Космоквест [Анна Мезенцева] (fb2) читать постранично, страница - 2

воротник и направился к опустевшей автостоянке, мимоходом пнув жестяную банку. Звук от удара банки об асфальт получился неожиданно отчетливым и звонким. Подул ветер, из-за спины пахнуло сыростью и крепким перегаром. Молодой программист вздрогнул, почувствовав, как на плечо легла чья-то нахальная ладонь.

— Вася, — лицо Дениса исказила злая гримаса, — помяни мое слово, я…

Но это был не Василий, а незнакомый щуплый мужичок. Правый глаз незнакомца заплыл от обширного фингала, потрескавшиеся губы свело в глуповатой улыбке, а ворот драного пальто распахнулся, придавая нищему немного залихватский вид.

— Ма-а-лой человек, войдите в положение. Волею жестокосердной судьбы…

Денис выругался и резко развернулся, продолжая путь. Но попрошайка оказался настырным — шустро засеменил следом, причитая на одной заунывной ноте и все порываясь сунуть Денису в карман какой-то сложенный вчетверо листок. И где, спрашивается, ошиваются бездельники из охраны?

— …собираю на експедицию. Мой отец, упокойте боги его грешную душу, бедовый был человек, да и пил много, всю жизнь провел искателем. Находясь на смертном одре, он открыл мне истинное место нахождения Ренессанса. Всего за десять единиц…

В свете фонаря показался аэрокар. Денис ускорился, на ходу хлопая себя по карманам в поисках ключей, но попрошайка и не подумал отстать. Куда же он их сунул? Неужели забыл в кабинете?

— …самую настоящую карту, где все отмечено. Все, как есть, не пожалеете. Или поучаствуйте, сколько можете, в создании фонда експедиции к далекой звезде…

Вместо ключей под руку попалась мятая банкнота в пять единиц. Многовато для настырного бомжа, но Закаров уже дошел до той точки кипения, когда проще откупиться. Потому что иначе придется потратить намного больше на адвоката по уголовным делам.

— На, лети в свою экспедицию.

Изобразив полупоклон, попрошайка наконец-то исчез в холодном вечернем сумраке. В следующий раз сутулая фигура в пальто мелькнула через дорогу, у окна круглосуточного магазина, где, видимо, и должна была стартовать экспедиция к не такой уж далекой и, скорее всего, синей-пресиней звезде.

— Что за день. Колдырь на колдыре, — пробормотал Денис. Хорошо хоть ключи нашлись в боковом кармане сумки, под портмоне. Он с облегчением нырнул во вкусно пахнущее кожаной обивкой тепло аэрокара, включил автопилот и закрыл глаза, не желая видеть осточертевшую панораму.

Даже в лучшие годы своего существования Пасифик не мог похвастать ничем интересным. История планеты состояла из холода, пустоты и покоя, однажды нарушенного стаей георазведовательных зондов. Несколько месяцев беспилотники перепархивали с пустоши на побережье, вонзая в почву телескопические жала. Пробы показали, что разработка месторождений принесет прибыль, и вслед за зондами на планете высадились первые поселенцы. Единственный материк Пасифика покрылся частой сетью заводов, шахт и рудников. Плоский, невыразительный рельеф превратился в череду котлованов и холмов отработанной породы. За последующие два столетия заводы обросли рабочими поселками, где в типовых панельных коробках ютились шахтеры с семьями, горстка чиновников, а также неизбежно стекавшийся в подобные захолустья мелкий сброд. Объем кислорода, и раньше не превышавший семнадцати процентов, с приходом людей начал неуклонно падать. Зато содержание ядовитых примесей ширилось и росло, пока не перешагнуло все известные нормативы. Результаты обязательных экспертиз говорили об обратном, но даже самые оптимистичные справки ничего не могли поделать ни с реками, чьи воды несли хлопья ноздреватой пены, ни с густым, удушливым смогом, долго не расходившимся в городах по утрам.

Закаров прижался макушкой к упругому подголовнику, в который раз подумав, что лавры всенародного курорта светили Пасифику в одном-единственном случае: если предсказанный Орденом День гнева все-таки придет и испепелит девяносто девять процентов обитаемых миров, пощадив промышленные астероиды, ремонтные станции да орбитальные тюрьмы.

Набрав разрешенную высоту, аэрокар миновал улицу Двухсотлетия и свернул на проспект Колонистов, упиравшийся в Главную площадь. Раздражали даже названия улиц. Осваивали планету лишенные воображения дельцы, что здорово подкосило топонимику нового мира. Единственный материк планеты так и остался Материком, островам присвоили трехзначные номера, а самый крупный город бесхитростно прозвали Пасифик-Сити. Фактически он являлся столицей, но громкое это слово никак не клеилось к широкому кольцу промзон с редкими вкраплениями жилых кварталов. Аэрокар как раз миновал центр. Светло-серое здание мэрии, темно-серое — полиции. Банк, больница и школа, куда после шестого класса никто не ходил. А еще бездна баров, рюмочных, трактиров и полулегальных букмекерских контор, где на пятничном забеге короедов просаживались недельные зарплаты.

В кармане куртки что-то зашуршало. Денис пошарил рукой и с удивлением