Привет! Я на «Римской» [Елена Горовая] (fb2) читать постранично, страница - 2

любого, кто посмел бы назвать её очкариком.

Когда она в сотый раз начинала: «А помнишь?», он продолжал, как будто помнил об этом все 40 лет.

Со времени их выпускного прошло 40 лет.

На её слова, что это целая жизнь, и много воды утекло, он ответил: «40 лет – это два раза по 20. Нам было по 17. Считай, что мы расстались три года назад».

БОльшая часть их разговоров крутилась вокруг одного: как и когда они смогут встретиться. Он высылал ей фото домов, чтобы она выбрала, в каком хочет жить. Двух- и трёхэтажные, каменные и деревянные, с деревьями в саду или гладким газоном. Он проводил для неё экскурсии по городу, где сейчас живёт и рассказывал, рассказывал, рассказывал. Куда они пойдут в первую очередь, где вкусно кормят, что интересного здесь есть и что он ей обязательно покажет.

Приезжай! Ты только приезжай! Всё будет хорошо!

За время разговоров и видео-встреч она уже выучила наизусть этот городок и привыкла к нему, как будто побывала там.

Каждое утро у неё теперь начиналось с букета ромашек. Да, виртуального, в телефоне. Оказывается, он помнит, что она любила ромашки!

Сколько времени продолжалось общение – она уже и не знает. Было ощущение, что они вместе всю жизнь и никогда не расставались.

Ей было приятно, что тот мальчик из её юности стал мужчиной – ровно таким, какие нравятся ей. Которых называют настоящими, и о которых мечтают женщины.

Он чувствовал, когда ей было плохо или у неё портилось настроение. Он легко находил слова, которые именно сейчас хотелось ей услышать. Он мог обнять её словами. Он поддерживал её, и любые её желания легко делал былью. Он стал самым близким, родным. А, может, был им всегда?

***

Однажды к ней на чаёк забежала подруга. Прямо с порога начала: «Ну, рассказывай уже! Давно за тобой наблюдаю – ты просто светишься вся и ходишь, под ногами земли не чуя. И молчишь. Что случилось-то?»

Счастье, когда есть у тебя человек, с кем можно говорить обо всём. Откровенно и без прикрас. Из неё просто полилось. Всколыхнулось всё: и воспоминания детства, и школьная наивная влюбленность, и родители, которые переезжали, не спрашивая своих подросших детей. И сумасшедшая страна, перемалывающая судьбы людей.

Подруга слушала внимательно и чутко. Говорила бережно и аккуратно.

40 лет, подумай! 40 лет. Вы оба уже не те подростки. И реальность отличается от виртуальности.

***

Она всё понимала. Подруга была права.

Поэтому она откладывала и откладывала возможность встретиться.

Проверяла.

Его?

Или себя?

***

Однажды она ехала на работу и вдруг решила изменить маршрут – выйти на станции, на которой все немножечко сходят с ума.

Она работала гидом в Москве и, кроме прочего, водила туристов на экскурсии в метро.

Московское метро часто называют самым красивым в мире. Но эта станция обладает особой магией. Москвичи назовут её безошибочно. Да и гости столицы легко вспомнят – речь идёт о «Площади революции».

Люди не могут просто пройти мимо скульптур, украшающих эту станцию. Надо непременно до них дотронуться, в определённых местах потереть и загадать желание. Можно и не загадывать – народная молва точно знает, что эту скульптуру надо погладить, идя на экзамен, эту – на удачу, эту – чтобы выйти замуж.

Она решительно направилась к студентке с книгой в руках.

«Вот уж, действительно, как в юности», – усмехнулась своему порыву.

Забавно, что студентка с книгой в руках и отполированной левой туфелькой, которой касаются девушки, не желающие остаться старыми девами, сама замужем не была.

Вернее, не студентка, а та, с которой её ваяли.

Модель звали Нина Израилевна Каданер. В декабре 2020 года у неё был юбилей – 100 лет. В то время, когда она позировала скульптору Матвею Манизеру, ей было 17. Говорят, такая же изящная фигурка у неё оставалась и в 50, и в 80.

Судьба Нины – судьба поколения.

Нина москвичка. Станцию, где она навеки с книгой, открыли в 1938 году. Буквально недавно арестовали её отца, и ей пришлось от него отречься. Отец работал на заводе, занимающимся обработкой цветных металлов. Внезапно выяснилось, что он «шведский шпион и враг народа» – обычное дело в те времена.

«Опять в тебе проснулся гид» – остановила она себя.

Она коснулась туфельки студентки и вдруг подумала, что её собственная судьба – тоже судьба поколения.

Сразу после выпускного его семья переехала. На другой конец тогда ещё единой страны.

Вскоре и она покинула городок, где они закончили школу, и уже никогда туда не возвращалась. После 1991 года он оказался в другой стране, не покидая места жительства, просто в силу известных событий. В 90-е он ещё раз переехал и сегодня живёт далеко, за океаном.

Как же трудно ему было говорить с ней по-русски, как он вспоминал – подбирал слова! Как трогательно их коверкал и сокрушался, что ему легче желать ей доброго утра на любом другом языке.

О, как ждала теперь она телефонных плямков по утрам!

Ждала ромашек и чашки кофе.

Ждала звонков вечерами и разговоров обо всём.

Как будто они были рядом.

Но между ними был океан.

И 40