Сломанный образ [Александр Константинович Эганян] (fb2) читать постранично, страница - 5

лестницы и опустил на нас свой холодный и страшный взгляд. Я растолкал сослуживцев и рванул в его сторону.

– Ты думаешь, что я совсем полоумный? Запомни, никто и никогда ещё не смог меня обмануть, – сказал Лёринц, остановив меня, но я всё равно оттолкнул его и смог добежать до чердака. – Тело выкиньте куда-нибудь в лес, – крикнул вниз Лёринц.

С колотящимся сердцем я зашёл на чердак. Шкаф был немного отодвинут, и я его полностью развернул ближе к левой стене. Кровь лилась из его груди и образовывала небольшую лужу. Глаза его были закрыты. Пульс отсутствовал, но я ещё пытался вернуть его к жизни. Всё тщетно. Я схватился за голову и начал просто орать во весь голос. Под звон тишины я всё смотрел и смотрел на окровавленного мальчишку, от которого меня оттаскивали, а потом вырвался из рук и побежал вниз, ничего не видя под ногами. Лёринца не заметно, скорее всего, он в своём кабинете, и я устремился прямиком туда. Без стука и разрешения я открыл дверь и начал кричать на сидящего в кресле Лёринца.

– Что вы натворили? Вы хоть знаете, сколько ему лет?

– Мне плевать, Тамаш, как и теперь на тебя. Иди готовься к завтрашнему дню, – хладнокровно произнёс он и громко позвал Хельмута. Тот, будто ждал у двери, буквально через пару секунд оказался в кабинете.

– Отведи его подышать на свежий воздух. А то он, видимо, скоро в сербскую армию вступит, – расплывшись в кресле, произнёс Лёринц.

– Принято, – ответил Хельмут и, взяв меня крепко за руки, вывел за дверь.

Оказавшись на улице, он меня отпустил и начал говорить:

– Послушай, ты не должен перечить Лёринцу. Я хоть и сам сейчас пребываю в шоке, но он наш командующий. Пойми ты это.

– Нет, это ты не понимаешь меня. Став оберст-лейтенантом, он решил снять с себя полномочия человека? – косвенно обратился я к Хельмуту и зашёл обратно в дом.

Парни накрыли серба какой-то тканью и потащили вниз. Когда я к ним подошёл, они с некой горечью в глазах смотрели на меня.

– Ребят, отдохните. Я сам отнесу его, – пробормотал я, не отрывая взгляд от лица серба.

– Давай я тебе помогу, – предложил Александр, и я молча кивнул в ответ.

Взяв лопату из подвала, мы понесли тело в сторону леса.

Дедушка закончил свой рассказ, который я слушал около часа. И вот он просто засмотрелся в пустоту, видимо, вспоминая те дни. В его глазах читалось некоторое смятение, но я всё же решил спросить.

– А как вы смогли захоронить его на этом кладбище?

Он ещё смотрел в никуда и только через несколько секунд смог ответить.

– Вместе с Александром мы выкопали довольно-таки глубокую яму у одного дерева, на которое мы прикрепили кусок ткани, чтобы после войны перезахоронить тело. Положив мальчишку в землю, я решил для себя, что нужно уходить. И поздно ночью, собрав все свои вещи, я ушёл, оставив записку у двери. Я никому не говорил о своём плане, и никто, наверное, и не подозревал о моём уходе. Даже Кайсеру, который стал мне как отец.

– Что за записка? – прервав речь мужчины, спросил я.

– Для Лёринца. Надеюсь, что он прочитал. В ней я написал: «Дорогой лейтенант, я ушёл. Можете не искать меня, так как я решил для себя помогать людям, а не убивать их. Если вы думаете, что я вас предал, то вы ошибаетесь, скорее всего, это вы предали свой рассудок окончательно, когда убили беззащитного серба. Всего хорошего».

Я никак не прокомментировал это, и ещё долго мы вместе смотрели на эту плиту без имени.

Бездомный

Один известный политический публицист попал однажды в презабавную переделку. Каждые две-три недели он едет в разные города этой страны для того, чтобы поддерживать свою рубрику «Политический обозреватель» на одном популярном новостном портале. В каждом городе он пытается понять: как устроено местное самоуправление, насколько коррумпированы чиновники, произошли ли какие-то изменения с того момента, когда он был в городе в последний раз.

Он приезжает в Брайбск на поезде поздно вечером, уставший, садится в такси и направляется в забронированный номер отеля. Быстро искупавшись, Альберт сразу же ложится в постель и засыпает.

Спал Альберт очень долго, поэтому с неохотой встал, раздвинув шторы. Он даже не взглянул на вид из окна, который обычно первым делом обозревают путешественники. Но он настолько устал в тот день от ничем не впечатляющих и неинтересных видов из окна поезда, что видеть уже ничего не хотелось, хотя при заселении с шестнадцатого этажа обещали прекрасный вид. А сейчас он в приподнятом настроении и готов увидеть всё под безоблачным лазоревым одеялом неба. Уж сколько он объехал городов, а всё равно каждый раз было по-детски интересно, что движет городом. Прямо у отеля разлеглась четырёхполосная дорога, доставляющая машины в нужное место. Где-то вдалеке прячется такое же высотное стеклянное здание, как и отель. Остальной же город усыпан кирпичными и панельными домами. Редко виднеются монолитные дома. Далеко не самая зелёная местность расстилается вокруг этих домов, лишь на горизонте за чертой города выглядывает