Избушка, избушка, повернись… [Виктория Колобова] (fb2) читать постранично, страница - 16

задернуты шторы. Гостиная пуста. На полу разбитый цветочный горшок азалии, которым Римма в прошлый раз похвалялась перед ним. Дверь заперта изнутри. Он вошел в дом через кухонное окно. Тихо прошел в гостиную.

На шикарном диване спал неряшливо одетый мужчина в рваных носках. Ноготь на большом пальце поражен грибком, на губах герпес. На руках татуировки, свидетельствующие о неоднократном посещении колонии. Лицо в царапинах. Возле дивана на полу пустая бутылка из-под коньяка. Бутылка не удивила детектива. Она вполне согласовывалась с портретом спящего неряхи. Но почему рядом с бутылкой скотч?

Трубников связал неряху скотчем по рукам и ногам прежде, чем он успел проснуться. Неряха все же проснулся и зашелся кашлем, задергался в конвульсиях, пытаясь освободить руки и ноги. Отчаянно кричал на производственном языке и кашлял. Детектив пошел искать Римму. На втором этаже все чисто и пусто. На первом начал обходить все закоулки. В ванной обнаружил следы крови, испугался за Римму. Неряха кричал угрозы и скакал на пятой точке по всей гостиной. Пришлось привязать его простынями к батарее под окном.

Он нашел Римму в подвале, связанную скотчем. У нее была поранена левая рука. Он развязал ее, на руках принес в гостиную, хотел осмотреть руку, но не успел. Римма, увидев привязанного к батарее неряху, бросилась на него с кулаками и криками. Трубников присел за стол, наблюдая за Риммой. Она отвела душу. Видать, много накипело. Когда она выдохлась, Трубников помог ей пересесть на диван, подал воды. Спросил, кто это? Под окном у батареи?

– Ленька! – всхлипнула Римма, – мой старший брат. Явился, не запылился! Слышишь ты, мурло! – обратилась она к неряхе, – я же тебе каждый месяц посылку на зону! А ты меня в подвал!

– Степан знал о нем?

– Конечно! Все знали! И Степа, и Миша. Вначале его хорошо приняли. За стол посадили, накормили, а он… Ленька не может жить с людьми. Только на зоне. Степа запретил ему сюда приходить.

Она замолчала, рассматривала рану на руке.

– Принести бинт? Где аптечка?

– Спасибо, само пройдет. Царапина. Я от него такого не ожидала. Взбесился! Какая муха тебя укусила, урод?

– Давно он вышел на свободу?

– В январе. Позвонил мне, попросил денег. У меня денег нет. Степе я ничего не сказала, он бы его сразу прогнал! Я Леньку отправила к Мише, предварительно с Мишей поговорила. Он пообещал дать ему в долг.

– Обманул! Обманул! Гад! Твой Миша меня кинул!

Неряха разразился непереводимыми на другие языки выражениями с очень сильной эмоциональной окраской. Потом зашелся кашлем. Римма налила в стакан воды из кулера, поднесла брату. Он сделал несколько глотков, потом набрал в рот воды и плюнул на нее. Она отскочила, убежала в ванную комнату. Трубников закурил. Неряха скусывал с рук скотч и покаянно сплевывал на пол.

Римма вернулась с тарелкой в руках На тарелке вата и небольшой тюбик с кремом. Трубников подошел, взял тюбик: «Стелланин». Мазь для наружного применения. Он снова присел за стол, продолжал курить, наблюдать за Риммой, удивляясь ей. Леонид демонстрировал презрение к ней, она проявляла заботу и терпение.

Долго и старательно смазывала брату спину вверху под лопатками кремом. Вытирала чистой ватой. Римма закончила процедуру, снова ушла в ванную, мыть руки. Неряха смотрел на детектива с чувством внутреннего превосходства. Вернулась Римма, села за стол рядом с Трубниковым:

– Он в тюрьме сидел, – сказала она извиняющимся тоном.

Трубников молча смотрел на нее, курил.

– Ему там ржавый гвоздь в спину! Как только заражения крови не случилось? Такие у нас тюрьмы! Куда только надзиратели смотрят? Он в лазарете долго лежал. До сих пор еще воспаляется рана. Надо смазывать каждый день.

– Врач сказал? – спросил детектив.

– Что вы! Его нельзя к врачу! Вы разве не видите, какой он? Я сама по интернету почитала, у людей поспрашивала. Брат все-таки. Жалко его.

– Почему вы согласились стать учредителем «Избушки»?

– Степа попросил. Это было три года назад. Или чуть больше? Уже не помню. Какая разница? Миша продаст весь бизнес. Я ему доверенность написала. Ленька! Урод! Цветок с корнем вырвал! Зачем? Чем тебе моя азалия помешала?

Она подняла с полу цветок, осмотрела корень.

– Римма, – попытался вернуть ее к проблемам бизнеса детектив, – вы знаете, что деньги переведены в офшор? Все деньги, что получены за эти три года от кредитных организаций!

– Это же в офшор! Не на меня же! Мне Степа всегда деньги на булавки давал. Так и говорил: «На булавки». Если он выводил деньги на офшор, значит, так надо было. Я же вам говорила, что ничего не понимаю в тракторе, сеялке! Слава Богу, что хоть корневище не повреждено. Азалия выживет! Я очень люблю азалии. А вы, какие цветы любите?

Трубников понял, что говорить с ней бесполезно. Он встряхнул Леонида, поднял его на ноги, повел к двери.

– Куда вы его? Там дождь! Там ветер! – закричала Римма.

– Сестричка. Помоги! – в унисон ей взвыл басом Леня, – мне холодно!

Трубников провел Леонида под дождем, посадил в машину