Зона вылета [Полина Викторовна Денисова] (fb2) читать постранично, страница - 2

аэропорт. Говорит, что едет с друзьями на каникулы.

Тео покачал головой. Какие могут быть каникулы? От чего так устал его двадцатишестилетний сын, который не работает последние восемь месяцев? Но вслух ничего не сказал, тем более, что на крыльце уже появился Ари. С огромными стереонаушниками на шее, в кислотно ярких кроссовках и толстовке с капюшоном, он выглядел подростком. Софи, выдавливая из себя улыбку, мужественно старалась казаться бодрой. Тео, взглянув на часы, наскоро поцеловал жену, Ари помахал матери рукой.

Сын, казалось, уснул, глубоко спрятав голову в капюшон и, насколько позволяло пространство, раскидав длинные ноги. Тео вспомнил, как в детстве он обожал ездить с ним на работу. Поездка в аэропорт всегда была для мальчика настоящим праздником, и по дороге возбужденный Ари едва ли мог так безмятежно уснуть. Такие поездки случались редко, не чаще двух-трех раз в год, а со временем прекратились. Служба безопасности затягивала ремни с каждым годом все туже, да и Ари вырос. Тео заметил, что сын потихоньку взглянул на часы. Значит, не так уж крепко спит. Они почти приехали, осталось лишь обогнуть третий терминал, где служил Тео, и откуда вылетало большинство международных рейсов.

− Во сколько твой рейс? − спросил сына, припарковав машину на своем обычном месте, возле столба с рекламным щитом кофе.

− Через тридцать пять минут, − развел руками Ари, словно извиняясь.

− Как через тридцать пять минут? Опоздал ведь! − Тео уже тащил сына к служебному входу. − Посадка могла закончиться!

− Может, с тобой пропустят? − неуверенно промямлил Ари, позволяя тащить себя, словно маленького.

− Посмотрим, что можно сделать, − пробормотал Тео. Они уже входили в стеклянную дверь служебного входа. С недавних пор даже работники аэропорта должны были проходить через рамки и сканировать содержимое сумок. Но если в первый после нововведения месяц эти правила и соблюдались, то позднее рамки и ленты стали лишь декорацией.

Сегодня дежурили, Грегори, давний приятель Тео, и Амели, которая со дня на день должна была уйти на пенсию. При виде Ари у Грегори вытянулось лицо, а Амели деланно схватилась за сердце и расплылась в широкой улыбке. Оба помнили Ари еще мальчишкой, во все глаза разглядывающего приборы на работе отца.

− Ари, мальчик, ты когда успел так вымахать? − издалека прокричал Грегори. − Чем они тебя кормили? Я просто не верю своим глазам! − он вышел в проход слева от рамки и широко развел руки для объятий.

− Прости, Грег, он опаздывает, − Тео на ходу хлопнул приятеля по плечу и сделал несколько шагов, пятясь задом, глядя, как Грегори и Ари наскоро обнялись.

− Привет, Амели, прости, что бегом! Хорошей вам обоим смены! − и они помчались дальше, пересекли небольшой холл и нырнули в дверь с надписью "Для персонала". За ней тянулся длинный коридор, идущий вдоль всего терминала.

Тео бежал тяжело, грудь словно придавили кирпичами, а в правый бок с каждым метром все глубже входила пила. Стесняясь собственной немощи, он молчал, чтобы Ари не увидел, как тяжело даются ему несколько сотен метров. До зоны вылета оставалось преодолеть этот нескончаемый коридор, а потом свернуть в один из боковых проходов с туалетами. Оттуда попадаешь сразу в зону вылета с ее круглосуточной толчеей и наэлектриэованной атмосферой, заряжаемой самими путешественниками.

Напротив пищеблока пила в боку Тео вонзилась так глубоко, что он, охнув, присел. Ари, обогнавший отца метров на шесть, не сразу заметил, что бежит один. Оглянувшись, он неуверенно двинулся к Тео, но тот замахал свободной от прижимания бока рукой:

− Беги, беги уже, я в порядке!

Ари попятился, и Тео увидел, что сын испуган и бледен. Он постарался улыбнуться как можно естественнее и снова махнул рукой:

− Ари, я найду тебя, вот только немного посижу, отдышусь.

Сын кивнул, вскинул и пожал над головой руки в победном жесте, и продолжил путь по нескончаемому коридору.

− Белая дверь справа, возле знака "Не курить!" − крикнул вдогонку отец.

Ари, не оборачиваясь, снова вскинул руки.

Боль в боку понемногу утихла, но дыхание все не восстанавливалось. Тео почувствовал, как в груди словно разлилось что-то горячее. Он подумал об инфаркте, и его моментально прошиб пот. Он обмяк и сидел уже не на корточках, а просто на полу, привалившись спиной к стене. Через стену он слышал грохот из пищеблока, но тяжелая дверь была наглухо закрыта. Когда паническая атака отступила, Тео невесело ухмыльнулся, пошутив про себя, что нашел не самое лучшее место умирать.

Жжение в груди прошло, боль в боку забилась глубоко и почти не ощущалась. Тео по-стариковски поднялся, сначала встав на четвереньки, а потом, упираясь в стену одной рукой, а в пол другой, смог распрямиться. Вздохнул сначала осторожно, потом глубоко. Все было в порядке, только где-то в желудке