Клобук [Тимур Нигматов] (fb2) читать постранично, страница - 2

людей отговорила. Все знают, что она ведьмой была. Жизнь нормальным человекам портила. Одна я заступалась, у людей в ногах валялась. Ничего, попомни мои слова, Нинка, дом за грош отдашь. Вылетишь отсюда как пробка! – строчила Евгеша, надвигаясь на девушку.

Закончив, погрозила мясистым пальцем у носа Нины и вышла, хлопнув дверью. С полки упала старая иконка ликом вниз. Девушка задумчиво посмотрела на неё, а опомнившись, поспешила за соседкой. «Мириться надо, а то всех покупателей отвадит».

Евгеша тараном пёрла к воротам, на зов не откликнулась. Жирная спина тряслась от злости. Ноги методично вбивали в грязь головки бархатцев, обрамляющих дорожку.

У выхода повернулась, видимо, чтобы контрольный выстрел сделать обидным словом. И вдруг изменилась в лице. Будто призрака увидела. Смотрела вроде на Нину. «Или за спину?».

Заранее испугавшись, Нина обернулась. Никого. Только пёс стоял в дверном проёме и беспокойно поскуливал.

Когда она опять взглянула на Евгешу, та сползала на землю. Попыталась ухватиться за ограду, но рука странно подогнулась, и соседка упала навзничь.

Нина бросилась к ней, присела рядом, поддержала голову. Евгеша выпучила на неё глаза. Красными жилками в них пульсировал неподдельный страх. Рот скособочило так, что левый край пригнуло к подбородку. С уголка тянулась нитка слюны. Нина знала, что такое инсульт. Отца так же когда-то разбило, ещё до рака, который его уже доконал.

Нина закричала, что есть сил. Хорошо, Витёк – сын Евгеши – поливал огурцы за забором. Впрочем, помог он мало. Щуплый, малахольный суетился без толку. Только когда всю улицу на уши поставили, мужики сбежались, дотащили-таки полтора центнера Евгеши до кровати.

– Я останусь, помогу, – предложила Нина, когда все разошлись. – У отца инсульт был, знаю, как...

– Пошла вон! – перебил Витёк. – Ты её довела. Признавайся, тварь, прошмандовка городская, что наболтала ей?! Ты виновата!

Он долго кричал вслед Нине, обильно поливая словесной грязью.

***

Нина места себе не находила и решила пройтись, развеяться. Да и холодильник пустой. Из города только бутылку коньяка прихватила, чтобы бабку помянуть. Пёс увязался следом.

У входа в магазин стоял странно одетый мужчина: сандалии на босу ногу и короткие штаны венчал зимний пуховик. Глаза прятались за чёрными очками, а рука сжимала палку наподобие лыжной. «Слепой», – догадалась Нина.

И сильно удивилась, когда тот проводил её движением головы. То ли шаги услышал, то ли аромат парфюма уловил. Вдобавок кривовато улыбнулся как старой знакомой. Нине стало не по себе.

Ещё больший сюрприз ожидал на выходе. Нина пересчитывала сдачу, не глядя вперёд, и налетела на слепого. Тот крепко ухватил её за руку и подтянул к себе.

Очков уже не было, и на девушку в упор уставились две ямки. Гладкие, словно кто-то чайной ложкой выскреб глазные впадины, ни следа не оставил. Слепой запричитал. Да так торопился, что некоторые буквы пропадали в гортани, и Нина не сразу поняла, чего он хочет.

– Постой, не бойся, я сми-и-ирненькай! Знаю тебя. Надьки последыш. Она глаза мои забрала, ведьма... Прости, сам виноват. Сам довёл её, в смерти человека обвинил прилюдно. Во всём винюсь, ничего не утаиваю.

Слепой тараторил, и в Нину летела пена из его рта так густо, что она зажмурилась.

– Только ты поможешь. Знаю, бабка дар тебе передала. Чую его внутри. Верни мне зрение. Тошно без него. До петли тошно. Что хочешь, делай, а верни. Христом Богом молю, верни!

– Вы с ума сошли! – опомнилась Нина. – Отпустите меня немедленно. Вам лечиться надо!

Пёс запрыгал вокруг, облаивая чужака. Нина вырвалась так, что слепой чуть не упал, и пошла прочь. «Определённо, все здесь рехнулись».

Перед поворотом Нина оглянулась. И охнула. Слепой стоял на четвереньках посреди проезжей части и елозил руками по земле. Искал что-то. Дурная собака всё лаяла. «Палку выронил». Нина глубоко вздохнула и поспешила обратно.

Но не успела трёх шагов ступить. Из ниоткуда вынырнула «девятка». Водитель не видел человека, ползающего в пыли. Слепой исчез под днищем машины. По затихшей улице пронёсся противный скрежет.

Нина даже вскрикнуть не успела. Замерла на миг. И юркнула в переулок. «Чем тут поможешь?»

Бежала, не разбирая дороги. Обогнавший её пёс семенил впереди, указывая путь. В голове крутились кадры: слепой слышит рёв мотора, бампер точно выцеливает голову, та взрывается фонтаном, алые капли орошают машину, колёса перемалывают пальцы. И так снова, снова и снова...

Дома рухнула на стул, закурила, жадно втягивая дым. Пальцы с зажатой меж ними сигаретой прыгали по столешнице. Пёс понял состояние хозяйки: положил голову на колени и тихонько заскулил.

«Зря сюда вернулась. Хотела же оставить эту погань в прошлом».

***

Она не знала, сколько так просидела. Раз за разом прокручивала в голове события странного и страшного дня и не могла успокоиться. Пепельница уже выплёвывала смятые