Счастливый день в жизни Гения [Наталья Михайловна Аристова] (fb2) читать постранично, страница - 2

но почему-то сейчас она была убеждена в успехе и заметно нервничала. Наконец, после короткого обоюдоприятного разговора и двух-трех нежных ударов по вконец распустившимся почкам они разошлись, договорившись встретиться в кафе Дистрофик в половине семнадцатого.

На работе, в Совместном российско-американском мегафизическом университете (СРАМФУ) Гений Александрович быстро поднялся к себе в лабораторию и, вдохновленный многообещающим знакомством, насвистывая приблизился к установке. Материала к ней давно уже не было из-за недостатка доноров, но сегодня стать донором мог и он сам. Подышав несколько минут в специальную трубку, он экстрагировал почти миллиграмм субстанции счастья и сунул ее под микроскоп. Как всегда, субстанция напоминала сперму и излучала синеватое свечение. Гений Александрович с досады плюнул себе в карман: ничего нового, лучше бы он оставил свое счастье внутри и наслаждался им, как все нормальные люди. К тому же, зачесалось пришитое ухо.

Гений подошел к телефону и набрал по местной связи номер отдела снабжения. Как обычно, ответили ему на чистом американском диалекте, который он совершенно не знал:

– Hello!

– Здравствуйте, я Раздолбай из лаборатории счастья. Мне нужно полведра спермы.

– What? Pool, water, spearmint? (Что? Бассейн, вода, перечная мята?)

– Полведра спермы. Или хотя бы канистра.

– Can, Easter? (Жестянка, Пасха?)

– Ну или тогда пришлите сюда порножурнал и пару студентов.

– What? Well, man, I dunno whatte hell you're talkn' `bout. Maybe couple'v girls `nstead? (Чего? Слыш, мужик, я ни хрена не секу о чем ты. Может, лучше пару девок, а?)

– Да пошел ты к черту, америкос проклятый! – и Гений повесил трубку. В лаборатории сгущались тучи, и самая черная из них уже начинала биться в окно. Гений снова плюнул в карман, где уже проклевывались чахлые ростки, и заторопился в соседний корпус, где он читал лекцию.

Студенты уже успели собраться, и Гений Александрович исподлобья оглядел толпу. Россиян от американцев отличить по одежде становилось с каждым годом все труднее: у всех одни и те же вызывающие темные костюмы и некрасивые гладкие прически. Все-таки вкуса молодежи не достает, – подумал Гений, с удовольствием поглядывая на собственные розовые шорты и зеленый пиджак с оранжевыми концентрическими ромбами, – зря они отвергают классику.

Гений достал небольшой ершик и прочистил горло.

– Тема нашей сегодняшней лекции Особенности социогуманитарной счастьепередачи в этнокультурном гносеогенезе неоцивилизированной сообщности ассимилированных индивидуумов, – начал он. – Проблема счастьепередачи является одним из ключевых столпов открывающейся нам двери в созвездие нарастающих общецивилизационных ценностей с упором на гносеогенез, социополонез и этномайонез диверсификационных конвекций, воспринимаемых как изнутри, так и извне изучаемых концепций излучаемых перцепций. Перцепции при этом выступают как основные субъекты и субпродукты качественно новых в количественном отношении турбулентностей первопричины вторичного оборота третичного периода четвертичного распада пятиступенчатой очистки шестизначного разряда. При перивичной счастьепередаче происходит частичное отслоение и выброс энергетической матрицы в область информационной дистрибуции радикалов, подверженных эрготизации, эррозии и эритромицинизации отдельными техникалиями.

В аудитории нарастал мерный гул. Американские студенты, не понимавшие в лекции ни слова, болтали по мобильным телефонам, смотрели легкое классическое порно по своим порнотативным телевизорам, несколько пар и троек занимались сексом. Гений Александрович вытянул шею, чтобы посмотреть, пользуются ли они презервативами: если да, то как бы эти резинки потом заполучить для экспериментов со спермой.

Студенты из России старательно записывали слова профессора, лишь время от времени отвлекаясь для кратких, но эффективных перестрелок, на что Гений Александрович смотрел сквозь пальцы. Пальцы, которым доставалась львиная доля зрелища, презрительно морщились. Лев, в свою очередь, был рад от своей доли отделаться – он на лекции вообще не ходил.

Российским студентам профессор сочувствовал: они все-таки слушали и записывали, пока американцы балдели. При этом шансы на успешную сдачу были у них не выше, поскольку экзамены в СРАМФУ принимал профессор из Америки, он спрашивал все по-английски. Поэтому Гений Александрович старался делать лекции как можно короче, чтобы россияне не напрягались напрасно.

Через пятнадцать минут Гений уже собрался свою речь закруглить, однако в последний момент передумал и завершил ее эффектным острым углом, возле которого пришлось поставить загородку, чтобы при выходе никто не поцарапался.

Украдкой подобрав с пола презервативы с ценным донорским наполнителем, Гений вернулся в лабораторию. Несмотря на то, что тучи тем временем успели вылететь в окно, оставив в нем прореху, которая еще не успела зарубцеваться и в которую задувал несносный ветер, Гений тут же сел за изготовление