Новый год по распродаже [Евгения Ивановна Хамуляк] (fb2) читать постранично, страница - 3

начале старалась: покупала, паковала, приносила, радовалась, то после второго-третьего праздника поняла, что любовь к подаркам однобока. Можно радоваться и без вложений в семью жениха.

А Новый год не справляли вовсе. То есть молодёжь, конечно, убегала на дискотеки, упивалась до полного очумения. Взрослые же прилипали к телевизору с тарелочкой с 12 виноградинками, съедали их за минуту, разменивающую года, чокались шампанским и расходились спать.

Для Анны Новый год имел сакральное значение. Возможно, это то единственное, что она любила из своей прошлой русской жизни. Новый год ассоциировался с миром. Родители, родня, соседи, друзья на время забывали про старые ссоры, становились дружными, весёлыми, гостеприимными, как одна большая семья. Вкладывали душу не только в новогодний стол, но и в подарки, наряды, будто шёл последний год перед апокалипсисом. И конечно, важно было с кем справишь и как справишь этот праздник. Ибо отдуваться за неправильное справление приходилось 365 дней до следующего шанса.

Анне светило справить Новый год либо одной – дочери, вошедшие в подростковый период, предпочитали компанию друзей, – либо с незнакомыми или нежеланными соседями.

– Лучшей одной, – поняла опечаленная женщина, решив с головой уйти в работу.

От грустных мыслей она спасала лучше всего.

Под Новый год всегда происходили какие-то невероятные приключения русских за границей. А под "русскими" в Испании понимались все дикие «барбары»: русские, белорусы, украинцы, казахи, монголы, узбеки, армяне, грузины и так далее… Анну несколько раз вызывали даже в случаях, когда под судейство попадали нации, входившие ещё в Российскую империю: венгры, румыны, финны… Так как найти официальных переводчиков со специальным разрешением для них не представлялось возможным. Анна от работы не отказывалась. Бывшие подданные Российской империи тоже не жаловались. И даже если превосходно говорили сами на испанском и английском, официально им требовался переводчик их коренного языка. Для испанцев коренным, диким для всех не испанцев являлся русский.

Анна представила, что, возможно, вообще проведёт 31 декабря в суде. Ведь в Испании Новый год являлся обычным днём в календаре: давали лишь выходной на 1 января, а дальше – трабаха, трабаха и ещё раз трабаха, как говорил дедушка Ленин. То есть труд.

Справить Новый год в трабахе или трабахандо, значит, провести целый год в беготне по судам, переводя бывшим соотечественникам их провинности.

– Буду копить на новую машину, –прагматично прикинула женщина, но в душе продолжали ныть волосатые мохеровые кошки.

***

Анну вызвали в суд в 10:00 утра 30 декабря по случаю избиения Ковалёвой Эсветланы её мужем Ковалёвым Никитой. Отчеств в Испании не водилось. Перед слушанием адвокат потерпевшей предупреждал Эсветлану о последствиях: от шести месяцев до года злодейто есть её муж, с браслетом на ноге не сможет приближаться к своей жертве, то есть к ней. Более того, супругов, а также их детей, отныне ждали ежемесячные посещения психологов и разных социальных служб, готовых поселиться у русских, лишь бы спасти их друг от друга. Ковалёвы эту информацию пропустили мимо ушей, ибо попали в испанский суд первый раз. И Анна переводила им впервые, ранее их не встречала.

Это не было её делом, поэтому она просто сделала свою работу и прикусила язык, с горечью вспомнив случай трёхлетней давности, когда вмешалась-таки в семейный конфликт, зная русскую психологию, где милые ругаются только тешатся.

Некие Смирновы поругались, подрались, причём в синяках в суд прибыли оба, но наказали только мужа: штрафом, шестимесячным браслетом на ноге и 500 метрами дистанции от жены.

Суд прошёл, страсти улеглись, штраф был заплачен из общего семейного бюджета. Любимые помыкались, соскучились друг по дружке и вновь съехались, хотя их предупреждали, что наказание будет очень суровым. И как назло, в последние дни тех шести месяцев, которые суд постановил суженым охладиться на дистанции, они, сидя в своём семейном авто, попали под обычную проверку документов на дороге.

Поразительное невезение! Большинство жителей Испании могли поклясться, что проходили проверку на документы возможно один два раза в пять лет, а Анна вспомнила, что её вообще ни разу за эти 25 лет не останавливали на дорогах.

Каково же было удивление у служащих полиции, заглянувших в документы, а потом и в свою базу, что отъявленный злодей сидит в полуметре от своей жертвы да ещё с таким довольным видом. Это попахивало премией для полиции, а Смирнову грозился тремя годами лишения свободы.

В тот же день Анна переводила официальные обращения к суду супруги Смирновой, желающей забрать заявление и забыть прошлое, но суд был не преклонен. Даже не помогли «барные» связи Анны. Судья только пожимал плечами. Закон есть закон. Надо было думать раньше.

***

С видимым упрёком на лице судья, старый добрый Жорди Санчес, полвека отсидевший в кожаном кресле в чёрной мантии, предоставил слово Никите