За растениями по горам Средней Азии [Окмир Егишевич Агаханянц] (fb2) читать постранично, страница - 2

расплываться, а четкие грани между науками стали стираться. Атомный век, помимо прочего, стал веком стыковости наук. При таком положении ученому становится все труднее в двух словах очертить границы своего объекта. Вот и мне приходится в самом начале книги посвящать этому специальный раздел.

Разрешите представиться

Я геоботаник. Пока это мало говорит об объекте моего исследования. Неясно даже — географ я или ботаник? На такой вопрос мне всегда как-то трудно ответить сразу и одним словом. Поэтому мне придется представиться по всей форме и тем самым представить также моих коллег-геоботаников.

Растения — прекрасный и интереснейший объект исследования. II изучать их можно с разных сторон. Если я подхожу к растению как к биологическому объекту, как к живому организму — я биолог, а точнее — ботаник. Но растения живут и расселяются по нашей планете в очень разной природной обстановке. И растения очень чутко реагируют на эту обстановку, на ее изменения в пространстве. И во времени тоже. Более того, растительный мир сам является неотъемлемой частью природы планеты. Следовательно, к растительному миру можно подойти как к объекту географическому, как к части природы Земли. И если я подхожу к объекту именно так, то я уже географ. Но перестал ли я при этом быть ботаником, биологом? Ни в коем случае. Не зная биологических особенностей растений, я ровным счетом ничего не пойму в закономерностях формирования и размещения растительного мира Земли. Получается так, что объект моего исследования и биологический, и географический одновременно. А раз так, то я и ботаник и географ. И разорвать это единство никак нельзя. Поэтому геоботаник — это географ, знающий биологию растений, и ботаник, изучающий растительность с географических позиций, в тесной связи с остальными природными условиями Земли. Причем не только современными, но и условиями минувших геологических эпох. Биологический объект стал для меня и моих коллег объектом географическим. А сама география растений, следовательно, оказалась на стыке биологических наук и наук о Земле. Сложная ситуация, не правда ли? И несколько запутанная, я бы сказал. Но это только пока. По мере дальнейшего изложения я постараюсь внести во все это большую ясность на примерах тех деловых последствий, которые для меня и моих коллег проистекали из этой ситуации.

Мекка для ботаников

Обычно про Среднюю Азию пишут, что растительность там бедная из-за крайней сухости климата. С точки зрения животновода это верно. В Средней Азии растительная масса, как правило, действительно скудная. Чтобы прокормить ею скот, нужно перегонять отары с места на место. А ботаники с давних пор так и рвутся в Среднюю Азию! И какие ботаники! А. Леман, А. Регель, А. П., О. А. и Б. А. Федченко, В. И. Липский, С. И. Коржинский, Ф. Н. Алексеенко, М. Г. Попов, В. Л. Комаров и многие другие… Их имена воспринимаются сейчас как имена классиков. Они были первыми, кто начал изучение растительного мира Средней Азии, кто заложил основы наших знаний о ее растительном мире. Они шли по пустыням и горам Средней Азии с караванами, терпели бедствия, их мучила жажда, они попадали в плен к кочевникам, их изматывали бездорожье и малярия. Но это не останавливало ученых.

А за ними шли их последователи — ботаники следующих поколений. Среди них Е. П. Коровин — автор двухтомной сводки о растительности Средней Азии, М. В. Культиасов — известный исследователь растительности Тянь-Шаня, крупнейшие знатоки растительного мира среднеазиатских гор и равнин П. А. Баранов, Э. Н. Благовещенский, А. В. Турский… Нельзя даже перечислить имена всех заслуженных ботаников Средней Азии. А более молодое поколение еще многочисленнее. Существует известная преемственность поколений исследователей, не только возрастная, но и нравственная: молодые подхватывают то, что не успели сделать предшественники, и прокладывают свои пути в науке, опираясь на фундамент, заложенный старшими. В этом логика развития любой науки, и ботаника в Средней Азии не исключение.

Так что же влечет ботаников сюда, в этот край со скудной растительностью? Если сказать двумя Словакии, то это — ее богатство. Не удивляйтесь, здесь нет противоречия. И скудная растительность может быть богатой. Скудная с точки зрения животновода, эта растительность потрясает ботаника необыкновенным разнообразием растительных сообществ, богатством их сочетаний, сложностью взаимоотношений растений с крайне трудными для них условиями среды. Привлекает ботаников сюда и богатейшая флора: в Средней Азии, включая горы, встречается более 6000 видов разных растений. Это очень много. Иногда на единицу площади здесь приходится вчетверо больше видов, чем на российских равнинах. И получается, что внешне скудная растительность оказывается сложенной значительным числом разных видов, образующих пестрые сочетания растительных сообществ. Здесь есть чем заняться ботанику любой узкой