Заколдованная усадьба [Валерий Лозинский] (fb2) читать постранично, страница - 4

class="book">- А как вы это себе представляете, кум? - спросил войт с прежней важностью, которую он соблюдал как лицо, облеченное властью.

Кум Дмитро опять покачнулся.

- Голова что-то у меня кружится,- пробормотал он в ответ.

- Так скоро! - посочувствовал Макар Яч, помощник войта, самая крепкая голова в громаде.

Дегтярь выпрямился.

- Погодите! - воскликнул он,- вот я расскажу вам байку. Только слушайте внимательно.

В этот момент дверь с треском распахнулась, и в трактир вошел новый посетитель, Дегтярь, оборвав речь на полуслове, стал приглядываться к вошедшему. Его примеру последовали и остальные. Тихо стало в корчме.

Вновь прибывший заметно отличался от всех, кто был в корчме. Прежде всего платьем, которое во времена панщины вынуждало мужика к уважительному обращению. Это был совсем еще молодой мужчина, одетый по-городскому, с толстой суковатой палкой в руках и небольшим узелком за плечами. Его можно было принять за ищущего места эконома или лесничего.

В те времена один вид такого человека возбуждал в крестьянине нечто вроде недоверия и отвращения. Потому-то в корчме и воцарилась могильная тишина, и дегтярь замолчал на полуслове, тем более, что физиономия пришельца и весь его облик не располагали к доверию.

На незнакомце, на редкость крепкого сложения мужчине, платье было бедное и поношенное, и каждая часть этого платья была словно содрана с кого-то другого. Выцветшая зеленая куртка с наглухо застегнутым воротом была ему коротка в рукавах, зато панталоны из грубого сукна обильными складками свисали на стоптанные порыжелые сапоги, один из которых задником глядел влево, а носок другого скривился направо. Черная суконная шапка с наполовину оторванным околышем сидела у него где-то на затылке, что придавало его физиономии, дерзкой от природы, еще более вызывающее выражение.

В каждом движении, каждом шаге незнакомца, в каждом его взгляде, казалось, сквозило желание затеять с кем-нибудь драку и надавать при оказии хороших тумаков.

Войдя в трактир, он обвел присутствующих насмешливым, презрительным взглядом, еще дальше сдвинул назад шапку и, медленно подойдя к стойке, сделал понятный еврею знак.

Органист с улыбкою кивнул и тут же выдвинул из-за стойки полную кружку. Незнакомец небрежно протянул руку, одним духом осушил кружку до дна и крякнул с такой силой, что на стойке задрожала посуда.

- Repetatur? - спросил Органист, любивший временами щегольнуть латынью.

Незнакомец в знак согласия кивнул, а после второй кружки крякнул еще громче.

- Как говорится, omne trinum perfectum, - не унимался Органист.

- Черт тебя побери, давай,- ответил незнакомец глубоким басом и залпом выпил третью кружку.

Но Органист не привык так быстро прерывать поток своих сентенций.

- Ну а теперь, как в моих стихах,- сказал он с игривой усмешкой.- «Выпьет четвертую сам, кто не упрям!»

Незнакомец невольно улыбнулся.

- Вот так так! Ты и стишки пописываешь?

- А как же ваша милость, чего не сделаешь лучшего оборота. Но вы, должно быть, издалека, если и знаете о моем стихоплетстве, - тут же вставил еврей со своей неизменной улыбкой.

- Чертовски издалека, братец, прямо из Семиградья.

- Ого! Фью, фью,- присвистнул Органист, покачивая головой.

- Но теперь я наконец у цели! - проговорил неэнакомец, вздохнув полной грудью и обращаясь скорее к самом себе.

- Как? Здесь? - спросил Органист, невольно попятившись.

- Здесь, в этой стороне,- ответил незнакомец и быстро обернувшись к столу, за которым во главе рычиховской громады сидел дегтярь, закричал так громко словно хотел всех напугать: - Эй, далеко еще до Жвирова?

- До Жвирова? - серьезно спросил войт, словно бы не дослышав.

- До Жвирова? - воскликнул дегтярь, на которого вопрос этот произвел какое-то особенное впечатление, он даже вскочил с лавки и приглядывался к незнакомцу со странным вниманием.

- Сколько еще миль до него? - вновь спросил проезжий повелительным тоном.

- Для вас, ваша милость, три, для кого другого добрых четыре,- поспешил на выручку Органист.

Незнакомец сурово взглянул на еврея, словно хотел сказать, что не от всякого принимает шутки. Но хитрого Органиста не так легко было сбить с панталыку.

- Кроме шуток, ваша милость,- продолжал он, ничуть не смешавшись, - для кого другого, кто, к примеру, едет на телеге большаком, будет четыре мили, а пешком ваша милость может скосить одну милю.

- Ага, верно, есть более короткий путь.

- Через бучальский выгон,- подсказал рычиховский войт.

Органиста мучила, видимо, какая-то скрытая мысль, которую он никак не решался высказать. Внезапно - пригладив свои кудрявые пейсы,- он поклонился в пояс и спросил несмело, ибо ему, по правде