Каширское шоссе [Андрей Монастырский] (fb2) читать постранично, страница - 69

class='book'> 4 «Серафимы» — тип служебного (в божественной икономии) сознания, представляющий собой такой вид психической артикуляции «божественного» бытия, который скрывает «божественную» сущность (т. е. свободную, не служебную часть того же «серафического» сознания), с помощью различных метафизических спекуляций. Т. е. свобода этого уровня сознания (точнее — коллективного сознательного) обеспечивается постоянным ускользанием своего истинного предмета (сущности, экзистенции) в говорении о нем («бытии»). «Серафическое» сознание — наиболее расщепленное сознание, склонное к патопсихологии. В психоэнергетическом смысле это источник гносеологической жажды. Через него (в гносеологической традиции) происходит становление Логоса — наиболее общих представлений и перспектив мышления. Порог самоактуализации такого сознания — пространственно-временное созерцание, по отношению к которому он становится его субстратом, «природой». В социоструктуре — это чаще всего контролирующие себя шизофреники, не утрачивающие относительно «полезной» для общества работоспособности в сфере философии, науки, искусства, причем в их самых пограничных областях. При «обратном», возвращающемся (апофатическом) созерцании, оператор-наблюдатель, проходя сквозь уровень серафического сознания, оценивает его как особо тягостные смысловые и созерцательные пространства (небытийные), так как при обратном развертывании программы коллективного сознательного именно на этот уровень созерцания ложится вся тяжесть знания о божественном отсутствии (переживания коллапсирующей «черной дыры», «поражения света» и т. п.).

(обратно)

5

Это очень интересный, но трудновыразимый эффект — что-то вроде непрерывной произносимости мыслей и чувств, постоянной их внутренней трансформации в речь. Но это «речение» сквозь систему письменного языка воспринималось мной не слухом, как воспринимается речь, а, как ни странно, через глаза — какой-то ранее мне неизвестной частью сознания. Можно объяснить это с помощью «верхней» или трансцендентной чакры отстранения, которая обычно изображается в восточной традиции «духовного тела» над головой. В результате духовной аскетической практики происходит своего рода «психический взрыв» — психические силы качественно перерождаются в то, что обычно называют духовными энергиями, сознание как бы «расширяется» и какая-то его часть, слой начинает воспринимать трансцендентным «я» — как своего рода «внутреннее небо». Это отслоение «я» и можно определить как верхнюю чакру. Эта верхняя чакра — как неожиданно вспыхнувший над головой шахтерский фонарь — начинает излучать качественно перерожденную энергию. В ее дополнительном «свете» статичный, напечатанный текст начинает восприниматься «нижним», обычным сознанием как произносимый, динамичный — его форма и смысл постоянно напряжены. Понятие «свет» я использую здесь как метафору. Излучаются именно смысл и форма в виде психоэнергетического формо-смыслового потока. Но в результате того, что этот поток начинает бить и сиять под воздействием духовной энергии раскрывшейся верхней чакры — как кусочек зеркала начинает сиять от лопавшего на него солнечного луча — возникает достоверное впечатление, что форма и смысл носят трансцендентный характер, произносятся откуда-то «оттуда». Переживается не столько содержание прочитываемого, сколько факт того, что ты погружаешься (а не слышишь со стороны) в глас Божий как бы в совершенно достаточное сияние алмаза, которое целиком поглощает твою потребность восприятия и понимания. Конкретные же значения и смысл читаемых мной тютчевских стихов можно сравнить со своего рода великолепной оправой этого алмаза, блеск которого мерцал и переливался в каждом слове стихотворения. Стихи как бы заново сотворялись во время их чтения, причем природа их была исключительно чувственной, а не смысловой: через это «слышание глазами» я впрямую созерцал самый дух поэзии.

(обратно)

6

Надо сказать, что эти «знаки» довольно редкий феномен даже в аскетической практике. В православной аскезе этот эффект называется «ангельским руководством», осуществляемым определенным чином «бесплотных сил», его иногда называют «Власти». У суфиев это называется «проводник» или просто «способность понимать знаки». Отставив в сторону психопатологическое объяснение этого феномена (по причине его малой привлекательности для нашего повествования) я предпочитаю относиться к этому явлению как к объективному, но существующему только в той зоне понятия «объективность», где его семантическое ядро размыто до степени диффузии с субъективными областями наших впечатлений и рассуждений (ведь можно понимать кантовскую дорецептивность или хайдеггеровское предпонимание не как границы, а как зоны, слои, обладающие определенным объемом интерпретации). Возможно, что этот феномен — своего рода