Аллергик [Данила Андреевич Трофимов] (fb2) читать постранично, страница - 17

железки. Они меня спасти хотят! Я не пьяная. Ты не понимаешь. Погоди, я тут решила, а они меня… хорошие люди. Да что ты орёшь-то? Нет, подожди, нет, не бросай трубку!

Над нами светили безразличные фонари. Ангелина выронила телефон и заплакала. Напротив неё встала Саша, а я нагнулся поднять мобильник. На экране опять – «Намик».

– Дайте! – всхлипнула Ангелина, вырвав у меня мобильник. – Намик, ну чего тебе ещё? У меня хорошо. Не нужно ничего! Нет!

Я оглянулся. На другой стороне дороги теперь стояла побитая красная шестёрка. В салоне двое. Сидевший за рулем человек змеино прохаживался по мне взглядом. Он держал трубку у уха. Я оглянулся на Ангелину, потом опять на него. По-хозяйски величаво-лениво он приподнял толстую руку от руля и властно, вопросительно взмахнул ею.

– Ну и что за дела? – я показал на Ангелину, потом поднял ладони и громко сказал. – Как будто я её держу!

– Пошли они, мы доведем её до дома, – отрезала Саша, потом она обратилась к Ангелине. – Хорош болтать. Хватит.

Сердце стучит. Ни одной машины, ни поездов, ни ветра. Только фонари светят. И красная шестёрка эта.

– Что делать будем, Дим?

Ангелина опять плакала, а Саша смотрела на меня выжидающе. Я глядел на другую сторону дороги. Ко мне бежал человек, сидевший до этого на пассажирском сиденье в шестёрке. Он приблизился вплотную и пошёл на меня:

– Тебе что? Чего надо?

Женский голос. Фонари – гудящие точки.

– Мне – ничего. Твоя подруга только что чуть под машину не сиганула, – ответил я.

– Что?

– Я её, по-твоему, обувать, что ли, собрался?

«Тук, тук», – дважды стукнул канализационный люк на дороге. Ангелина вскочила. Пуховик распахнулся вновь, стал виден выступающий живот.

Всё произошло слишком быстро. Я сказал Саше, что нам нужно уходить. Взял её под руку и потянул за собой.

– Э! – кричал парень вдогонку.

– Идём, идём, не оборачивайся, – говорил я Саше и силой тащил её за собой.

За спиной визжали колеса. Дважды хлопнула дверь. И снова визг. Мы почти бежали оттуда. Когда мы добрались до дома Саши, у неё зазвонил телефон, и она сбросила.

Я спросил её:

– Что ты думаешь?

– Не знаю.

У Саши опять зазвонил телефон.

– Кто это?

– Отец.

– Ты тогда иди, и я пойду?

Настойчиво звонил Сашин мобильник. Она ответила скороговоркой: «Сейчас иду, папуль», а потом обратилась ко мне:

– Мне пора.

Я пожал её холодную руку:

– Давай.

Я пошёл домой.

Мы никогда больше не говорили об Ангелине. Её как бы и не было. Мы её вытеснили. Ведь у нас другая жизнь. Своих забот много. Всегда что-то случается, хорошее, плохое – а мы-то тут при чём?..

Следующим вечером Костя вернулся домой. От Саши у Кости остался подарок, сделанный им же, на её день рождения – шахматы: она соглашалась играть с ним только ради того, чтобы он выигрывал. Все остальные Сашины вещи Костя вывез две недели спустя и молча отдал их в руки её отцу.

Память

– Почему ты ни разу не поцеловал меня? – донеслось из трубки.

И я понял, что наконец-то свободен, что наконец-то не люблю эту девочку, её пергаментную руку я больше не хочу держать в своей.

Превозносил её. Я здесь, на земле, а она – солнце, или ночная звезда, которая помигивает всегда, когда тоскую по ночам или бреду домой чёрт-те откуда.

Ходил на английский в школу рядом с её домом. Мечтал, что однажды выучу аккорды на гитаре и, как в банальных фильмах о любви, спою про любовь на пятом этаже.

Любил, а она позволяла. И у неё тоже была любовь, но не со мной. Долго я пытался уговорить: «Если тебе нужен точный, серьёзный, деятельный человек, я ради тебя могу научиться, могу стать таким: надёжным, как швейцарские часы».

И вот последняя наша весенняя ночь. Мы всё вздыхали в трубки, говорили часов до пяти. У меня горело ухо, отяжелела рука держать телефон, но всё было не важно, важно было только, что она рядом, пусть и только голосом, но рядом, я слышал, как она дышит, и представлял себе, как она лежит у меня на плече. И тут после молчания, романтичного и многозначительного. «Почему ты меня не поцеловал?» Она забыла. Она забыла. Я пытался её поцеловать в тот, первый раз, но она сказала, что не надо.

Вешая трубку, я сказал:

– Надеюсь, у тебя в жизни всё сложится очень хорошо.

– Такое ощущение, что ты со мной прощаешься навсегда.

– А кто его знает, как там в жизни получится.

С тех пор мы и не говорили. Она стала важной, нужной, вышла замуж. Моя одноклассница, с которой мы случайно встретились на улице, рассказала мне об этом и добавила: «Когда я её мужа увидела, подумала, что это ты, только похудел чутка». Я пришёл домой, заглянул на её страницу в социальной сети, увидел счастливое фото –