Закрой глаза – представь [Александр Андреевич Малков] (fb2) читать постранично, страница - 2

воспылавшее солнце. А чёрная с мизинец тень, чётко вырисовываясь, перебирала тонкими лапками, сплетая затмение. Потом затихло и остановилось. И стало оно спускаться, как будто по канату тянутся вниз. Феликс упёрто, без какого бы то ни было удивления, наблюдал за каждым движением. Вблизи теперь с кулак, раздвинувши лапы, подобрав лишь одну каплю мелкого озера и легко разгладив водой, клубок сверкающей нити, стоял паук. Осужденный Феликс руками ещё ближе подвинулся к нему, чтоб ничего не пропустить. И на него посмотрели десяток мерцающих глаз, и волосатые длинные палки-ноги медленно приблизились к его ногам.

Громкий рёв издало тело Феликса – голод. И уже на помощь потянулись чёрные лапки к своему сокамернику с сияющей радугой жемчужиной. Легонько подняв из лапок насекомого, повертел, осмотрел, подивился. Она пахла сладостями. Как положил легко на язык, так она растаяла, растеклась по крови и затуманенным чувством полного удовлетворения, экстаза ударила в голову. И показалось лучшим, потому только, что единственным, блюдом в несколько дней, этот довольно маленький, ему не по размерам шарик.

Но потом почувствовал тяжесть в конечностях; запылала кровь. земля задрожала и развалилась под ним. Спиной к неизвестному, горя, летел, встречая небывалые цвета, новые планеты, удивляясь будущему, то возвращаясь к первобытному. И, кажется, в раз застыв, расслабившись, удерживая глаз на как бензин разлитой туманности. И вновь со свистом, рассекая просторы бесконечности, потом опять, хотя легко, расстелился – лег на поверхность гладкую до абсолюта. Веки раскрылись и ничего; нет, решительно ничего – белая, белая пустота и вечная глухая тишина. Потерев глаза, раскрыл – ничего, с силой захлопнув и мягко по чуть-чуть открывая, увидел, что там, как открытые окна трескалось пространство в другие миры. Немыслимо.

Слышны были разные звуки: пение птиц, так и животных знаемых, как и новых. В одном, где сильный ветер – там красный песок и красные скалы, а в безоблачном небе сверкали металловы птицы, за собой продлевая фиолетовый, зелёный и красный полосы. В другой океан, где плескались трёглавые рыбы, моллюски, удавы. Много всего было. Но Он пошёл к той, где была трава, голубое небо, блестело солнце – всё к чему с любовью привык.

Вошел, сделал шаг и… какое наслаждение, ещё шаг – ах, лучше и быть не может. Он вдохнул полной грудью свежайший воздух. А свет, нет, это было не то солнце – другое, яркое, чистое только рожденное, новое светило! Лёг, расплылась улыбка по лицу, закрыл глаза – пропал ветерок, запахло сыростью. Открыл глаза – ничего. Где всё?! Прошла одна слеза – плюхнулась, слившись лужами таявшего снега. И он пропал в забытье.

Он не видел ничего, ничего! что хоть лишь минимумом бы так сияло, так резвилось стаями планет и звезд, как проносились миллионы и сотни миллионов гигантов, созвездий, галактик, и какая вопиющая низость сейчас была перед ним. Он облокотился на стену головой, закрыв глаза и снова желая вспомнить все очертания, лазурный свет. Ах, как гадко! как тошно после он видел мир. Прошёл день или более дней – он не заметил. Нет теперь тех сновидений – они растаяли, оставив нежный привкус на губах, что от голода и жажды он постоянно облизывал. Согнулся угрюмый и не мог больше смотреть и воспринимать всё, что находилось с ним, было так отвратительно.

И бездумно, уже не пытался вспомнить, а заострился в одну точку, не замечая ничего. Закрыл глаза и вот, неожиданно, уже видит белую ткань, чувствует, как удав веревка обвёл его шею. Он видел свет солнца через эту ткань. Но снова моргнул и уже лежит на ледяном камне и знакомая черная тень спускается по тросу. Паук держал ещё более великий клубок, смочил его и вот она новая жемчужина. Феликс потянулся уже было, но паук начал сверх того ёще наматывать. Смертник сел и наблюдал. Паук подошёл к нему, оставив клубок в стороне, и укусил парня за ногу, что тот даже вскрикнул и от боли, попытался откинуть его, но они взглянули друг на друга и паук пустил кровь внутрь жемчужины, и она стала блестяще красной как метал. Он взял эту размерами с самое маленькое яблоко шар и положил на язык. Закрыл глаза. И со счастьем поднял подбородок, горящую улыбку.