Грань бессмертия [Кшиштоф Борунь] (fb2) читать постранично, страница - 2

смерти! Он никого не любил. Только себя!

— Попробуем рассмотреть все возможности, — я решил подвести итог. Завещание сформулировано несколько странно. В нем конкретно не упоминается ни одно произведение, за исключением не принятой к постановке пьесы. То же самое относится и к условной записи в пользу института имени Барта "остальных" произведений, которых не было у вас и которые не были опубликованы при жизни автора. Так вот, мне в голову пришла мысль, которая, быть может, облегчит нам получение прав на наследство. Попытайтесь написать названия и по возможности содержание известных вам, но пока еще не опубликованных произведений Хозе Браго. Мы заверим этот список у нотариуса. Возможно, институт Барта располагает хотя бы одним из них, тогда мы попытаемся убедить суд, что первоначально оно находилось у вас, а потом исчезло. Разумеется, мы не станем обвинять институт в хищении, но наши претензии тогда будут хоть как-то обоснованы.

— Я это сделаю сейчас же, — поспешно ответила сеньора де Лима. Правда, содержание я не очень помню, но, может быть, названия… Впрочем, Марио помнит лучше. Хозе читал ему свои произведения.

— Вашему сыну тогда было семь лет…

— Они встречались позже… иногда… Скажу вам откровенно, названия всех произведений Хозе, опубликованных институтом Барта, не были известны ни мне, ни моему сыну.

— Ну что ж? Поразмыслим… — уклончиво ответил я, считая разговор оконченным. Однако клиентка не собиралась уходить.

— Видите ли… — вновь нерешительно начала она. — Действуя так, как до сих пор, мы, мне кажется, никогда не достигнем цели. У моего мужа возникла одна идея, я хотела сказать… одно подозрение.

— Подозрение? — насторожился я.

— Предположим даже, что завещание законно и Хозе не терял рассудка. Есть ли у нас доказательства, что он умер естественной смертью?

На этот раз я уже потерял самообладание!

— Вы хотите обвинить институт Барта, всемирно известную научную организацию, в убийстве?! Столь серьезное учреждение не стало бы мараться из-за нескольких сотен тысяч…

— Из этих сотен тысяч вскоре вырастут миллионы!

— Но кому могла быть выгодна смерть молодого, неизвестного писателя?

— Однако же факт остается фактом: крупные суммы постоянно поступают в кассу института, а новые произведения ежегодно извлекаются из таинственного посмертного портфеля, находящегося у Боннара. А ведь Хозе умер именно в институтской клинике. Там его лечили, а он из благодарности завещал им свои произведения, которые в то время, будем откровенны, не имели никакой ценности. К сожалению, болезнь была неизлечимой, продолжала она иронически, — редкий случай рака, против которого еще до сих пор нет средств. Имейте в виду, что институт и не специализируется на лечении опухолей. И вот после смерти пациента сам "великий" профессор Боннар вдруг заинтересовался писаниной неизвестного графомана, которую тот передал в распоряжение института, и, используя свое влияние, сделал из него великого писателя. Более того, оказывается, в завещании есть пункт, по которому Боннар становится единственным опекуном моего сына в случае, если Марио пожелает воспользоваться плодами писательской деятельности своего отца. И это никому не кажется странным…

Я не понимал, куда она клонит.

— Вы, вероятно, сами не верите в то, что говорите! Обвинять профессора Боннара! Это абсурдно!

— Однако я, как клиентка, прошу вас изучить и такую возможность. Ведь эксгумация разрешается? Можно провести вскрытие. Яд удается обнаружить даже спустя много лет.

— Мы только скомпрометируем себя, — осторожно заметил я.

— Вы думаете, специалисты из института Барта не оставили следов?

— Боже мой, я вообще считаю, что об убийстве нечего и говорить. Ваш первый муж умер от рака.

— Пусть так. Но я хочу убедиться в этом. У меня есть факты, позволяющие предполагать, что было совершено убийство.

Я был удивлен ее уверенным тоном, а она продолжала:

— В то время, когда вас грызли ваши адвокатские сомнения, мы попытались кое-что узнать. Чуткие люди, заслуживающие полного доверия, рассказали нам, что на бедном Хозе Браго профессор Боннар производил какие-то эксперименты. Этого достаточно.

— По-видимому, речь шла о новых методах лечения. Хозе Браго был в безнадежном состоянии, а в таких случаях — с согласия больного допускается применение даже недостаточно проверенных лекарств.

— Может быть… Может быть… Однако я настаиваю на эксгумации!

Я чувствовал, что эта упрямая женщина не уйдет, пока не добьется своего.

— Хорошо, — без особого энтузиазма согласился я. — Где похоронен Хозе Браго?

— В Пунто де Виста, небольшой деревушке в шести километрах от института Барта. Кстати, мой брат, Эстебан Альберди, занимает там место приходского священника.

2

В деревне Пунто де Виста, раскинувшейся по склону невысокого холма, жили в основном владельцы убогих участков и безземельные крестьяне, работавшие на