, но что они знают о тебе, Роджер? Они видят лишь твою алчность и кровожадность, твое сумасбродство. Они это видят, а я чувствую на своей шкуре.

Насколько ты красив внешне, настолько ты ужасен внутри, хоть я и нахожу интересным и то, и другое.

Ты ловелас? – О да, ты хронический бабник. Ты убийца? – Да, ты обожаешь насилие и чужую боль, хотя и собственная тебя не пугает. Ты вор? – Еще какой: твое мастерство достигло пика, когда ты украл собственную совесть. Ты сумасброд? – И это тебе свойственно: ты бунтуешь, уже и сам не зная против чего, но это тебя не волнует – ты просто стал другим в своем видении жизни и смерти, да и твое понятие чести весьма и весьма отлично от других. А еще ты считаешь, что чем меньше принципов у тебя есть, тем спокойнее – что ж, с этим и правда трудно поспорить. «У меня нет принципов» – это ведь тоже принцип, кажется, в твоем случае это идеальный набор. Что ж, зачем же я тогда так упрямо иду за тобой? Почему прощаю, хоть это и непросто? Должно быть понятие «хронический идиотизм» наиболее полно опишет меня.

Но ты обладаешь не только описанными мною пороками и недостатками – нет, их куда больше! Да вот только помимо грязи в тебе есть и что-то чистое. Как драгоценные камни в породе, в тебе затесались достоинства. Так, например, ты очень умен, а твой набор принципов включает более одного убеждения (должно быть, порой ты сожалеешь об этом). Ты умеешь быть справедливым и даже милосердным, хоть и редко позволяешь себе подобные слабости (и то касательно экипажа). Ты обаятелен и умеешь быть приятным в общении, в тебе мало эгоизма. Но больше всего меня восхищает твоя сила воли – как с собой, так и с другими ты следуешь уже принятым решениям, чего бы тебе это не стоило. Порой это кажется мне глупым и неразумным, но такова твоя воля. Думаю, ты мог бы править целым королевством. Я знаю, что где-то в глубине души ты добр и сострадателен, но ты почему-то боишься это проявлять. Хотя как может гроза морей быть добрым и сострадательным?

Я помню, ты сказал мне как-то, что мало что зависит от тебя, ведь ты стал рабом своего имени. Ирония судьбы- пересмешницы: ты так хотел славы, и вот с чем ты остался сейчас. Иногда мне жаль тебя. Особенно после твоих припадков: ты так несчастен, твое раскаяние сжирает тебя, а еще тебе ужасно страшно, что все повторится. И все повторяется, и после каждого повторения тебе все страшнее и страшнее, все больнее и больнее. Все-таки ты так и остался 8-летним мальчишкой, потерянным в большом, холодном мире.

Быть может все не так просто или же, наоборот, куда проще – я не знаю, Роджер. Я вижу тебя, я знаю тебя, но порой мне сложно понять твои мысли и чувства.

Так же мне сложно понять твое отвращение к нашему ребенку. Ты ревнуешь или просто боишься новых обязательств? Я верю, что возможно, когда-нибудь я разгадаю те причины, что заставляют тебя отказываться от нас, но едва ли я их пойму и приму. Я знаю, что имею право обижаться на тебя, но почему-то мне сложно дается это чувство. Наверное, потому что я знаю, что прими ты нас, нам едва ли стало легче, а быть может все было бы куда хуже, чем есть сейчас.

Л.»

Это письмо так никогда и не было отправлено, но так и лежало вместе с другими бумагами всю ее жизнь.

Они часто писали друг другу письма, которые никогда не отправляли. Писали, чтобы выговориться, спросить совета или, просто скучая.