Майские страсти [Фёдор Маслов Маслов] (fb2) читать постранично, страница - 3

этому, хотя вид имел по-прежнему мрачноватый и страдальчески-монашеский.

– Разве можно бить человека?– пробормотал он и вздрогнул, поняв, что сказано было вслух.

– Ладно, ты знаешь, что… не начинай,– хозяин раздражённо поспешил его перебить.

В комнате как-то вдруг потемнело. В ней и до этого было не особенно светло. Обои ярко-зелёные, песочно-коричневая мебель, белые шторы, лимонного цвета ковёр, а в связке всё давало оттенок ненастья или, скорее, пасмурности, как будто солнце боялась туда заглядывать.

– А то сейчас начнёт опять…– кашлянул хозяин.– Богу учить начнёт, правде.

Желая пошутить, он отыскал взглядом Мелюкова, а тот этого не заметил и очень философски смотрел на закуску. Казалось, включи ему любую музыку и, бедняга, либо тотчас же уснул бы, либо пошёл бы танцевать и прыгать.

Его решили не отвлекать. Он так и сидел в безнадёжном забвении.

– А пусть скажет, про Бога-то. Не мешай Андрюше. Ну,– кивнул Дмитрий.

– Что ты хочешь от меня?

– Ты же про Него хотел что-то сказать?

– Может, и про него. Хотя… Нет, это вам так кажется. Я сейчас не хотел этого.

– А всё-таки… Скажешь? Давай. А то посрамим тебя.

– Тебя не изменить, Ты же это сам знаешь.

– А ты какой-то не такой, как я?

– Я? Я просто верю и всё… Мне этого достаточно. Даже чересчур.

– А я разве сказал, что я не верю?

– Нет, но подразумевал. Обмануть хотел меня,– Андрей серьёзно и, прищурившись, посмотрел на друга, точно зазывая его куда-то.

– Ха, врёшь,– тот, тоже с серьёзным выражением лица, наклонился вперёд.

– Это секрет.

– Я как-то сказал что не верю в Бога. Ну и пусть, ладно… Но это не значит, что я верю в то, что его не существует.

– В Него не верить гораздо легче, чем верить… Он не даёт нам понять, что Он есть, чтобы мы не почувствовали безнаказанность за грехи… Вот на это обрати внимание.

– Укоряешь?

– Ни в коем случае. Просто у тебя всё от ненависти.

Жених решил встать и громко выговорил:

– Вы куда пришли?

Дмитрий жестом указал ему на кресло, и он снова сел, точно этим жестом его толкнули.

– Для меня обвинение в ненависти – не обвинение, Андрей. Потому что я знаю, что такое моя ненависть.

– Только меня в ответ не упрекай.– чем-то одновременно и обидным, и насмешливым была полна слабая улыбка Андрея.

– Хорошо,– Дмитрий неожиданно вскочил с места и почти закричал.– Кто не ненавидит, тот и не любит. И того тоже не любят. И чем сильнее мы с тобой ненавидим, тем сильнее любим.

– Может быть, всё это и так…

Дмитрий подбежал к товарищу и, нагнувшись, шепнул:

– Потом, всё потом…

Они сумеречно посмотрели друг другу в глаза. Оба ощутили неприятный холок в душе.

Когда эти двое находились вместе, то создавалось очень странное впечатление. Окружающими овладевало чувство беспричинного страха, самого грязного и неприятного именно от того, что у него не имелось истока. Хотя Дмитрий и Андрей были разного роста, в их внешности проскальзывало что-то общее. И даже, вероятно, не в наружности, а в манере поведения в стрессовых ситуация. А это, и придавало их внешнему виду сходство.

И Андрей, и Дмитрий были настоящими красавцами, причём давно это знавшими и переставшими ценить свою привлекательность. Но если присмотреться, и во взглядах, и в улыбка, и в жестах сквозила некая противоположность, а, быть может, противопоставленность, вынужденная и надоевшая.

Цвет кожи у обоих – бледный, глаза – большие, волосы – тёмно-русые. На лицо издалека были похожи невероятно. А всё-таки, когда к одному чувствовалась симпатия, то к другому, обязательно – неприязнь; когда одного уважали, другого обязательно оскорбляли.

Есть в похожих друг на друга людях пусть даже одна черта, но которая до невероятности идёт одному и не идёт другому. Появляется удивительная особенность: за эту одну черту можно либо влюбиться в одного, либо возненавидеть другого. Если посмотреть на таких людей, очень похожих, говорящих одно и то же, имеющих общие принципы и интересы, то кажется, что они непременно должны друг друга ненавидеть и быть самыми жестокими врагами.

После того, как Дмитрий шепнул на ухо Андрею, стало понятно, что разговор этот на время пресёкся.

– Что вы в самом деле? На похоронах, что ли?– вскинулся жених.– Будет ещё повод так поговорить. Садитесь, не тревожьте душу.

Последовали те пустые разговорчики, которые нужны для того, чтобы хотя формально забыть о предыдущих толках. Беседовали о футболе, об общих знакомых, о том, что и о них самих кто-то в тот момент беседовал…

То и дело, как-то невзначай, повторялось следующее:

– Хороша!– подкатывал глаза Дмитрий.

– Да, хороша!– поспешно кивал жених.