Альма [Леонид Анатольевич Сергеев] (fb2) читать постранично, страница - 3
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (40) »
Глава четвёртая Птичница показывает своё истинное лицо. Сторож Тихон и несчастные охранники грядок
Через месяц по пути на дачу я заехал к Нине Ивановне снова. Заехал без предварительного звонка, благо, было воскресенье, и я решил: если и не застану Нину Ивановну, то оставлю записку, что загляну на обратном пути. Нина Ивановна оказалась дома, но, как только она открыла дверь, я увидел — Альмы в квартире нет. Тревожное предчувствие охватило меня. — Понимаете… Альма у Тихона, — начала объяснять Нина Ивановна без всякой улыбки, растерянно, сбивчиво. — Тихон — бывший муж моей сестры. Он работает сторожем в дачном посёлке… — Почему она у него? — Так… получилось, — Нина Ивановна опустила голову. — Как? — глухо спросил я. — Где живёт этот Тихон? — В соседнем доме… На первом этаже. Шестая квартира. Я повернулся и, не прощаясь, быстро направился к соседнему дому. На звонок долго никто не выходил, но главное — не было слышно лая, и в меня вселилась тревога. Наконец послышался кашель, шарканье, и в двери появился низкорослый бородатый мужичок, явно выпивший. — Ты Тихон? — спросил я. Мужичок кивнул. — А где Альма? — уже строго спросил я, предчувствуя, что разговор будет не очень приятным. — А тебе зачем знать? — буркнул мужичок. Пока я втолковывал ему, что являюсь представителем «Общества защиты животных» и что обязан видеть Альму, он пощипывал бороду; потом пробормотал: — Собака где и положено ей быть. Раз надо посмотреть, пойдём покажу. Он привёл меня на окраину птицефермы. По пути я спросил: — И давно Альма у тебя? — С зимы. Как свояченица привезла из города. — Понятно, — процедил я. Мне сразу стало ясно, почему птичница просила звонить перед приездом — она приводила Альму от этого Тихона. Но зачем столько времени врала? Впрочем, ясно зачем — такому, как Тихон, Альму я не доверил бы. Мы пришли к пустырю на склоне оврага. Там меня ждало неприятное зрелище. Вдоль оврага тянулись полуразвалившиеся сараи и крохотные огороды, огороженные досками, разными железками, проволокой. И каждый из этих клочков земли охраняли собаки. Красивые собаки — одна лучше другой, некоторые породистые сидели на цепи около будок, сколоченных из овощных ящиков. Вид у собак был унылый, подавленный, они даже не лаяли на нас. Всё понятно — просиди-ка вот так всю жизнь на цепи! Мне сразу вспомнился Сервантес: «Самое большое несчастье — несвобода». — Что они охраняют? — спросил я у Тихона. — Как что? Урожай! — Тихон хмыкнул и посмотрел на меня, как на полного профана в вопросах загородной жизни. Через несколько шагов он кивнул на последний участок: — Вон она! Среди кустарника виднелась большая картонная коробка, покрытая фанерой; из этой «конуры» сиротливо выглядывала Альма — ещё более худая, чем месяц назад, голова понуро опущенная, взгляд тусклый, безучастный. Увидев нас, Альма обеспокоенно вскочила, хотела подбежать к загородке, но не смогла — натянулся «поводок» — двухметровая толстая верёвка. На Альме даже не было ошейника, его заменяла всё та же верёвка, завязанная на шее узлом. — Ты
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (40) »
Последние комментарии
1 час 52 минут назад
4 часов 9 минут назад
18 часов 50 минут назад
18 часов 51 минут назад
1 день 10 минут назад
1 день 3 часов назад