Никто нас не разлучит [Фёдор Чернов] (fb2) читать постранично, страница - 34

крепко стиснул приятелю ладонь. Мотнул русоволосой головой, сидевшей на крепкой шее, приглашая садиться. Оксана глядела на Другова ласково-ожидающе и как будто слегка виновато. Всё такая же стройная, очаровательная как в юности.

Брючки и светлая кофточка. Вместо косы – короткая причёска.  Он приблизился к ней, чмокнул в щёку.На миг изумрудные очи оказались близко от серых глаз. Курчавый завиток коснулся его носа, отчего у Александра сладко заныло в груди. Жена Михаила,  широко улыбаясь, стала потчевать гостя расставленными на столе блюдами. Но хозяин заявил:

– Погоди, надо сначала выпить за встречу! Давайте я вам этого «лыхны», которое сеструха привезла, налью, а сам уж водочки тяпну».

Александр похвалил вино, все поговорили о достоинствах абхазских вин. Оксана рассказала о том, как ездила отдыхать в Абхазию прошлым летом. Постепенно все разговорились. Гость смотрел на Оксану, и ему казалось, что никакого разрыва между ними не было, не было прожитых лет.

Юность словно вернулась к ним. Хозяева тактично поддерживали беседу. Вскоре хозяйка ушла в комнату к внучке, которая смотрела телевизор. Собеседники рассказывали о себе, о друзьях, обо всём на свете. Александр к месту вспомнил смешные истории, которые случались с его знакомыми. Оксана заразительно смеялась, слушая его истории и шутки. Глаза её с восторгом смотрели на Александра.

Речь зашла об интернете. Другов с усмешкой высказался:

– Вот в ЖЖ чего только не пишут, какой только чепухи не встретишь! Одно время, когда в Татарстане какие-то придурки сожгли четыре церкви, которые принадлежали кряшенам, поднялась шумиха. Какой-то шустряк давай статьи клепать о том, что в Татарстане разгораются межнациональная и религиозная вражда. Мол, уже полно русских беженцев.

Михаил захохотал. Оксана невесело усмехнулась и произнесла:

– Вот так и про Украину сейчас пишут наши СМИ, будто тысячи беженцев оттуда стремятся в Россию уехать.

– А что, неправда, что ли? Нет, так будут ещё. Смотри, что там бандеровцы делают, – сказал ей брат.

– Да нет, конечно! У меня есть много знакомых, друзей в Харькове, Киеве. Они говорят, что у них всё спокойно. Это у нас истерию нагоняют. Украинцы оскорблены тем, что Крым у них отобрали. Александр в изумлении смотрел на Оксану. Горячие волны в его груди остывали и уходили куда-то.

– И правильно сделали, что Крым вернули в Россию, – упрямо сдвинув брови, выговаривал Михаил, – А ты знаешь, у нас на работе мужик есть, Петром зовут, так он недавно украинскому своему дружку звонил. Они с ним в армии подружились. Так, знаешь, тот тоже сказал, что у них всё путём. А потом заявил: «Да ты, проклятый москаль, ничего не понимаешь!» И трубку бросил. Петя в шоке. А тот присылает смс-ку: «Ты что, хочешь, чтобы мой дом спалили?» Боятся они там правду говорить.

– Со мной нормально говорили по сотовому, – произнесла Оксана и поджала губы.

Брат перевёл разговор на другую тему. Вскоре он отправился смотреть телефильм, подмигнул приятелю и  сказал с намёком:

– А вы сидите, общайтесь хоть до утра.

Однако беседа у оставшейся пары затормозилась. Оксана избегала смотреть в глаза Александру. Тот пытался вспомнить что-нибудь смешное, но в голову ничего не шло. Тогда он спросил:

– Оксана, почему ты так про Крым отозвалась? Ведь он до хрущёвского решения России принадлежал.

– Мало ли что кому когда-то принадлежало?! – воскликнула та. – Греки с древности там живут, что, теперь Крым Греции надо отдать?

– Да, жили. Но к Греции он никогда не относился. И потом, после Одесской трагедии как ты можешь оправдывать нынешнюю украинскую власть?

– Я говорю, что у нас много об этом врут, – с досадой ответила она.

Волны отхлынули, обнажив камень. Камень этот давил своей тяжестью, Александру трудно стало дышать. Глубоко вздохнув, он проговорил:

– Давай повспоминаем нашу юность.

Но Оксана каким-то потускневшим голосом промолвила:

– Нет, поздно уже. Я спать хочу.

Александр попросил её выйти с ним. Они вышли из ограды. Кругом стояла бархатная ночь, вверху торжественно сверкали звёзды. Героически преодолевая тяжесть в груди и наступающее разочарование, Другов начал цитировать текст когда-то любимой ими обоими украинской песни. Оксана оставалась безучастной.

Он попытался обнять её. Однако бывшая подруга резко отстранила его руки, сухо сказала: «Спокойной ночи!» И вошла в ворота. Александр шагал домой. И грустно ему было, и досадно на себя, и жалко своей надежды-мечты неоправдавшейся. В голове упорно крутился мотив украинской песни и строки:

– Ой, дивчино, шумить гай,

 Кого любиш,  забувай.

В висках с каждым шагом отдавалось: «За-бу-вай, за-бу-вай, за-бу-вай».

Как Алексей избранницу искал

«Любовь – это история жизни женщины, эпизод в жизни мужчины». Однажды Алексей Речкин где-то вычитал это изречение, кажется, французской писательницы, и оно ему понравилось. Удивился, что бывают такие умные женщины. Алексею в этом году исполнилось двадцать семь лет. У него было