На горах. Книга вторая [Павел Иванович Мельников-Печерский] (fb2) читать постранично, страница - 3
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (213) »
***
Меж тем Марья Ивановна сидела в комнате старшего брата с меньшим братом и с его женою. — Ну как, Машенька, устроилась ты в Фатьянке? — спросил Николай Александрыч. — Слава богу, совсем почти обстроилась, остается внутри кой-что обделать да мебель из Талызина перевезти, — отвечала Марья Ивановна. — К осени, бог даст, все покончу, тогда все пойдет своей колеей. — Что ж? В самом деле был там корабль Ивана Тимофеича?[4] — спросила Варвара Петровна. — В самом деле, — отвечала Марья Ивановна. — И по преданиям так выходит и по всем приметам. Тут и Святой ключ и надгробный камень преподобного Фотина, заметны ямы, где стоял дом, заметны и огородные гряды. — Хорошо, что в твои руки досталось место, — сказала Варвара Петровна. — Летом на будущий год непременно у тебя побываю. Теперь, говоришь, ничего еще у тебя не приспособлено? — Еще ничего, — отвечала Марья Ивановна. — Сионскую горницу[5] сделали, не очень велика, однако человек на двадцать будет. Место в Фатьянке хорошее — уютно, укромно, от селенья не близко, соседей помещиков нет, заборы поставила я полторы сажени вышиной. Шесть изб возле дома также поставила, двадцать пять душ перевела из Талызина. Все «наши». — А поблизости есть ли божьи-то люди? — спросил Андрей Александрыч. — Еще не знаю, — отвечала Марья Ивановна, — пока до меня не доходило. Да я, впрочем, и разыскивать не стану. Не такое время теперь. Долго ли до беды? — Ну а эта девушка, что с тобой приехала? В самом деле близка она к «пути»? — спросил Николай Александрыч. — Совсем готова, — сказала Марья Ивановна. — Больше восьми месяцев над Штиллингом, Гион и Эккартсгаузеном сидела. И такая стала восторженная, такая мечтательная, созерцательная и нервная. Из нее выйдет избранный сосуд. — Ну, это еще не угадано, — молвил меньшой Луповицкий. — Бывали и восторженные, бывали и мечтательные, а после назад возвращались в язычество, замуж даже выходили. — Эта замуж не пойдет, — сказала Марья Ивановна. — Любовь житейская ей противна, в этом я успела настроить ее. И другая есть тому причина — я и той воспользовалась, хоть и ни разу даже не намекнула Дуне об ее сердечных ранах. Понравился ей какой-то купчик, познакомилась я с нею тотчас после разрыва, поговорила с ней, посоветовала читать мистические книги, а теперь, проживши у них больше двух недель, кажется, совсем ее укрепила. Много порассказала я ей, и теперь она горит желаньем услышать «живое слово». В первое же собранье можно будет ее допустить, разумеется, пока без «приводу»[6]. Я уверена, что она озарится. Когда будет у вас собранье-то? — Хотелось бы в субботу на воскресенье, — сказал Николай Александрыч. — Не знаю, соберутся ли. — А по многу ль теперь собираются? — спросила Марья Ивановна. — Умалился корабль, очень умалился, — скорбно промолвил Николай Александрыч. — Которых на земле не стало, которые по дальним местам разошлись. Редко когда больше двадцати божьих людей наберется… Нас четверо, из дворни пять человек, у Варварушки в богадельне семеро. Еще человека два-три со стороны. Не прежнее время, сестрица.
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (213) »
Последние комментарии
4 часов 23 минут назад
4 часов 26 минут назад
5 часов 23 минут назад
5 часов 46 минут назад
23 часов 45 минут назад
23 часов 46 минут назад