Эта чёртова love (СИ) [Виктория Осадчая] (fb2) читать постранично, страница - 3

забивать шайбы, а отношения после нескольких неудачных попыток меня не интересуют. Сложно это все, да, и лишний раз напрягаться нет желания. Только спустя двадцать пять лет понял, что есть легкодоступные, кому моя тачка дороже собственной чести. М-да! Бабушкино воспитание про честь и нравственность. Только вот для современных реалий оно не адаптировано, к сожалению.

— Малолетка?

— Да, не, это она выглядит просто, как школьница.

— Ладно, спасибо за то, что посчитали нужным предупредить, — поблагодарил участкового, который провожал мою закрывающуюся дверь, как побитая собачонка. Билетов на вип-места ему не досталось. Не будем разводить коррупцию с такой соседкой. Почему-то ей поверил. Есть такие чокнутые, которые сначала делают, а уж потом думают. Видимо, она из этого же теста. По бешеному взгляду видел, подожжет, если приспичит.

И? И думаю! Словно впечатался в память этот рыжий хвост и горящие зелёные глаза. Даже головой покачал, отгоняя непрошеные мысли. Надо отдыхать. Завтра важный матч, поэтому после такой бурной тренировки просто необходимо залечь на свой ортопедический матрас. И лучше всего, не просто лечь, а уснуть. Но я прислушиваюсь и чувствую как сердце пропускает удар, когда слышу шаги. Она?

Не скажу, что я знаю своих соседей. Не большой охотник заводить подобные отношения, но некоторые лица примелькались. А вот ее я видел впервые. Нет, надо с этим что-то решать. Пусть обзовет ещё раз, чтобы окончательно убедиться в ее хабальстве и можно будет выдохнуть спокойно.

Поэтому выхожу снова на лестничную площадку. Но там, переваливаясь через ступеньки бредёт бабулька, ворча себе под нос ругательства. Лифт ещё утром встал, а чинить его вроде и не собираются.

— Марья Петровна, вы куда такие тяжести по лестнице? — Лисичка появляется словно из-под Земли, нагоняя бабушку.

— Дык, прикупила вкусностей. А лифт зараза не работает. Завтра пойду жаловаться.

— Они, наверное, и ждут, что Вы придете, — хмыкает. На щеках появляются едва заметные ямочки, а только потом замечает меня, пялящегося на эту картину. — Не хочешь помочь бабушке, мистер спортсмен? — последнее произносит с каким-то упрёком.

— Давайте пакеты, — спохватываюсь, понимая, что затупил.

Бабулька смотрит недоверчиво, потом переводит взгляд на Лисичку, которая утвердительно кивает, только потом передает свое добро.

— На пятый, — командуют мне. Пристраиваюсь сзади, не обгоняя двух дам, при чем это позволяет мне рассмотреть пятую точку той, что моложе. Эта картина мне оооочень нравится. Аккуратная, аппетитная, затянутая в темную ткань джинсовых брюк. Даже упускаю нить разговора, пока на меня снова не кидают вопросительный взгляд.

— Что?

— Ты ещё и глухой? — уточняет Лисичка.

— Нет, просто уставший.

— Это многое объясняет. У тебя спросили, — повышает она тон, проговаривая каждое слово будто слабослышащему, — пироги с курицей и капустой ешь?

— Ем, — соглашаюсь.

— Вот и приходите завтра, — приглашает бабулька.

— С удовольствием, но вынужден отказаться. Завтра никак.

— КудаЙто ты намылился? — вопрошает бабулька.

— Работаю.

— А чего это Вы нас вдвоем приглашаете? Я вообще его не знаю, — возмущается рыжулька.

— А ты думаешь чёЙта он стоял? ЭНта тебя выглядывал, — спалила старушенция, когда мы уже добрели до нужной двери. Снова прищуренный взгляд в мою сторону, говорящий о том, что придется сейчас объясняться.

— Ошибаетесь. Вышел, думаю, может будет идти женщина, которой понадобиться моя помощь, — не признаваться же.

— Ой, так все и поверили, — всплеснула та рукой, открывая квартиру.

Ну, все! Все доставили, Лисичка оставаться не стала, попрощалась и двинулась вниз. Ей на третий, мне на второй…

— Стой, Лисичка, — вырвалось… На ней будто стоп-кран дёрнули. Если бы я вовремя не тормознул, врезался бы.

— С чего это я Лисичка?

— Потому что я не знаю как тебя зовут.

— А по каким критериям ты придумывал мне прозвище?

— Твой цвет волос.

Хотелось, конечно, добавить то, что лисицы часто болеют бешенством, но не стал.

— Мг… — задумалась. — Мне не нравится. Мое имя меня устраивает больше.

— И?

— Нет, не И. Олеся, — представилась она.

— Назар, — даже руку в ответ протянул. Ее оглядели, будто я предложил букетик из змей.

— А я не спрашивала твоего имени.

— Считай, я тебе его навязал.

— Из чего я делаю вывод, что баб Маня права. Ты меня высматривал?

— Только, чтобы извиниться.

— Я слушаю, — руки в стороны, будто готова принять неизбежное.

— Прости меня, Олеся, за то, что вызвал участкового.

— Боишься, что сожгу тебя или, действительно, раскаиваешься?

— Каюсь! Искренне. Все понял и осознал. Готов понести наказание.

— Паяц! — хмыкнула, вздергивая свой курносик. А он у неё идеальный. Пластика что ли, или матушка-природа постаралась?

— Нет, спортсмен, — попытался