Далекие Огни. Притчи о простом и сложном [Сергей Иванович Павлов] (fb2) читать постранично, страница - 4

на охоту одного. Так я вернулся домой на следующий день и говорю: «Пап, я такое видал, такое видал!». И давай рассказывать, как красиво было. А потом беру и говорю ему, пойду, мол, туда, хочу! Дедушка твой засмеялся и говорит: «Глупый! Опять на красоту повелся, как с той девчушкой из соседней деревни!»…

– Какой девчушкой? – перебил его сын.

– Никакой. И еще раз перебьешь – будешь все вещи сам домой тащить.

– Прости, – сказал мальчик и продолжил снимать шкуру с сегодняшнего ужина, который он, между прочим, подстрелил сам! Это был первый раз, когда сын охотника всего добился сам: сам сделал лук, сам выточил стрелы, сам попал в убегающего кролика! Отец гордился успехами отпрыска, но сильно хвалить его не стал, чтобы тот не расслаблялся.

– Ну так вот, посмеялся твой дед и запретил мне туда ходить. Сказал, что там люди недобрые, все себе на уме. А я понять не мог, как недобрые люди могли построить такую красоту? И с тех пор каждый раз, когда я выходил охотиться, я старался найти холм или гору повыше, а иногда и дерево, и любовался Городом. Там не всегда так много разноцветных огней, это у них, видать, праздник сегодня какой-то! Обычно он светится белым и оранжевым, и правда похоже на пожар. Так вот, ходил я, смотрел на него несколько лет, а потом, когда дорос до совершеннолетия и стал мужчиной, говорю отцу: «Пап, я иду в город!». Ты бы видел его! Он так злился!

Охотник опять засмеялся. Мальчик передал ему выпотрошенного и освежеванного кролика, и тот насадил его на старую железную стрелу. В их деревне такими пользовались только чтобы жарить мясо над огнем, ибо точно не сгорит.

– Дед твой в гневе был страшен, это да! Но запретить он мне уже ничего не мог: я же мужчиной уже был в конце концов! Ну и он орал на меня, ходил туда-сюда по дому. В тот вечер у нас в сарае было очень много свежих дров. А на утро я уже все вещи собрал, которые нужно было, и пошел. Ох и переживала твоя бабушка за меня, хотела мне еще всякой всячины с собой дать, да только если б я взял, то с места бы не сдвинулся уже! По пути нужно было обогнуть небольшую речку, дойти до места, где через нее есть переправа. Река там мелкая, камни торчат. Ну и что ты думаешь, пока я по этим камням перебирался, поскользнулся, да и плюхнулся в воду. А осень была, вода холодная! – охотник схватил себя за бока и зажмурился так, что усы чуть не коснулись бровей. Мальчик подумал, что раз так, то наверное отцу было и правда очень холодно…

– Потому и говорю тебе, смотри под ноги! Так и вот, посидел я на берегу немного, повыл, да подумал: до города же недалеко, до вечера еще дойду, а там и ночлег найду и пищу горячую.

Охотник перевернул кролика над костром. Железная стрела уже накалилась и обожгла кончики его пальцев. Он схватился ими за мочку уха. Потом посмотрел в сторону огней вдалеке.

– Вот и пришел я… в город в этот. Там были высокие дома из камня, люди сновали туда-сюда. Такие шумные суетливые, как будто все там что-то украли и боятся, что их уличат. Улицы тесные, и там все время пахло… плохо. Я так понял, что под ногами там куда не глянь камень, так что выкопать выгребную яму они не могут, вот и сливают все по желобам куда-то… Ну и начал я приют искать.

Охотник замолчал. Сын терпеливо ждал, пока отец продолжит рассказ, но тишину нарушал только треск костра да тихое шипение жарящегося мяса.

– Пап, а дальше что? – наконец спросил он.

Охотник вздохнул.

– А дальше, сын… Дальше ничего хорошего. Меня к себе никто не пускал, как будто боялись. А один человек сказал, что пустит, но за деньги.

– За что?

– Ну как тебе объяснить… вот у нас в деревне, и в соседних, как дела идут: надо тебе дом детям до зимы успеть построить, ты идешь к мужикам помощи просишь, потом к кузнецу, чтоб топоры хорошие дал, да идешь с ними всеми в лес рубить бревна. Складываете дом, а в благодарность ты им одну из коров отдашь, урожаем поделишься, ну или тоже потом услугу окажешь, на худой конец. Все свои, все друг друга знают. А в городе не так все. У них такие железные кругляши есть, деньгами называются. Они там вместо доверия и уважения. Их можно на что хочешь обменять или получить за работу. А у меня их не было, меня и погнали отовсюду. Да только вечер уже был, и пришлось ночевать в углу меж двух домов. Тогда-то я и увидел, как огоньки эти светятся вблизи.

– И как? – мальчик вдруг оживился и поднял брови, ожидая самую интересную часть рассказа.

– А никак. Светятся только окна домов и те большие улицы, где музыка играет, и много людей. Туда оборванцев, вроде меня, стража не впускает. А вообще по ночам холодно там и сыро как в подвале. И люди как будто тоже холодные и сырые.

Мальчик заметил, как в огонь костра что-то залетело и дымящейся головешкой выпало с другой стороны. Это был мотылек.

– Поэтому вот тебе совет, сын: не ходи туда, там тебя не ждут. Будь там, где ты нужен.

Охотник снял готового кролика с огня, положил на большой камень, что был наполовину утоплен в землю рядом, и стал его разделывать. Потом он принес ножку сыну, а сам принялся есть грудинку. Они поели.