Не то [Александра Андреевна Поздеева] (fb2) читать постранично, страница - 3

спальню. Аккуратно я положил свою женщину на кровать и встал в предвкушении: что же будет дальше? Она посмотрела на меня и притянула к себе…

…

Через 10 минут мы лежали рядом держась за руки и смотрели в потолок. Она тогда имела то глупо-веселое выражение лица, с каким женщины благодарят мужчин за плоть. Я уверен в том, что она врала этим лицом, притупляя мою мужскую уязвимость в этом вопросе. Что до меня? Я чувствовал странное покалывание в боку, отдышку, пот на своем теле, но не чувствовал самого главного. Наслаждения. Она ушла в душ, я взял пустой блокнот и написал:

«Не то».

Я на свои года «перепробовал» много женщин и моя женщина, моя жена – оказалась «не тем» в биологических моих потребностях в первую же ночь…

4.

У меня есть объяснение, теория, почему так получилось. Дело в том, что я с самого начала любил ее больше платонически. С самого начала была она для меня полубогом, которому нужно поклоняться. Я не мог опуститься до того состояния, в котором бы желал ее иначе. Однако мне пришлось врать, исполняя супружеский долг, и мучаться от этого вранья, беспомощности, отсутствия наслаждения, и голосов в голове.

Через несколько лет мучений начали у нас появляться дети, один за другим. Их было трое: Вася, Маша и Сашенька. Под влиянием детей изменилась не только моя жизнь, но и моя женщина.

От своей самой главной функции – деторождения, она начала полнеть, становилась более раздражительной, даже немного скучной. Раньше мы говорили о живописи, о политике, о новом магазинчике на Арбате, а теперь: «Вася заболел, я не спала всю ночь из-за Сашеньки, а Маша сегодня совершила самую пренастоящую глупость!». Она как всякая женщина любила своих детей до беспамятства и готова была лечь в землю, лишь бы ее «дитятки» жили свой век.

Изменился и ее запах. Она теперь пахла не девичьим запахом, а запахом женским, молочным, естественным. С одной стороны мне это нравилось, а с другой – пугало еще больше. Мне кажется, что она замечала мои настроения и старалась как можно реже кормить детей при мне. Свинья я! Только о себе и думаю.

Что касается подруг ее, то они были отодвинуты мною на второй план в самом начале нашего жития. Либералы воскликнут:

– Это посягательство на личное пространство!

А я же уверен в том, что про нее бы забыли, она бы страдала от непонимания этих душонок, а потому не считаю, что совершил я дерзкий поступок и посягнул на ее личность. Мы были только вдвоем, мы были тем, что называется «единое целое», мы были счастливы, просто с многозначительным «НО».

Вообще удивительно, как за какой-то короткий срок человек может так измениться. Прошло только два года на тот момент, а жизнь координально была перевернута с ног на голову. В перевороте поучавствовала и моя душа. Я почувствовал, увидел, как моя женщина стала для меня не просто полубогом, а самым настоящим божественным светом! Она стала Богом, Девой Марией, образом для поклонения и бесповоротной преградой к наслаждению ею.

5.

Я не знал, что мне делать. Однажды я сидел в одном из кафе города, продумывая по кругу свои мысли о наслаждении, о женщинах и о моем личном Боге. В тот день жена моя снова была погружена в детей, я же – работал, чтобы трудом своим искоренить тягу к желанию. Иногда тяга притуплялась, но почти всегда сводила меня с ума. Тут в кафе зашла девушка. На вид ей было не больше 20 лет. Молодая, красивая, беспечная и открытая. Она улыбалась всем людям вокруг и сознавала то, что ей любуются. На ней было легкое платьице светло-лимонного цвета, короткие волосы ее беспорядочно лежали, будто она только что встала с кровати и прибежала на обед.

В тот момент внутри меня боролись две стихии: стихия отречения от всего окружающего и стихия порока, накатывающего с каждым разом все сильнее, вгоняя меня в холодный пот по горячему телу. Я вытерся салфеткой каплю текущую по виску, вздохнул глубоко и продолжил дальше копаться в своей еде мимолетом рассматривая вошедшую девицу. Один мой взгляд пересекся ее и она мне улыбнулась детской улыбкой очарования. Рассудок помутился снова и как цунами стихия порока накрыла мою душу. Тогда я окончательно погиб. Проклятое платьице, голые коленки! Проклятое все! Если бы не ЭТО, то не сидел бы я сейчас в своем укромном месте и не пускал слезу о моем падении нравственном.

Я подошел тогда к ней, мы познакомились. Я – шутил, она – смеялась и колола каждым своим словом в мою сторону. Она издевалась надо мной; женатым и серьезным мужчиной, она плевала на меня и это мне нравилось. Всю ночь тогда я не мог выкинуть ее из головы, душа моя поникла и воскресла одновременно. Утром же я проснулся с тяжелыми веками и после обыкновенного завтрака, заготовленного заранее, поцелуев от всех моих детей и жены – я отправился в то же самое кафе. Выглядывал ее три часа, не мог работать и страстно желал ее! Наконец, я увидел знакомую прическу, но на этот раз платье было розовым и чуть длиннее. Я спрятал глаза, чтобы сделать вид, что никаким образом не ожидал ее