Конец главы [Полина Гриневич] (fb2) читать постранично, страница - 3

по-настоящему. Впрочем, никто не может меня коснуться. Если только я не захочу. Темный рисунок на руках ожил как будто в предвкушении. Остается только с горечью покачать головой. Сколько бессмысленных эмоций.

 Ожерелье на груди мерцало, словно захватывая искры света в свою бездонную темноту, чтобы через секунду залить все молочным светом. Таков путь дракона.

 Башня задрожала, словно от нетерпения и на этот раз темная глубина зеркала разлетелась на куски, каждый из которых прятал лицо с закушенной до крови губой.

 Здесь меня уже больше ничего не держало.

 Ярне за дверями играл шариком огня, то позволяя ему слегка потускнеть и почти исчезнуть, то вновь наполнившись энергией разметать по стенам размытые тени.

– Просто иллюзия. Сама понимаешь.

Прохожу не отвечая. Только шагнув на ступени, понимаю, что забыла обуться. Но здесь уже недалеко. Совсем рядом.

– Как ты?

 Оставалось только поморщиться от досады. Хотя с другой стороны, все эти воспоминания, игрушки, все это должно было остаться там, за дверью.

– Сердце бьется, ты же чувствуешь.

 Конечно, страж ощущал все. И все же, этот вопрос, может быть, это была попытка помочь, поддержать? Нет, ни к чему.

– Холода все больше, с каждым ударом.

 Воин обогнал меня на два шага, как всегда с рукой на рукоятке меча. Язычки пламени кружились вокруг и как лепестки опадающих цветов устилали наш путь.

– Что бы ты ни задумала, так легко тебе от меня не избавиться.

 Ну конечно, слишком долго мы вместе. Какой странный парадокс, то, что ему кажется целой вечностью мне должно казаться коротким мигом. Но не кажется.

 Двери в рощу были распахнуты настежь. Здесь тепло еще сохранилось. Но это ненадолго.

 Небо над головой блестело изумительным чистым цветом. Остатки защитного купола уже улетучились и солнечные лучи в вышине, в синеве, играли свою утреннюю симфонию.

  Тяжелые клубы дыма, поднимающиеся из догорающих останков города,  не поднимались на эту высоту и, ступая сквозь звенящую чистоту хвойной рощи, я отказывалась отпускать почти физическое наслаждение, забытое чувство радости от первого солнечного луча, вырвавшегося из темноты горизонта. Наверное, кто-то другой остался бы ожидать там, наверху, но только не я.

 А Ярне, у него другая цель. Я не могла и не хотела рисковать, а потому стражу нельзя было здесь оставаться.

 Тень деревьев пробудилась в полумраке и коснулась побелевших пальцев. Кедры тоже почувствовали проникающий отовсюду холод. Иголки кололи нежную кожу, но я должна была попрощаться с каждым из них. Сколько лет прошло, кажется, я знала их по имени, каждого. В шепоте, доносившемся с высоты, я могла различить отрицание, неприятие. Конечно, у деревьев не бывает имен. Но почему?

 И потом, все-таки это не совсем обычные деревья. Прижимаюсь щекой к шершавой коре, и чувствую, как пульсирует внутри сок. В такт ударам сердца, только сильнее, намного сильнее.

 Здесь мне не нужно было использовать свою силу. Магия окутывала нас невидимым облаком. Могущество, которое сохранялось здесь, могло изменить жизнь многих и многих, и все-таки было совсем недостаточным, беспомощным перед тем, что надвигалось с севера. И поэтому ему не было места здесь, сейчас, в этом месте и в этом мире. Прощайте и простите.

– Пора.

 Могучий ящер распахнул свои крылья, и порыв ветра чуть не сбил с ног. Конечно, здесь было недостаточно места, чтобы взлететь, просто оттолкнувшись от земли усыпанной пожелтевшими иголками, но магия переполняла стража. И через мгновение небесный воин поднимался вверх, совершая прощальный круг на фоне небесного ослепительно синего сияния.

 Кедры качнулись, рассыпая колючий дождь. Дрожь под ногами стихла и в тишине я слышала даже движение лепестков травы робко касающихся босых ступней.

  Теперь – ждать.

 Как быстро и решительно шагает этот человек. Эхо отражается в пустых коридорах, отбивается от каменных стен. Один. Конечно же, здесь ему не нужны его спутники, соратники, воины.

 Прижимаюсь к дереву и шепчу слова, слова утешения, слова прощания. Как же все-таки обидно и жаль. Жаль себя и жаль эти великие творения, создания моих рук. Шелест ветвей, шелест ветра. Грусть.

 Кажется, необходимо обернуться и встретить гостя лицом к лицу. Но не хочется. Нет, не так. Просто каждая секунда до того как придется взглянуть ему в глаза, это необыкновенное сокровище. Почти как вечность, дороже вечности.

 Не выходит из головы то давнее падение с лошади, мальчишеское озорство, показуха. Почему-то в его шагах оно слышится до сих пор. Тысячи раз можно было устранить хромоту, возможно незаметную для всех других, но не для меня. И, кажется, в этом звуке можно до сих пор различить смех. Как же смеялась эта девочка, как смеялась! Как же ее звали?

– Елена.

 Отпускаю руку медленно-медленно. Еще один удар внутри, еще. Я живая, дерево живое, мы живые.

 На лицо падает снежинка. Медленно тает, но за ней спешит другая. Еще одна. Свет померк, снежные крупицы мешают разглядеть лицо, и я болезненно щурюсь,