Трамвай [Михаил Викторович Позняк] (fb2) читать постранично, страница - 2

Савеловскую эстакаду – и наполовину отрезали соединение с северо-западной частью линий. В 71-м укоротили «Аннушку» до станции метро «Кировская». А в 73-м убрали рельсы с Большой Грузинской, отрезав северо-западную часть с Краснопресненским депо окончательно. Так что – увы, не увидим мы больше, как карабкается трамвай в горку Рождественского бульвара или пересекает Госпитальный мост. Хотя некоторые – видят…

Кирилл иронично посмотрел на Пашу, гости обернулись тоже, но поскольку тот сидел с каменным лицом, продолжения не последовало.

А случилось с ним тогда, в тот хмурый промозглый апрельский день, действительно нечто странное. Развозя видеокассеты и диски по точкам реализации, он очутился в районе улицы Боровой и решил, что идеальным вариантом будет сесть на трамвай на Госпитальном валу и прокатиться на нем до Авиамоторной. Дойдя до остановки «Ухтомская улица» он оказался на ней почему-то совершенно один, на что в тот момент не обратил никакого внимания. Характерный звук подъезжающего вагона МТВ-82А его так даже очень обрадовал, не каждый день прокатишься на таком раритете! Не глянув на номер – а что, тут все в одну сторону едут, он погладил его темно-красный бок и вошел в раздвинувшиеся гармошкой двери с центральной перемычкой. Трамвай тронулся, набрал скорость, пульсирующе завывая и вихляясь на раздолбанном пути, а Паша занял одиночное сиденье по правому борту и застыл в блаженном оцепенении. И весьма не сразу он заметил, что пейзажи за окном, которые он видел традиционно-расплывчатыми, явно не совпадают с теми, какие должны быть по дороге. Какие-то старые домики узкой улицы, смутно знакомой, но давно забытой. Поворот, еще поворот – и трамвай вдруг выкатился на Бауманскую улицу, к неописуемому удивлению Паши. Когда двери открылись, он выскочил на улицу и судорожно надел очки, стараясь понять, что же это было. И ничего не понял – обычная толчея у ларьков, люди идут в метро или из него, по рельсам катятся угловатые Усть-Катавские трамваи. И только он стоит с раскрытым ртом посреди улицы. Вывод мог быть только один, и он озвучил его на следующем же заседании Трамвайного Общества:

– Ребята, на Госпитальном мосту движение восстановили, там снова трамвай ходит!

Все обрадовались, кто-то зааплодировал даже. Кроме Кирилла, который подозрительно посмотрел на него и спросил, зачем тот так нехорошо шутит.

– Но я же там ехал позавчера! Трамвай повернул с Госпитальной площади направо к мосту, а потом выехал к Бауманской!

– Там такого маршрута не было никогда, – неуверенно произнес Юра, – С Госпитального вала направо 43-й поворачивал, но он потом налево уходил, к Волочаевской улице. А к Бауманской шел 50-й, но он к Госпитальной площади от Авиамоторной подъезжал. Что-то не так в твоем рассказе.

– А самое главное, что не так – это то, что никто там никаких путей не восстанавливал. Я утром мимо проезжал – как торчали из-под асфальта куски рельсов, так и торчат. Гонишь ты, Паша.

Потрясенный недоверием Паша кинулся было возражать, но быстро умолк, понимая с каждой фразой, как нелепо звучат его слова. А товарищи еще долго спорили, периодически призывая его подтвердить или опровергнуть тот или иной аргумент. А поскольку в злоупотреблении алкоголем или запрещенными веществами он до сих пор замечен не был, все сошлись на том, что он просто уснул и не заметил, как неизвестно откуда взявшийся ретротрамвай объехал по кругу весь район через Авиамоторную и Красноказарменную улицы, действительно переехал мост – только Лефортовский, а не Госпитальный, а там и свернул на Бауманскую. Правда, такого маршрута тоже отродясь не существовало, но кто их знает, хозяев этого раритетного вагона. В общем, как подвел итог злоязычный Кирилл: «Трамвай пришёл – да только не туда, зовут плясать – да только не меня».

Паша надулся, обиделся, и хотя поддразнивать его скоро перестали, в споры старался не лезть, чтобы ненароком не навести на эту тему. Зато он целый месяц рылся потом во всех газетах, пытаясь найти хоть что-то о восстановленном МТВ-82А, да так ничего и не нашел. И по сей день, идя вдоль трамвайных путей, оглядывался, не мелькнет ли где знакомый силуэт с изящно изогнутой над крышей дугой.

– Ну ладно, в следующий раз обсудим трамвайную историю Питера. Там все другое, вагоны другие, и вообще – ничуть не менее интересно было, – подвел итог Кирилл.

Все зашевелились. Юра вставил в замызганную «Электронику-302» кассету с любимыми песнями Общества:

«Ты утром ждешь его с нетерпеньем,

Ты ночью видишь трамвайные сны.

Эпоха трамвайного поколения,

Колёса стучат в ритме новой волны».

Эта песня «Биоконструктора» считалась их неформальным гимном, и Паша напевал ее иногда просто так, по случаю.

Кирилл оживленно беседовал с девушками. Незнакомый парень, оставшийся в одиночестве, подходил по очереди к образовавшимся группкам, пытаясь вступить в разговор. Рядом с Пашей плюхнулся Юра и пожал ему руку.

– Слышал, ты в Германию сваливаешь?

– Да кто это все выдумал-то? –