Портреты [Татьяна Васильевна Промогайбо] (fb2) читать постранично, страница - 3

отвезли меня в палату, где досталась мне какая-то детская вогнутая кровать, на которой я не могла уснуть.

Из врачей запомнился только женоподобный педиатр. Он пришёл в палату в халате без брюк и призывал нас женским голосом, чтобы мы отцеживали молоко: «Девочки, выкручивайте грудочки, чтобы были, как пододеяльнички!» Все роженицы смеялись. Кормить позвали только через 3 дня. Кормёжка была на втором этаже, там стоял бочонок с зелёнкой и с тыквачами. Надо было для дезинфекции обмазать обе груди, поэтому у всех новорождённых рты были в зелёнке. Мамочки, ожидая своего детёныша, сидели на лавках, и им приносили младенцев. Когда я пришла, мест уже не было. Я стала у колонны, а когда принесли мою девочку и буквально кинули в руки, то у меня закружилась голова, я чуть не упала. Одна взрослая мама уступила мне место и буквально усадила на лавку. Грудничок мой изголодался, поэтому цапнул сразу, что дали, и неотрывно без засыпания выдул все, что во мне было. И опять она на меня смотрела своими большими глазками. Потом мне приносили ещё кормить девочку- отказницу весом в 2 кг. Моя весила 3 кг 500 гр., я эту разницу, гордясь, ощущала. Отказницу мне было жаль, но забирать нам её было некуда – сами жили на квартире в очень маленькой комнате. Девочке мы имя не придумали, ждали Игорька, поэтому называла я её Танечка, так были подписаны бирочки именем роженицы «Промогайбо Татьяна».

Папа новорождённой пришёл в роддом в 6 утра, расстроился, что родилась девочка, сел на бордюр, горевал 2 часа. Потом подумал: «Какая разница кого обмывать?» и пропал на 3 дня, занимался этим самым. Кормила меня моя сестра Валя.

На выписку из роддома за нами приехали найденный папа и две сестры, его и моя. Привезли много пионов. Теперь это Ирины цветы. Все гости дарят ей на день рождения их. На квартире нас ждали гости: мама, папка, тётя Нина, дядя Юра, муж сестры Виктор, квартирные хозяйка и хозяин. Родители привезли много продуктов, мама наготовила ещё еды у нас. Папа с мужчинами купили нам детскую кроватку, шифоньер, собрали всё.

Всё приданное для девочки купила мама.

Перепились все, кроме роженицы, новорождённой и моей мамы. Особенно праздновала моя сестра. Когда мы стали купать ляльку, то она чуть её не утопила, вырывала у нас из рук, говоря, что только она может купать маленьких детей.

Гости ночевать ушли к сестре, а мы, родители, остались своей семьёй, всю ночь не спали, боялись, что уснём, а она проснется. На второй день от простуды у меня разошлись какие-то кости, и я не смогла подняться. Ухаживали за мной муж и моя сестра, купали ребенка тоже они. Малышка не беспокоила, только кушала. Молока было много, и она не справлялась. Поэтому прибавился ещё и мастит, от которого вылечил меня муж, а с другой болячкой я еще долго мучилась. Папка девочки купил красивую коляску, правда, в комиссионке, потом мы её кому-то отдали. Два месяца мы купали ребёнка вдвоем, так как была тяжелая чугунная детская ванна. Потом как-то муж задержался, и я искупала сама. После чего он стал практиковать частые неприходы домой, находя разные причины. Наверное, в это время семья и прекратила свое существование. Когда Ире исполнилось 5 месяцев нас забрала моя мама, меня голодную, так как в доме, кроме чая, есть нечего было, денег тоже не было.

Житьё моё в Мартанке и, как мы ещё воссоединяли семью, я уже описывала. Не будем больше ворошить.

Взрослая дочь Ира

Заботливая, работящая, скромная, верующая в бога, у неё нет врагов и ещё можно добавлять и добавлять – не везло ей только с мужчинами. Я не умею защищаться от них, она вот унаследовала, но сейчас, правда, у неё есть настоящий друг, человек, который жалеет её и помогает, причём не только ей, но и всей семье.

Ещё в медицинском училище она в пионерском лагере, работая пионервожатой, познакомилась со студентом из политехнического института, работавшим в столовой. Они дружили, он сделал ей предложение, а потом пропал. Он пытался чем-то приторговывать, может быть, из-за этого с ним что-то произошло.

Потом она познакомилась с курсантом военного училища, их там без конца водили друг к другу на дискотеки, он стал приходить к нам, мне он понравился. Метис, мама русская, а папа-грузин, военный летчик. Парня Ира сама прогнала, так как очень ревнивый. Он позванивал и молчал в трубку, потом перестал, так как женился. Правда, вскоре и развелся, а потом уехал в Грузию, там служил в армии. Но неуживчивый характер помешал, уволился, переехал опять в Россию, став для Грузии врагом. В России через знакомых в Генштабе опять восстановился в Армии, причём был направлен на службу в наш край. Стал опять названивать. Дочь уже работала, женихов не было. Вот они опять начали встречаться, что называется «на без рыбье». Потом сказали, что будут жить вместе, но его ревность никуда не делась.

Время было сложное, нигде ничего не было, зарплату в Армии не платили. Он и здесь успел переругаться, и его «выперли» без выходного пособия. Андрей подал на свою часть в суд, который выиграл. Это его окрылило. Потом он по