Уха в тундре [Мич Казим] (fb2) читать постранично, страница - 3

него; лежит хлебушек, заманчиво пусты алюминиевые миски, ложки кучкой; прозрачная банка с солью, здесь же пачка молотого перца. Всё готово к пиршеству!

– Мужики, послушайте сюда, – Лёха-помбур, крупный парень, бывший ВДВшник, подошел к нам, – уж извините, некогда с вами рассиживаться, дела не закончены. Вы же не стесняйтесь и постарайтесь съесть всё содержимое кастрюли. Кстати, можно снимать с огня, уха готова. О нас не думайте, есть ещё одна порция, вот в ведёрке лежит, как освободимся, то себя не обидим. Мы сейчас сделаем ещё один заплыв, а к вам просьба: как соберётесь домой, то прихватите с собой наш рюкзачок с сетью. Вахта заканчивается, сюда больше не придём, сами видите, сколько топать. А нам ещё другую сеть отсюда тащить, лодку, рыбу. Так что, не сочтите за труд, подсобите, – закончил он и, ободряюще улыбнувшись, пошел к берегу. Я подозвал Сашу и мы, стараясь не обжечься и не пролить уху, сняли кастрюлю с огня.

– А нас уговаривать не нужно! – Володя, сделав несколько снимков, отложил фотоаппарат в сторону, и схватив половник в руки, уже ждал, когда мы закончим манипуляции с установкой кастрюли. – Побыстрее никак нельзя? Умрём ведь с голоду!

– Наливай! – Саша подставил свою миску.

О боже! Кто пробовал уху из хариуса, тот никогда не забудет этот вкус! Нежнейшая рыба, этот плавающий сверху жирок, запах рыбы, «лаврушки» и перца, вкуснейшая! И ещё миллион хвалебных эпитетов! И сколько бы я ни описывал, боюсь, что не смогу передать и сотой доли того вкуса и запаха, которыми так знаменита уха из хариуса. Огромные миски вмещают в себя почти три черпака ухи. Зачёрпывать нужно «по-босяцки», то есть с самого дна, чтобы рыбки было побольше, и юшки побольше, и всего побольше. Первая порция была поглощена почти в тишине, если не считать довольного урчания, прихлёбывания да причмокивания, сочного хруста откусываемой луковицы.

– Уф, знатная ушица! – Саша отодвинул миску. – Это просто чудо, никогда не ел такой!

– Ну и хорошо, что ты уже насытился, нам больше останется. – Володя, обглодав рыбий хребет, зачем-то тщательно осматривает его. – Я лично ещё порцаечку приму. Ну не выливать же, да и ребята просили.

– Так я не сказал, что уже всё, наелся. Просто маленький перерывчик. Вот же она, мисочка пустая. Наливай. – Саша, развалившись у костра, совсем разомлел от еды. Но отказаться от такой ухи – это выше его сил.

Пересмеиваясь, подзуживая друг друга, нахваливая буровиков, пригласивших нас, с небольшими перерывами мы всё же осилили эту кастрюлю. Как это получилось, сейчас мне даже сложно представить. Помню только, что остатки доедали уже и без хлеба, и без лука, только одна уха. А впереди ещё чай с дымком, с веточками и угольками в кружке. Класс! Провели ещё час в какой-то сытой прострации; не хотелось двигаться, не хотелось даже думать – мысли лениво перетекали из одного полушария в другое. Мы просто лежали на ветках, дышали свежим воздухом, дремали, изредка отгоняя заблудившегося комара.

– Подъём, босяки, подъём! – Володя больше других съел ухи, а значит, дольше всех должен был быть «деморализован», тем не менее уже бодренький стоял, готовый к походу.

– Несите меня на руках, сил нету вообще, – не открывая глаз, пытаюсь выиграть самые сладкие минуты отдыха.

– Конечно, понесём. Ты берёшь рюкзак с сетью, а Саша берёт тебя на руки и вперёд. А я буду показывать дорогу, – У Володи благодушное, хорошее настроение. Жизнь удалась! Еле растормошили Сашу. Он и так не очень скор на сборы и походы, а тут, после такой порции ухи, вообще отказывался идти. Шутка. Потом недолго рядились, кому первому нести рюкзак, кому фотоаппараты, кому пакет. Конечно же, нагрузили рюкзак на меня, но договорились, что будем подменять друг друга. Вроде бы ничего, не слишком тяжёлая ноша, но все же довольно увесист. Начали движение к дому. Да, налегке двигаться было гораздо легче, а сейчас, да ещё с таким грузом в животе, – тяжеловато. Метров через пятьсот чувствую, что одежда на спине промокла насквозь от пота. Вова далеко впереди, Саша не только от Вовы, даже от меня отстал. Останавливаюсь, жду его. Подходит и пытается присесть, отдохнуть. Я уже начинаю злиться: на мне рюкзак, я намного старше, а мне что, ещё придётся Сашу нести? Не давая ему присесть, продолжаю движение. Иду по тропинке, стараясь ступать более ритмично, чтобы и дыхалка не сбивалась, да и рюкзак не прыгал из стороны в сторону. Саша вновь отстаёт, всё дальше и дальше. Володи не видно. Пройдя ещё шагов двести, вижу, что Володя лежит на ветках, отдыхает. Еле передвигая ноги, подхожу, бросаю на ветки рюкзак, плюхаюсь рядом.

– Молодец, красавчик! – говорю ему, тяжело дыша и пытаясь шутить. – Ушел себе, бросил нас, хоть пропади в этой тундре. А вдруг с дороги собьёмся, не в ту сторону пойдём? Что будешь делать?

– Голову подними и посмотри туда, – небрежно показывает рукой, – это буровая. Куда вы нафиг заблудитесь! Двигать ножками