Быт и культура древних славян [Любор Г. Нидерле] (fb2) читать постранично, страница - 6

младенцев в холодную воду, причем слабые из них умирали, и тем оздоровлялся род. Это известие точно указывает на германцев и скифов, непосредственных соседей славян, но их самих не упоминает. Не ограничивая скифов иранцами, он, очевидно, относит этот обычаи к славянам, жившим в обширной Скифии.

Возможно предположить, что греческие источники ошибочно поняли и истолковали обычай омовения и очищения ребенка тотчас после его рождения, который издавна сложился у славян, литовцев, германцев и др. народов.

Подробностей о раннем детстве не сохранилось. Мать вскармливала и заботилась о ребенке лишь до определенного возраста, различного у разных племен и народов (приблизительно от 3 до 7 лет), после чего ребенок мужского пола передавался на попечение отца, иными словами, начиналась жизнь отрока, готовящегося стать мужем. Обрядом этой передачи у древних славян были постриги, или «застрижки», состоявшие в том, что отец, родственник либо дорогой гость на семейном празднике выстригал у мальчика клок волос^[16]. Это была первая стрижка до сих пор не тронутых ножницами волос, причем тот, кто стриг, становился родственным и близким мальчику. О существовании этого обычая у древних славян в период язычества достоверных известий не имеется, хотя он был общ и другим индоевропейским народам. Первые свидетельства о нем восходят к началу христианской эпохи: у русских к XII–XIII вв.^[17], у чехов с X в. Возраст ребенка был различен: у русских 2–3 года, в Польше он совершался 7 лет, а у сербов, в некоторых местностях, он еще и поныне выполняется после года и даже раньше. Ввиду таких колебаний в летах трудно указать точное значение этого обряда. Если бы он совершался в более позднее время, в нем можно было бы предположить символ перехода ребенка в зрелый возраст, как это делает Довнар-Запольский; с другой стороны, его можно рассматривать и как простую гигиеническую меру, основанную на поверье, что ранняя стрижка может принести вред ребенку. Объяснение, что постриги являются какой-то жертвой, посвященной душам предков, демонам или богам — допустимо, как вероятно и то, что впоследствии это поверье затемнило их первоначальную гигиеническую цель.

О девичьих постригах у древних славян известий не встречается.

III. ЗРЕЛОСТЬ. БРАК. СВАДЕБНЫЕ ОБРЯДЫ, ИГРИЩА И ПРАЗДНЕСТВА

Сексуальная жизнь начиналась с наступлением зрелости, определяемой у разных славянских племен различно: у русских (Стоглав) 15 лет для юноши и 12 л. для девицы; у чехов — 16 и 14; на Мораве — 13 и 16; в Польше — 12 л. для обоего пола, а в XV–XVII вв. — 14 и 15 л. Подобно другим примитивным народам, начало зрелости у славян отмечалось особыми обрядовыми празднествами, которыми юноши и девицы вводились в стадию мужчин и женщин, способных к брачной жизни^[18]. У древних славян промисквит мужчин и женщин, как видно по всему, был связан с полиандрией и полигамией. Оставляя в стороне сведения Косьмы Пражского — «ipsa connubia erant illis communia. Nam more pecudum singulos ad noctes novos ineunt himeneos et surgente amora trium gratiorum copulam et ferrea amoris rumpant vincula» (Kosmas, I. 3), — вероятно, связанные еще с античной традицией, можно указать на действительные остатки гетеризма в древних, унаследованных от языческих времен, празднествах. Позже, к концу языческого периода, сексуальная жизнь славян сложилась и протекала уже в виде упорядоченного брака мужа с одною или несколькими женами.

Брак. У всех народов, едва поднявшихся над низшей ступенью развития, брак сопровождается целым рядом церемоний, и уже поэтому должно предположить их существование и у славян. Хотя непосредственно о древнеславянской свадьбе известно очень мало, тем не менее некоторые части можно восстановить, как путем сравнения основ славянского и арийских языков, так и сопоставлением остатков весьма разнообразного свадебного церемониала и обычаев, существующих у славянских народов и в настоящее время. К сожалению, эта работа еще не исполнена, а потому при дальнейшем изложении можно делать лишь попытки этой реконструкции.

Основой славянского брака, как и у других народов, является иногда выкуп, а иногда простое похищение жены, принадлежащей другому роду или селу либо вообще к иному племени^[19]. Девушка, как и остальные дети, принадлежала отцу и могла перейти во владение мужа только после похищения, увоза, иногда насильственного, или по уплате выкупа, за который отец уступал свои права другому. Нельзя определенно решить, какая форма брака из двух была первоначальная. В конце языческого периода у славян, хотя и не у всех, встречаются оба вида, а со времени христианства «умыкание» считается формой более грубой и, очевидно, древнейшей. Действительно ли это было так, определенно сказать трудно, но что похищение не было формой временной и местной, свидетельствуют с особой настойчивостью и определенностью как киевская летопись, так и сохранившиеся