Аним-е-магия (СИ) [Миято Кицунэ] (fb2) читать онлайн

Аним-е-магия

Пролог

Гарри очень хотел стать анимагом. Его крёстный — Сириус Блэк — анимаг. Его отец — Джеймс Поттер — был анимагом. Даже чёртов Драко Малфой совершил «спонтанную анимагическую трансформацию», когда со страху перед профессором Моуди превратился в хорька — так авторитетно заявила Гермиона.

Жизнь после выбора дурацкого Кубка Огня, который сделал Гарри вторым Чемпионом Хогвартса вместе с популярным семикурсником Седриком Диггори, стала не сахар. Многие от него отвернулись, считая, что четверокурснику не место среди Чемпионов и он точно не «лучший из лучших». Шептались за спиной, а иногда и не за спиной. Малфой со слизеринцами клепал свои тупые значки со всякими обзывательствами, Рон перестал разговаривать и стал общаться с Симусом Финниганом и Дином Томасом, пока не узнал о драконах...

Прошло Рождество с ужасным балом, на котором пришлось танцевать перед всеми, начались каникулы, а впереди маячил второй тур испытаний. Так что Гарри решил не терять времени зря, а пока сосредоточиться на том, чтобы стать анимагом. Сириус говорил, что они с отцом Гарри научились буквально за пару недель, и выслал подробные инструкции.

Пока ничего не получалось, но Гарри не отчаивался.

* * *

— Может, тебе стоит проверить информацию от твоего крёстного? — спросила Гермиона после завтрака в последний день зимних каникул. — Просто Сириус, — подруга понизила голос, — после Азкабана несколько не в себе… Может, он что-то забыл написать? Всё-таки он из Блэков, а это магическая семья…

— И что, что магическая? Сириус никогда не был снобом! — возмутился Гарри, который всегда готов был защищать своего крёстного от любых нападок.

— Нет, я не в этом смысле, — Гермиона длинно выдохнула, на миг прикрыв глаза, и пояснила, — я имею в виду, что в силу своего магического воспитания он мог даже не подумать, что ты чего-то не знаешь, потому что это вроде как «всем известно». Поэтому и подумала, что можно поискать дополнительную литературу по этой теме. Но… Я спрашивала мадам Пинс, и в общем, — Гермиона задумчиво намотала прядь волос на палец.

— И?..

— И подобное хранится только в Запретной Секции, а мы пока до неё не доросли, только если принесём бланк разрешения от профессора. Когда-то мне такой давал профессор Локхарт, но сейчас…

— Вообще-то, — вспомнил Гарри, — Профессор Моуди говорил, что всегда поможет, даже если надо что-нибудь из Запретной Секции.

— Так это же здорово, Гарри! — улыбнулась Гермиона. — А на меня он напишет?

— Наверное…

* * *

При свете дня Запретная Секция уже не была такой жуткой, как Гарри когда-то показалось на первом курсе, когда он ночью рыскал здесь в поисках «чего-нибудь о Фламеле».

— Нам в пятый ряд налево, — бодро возвестила Гермиона, разбивая воспоминания о страхах того «приключения».

— Ага, идём, — кивнул Гарри, следуя за подругой, но продолжая с интересом оглядываться.

Пока книги в Запретной Секции вели себя прилично: ни одна даже не шевелилась… Впрочем, стоило лишь чуть расслабиться, как раздалось странное шуршание, словно быстро-быстро листают страницы. Гермиона уже отсчитала ряды и повернула, а Гарри чуть-чуть задержался, подумав, что, может, увидит Седрика Диггори, Флёр Делакур или Виктора Крама — Чемпионов Турнира. К Виктору, на встречу с которым Гарри понадеялся, в обычное время было не подойти, возле известного болгарина вечно толпились, пытаясь привлечь его внимание. А тут они вдвоём с Гермионой, которая, к неудовольствию Гарри, после того, как сходила с Крамом на Рождественский бал, и не подумала как-то поближе познакомить своего лучшего друга со своим спутником. А они бы могли… общаться.

С такими мыслями Гарри повернул в соседнюю секцию и наткнулся на пустую книгу, зависшую в воздухе. Даже не книгу, а скорее, толстый блокнот для записей — у Дадли был подобный — и тоже в коричневом кожаном переплёте. По крайней мере, названия у этой небольшой книжки не наблюдалось, а как будто слегка фосфоресцирующие страницы оказались пусты.

Гарри протянул руку и коснулся потёртой кожи. Книжка перестала светиться и шмякнулась на пол.

— Эй, ты меня звал, Гарри? — оклик Гермионы заставил Гарри вздрогнуть и отопнуть от себя подозрительную литературу. Он поздно спохватился, вспомнив про тот же дневник Тома Реддла, который тоже на вид был простой тетрадкой, и то, чем это чуть не обернулось для Джинни Уизли.

— Нет...

— Мне показалось, что меня зовут… — рассеянно оглядывалась Гермиона.

— Тут только я, а я не звал, — пожал плечами Гарри, — ну, ты нашла, что мы ищем?

— Да, пойдём, — кивнула подруга, чуть передёрнув плечами. — Наверное, показалось, в этой Секции вечно что-нибудь мерещится.

Гарри оглянулся посмотреть, куда улетел блокнот, который он пнул, но ничего не обнаружил.

* * *

«Попробуйте ощутить своего внутреннего зверя», — Гарри снова прочитал выписки Гермионы, — «закройте глаза, удерживая палочку на вытянутой руке, и потянитесь за своей магией. Ваш Зверь сам найдёт вас».

— Ну, попробуем, — вздохнул он, прикрывая веки и пытаясь что-то там ощутить от палочки, которую судорожно сжал, и внезапно провалился в темноту.

Впрочем, довольно быстро в густом мраке, окружившем Гарри, забрезжил свет, он направился туда, чтобы столкнуться совсем не со «своим Зверем».

— Э… — не нашёлся, что сказать Гарри, гипнотизируя взглядом пышный бюст, потом спохватился, что это неприлично, и поднял голову, чтобы встретиться лицом к лицу с очень симпатичной девушкой. И необычной, чего уж там. Длинные платиновые волосы напомнили Гарри о Флёр Делакур, правда, у той был более тёплый оттенок. А костюм, то есть платье, то есть всё это вместе…

— Ты кто? Какой курс? — довольно нагло спросила его девушка, прищурив крупные глаза, кажется, фиолетового оттенка и необычного разреза, как у Чжоу Чанг, пока Гарри тупо пялился на что-то, похожее на родимое пятно в центре лба в виде подковки.

— Я-я? — удивлённо переспросил он.

— Ну про себя я знаю, — хмыкнула девушка и прищурилась на галстук Гарри, заставив его судорожно сглотнуть. — А, ясно, Гриффиндор. У вашего факультета что, мода на ретро?

— Э-э… — снова не нашёлся, что сказать, Гарри. — Чего?

— Эти хламиды отменили ещё лет тридцать назад, — пояснила девушка, закатывая глаза. — Живо, возвращайся и зови профессора Амбера, некогда мне с тобой…

— Какого профессора? — удивился Гарри.

— Ну ты что, совсем тупой? — вздохнула девушка. — Профессора Витольда Амбера, он демонологию ведёт. Скажешь, что он срочно нужен Куэс Джингуджи.

— Чего ведёт? — Гарри правда почувствовал себя крайне тупым.

— Мерлин и его подштанники! — возвела очи горе девушка, кажется, Куэс, имя было немного странным, но Гарри подумал, что это, возможно, сокращение от чего-то вроде «Клементина Селеста». — Так. Я же по-английски с тобой разговариваю?

— Э… Да.

— Тогда давай по-порядку. Мы в Хогвартсе?

— Да-а.

— Ты с Гриффиндора?

— Да.

— Какой курс?

— Четвёртый.

— Н-да? А чего ты мне заливаешь, что не знаешь профессора Амбера? Что, Гриффиндор нынче особенный и общеобразовательный предмет не… Подожди… А год какой?

— Тысяча девятьсот девяносто четвёртый... То есть, уже пятый...

— Что? — Куэс резко схватила Гарри за грудки и притянула к себе так близко, что он мягко отпружинил от её си… короче, от зоны декольте. — Я что, ошиблась на двадцать лет?!

— Я не знаю… — пробормотал Гарри, не зная, куда деть руки.

— Это я что… Я ещё не родилась? Но… — Куэс отпустила его и прямо из воздуха достала тот самый блокнот, который Гарри видел в Запретной секции.

— Круто… А как ты это сделала? — не зная, что сказать, спросил он.

— Помолчи, я думаю. Как там тебя?..

— Гарри. Гарри Поттер, — представился он.

Куэс резко захлопнула блокнот и посмотрела на него, приподняв тонкую бровь.

— Ха-ха. Очень смешно.

— Чего тебе смешно? — на всякий случай обиделся Гарри.

— Типа представляться выдуманным персонажем.

— Кем?

— Гарри Поттер — герой детской сказки, который учился в Хогвартсе. Вроде как волшебник, но выросший у магглов. На него ещё всякие Тёмные Лорды нападали, а он их побеждал, побеждал. Ну, я не читала, мне кто-то рассказывал в общих чертах. Его написала одна магглокровка, выставившая Хогвартс каким-то убожеством, а не школой волшебников, и… — Куэс осеклась.

Гарри смотрел на неё открыв рот и пытался переварить сказанное. Он кто? Выдуманный персонаж? И почему это Хогвартс «убожество»? И откуда она знает про Волдеморта? И про Дурслей?

Куэс что-то сказала непонятное и провела рукой над своим блокнотом, вырвав листок, который внезапно растворился.

— Ёкай меня за ногу! — эмоционально выругалась девушка. — Ты не врёшь! Я ошиблась не только временем, но и Хогвартсом!

Часть 1. Глава 1. Куэс: путешествие длиною в жизнь

— Эй… Эй, с тобой, всё в порядке? — спросил тот ненастоящий парень, персонаж… почти доброй сказки, в которую она попала. — Ты это… Как-то помрачнела…

Куэс с трудом справилась с собой и тем отчаянием, которое её затопило. Юто… Ещё мгновение назад она считала, что единственное, что её разделяет с любимым человеком — это время на перелёт из Англии в Японию, и подумывала, как бы эффектней появиться.

Прикосновение к Сердцу Мира не проходит бесследно: Куэс смогла заполучить силу, и как бы ни высмеивали Чёрную Западную магию её клана в Японии, это сделало её очень могущественной колдуньей и не только «убийцей демонов». Её особое обучение давало шанс на выживание даже с таким противником, как девятихвостая лисица и её спутник, отожравшийся на «объедках» магии древней твари. И Куэс бы победила не ценой собственной жизни, если бы не пришлось снять барьер, в результате чего она получила смертельный удар в спину. Любой другой клан полёг бы там, ничего не добившись, а она победила практически в одиночку!

Зато успела разобраться с демоном, защитить Юто и когда «уходила», считала, что с привязкой к Хогвартсу всё получилось. Особая пространственная метка с толикой некромантии должна была перенести её душу, слепок тела и личности в школу, а там с помощью профессора Амбера Куэс смогла бы вновь воплотиться. Да, с потерями в силе, растратив на такой ритуал большую их часть безвозвратно и заплатив немалую цену, но… это вполне вписывалось в план: Юто так трогательно переживал за неё, когда она «умирала». Куэс считала, что как только она вернётся, у них с её любимым человеком всё получится и кланы Амакава и Джингуджи объединятся. И не только по воле родителей, но и по собственной… Никто даже не поймёт, что её прежних сил будет гораздо меньше: побоятся «проверять» после столь впечатляющей демонстрации и возвращения из мира мёртвых. А уж с «Изменяющим Светом», объединённым с её магией… их потомки станут великими магами. Куэс даже была готова признать, что некоторых аякаси и ёкаев можно заставить служить. Даже с «кошкой», которая будет защищать её любимого, когда рядом не будет Куэс, удалось договориться. Просто Юто был немного наивный в этом вопросе, а она бы придумала какие-нибудь печати против предательства в обмен на защиту от других семей убийц демонов, но… Все её мечты рухнули, когда она оказалась совсем в ином Хогвартсе, да ещё и прошлого тысячелетия!

И как же больно было ошибаться!

— Значит, ты тоже учишься в Хогвартсе? — продолжал донимать Гарри Поттер.

— Четверокурсник… — хмыкнула Куэс, — значит, тебе около пятнадцати?

— Летом будет, — ответил ей Гарри. — А сейчас только январь.

Куэс тихо хмыкнула. В своём мире она умерла в семнадцать в две тысячи четырнадцатом.

— Что ты знаешь о кланах убийц демонов? — была надежда выйти на кого-то из своих. — Джингуджи? Амакава?

Гарри Поттер только уставился на неё круглыми глазами из-под очков и помотал вихрастой башкой.

— Ты, получается… ты из другого мира, да? И у вас там есть демоны? В смысле, настоящие демоны? Из Ада?

— Из Ада? — фыркнула Куэс. — Демоны давно обосновались в нашем мире. Они плодят себе подобных, и мы сотнями лет с ними сражаемся, спасая мир людей. Но, раз ты спрашиваешь, получается, что здесь демонов нет?

— Нет, но… э… есть дементоры… и на турнире я сражался с драконами, совсем недавно, — заявил Гарри.

— Мгм… И всё же, наверное, снаружи есть хоть кто-то, кто смог бы мне помочь? Не может же быть, что здесь волшебники совсем ничего не смыслят. Кто-то же привязал к тебе осколок чужой души, как я сейчас вижу — не родственной, чтобы передать Дар. Думаю, со временем я смогла бы расплатиться за помощь. И, возможно, ты просто не знаешь о моей семье, которая живёт в Японии.

— Снаружи? В смысле — «снаружи»?

— Мой гримуар должен был появиться в библиотеке, притягиваясь подобием. Там всегда есть взрослые. При перемещении гримуар издавал зов о помощи, — снизошла до пояснения Куэс. — Любой нормальный студент моего Хогвартса, увидев его, поставил бы барьер и позвал преподавателей. Ты же… потрогал его, верно? И я не вижу на тебе даже простейших амулетов защиты сознания и тела. Похоже, мир без демонов сильно расслабляет.

— И что, что потрогал? — спросил Гарри.

— Ты дал мне вместилище — своё тело, хотя в идеале это должно было быть… — Куэс хмыкнула. Какой смысл рассказывать о тонких науках явному неучу.

— Значит, ты теперь вроде моей анимагической формы? Я вообще хотел стать анимагом, как мой крёстный и мой отец, а почему-то вместо «внутреннего зверя», э… нашёл тут тебя. Ой, а что ты имеешь в виду под привязанным осколком души и Даром?

Но Куэс выдуманного парня уже не слушала, так как её осенило.

— Ну конечно, анимагия! Давай-ка попробуем? — она протянула руку, и доверчивый дурачок сжал её ладонь, поддавшись «замене».

Обычно анимагию в Хогвартсе проходили мельком. Ну кому хочется превратиться в слабое и беззащитное создание? Маг всегда сильней животного. Но Куэс была отличницей и закончила школу досрочно из-за угрозы её жениху в Японии, так что ей пришлось учить и сдавать абсолютно всё, включая и анимагию, превращаясь, словно в насмешку, в белую кошку. Она ещё поэтому сняла проклятье аллергии с Юто перед «смертью» — на случай, если придётся использовать план с «питомцем», чтобы немного проследить за будущим супругом. Сейчас знания пригодились, и через секунду Куэс оглядывала каменные стены чужого Хогвартса. И, к сожалению, её любимый Замок производил не лучшее впечатление.

Гарри Поттер проводил свои испытания в каком-то маленьком классе, и стоило Куэс выйти, как она замёрзла: по коридорам гуляли промозглые сквозняки, а на стенах висели сосульки и иней, причём не как красивая декорация зимы.

Мимо прошла какая-то кучерявая девчонка в мантии-балахоне с галстуком и нашивкой Гриффиндора и вытаращилась на неё. Куэс и сама поняла, что для данного Хогвартса выглядит, скорее всего, странно. Слишком открытый наряд — она в своё время хотела произвести впечатление на жениха, которого окружало слишком много симпатичных девушек, пусть и не все они были людьми.

— Ты из Шармбатона? — спросила её кудрявая. — Заблудилась, что ли? Или кого-то ищешь?

Поразительно, но французская школа магии тоже здесь существовала! Но с чего кучеряшка решила, что она именно оттуда, а не старшекурсница с того же Слизерина или Рейвенкло? Куэс на секунду задумалась и вспомнила о том, что Гарри упомянул драконов. Точно! В книгах был турнир трёх школ, и они это больше всего обсуждали, так как более глупые и простые задания сложно было придумать.

— Gomenasai, — ей пришла в голову хорошая идея и она выполнила церемониальный поклон. — Я прибыла из школы «Махотокоро». Меня прислать наблюдать за Турнира. Но я заблудилась.

— «Махотокоро»?! Это же школа Японии! — проявила сообразительность кучерявая и даже очень смешно поклонилась. — Добро пожаловать! Но почему вы так поздно?

— Узнать о Турнира в Англия слишком поздно, — старательно изображая акцент, сказала Куэс. — Но до конца Турнира ещё не прошла?

— О, нет! Ещё нет, — снова поклонилась ей кучерявая. — Между прочим, мой друг, Гарри Поттер, тоже Чемпион Хогвартса, у нас тут небольшая путаница произошла и Чемпионов не три, а четыре. Ой, пойдёмте, я вас провожу до учительской… Ой нет, уже поздно, скоро отбой. Точно, в Японии совсем другое время! Вы это не учли, да? А наша МакГонагалл, это декан, она в отпуске во время каникул. А давайте я вас к нам в гостиную отведу? Часть студентов разъехалась, у меня соседок двух нет, так что можно, думаю, устроить вас на ночь. Ой, я не представилась, — снова сделала поклон кучерявая, — Гермиона Грейнджер.

— Геримиона Гериенджиеру*, — старательно повторила по-японски Куэс. — Очень приятно, Гери-чан.

* * *

Эта самая «подруга Гарри» живо интересовалась школой другой страны и радовалась, когда Куэс подтверждала каждый вычитанный факт. Девчонка оказалась местной всезнайкой и могла дать более вразумительные ответы, чем Гарри Поттер, который только «экал» и пялился на грудь. Куэс смогла с лёгкостью выведать всё про местный Хогвартс и задала интересующие вопросы. Гермиона слышала, что в Японии водились особенные существа — ёкаи — но остальным волшебникам они не досаждали. Впрочем, побыв немного «снаружи», Куэс поняла, что местный фон магии даже в Хогвартсе весьма хил. И, пожалуй, здесь и она с прежними силами не смогла бы скастовать огненный шар размером с башню Хаффлпаффа. Её гримуар всё так же легко заменял палочку и любой другой концентратор, но теперь работал скорее не на рассеивание части силы, чтобы никого не покалечить и воздействовать точечно, а на собирание дикой магии. Как Куэс и предупреждали — любое возрождение тратит огромное количество ресурсов. Но по местным меркам она, похоже, всё равно осталась сильной колдуньей.

Для начала Куэс решила справиться о своём клане и клане Амакава.

Что её поразило, так это то, что в Хогвартсе прожевали и не подавились её наглым заявлением про наблюдение из другой школы. Даже сопроводительного письма не попросили или документа какого-нибудь. Выделили место за столом Гриффиндора, рядом с Гермионой, которую назначили кем-то вроде её гида. Видел бы это мастер Брайан! Единственное, Куэс попросили чуть поскромней одеться, чтобы не смущать студентов, и отправили её в Лондон камином вместе с мрачным преподавателем — Северусом Снейпом. Тот вообще был единственный, кто задал уточняющие вопросы, но его попросту зашикали, извиняясь перед иностранкой за какие-то подозрения.

— Вот банк «Гринготтс», вы сможете обменять там деньги. А это лавка, где шьют одежду, — коротко покивал туда и сюда Снейп.

— Спасибо, Севе-сан, — усмехнулась Куэс, продолжая отыгрывать взятую на себя роль. — Я поняла, что второй этап Турнира будет больше, чем через месяц, мне неудобно жить в Хогвартса, ожидая. Так что я вернусь на родина, чтобы потом вернуться в Хогвартса ко времени.

— Я передам Альбусу и другим это, — кивнул Снейп. — И да, второй этап начнётся двадцать четвёртого февраля.

На этом они и расстались.

Пару раз Гарри Поттер попытался перехватить её «анимагию» обратно, но не на ту напал. У Куэс было много дел, так что она заболтала парня, чтобы тот не дёргался и не отвлекал, и пообещала кое-чему научить, создав во «внутреннем мире» несколько книг из своей памяти и что-то вроде тренировочного полигона. Выяснилось, что, попав на Турнир, её носитель души и частично тела подписал нерасторжимый магический контракт, так что Куэс пообещала, что поможет и точно вернётся в Хогвартс ко второму туру. На этом Гарри успокоился, что даже было странно. Куэс бы сама никому не позволила вот так распоряжаться своим телом.

В банке «Гринготтс» работали не-люди, и при одном взгляде на зубастые морды, длинные пальцы и мелкие глазки местных служителей у Куэс напряглись все её инстинкты убийцы демонов. Небольшие существа не были ёкаями… вероятно, не были. Они не притворялись людьми, чтобы напасть в последний момент, раскрыв свою сущность, но носили одежду и даже украшения. Это было очень странно. Словно какой-то выверт, потому что в её мире в «Гринготтсе» работали обычные маги. Не самые сильные выпускники того же Хогвартса. Здесь тоже были магические галлеоны, впрочем, Куэс хранила в подпространстве немало наличности и из мира обычных людей — йены, доллары и фунты. Но, с трудом поборов себя, всё же обменяла немного йен, на случай, если за ней следили.

Мода Магической Британии была скучной, так что Куэс заказала себе только закрытый плащ и отправилась в гостиницу. Обычную, для людей.

Звонки по известным ей номерам ничего не дали. Междугородний телефон был недоступен, но и «английский филиал» не отвечал, номер принадлежал какой-то фирме дверей. В конечном итоге пришлось лететь в Киото, чтобы удостовериться, что её клана не существует, о Джингуджи в Японии и не слышали. Кланы борцов с демонами — точней, со всякой шушерой — были, но совсем не те, что в её мире.

Даже воздух в той Японии оказался иным. Менее магическим.

Куэс было горько. Места, которые она помнила из детства... её дом... всё другое. Её самой не существовало. Возможно, и ей стоило просто умереть…

— Эй! Эй! — привёл её в чувства недовольный голос Гарри из «внутреннего мира». — Когда ты уже отдашь мне моё тело?! Ты обещала вернуться в Хогвартс! Там меня уже явно потеряли! Уже середина февраля!

Это заставило встряхнуться и вспомнить о том, что даже демоны восхищались её силой воли. А значит, чужой мир, отсутствие связей и любимого человека — не повод отчаиваться. Просто ей придётся начать с самого начала.

Примечание:

*кто не в курсе, в японской азбуке нет отдельных букв для согласных (кроме "н"), только слоги с гласными, поэтому из-за этого многие имена и названия сильно "коверкаются". Даже имя главной героини звучит по-японски как "Куэсу".

Часть 1. Глава 2. Гарри: туда и обратно

Полтора месяца во «внутреннем мире», как обозвала это место Куэс, обернулись для Гарри почти полугодом весьма приятного и познавательного «заточения». Как быстро выяснилось, несмотря на то, что он вроде бы чувствовал себя как обычно, ему не требовалась ни еда, ни сон, ни особо длинный отдых, а память и навыки колдуньи из иного Хогвартса поистине впечатляли. Что-то делая «снаружи», эта девушка умудрялась одновременно поддерживать иллюзию своего присутствия рядом, выдавать учебный материал, что-то объяснять и даже сражаться, отрабатывая с ним различные заклинания, и Гарри такая череда практических занятий от юной, симпатичной, но безжалостной преподавательницы нравилась гораздо больше… чего бы то ни было. По крайней мере, полезней, чем терпеть чужие насмешки или запарывать зелья на уроках Снейпа. Впрочем, с зельями они тоже «виртуально» работали — Куэс настаивала, что это весьма полезный и нужный предмет, и объясняла не в пример лучше всяких сальноволосых га… профессоров.

Куэс выросла в мире, где полно демонов. И Гарри было сложно такое представить, как и то, что же пережила эта семнадцатилетняя волшебница, которая вскользь упомянула о том, что её платиновые волосы когда-то были чёрными и на самом деле это седина. Теперь Волдеморт со своими «злодеяниями» казался Гарри мелкой фигурой на фоне чужого опыта. Его «тренер по борьбе с Тёмными лордами» в том числе использовала в качестве мишеней образы демонов, ёкаев и аякаши, с которыми ей приходилось иметь дело, и Гарри самому было смешно, что он что-то говорил о дементорах и попытался хвастать победой над драконом.

Казалось, эта невероятно красивая девушка была сделана из стали, но и ей были не чужды человеческие чувства. Когда поездка в Японию оказалась бесплодной и Куэс не нашла ни родных, ни близких и поняла, что действительно попала совсем в другую реальность, которую упорно звала «выдуманной», из своего внутреннего мира Гарри ощутил её бездну отчаяния, такую страшную и глубокую, что у него начало разрушаться всё вокруг. Тогда он, чтобы привести её в чувства, почти перехватил управление телом и смог «докричаться».

Именно тогда у него возникло чувство настоящей общности с Куэс. Он подумал о том, что ей приходится гораздо тяжелей, чем ему. Несмотря на всю свою силу и опыт, она не могла изменить того, что перенеслась в другой мир и потеряла всех, кого знала. И она, как и он, с детства была втянута в войну. Все те сны, которые он видел про Волдеморта, всё то давление, которое на него оказывали из-за Турнира, отступили и показались не такими важными и значимыми.

— Наверное, глупо это говорить, но мне жаль, что так случилось с твоими родителями и кланом… — тихо сказал Гарри, когда они летели на самолёте обратно в Британию и Куэс почти полностью погрузилась во «внутренний мир», чтобы обговорить с ним их будущее и устроить что-то вроде «экзамена» по пройденному материалу.

— Моя биологическая мать погибла при родах, — Куэс задумчиво провела пальцем по губам. — Отец женился второй раз, когда мне было три, так что я помню лишь Мерухи — свою мачеху. Мой отец погиб ещё через два года, так что меня воспитывала она, уже будучи главой клана Джингуджи. Уже после смерти отца, когда мне было лет восемь или девять, Мерухи договорилась со старейшиной клана Амакава и меня сосватали с Юто — его внуком моего возраста.

— О… Сосватали? — удивился Гарри. — То есть, это… Ты вроде как замужем?

— Юто Амакава был моим женихом, — вздохнула Куэс, как-то невесело улыбнувшись. — Мы виделись один раз — тогда, в детстве, и он мне очень понравился. Хотя сейчас, после «смерти», я полагаю, что Мерухи немного помогла мне в этом… Чтобы я не отвлекалась, так как в одиннадцать меня отправили в Хогвартс, и я училась там до шестнадцати, а бывала в Японии лишь считанное количество раз. В Англии был свой филиал клана, и на каникулах я жила либо там, либо ездила куда-нибудь отдыхать.

— П-помогла? — Гарри наморщил лоб. — Ты имеешь в виду какое-то зелье или любовную магию?

— Всё возможно, — пожала плечами Куэс. — Клан Амакава… можно сказать, что их клан был не таким, как все остальные кланы истребителей демонов. Они владели особой магией, позволяющей создавать легендарные предметы буквально из ничего. Как выяснилось, не только предметы. Но прикосновение их магии может изменить даже демонов в… лучшую сторону. На них работала «кошка» — демон-бакенэко, и некоторые другие… А Юто, которого решили защитить особым амулетом, забыл меня.

— Забыл? Тебя?! — Гарри даже подскочил. — Как? Как тебя можно было забыть?! Ты же такая… — он ощутил, как его уши заполыхали. — Короче, дурак твой Юто, — буркнул Гарри, окончательно смутившись пристального взгляда.

За полгода тесного общения к внешнему виду Куэс он привык, уже не заикался на каждом слове и не думал, что сказать или спросить, но пристальное внимание всё ещё смущало. Тем более… Куэс ему нравилась. Она была по настоящему особенной, хотя и, наверное, совершенно недоступной, из-за всей их ситуации и это даже если не учитывать разницу в возрасте и…

Гарри вздохнул, но, закусив губу подумал, что…

Что, может, однажды…

Он станет таким же сильным, как она, и тогда…

И ведь она уже обратила на него внимание, пусть и вынуждено… и они нормально могут поговорить о чём-нибудь. По крайней мере, они общались больше, чем с Чжоу Чанг.

— Мерухи хотела, чтобы наш клан заполучил способности Амакава, не важно каким способом, — прервала его судорожные мысли Куэс. — Но сейчас… В любом случае, всё это уже не важно. Для Юто и своей «матери» я умерла и, видимо, действительно безвозвратно.

— Значит, ты не сможешь вернуться? — Гарри изо всех сил постарался скрыть, как на самом деле его обрадовала такая новость.

— Нет, — покачала головой Куэс. — Метка вывела меня сюда, а значит, в моём мире этой метки нет. Либо она стёрта, либо что-то ещё, но даже если бы у меня были возможности, которых у меня нет сейчас, я бы не смогла переместиться без метки, хотя тебе в любом случае это вряд ли будет понятно.

— Нет, нет, я понимаю! — возразил Гарри. — Это, наверное, так же, как я однажды попал в Лютный переулок, путешествуя по каминной сети, назвал адрес «Диагон аллея», а, как позже мне объяснили, такого адреса камина нет, так что выкидывает в примерную область в открытые камины магазинов и кафе. Но тогда было много народа и меня выкинуло рядом, так как та лавка напрямую примыкала к Диагон аллее. Если бы меня не вывел Хагрид, я рисковал там заблудиться. А тут не какая-то улица, а целый мир! Даже если они совсем рядом, так просто не выйти.

— Что-то вроде, — согласно кивнула Куэс.

— Знаешь, у меня тоже… Тоже почти никого нет. Не так, как у тебя, конечно. Но родственники-магглы меня ненавидят. Всегда ненавидели и еле терпят. Когда год назад у меня появился крёстный, я думал, что Сириус заберёт меня… Он вообще в Азкабане сидел, и так и не получилось доказать его невиновность, так что он скрывается. В общем, он вроде как есть, но его и нет. Рон… я думал, что он — мой лучший друг, а когда кубок сделал меня Чемпионом, он от меня отвернулся и… завидовал, наверное. Мы с ним вроде как помирились, когда он узнал про драконов на первом испытании, но…

— Осадочек остался? — усмехнулась Куэс.

— Наверное, — пожал плечами Гарри. — Но ты тогда говорила, что следует найти знающих волшебников, чтобы… ну, чтобы тебя отделили от меня. Не можем же мы… В общем…

— И что?

— Просто мой крёстный из Блэков, а Дамблдор говорил, что он из тёмного Рода, и, хотя он с ними не общается, может, он всё же знает кого-то, кто мог бы тебе помочь? Думаю, ради меня он бы… э?..

— Поднапрягся? — чуть улыбнулась Куэс, и Гарри с облегчением выдохнул и кивнул.

* * *

В Хогвартс они проникли восемнадцатого февраля, рано утром в субботу. Куэс провела обратную анимагическую трансформацию, и на Гарри внезапно обрушились холод, голод, усталость и желание спать. Полная Дама, сонно зевая на своём портрете, пропустила в гостиную, оттуда под мантией удалось прокрасться в свою спальню, чтобы забраться в свою кровать, навесить чары согревания и тишины — уснуть под могучий храп четверых спящих парней после стольких месяцев одиночества показалось сложным. Впрочем, поспать дали ровно до того момента, пока Гарри не обнаружили.

В лицо пахнуло холодом, а Рон в лучших традициях своей семьи внезапно заорал, заставив подскочить на фут:

— Гарри! Эй, Поттер! Ты где был? Мы тебя везде обыскались, а он тут спит, словно так и надо!

— О, Гарри! — за балдахин заглянул и Невилл. — Привет!

— Привет, — Гарри с удовольствием подтянулся и хрустнул шеей, внезапно ощутив неприятную пульсацию в шраме. — А чего искали-то, я в школе был.

Как его просветила Куэс, в Хогвартсе стояли надзорные заклинания, которые могли отследить местоположение учеников, но были лазейки при использовании анимагии — это уже знал сам Гарри, «спасибо» крысе Петтигрю. В общем, по всему должно было получиться, что он школы не покидал.

— Где был-то?! — завопил Рон. — Тут Снейп всё вынюхал, Дамблдор ходил. Они говорили конечно, что ты где-то в Замке, но чего ты даже за вещами не заходил? Не ел со всеми. На уроки не ходил! Эссе вон целая пачка заданий, — Рон кивнул на тумбочку, — лежит. Малфой больше всех на говно исходил, конечно же, даже предлагал с Гриффиндора за твоё отсутствие баллы снимать.

— Ну, и?.. — накатила апатия, и Гарри внезапно не ощутил ни малейшего желания снова окунаться во все эти страсти и школьные разборки.

— Гермиона сказала, что это всё Малфой со своими значками и доставанием сам тебя довёл. Короче, что ты учишься, но для Турнира и не хочешь никого видеть. И что по правилам тебе всё равно можно в этом году не сдавать общие экзамены. А на наших уроках ничего, что поможет тебе с Турниром, скорее всего, нет, — на одном дыхании выпалил Рон.

— Ну вот и разобрались, — Гарри встал и оделся, подумав, что надо поблагодарить Гермиону за «отмазку». В конце концов, ну правда, что ему сделают? Заставят драить котлы у Снейпа? Чтобы потом на Турнире его сожрал очередной дракон или другая магическая тварь? Так он тогда снова «уйдёт». А про экзамены и не подумалось. Конечно, это не повод не учиться, но за полгода с Куэс, как считал Гарри, он точно узнал гораздо больше, чем за четыре года в Хогвартсе. Она даже подсказала, что такие «яйца», какие были в туре с драконом, являются водяными музыкальными шкатулками. Так что о том, что его ждёт через неделю, явно следовало узнавать в воде.

— Ох, Гарри! — Гермиона, увидев его, налетела в гостиной. — Я так переживала. Ты сказал, что пойдёшь учиться кое-чему важному, и…

— И я научился, — кивнул он, — спасибо. Не хотел ни с кем объясняться и опять выслушивать… всякое.

— Ну и хорошо, — несколько раз моргнула подруга, словно останавливая слёзы, — я рада, что всё… нормально. Только, боюсь, тебя сразу вызовут директор Дамблдор и профессор МакГонагалл, думаю, они разозлились, что ты так… не предупредив. И профессор Снейп, ох… он больше всех… У нас каждый урок начинался с тебя и твоего отсутствия…

— Зельеварение в пятницу, — ухмыльнулся Гарри. — То есть двадцать четвёртого, когда будет второй Тур. Так что я снова его проигнорирую.

— Но Турнир же утром… — пробормотала Гермиона.

— Меня всегда могут ранить, — пожал плечами Гарри. — Пойдём, я ужасно хочу есть. Рон уже убежал, наверное, чтобы занять нам места и сообщить всем, что я вернулся.

— Ой, не говори так! — воскликнула подруга, нагоняя его. — И я про твои гипотетические ранения. Снейп не может быть столь ужасен, что ты предпочтёшь Больничное крыло.

— С другой стороны, он всегда успеет догнать меня, чтобы допечь, где-нибудь в коридоре, — Гарри засмеялся. С какой-то стороны всё же было приятно снова ощутить себя в собственном теле, и он решил для начала наесться за те полгода, которые пропустил, ну или как минимум за полтора месяца.

— А что с тем яйцом? — спросила Гермиона, когда они уже подходили к Большому Залу.

— Да, кстати, после завтрака мне понадобится твоя помощь, — кивнул Гарри.

Он решил, что в заброшенном классе из хлама вполне сможет создать какой-нибудь таз или ванну, в которую поместится и яйцо, и его голова, чтобы услышать следующее задание. А Гермиона поможет с призывом воды и покараулит, чтобы никто к ним не лез.

— В принципе, можно и Рона позвать. Он вроде хотел поучаствовать…

В Большом Зале их встретили гвалтом. Там и тут слышалось «это Поттер», «Поттер вернулся», кто-то улыбался, кто-то кривился, кто-то закатывал глаза, но Гарри внезапно стало абсолютно всё равно, что и кто про него думает. Возможно, потому, что его мир сузился до одного человека… девушки, чьё мнение стало решающим. А по её мнению, этого вообще не существовало. С этими мыслями Гарри хмыкнул, помахал рукой Малфою, который чуть не подавился сандвичем, и сел на своё место, пододвигая к себе еду.

Настроение стремительно поднималось.

Часть 1. Глава 3. Гарри: поймай меня, если сможешь

МакГонагалл, наверное, еле дождалась окончания завтрака, потому что выловила Гарри, как только он встал из-за стола. Профессорам с момента его появления в Большом зале не сиделось на месте. Снейп так вообще егозил, словно у него в трусах флоббер-черви копошились и через каждую ложку овсянки отправлял Гарри многообещающие взгляды, такие, что спина чесалась.

— Мистер Поттер, за мной — к директору! Будете объяснять своё отсутствие на уроках, — строго посмотрела декан сквозь свои квадратные очки и поджала губы, выказывая своё неудовольствие.

Гарри дёрнул плечом и последовал за сопящей МакГонагалл, которая явно экономила силы для показательного разноса. Как будто ей не всё равно! Гарри шёл и вспоминал, как к их декану невозможно достучаться, когда та нужна. А если и достучался, то ничем хорошим это не заканчивалось. На первом курсе, когда они сказали про философский камень, МакГонагалл послала куда подальше. А может, если послушала, что ей говорят, не пришлось бы… Гарри остановился от внезапно пришедшей мысли. Он в свои одиннадцать убил человека, профессора, тот конечно, оказался одержим Волдемортом, но… Как всё могло обернуться, если бы их декан просто отправила патронуса к Дамблдору и тот появился раньше! Может, Квиррелла можно было бы спасти, в Мунго, например, отправить для обследования. Дамблдор же могучий и сильный… Впрочем, тот же директор и не подумал вступиться и объяснить народу, который начал гнобить за записку с именем в Кубке Огня, что Гарри ничего туда не кидал и не стремился стать Чемпионом. Когда он подробно рассказал Куэс о том, что было с этим Кубком выбора и как все отреагировали, та только поудивлялась и сказала, что в её Хогвартсе такое бы вряд ли произошло. И, если возможно найти пути обхода, значит, можно отыскать и способ избавить Гарри от участия в Турнире, если бы устроители действительно этого захотели.

— Что остановились, мистер Поттер? — за спиной объявился шипящий и торжествующий Снейп. — Вам всё равно не уйти от заслуженного наказания!

Гарри ничего не ответил и пошёл дальше к башне директора, подумав, что распекать его могли и на втором этаже в учительской, а не тащить через весь Замок, особенно с учётом того, что Дамблдор был на завтраке. Вспомнилось, что Куэс разрешала ему смотреть, что происходило «снаружи», когда это было интересно. А всё, что касалось Снейпа, Гарри интересовало. И этот носатый гад пялился на грудь, когда Гермиона притащила Куэс в учительскую! Пусть всего несколько секунд, но Снейп потерялся и пустил слюни на этот восхитительный вид. Мысль забавляла и придавала сил. Впрочем, грудь у Куэс была очень красивой… пышной такой и упругой на вид, даже Снейп, извращуга такой, потёк…

— Прекратите витать в облаках, Поттер! — вернула его в коридор с горгульями МакГонагалл. — Сахарные подушечки!

* * *

Все чего-то наперебой говорили, взывали к его ответственности, совести и прочему, рассказывали, какой Гарри подлец и негодяй, весь в шалопая-отца, заставил всех стоять на ушах, а сам где-то прохлаждался. Он сидел с остывающей чашкой чая в руке и даже не пытался делать вид, что вникает в развернувшееся представление. Вот серьёзно, если этого не существует, тогда это не более чем игра актёров, верно?

— Мистер Поттер?.. Мистер Поттер! — обзор на блестящие шары, стукающие друг о друга, закрыла МакГонагалл. — Вы вообще слушаете?!

— Ага.

— И что вам было сказано? — тут же взвился Снейп.

— Если вкратце, то, что я неблагодарный кусок дерьма, а все вокруг такие хорошие. Если это всё, то я вернусь на факультет, у меня ещё есть дела по поводу Турнира. Ну знаете, того, где смертельные опасности, драконы и все дела. Всего неделя осталась до второго этапа, а я всего лишь четверокурсник без соответствующего багажа знаний, который мне не спешат давать.

— То есть это всё же подростковый бунт, Поттер?! — торжествующе сказал Снейп. — Заставили взрослых поволноваться и счастливы?! А я вам говорил, Альбус, наплачетесь ещё с этим «Чемпионом»! Да Поттер и дня прожить не может, чтобы не привлечь к себе особое внимание!

— Ага, я спал и видел, как привлеку внимание самого Волдеморта! Это же такая честь! — всё же допекли Гарри, что он сорвался, заорав на Снейпа. — Я нашёл место, где могу спать. Где не вижу снов с убийствами и тупыми злодейскими замыслами! Где у меня не болит шрам! Где никто ко мне не лезет со своими претензиями и мнением о моих родителях и родственниках до седьмого колена. Где я могу просто учиться, потому что не хочу умереть в Турнире. Но когда я подумал о себе, то оказался эгоистичным подростком. А мне плевать, что вы про меня думаете!

— Гарри… — расстроенно протянул Дамблдор, который до этого не сказал ещё и слова. — Мы просто очень переживали за тебя. Ты прав, что хочешь выжить. В сложившейся ситуации это лучшее, что ты можешь. Просто мы думали о том, что тебя могли похитить. Именно потому, что ты — особенный ребёнок и связан с Волдемортом. Ты мог бы предупредить…

— Я предупредил Гермиону, — успокоился Гарри. — А профессора МакГонагалл не было в школе, как и вас, сэр. Теперь, когда мы всё выяснили, я могу идти?

— Иди, Гарри, — кивнул Дамблдор. — И прости, пожалуйста, за то, что мы были недостаточно внимательны к твоим нуждам. Я попрошу профессора Моуди позаниматься с тобой дополнительно. Хорошо?

— Хорошо, сэр, — кивнул Гарри и с облегчением вымелся из башни.

Всё прошло лучше, чем он представлял. И ему даже не назначили отработку у Филча или Снейпа. А занятие с Моуди может быть интересным, если не обращать внимание на паранойю профессора ЗОТИ.

* * *

После обеда удалось разгадать «загадку яйца», которое под водой уже не верещало, а издавало вполне различимую человеческую речь. Незатейливая песенка говорила о том, что что-то спрячут под водой на целый час и это надо будет отыскать.

— Наверное, второй этап будет в Чёрном озере, — предположила Гермиона, когда Гарри рассказал и записал всё, что услышал.

— Но оно ещё только-только начало таять, — удивился Рон. — Вода ледяная. И там Гигантский Кальмар водится. И русалки…

— Точно! Я слышала, что Дамблдор знает русалочий язык! — воскликнула Гермиона.

— И что? — спросил Рон.

— И то! Наверное, для этапа Турнира он договорился с ними, чтобы они что-то спрятали… На дне, например. Но это, получается…

— Что мне надо будет найти способ находиться под водой так долго, — понял её мысль Гарри.

— Смотри только Краму не рассказывай, — внезапно заявил Рон Гермионе.

— Думаю, Виктор уже давно всё понял и сам, — хмыкнула та.

— Значит, вы ещё общаетесь? — заинтересовался Гарри.

Подруга смущённо покраснела и неопределённо пожала плечами.

— Между прочим, он волновался о тебе, Гарри, и даже интересовался, почему тебя не видно. Я сказала, что ты тренируешься и…

— Кстати, рассказывай, где был, — потребовал Рон.

— Я же сказал: в Хогвартсе, — ответил Гарри.

— Ну, а где конкретно?

— В… особой волшебной комнате, — придумал Гарри.

— А еда?

— Появлялась.

— А книги?

— И книги, — пожал он плечами, — чего пристал, будто дел больше нет. Надо придумать, как не дышать под водой…

— Нет, постой, — заупрямился Рон. — И где эта комната? Покажешь?

— Нет, не покажу, — нахмурился Гарри, начиная злиться. — Я туда попал случайно. И на самом деле не мог выйти, пока кое-что не выучил, — продолжил он придумывать на ходу. — Какая-то волшебная комната, я так и не понял, что это было. Может, онатолько для «Чемпионов» открывается или ещё что. Я думал, что просто класс пустой, а вышел вообще просто в коридоре, там стены и никаких дверей.

— И что же ты такое выучил? — прищурился Рон.

— Несколько огненных заклинаний, — начал перечислять Гарри с некоторым облегчением, потому что вступил на почву правды. — «Инсендиоинфламаре» — довольно мощное, атакующее. «Протего Диаболика» — это защитное кольцо огня. Ещё связку огненного шторма «Конфринго файер максима» и коридора в нём — это для отхода. Потом заклинания связывания, ослепления, парализации, кучу щитовых… Да много чего, вообще-то. О, есть и заклинание осушения, наверное, если его использовать под водой, то можно отпугнуть гриндилоу и даже Кальмара.

— Э… — завис Рон. — Ну, наверное.

— Гарри! — Гермиона, которая в это время листала книгу с «Историей Хогвартса», выуженной из сумки, и ткнула пальцем в разворот. — Я уверена, что ты был в Комнате по требованию!

— Э? Где? — почесал затылок он.

— Вот, тут написано, что она одна из загадок Хогвартса. Дверь в неё появляется в разных местах для тех, кто нуждается в чём-то в Замке. И она меняется в зависимости от желаний того, кто её нашёл. И по размеру, и по назначению. О том, что это была именно эта комната, говорит то, что после в том месте больше нет дверей туда. И появление её случайно.

— Вот тебе повезло! — выдохнул Рон. — И как там всё выглядело?

— Ну… — почесал затылок Гарри. — Там было место, где тренироваться и отрабатывать заклинания с манекенами, и где учиться.

— А еду тебе, наверное, эльфы приносили, — заявил Рон, — просто они невидимыми были.

— Ну наверное, — пожал плечами Гарри, подивившись тому, чего только в Хогвартсе не бывает. На это, собственно, и был расчёт, но удивительно, что подобная комната взаправду существовала.

* * *

Когда Гарри рассказал Куэс о том, что ему потребуется как-то дышать под водой целый час и ещё что-то искать на дне Чёрного озера, та только пожала плечами:

— Либо достать жабросли — это такие средиземноморские водоросли, либо учить заклинание головного пузыря. Вряд ли ты так с разбегу потянешь частичную трансформацию — это ещё один вариант. Также можно использовать манящие чары…

— Но, как я понял, мне не скажут, что они спрячут, — возразил Гарри, — а без этого я не смогу их применить.

— Ну да, правильно, — чуть улыбнулась Куэс.

— Я просто для первого тура их учил — метлу чтобы подзывать, — смутился Гарри. Видимо, это была проверка, которую он прошёл. — Ну и… хорошо выучил. Знаешь, я тут подумал. Может, ты всё же «вернёшься», ну как наблюдатель от японской школы? Прости, название вылетело из головы. Ну, ты же обещала, что вернёшься перед вторым этапом.

— Но, если я буду наблюдателем, то мне придётся быть на виду, — возразила Куэс, — а как же ты будешь участвовать в туре?

— Ой… я об этом не подумал, — почесал затылок Гарри. — Просто вспомнил, что во внутреннем мире у меня будет больше времени, чтобы выучить то заклинание, и хотел уступить тебе место. Ведь если… точней, когда мы разделимся, то, э… ну тебе проще будет появиться, чем когда тебя совсем никто не знает. Ты могла бы представиться выпускницей, помелькать, ну чтобы остаться в Британии… Ты же останешься, да?

— Мы ещё не разделились, а ты уже так далеко загадываешь, — улыбнулась Куэс. — Но, пожалуй, мысль неплохая. Я про то, чтобы правда мне «помелькать». Может быть, я даже что-нибудь придумаю с тем, как нам разделиться хотя бы временно, чтобы нас увидели одновременно, но это если получу доступ к Запретной Секции.

Гарри выдохнул и улыбнулся, протягивая руку. Короткое касание пальцев не было чем-то действительно физическим, но всё же создавало иллюзию прикосновения к любимой девушке. К тому же хотелось, чтобы она улыбалась как можно чаще и... почувствовала желание жить и как-то устроилась в этом новом для себя мире.

Часть 1. Глава 4. Гермиона: маленькая чёрная книжка

— О, вы вернулись, Куэс-сан! — Гермиона первой подошла к японской ведьме, которая появилась в Большом Зале к обеду воскресенья, вызвав шепотки за столами.

Перед тем, как прошёл слух о том, что будет Турнир, Гермиона прочитала всё, что смогла найти о разных волшебных школах. «Махотокоро» располагалось где-то на острове в море, почти на экваторе или близкой к нему широте — поэтому неудивительно, что одежда Куэс, которая впервые появилась у них прямо в школе около месяца назад, воспользовавшись особо сильным портключом, оказалась довольно открытой, хотя и красивой и по-своему стильной. Платье имело вроде бы глухой ворот-стоечку, но и вырез, открывающий половину груди. А длинная приталенная полукорсетом юбка до пят впереди не имела одного клина, так что ноги прикрывала юбка-подъюбник выше колена. Конечно, такой экзотичный вид вызывал интерес, но на Чемпионате мира по квиддичу, который проходил в Девоншире, Гермиона видела и более открытых во всех смыслах волшебников и волшебниц. Взять ту же команду Зимбабве, одетую только в перья, бусы и кусочки цветных тряпочек. Главное же не внешний вид или одежда! В отличие от француженок, которые демонстрировали себя и смотрели на девушек Хогвартса свысока, обсуждая то одно, то другое и высказывая свои «фи» направо и налево, японка, даже в своём вроде бы открытом наряде, оказалась сама скромность. И уж точно не использовала особые чары, чтобы привлекать к себе парней и заставить их оборачиваться! И не её вина, что у неё выросло такое… богатство. К тому же, появившись у них снова, Куэс, похоже, учла все свои прежние ошибки и оделась вполне скромно — в глухое чёрное платье, напоминавшее стилизованную школьную мантию, только без принадлежности к факультету. Оно осталось приталенным и обтягивало грудь, но… куда их деть-то!

— Благодарю за ожидание, Гери-чан, — сказала японка, поклонившись.

— О! Вы подтянули английский, как и обещали! — улыбнулась Гермиона, которой очень понравилось сокращение её имени на японский лад. — Говорите почти без акцента.

— Да, побывав у вас, я поняла, что говорю непонятно, и не хотела беспокоить тем, что к моей речи нужно прислушиваться.

— Очень красивое платье, — сделала комплимент Гермиона, — тем более, что у нас до мая будет прохладно, надеюсь, вы взяли с собой больше вещей, потребуется накидка, чтобы наблюдать за Гарри и остальными, потому что тур будет в озере… ой…

— В озере? — чуть улыбнулась Куэс.

— Ну да, но это пока секрет, — вздохнула Гермиона.

— Я сохраню этот секрет, Гери-чан, — кивнула Куэс.

— Я сейчас познакомлю вас с Гарри, он сейчас должен будет тоже спуститься… Пойдёмте, пока займём место за столом.

Впрочем, обед закончился, а Гарри так и не появился. Рон тоже не знал, куда тот делся.

— Я слышала, что в Хогвартсе есть библиотека, может быть, Гарри там? На его месте я бы не вылезала оттуда, — предположила Куэс. — Возможно, он просто зачитался и забыл про обед?

— Не очень похоже на Гарри, но может быть и так, — согласилась Гермиона. — Ой, а вы тоже любите читать?

— Да, очень люблю. В «Махотокоро» я была отличницей.

— А я всё хотела спросить… Но как-то неудобно было, сколько вам лет?

— Мне семнадцать, я выпускница прошлого года, — ответила Куэс. — Меня давно интересовала Британия, на самом деле у меня здесь живёт бабушка, меня даже назвали в её честь… в какой-то мере. К сожалению, я не смогла её найти. Да и думаю, она не узнала бы меня, точней, ничего не знает обо мне… Наши семьи не поддерживали связь очень долго.

— Бабушка? О, а что за бабушка? — полюбопытствовала Гермиона.

— Её зовут Кассандра, девичья фамилия Ваблатски, это всё, что я о ней знаю. Возможно, что она уже умерла.

— Значит, Куэс это по-японски Кассандра?

— Да, Гери-чан, японцам такое сложно выговорить, так что меня стали звать Куэсу.

— П-подождите… Я… Я знаю Кассандру Ваблатски! — остановилась Гермиона.

— Что? Правда? — удивилась Куэс. — Правда, знаете?

— Кассандра Ваблатски… Кассандра… сейчас, — Гермиона закопалась в сумке, — я перестала ходить на прорицания, но учебник сохранила. Вот. Вот, смотрите, кто автор!

— «Кассандра Ваблатски. Как рассеять туман над будущим», — прочитала Куэс, вцепившись в книгу. — Она…

— Это переиздание, так что если не написаны годы жизни, то, значит, она ещё жива, — авторитетно заявила Гермиона японке, явно ошарашенной новостью. — По крайней мере, была в прошлом году. Ей сто один год получается, это не так и много.

— Да… Сейчас же только девяносто пятый, — немного непонятно прошептала Куэс, по плечам которой пошла дрожь.

— Вы замёрзли? Пройдёмте скорей в библиотеку, там гораздо теплей, чем в коридорах, и, возможно, про автора учебника что-то знает мадам Пинс, она наш библиотекарь.

— Д-да… — согласилась Куэс и смущённо улыбнулась. — Гери-чан, можно…

— Хотите оставить книгу себе? — догадалась она. — Конечно, забирайте. Профессор Трелони не обнаружила во мне никаких способностей к прорицанию, и мы… э… в общем, я перестала ходить на этот предмет, чтобы освободить себе время для рун и нумерологии с маггловедением. В общем, всё к лучшему.

— Возможно, — согласно кивнула Куэс и, покрутив рукой, куда-то дела «Как рассеять туман…».

— Как вы это сделали?! — спросила Гермиона.

— Использовала пространственный карман, — чуть удивилась Куэс. — Разве в Хогвартсе такое не проходят? Хотя вы ещё на четвёртом курсе…

— Нет, такое не проходят ни на пятом, ни на шестом, ни на седьмом, — помотала головой Гермиона. — Пожалуйста, Куэс-сан, научите меня!

— Но… раз уж мы идём в библиотеку, может, там найдутся книги по пространственной магии?

— Можно спросить, но я знаю все разделы основной секции, так что… Ой, разве что такой раздел есть в Запретной Секции, но… — задумалась Гермиона.

— Запретная Секция? — переспросила Куэс. — Звучит многообещающе.

— Чтобы туда попасть, требуется специальное разрешение от профессора. Но обычно старшекурсников и так туда пускают. Вот только вы из «Махотокоро»…

— Если бы меня пустили, я бы нашла подходящую литературу и могла бы скопировать её для вас, Гери-чан, — скромно поклонилась Куэс.

— Ого! А что если… — Гермиона начала соображать. — Мадам Пинс уже в возрасте… Если её отвлечь… А вам надеть мою запасную мантию с нашими нашивками…

— Мы одного роста, — кивнула Куэс, улыбнувшись. — Думаю, может получиться.

* * *

Операция «Запретная Секция» прошла на «ура!». Куэс очень подошла мантия, поверх платья и не поймёшь. Гермиона хотела покрасить Куэс волосы в каштановый цвет, чтобы выдать за старшекурсницу, среди которых блондинок не было, но японка призналась ей, что это седина, полученная магически, и поэтому заклинаниям перекрашивания не поддаётся. Тогда Гермиона придумала кое-что другое.

— А вы кто?.. Мисс Грейнджер? — посмотрела на неё поверх очков мадам Пинс. — Какой странный цвет волос…

— Ой, вы правда меня не узнали, мадам Пинс? — защебетала Гермиона. — Да, я немного поэкспериментировала. Чары держатся несколько часов. У нас на факультете сейчас это модно, вон видите, Саманта Госкайл идёт, с шестого курса, тоже покрасилась. Мы думаем над тем, как поддержать Гарри в следующем туре.

— Можно в Запретную Секцию? — спросила подошедшая к стойке библиотекаря Куэс.

— Добрый день, мисс Госкайл, — кивнула мадам Пинс, делая отметку в абонементе, — проходите. Мисс Грейнджер, не задерживайте очередь и не отвлекайте меня от работы. Какую книгу вы хотите посмотреть?

— Можно мне «Как развеять туман над будущим» Кассандры Ваблатски? — улыбнулась Гермиона.

— Эта книга в библиотеке в единственном экземпляре. У вас должен был быть свой учебник.

— Я знаю, просто я уже на прорицания не хожу, но… хотела там кое-что посмотреть. Так что, можно её?

Пинс всё же призвала книгу.

— А вы не знаете, автор всё ещё жива?

— Об этом лучше спросите у профессора по прорицаниям, мисс Грейнджер, — поджала губы библиотекарь. — Сивилла Трелони утверждает, что в родстве с ней.

— О… Спасибо.

Гермиона забрала учебник и села за свободную парту, осторожно оглядывая библиотеку. Гарри нигде не было.

Примерно через два часа из Запретной Секции вышла Куэс, а затем, кивнув, покинула библиотеку.

— Всё получилось? — затаив дыхание спросила Гермиона.

— Да, — японка снова сделала странный пасс рукой и вытащила из ниоткуда маленькую чёрную книжечку.

— Что это?

— Моя благодарность. В Запретной Секции было крайне мало информации по пространственной магии, только про чары расширения пространства, так что я собрала всё подходящее из того, что знала, в этот дневничок. Он же может стать проводником магии. Как этот — у меня, — Куэс снова сделала пасс и вытащила ещё одну книгу, но в коричневой обложке и с обитыми металлом уголками.

— Там пусто? — заглянула в раскрытый том Гермиона.

— Конечно, никто кроме меня не сможет там ничего прочесть. Это же естественно, — улыбнулась Куэс. — Эта книга может даже заменить палочку. Возьмите, здесь всё написано, как и что делать, но более простым языком и по-английски. Также вы сможете сами сюда что-то вписывать и копировать нужные заклинания, но видеть будете только вы.

— Почему… — внезапно шевельнулась подозрительность. — Почему вы мне помогаете?

— Вы в потенциале сильная ведьма, но… — Куэс вздохнула. — Я иностранка, но и я уже услышала о том, что вашему другу Гарри Поттеру может грозить опасность. Ходят разные сплетни об этом. Гарри я помочь не могу, это будет нарушением этики Турнира. Да и Турнир, наверное, не так важен в свете того, что может случиться… Но в будущем, если придётся сражаться со злом. Мне не хватает английских слов, чтобы сказать...

— Я… обязательно стану сильней! — пообещала Гермиона, с поклоном принимая маленькую чёрную книжечку. — И я всё выучу и научусь!

— Я буду рада, — сказала Куэс. — Знаете, Гери-чан, вы… мне кажется, что вы похожи на меня. Я много училась, поглощая знания, потому что… когда-то у меня был человек, который был мне дорог и кого я всеми силами хотела защитить. Но из-за этого у меня никогда не было подруг…

— И что стало с тем человеком? — тихо спросила Гермиона. От взгляда Куэс сердце сжалось ледяным кулаком.

— Надеюсь, что с ним всё в порядке, — японка помолчала. — Просто, защищая его, я… в результате отказалась от своей родины.

Гермиона невольно вспомнила свои мысли о том, что в случае каких-то опасностей для своих родителей она бы отправила их куда-нибудь в Австралию и даже заставила бы забыть о себе, если бы это потребовалось.

— Я очень хочу, — в горле запершило. — Я очень хочу стать вашим другом, Куэс-сан!

— Тогда… — Куэс как-будто встряхнулась, сбрасывая с себя флёр грусти. — По японским традициям, друзья зовут друг друга просто по именам, без уважительных суффиксов.

— Да?.. — немного расстроилась Гермиона. — А мне так нравилась твоя «Гери-чан»!

— Правда? Ну, тогда ты можешь звать меня просто по имени, а я продолжу называть тебя так, — засмеялась Куэс.

— Ой, я же узнала по поводу твоей бабушки Кассандры! — спохватилась Гермиона. — Она может быть родственницей нашей Трелони. В смысле, профессора Сивиллы Трелони. Можно спросить у неё, она живёт в Северной башне. Но только она, профессор Трелони, ну… немного странная. Она редко оттуда выходит и за профессорским столом сидит по праздникам. И… выпивает.

— Над таким знакомством я ещё подумаю, — усмехнулась Куэс, но потом, посерьёзнев, пояснила: — Может, попробую просто написать письмо и отправить его совой… Возможно… Мне ответят.

Часть 1. Глава 5. Гарри: на гребне волны

— Моя бабушка умерла в тот год, когда я родилась, — сказала та часть Куэс, которая составляла Гарри компанию во внутреннем мире. — Подозреваю, это был подобный обряд передачи дара, как у тебя. Бабушка пожертвовала собой, чтобы усилить меня, и я смогла…

— Подожди, как у меня? — удивлённо перебил Гарри.

— Ну да, — в свою очередь удивилась Куэс. — Твой шрам, похожий на молнию. Это же зеркальные руны. Самый простой ритуал, насколько я помню. И, кажется, я об этом говорила. Не понимаю, правда, зачем надо было делать его на лбу, но в остальном…

— Но… шрам постоянно болит и…

— Это потому, что не родственник передавал и, видимо, не добровольно, — пробормотала Куэс, уткнувшись в книгу, которую она скопировала в Запретной Секции. — Мне нужно подумать, как сделать временного голема и чем заменить…

— Но… Дамблдор говорил, что… это моя связь с Волдемортом, — прошептал Гарри.

— А, ну вот мы всё и выяснили… — пожала плечами Куэс. — Займись головным пузырём, он у тебя через раз выходит. Жаль, что нет времени сварить оборотное зелье, так было бы намного проще.

— Да, его надо почти месяц делать, — Гарри вспомнил о том, как на втором курсе Гермиона варила оборотное в туалете. — А что, можно не человека превратить?..

— Вот, почитай сам, — из воздуха выудила книгу Куэс. — А вообще-то у тебя не так много времени. Надеюсь, уроки ты не собирался прогуливать? Тебя Гермиона обыскалась… Так что нам надо как-то познакомиться, пока твоя слишком умная подруга…

— Да, она может догадаться, — кивнул Гарри, забирая предложенную книгу.

— И кстати, кроме головного пузыря тебе надо придумать, как двигаться под водой в течение часа. Сомневаюсь, что ты сможешь столько проплавать сам, — заметила Куэс.

— Интересно, а мётлы летают под водой?.. — почесал затылок Гарри.

— И зачем тебе она под водой? — пожала плечами Куэс. — Можно долететь до места и нырнуть. А заклятия быстрого всплытия, так, чтоб заскочить на корабль или метлу, точно есть, я помню…

— Куэс! Ты — гений!

— Возможно, и так…

— Ты… какая-то расстроенная… Что-то случилось?

Куэс моргнула и с удивлением посмотрела на него.

— Я думаю, что тот ритуал… Раз наши миры рядом — намного промахнуться я не могла, то… Бабушка и здесь может умереть тридцать первого июля в девяносто седьмом. В день, когда родилась я.

— О…

— Что?

— Я тоже… В смысле мой день рождения тридцать первого июля. Необычно, правда?

— Да, это необычно, — согласилась Куэс, и как показалось Гарри, смущённо поправила волосы.

А Гарри лишний раз убедился, что эта необыкновенная девушка — его судьба!

* * *

В понедельник Гарри обратно поменялся с Куэс и отправился на учёбу. Информация о том, что у его «второй половины» могут быть родственники в этом мире, здорово его взбудоражила. Как и то, что она может их лишиться. Но на отправленное совой Хогвартса письмо Кассандре-старшей ответа пока так и не пришло.

Впрочем, сначала Гарри пришлось выдержать экспрессию Гермионы, которая очень хотела познакомить его со своей «подругой-иностранкой». И, конечно же, не нашла её ни во время завтрака, ни во время обеда. А после урока прорицания Гарри подозвал Моуди.

— Поттер, через полтора часа у меня будет время позаниматься с вами. Директор Дамблдор сказал, что вы очень хотите.

— Э… Да, сэр, — кивнул Гарри.

— Он очень странный… — услышал он голос Куэс как будто за ухом — даже обернулся, чтобы убедиться, что ему просто так кажется.

— Ну да, этот глаз, нога, да и сам Моуди весьма…

— Я не об этом. У него странная энергетика. Словно смешанная, как будто он под… Гарри! Он же пьёт из фляжки! Разве ты не чуешь запах?

— Ну да, кто-то мне сказал, что это потому, что он никому не доверяет, — ответил Гарри.

— Я не об этом. Это может быть оборотное зелье. Его надо достать! Только в чистом виде, саму основу. Но волоски или ногти добавляют перед употреблением, так что у него она должна быть.

— Подожди… — Гарри чуть не споткнулся, и забился в одну из многочисленных ниш, чтобы спокойно поговорить «сам с собою». — Хочешь сказать, что Моуди — не Моуди, а кто-то под оборотным?

— Ну… получается, что так. Но я, конечно, могу и ошибаться. Просто ощущения похожи, словно на демона смотришь, который притворяется человеком. Сложно объяснить, но…

— Думаю, я тебя понимаю, — кивнул Гарри. — Кажется, у него должна быть пара у пятикурсников, а потом свободное время, на которое Моуди меня пригласил. Значит, когда начнётся урок, его в комнате не будет… Вот только…

Гарри подумал обо всех защитных чарах, которые мог бы установить такой как Моуди на свою комнату, особенно если ему есть, что скрывать. Если только… Гарри опрометью побежал на третий этаж в сторону покоев профессора ЗОТИ — там он как-то был у Локхарта, который заставлял его отвечать на письма поклонниц. Он завернул за угол и спрятался в алькове с рыцарскими доспехами, а затем достал из сумки мантию-невидимку.

— Чёрт… Мне кажется, что Моуди видит меня в ней, — пробормотал Гарри, всё же надевая мантию. — Точно знает о том, что у меня мантия. Когда был тур с драконами, он отвёл меня к Хагриду… Этот его глаз…

— Хотя бы посмотри, чем он закрывает двери, — посоветовала Куэс.

Им повезло: Моуди отвлекла Чжоу Чанг, которая что-то у него спросила по поводу урока, и профессор поторопился на пару. Просто закрыв двери, причём без охранного портрета.

— Смотри, он закрыл на чары не двери, а весь этот тупиковый коридор, — сказала Куэс. — Это более эффективно — сигнализация сработает раньше, чем кто-то войдёт и сможет что-то найти в его комнате.

— То есть не стоит выходить? — спросил Гарри.

— Он же сам позвал тебя, значит, можно будет выйти, ближе к назначенному времени и…

— И он не узнает, что я не вошёл, а вышел?

— Вроде того.

Гарри выждал ещё немного времени и после вошёл в комнату профессора.

— Здесь могут быть ловушки, — предупредила Куэс. — Так что будь осторожней.

Гарри кивнул, ощутив волну тепла от того, что за него волнуются.

— Может, нам стоит поменяться? Ты более опытная и…

— Нет, если у него стоят какие-нибудь чары слежения, то твоё появление здесь не вызовет столько вопросов, как моё.

— Ну да, — согласился Гарри.

И через полчаса осторожных поисков он действительно обнаружил в комнате Моуди приличный жбан зелья, которое опознал, как оборотное. Куэс сообщила, что зелье ей требуется немного, и оно нужно только для закрепления вида голема, и так как тот не живой, то конфликта магии не происходит и оборотное по сути выполняет роль «простейшего слепка внешности» и действует постоянно. К счастью, в сумке завалялся фиал для зельеварения, так что Гарри отлил пару унций и посчитал, что в жбане не особо убыло.

Когда Моуди вернулся и обнаружил Гарри, нарушившего его систему охраны коридора, то, как и сказала Куэс, подозрения это не вызвало. Профессор обтекаемо поговорил про турнир, попросил «передать книгу Лонгботтому» про растения Средиземноморья и сказал, что на следующих уроках они будут проходить защиту от гриндилоу и что следует хорошо подготовиться. В свете знаний о туре в озере намёки оказались более чем прозрачные.

— Ты куда всё время пропадаешь? — спросила Гермиона, выловив после обеда во вторник.

— Мне нужно тренироваться, прости, очень занят.

— Ты уже придумал, насчёт поиска сам-знаешь-чего сам-знаешь-где? — многозначительно спросил Рон.

— Да, в общих чертах — придумал. Осталось выучить несколько подходящих заклинаний, — кивнул Гарри, который спешил в заброшенный класс, чтобы помочь Куэс закончить её голема. — О, кстати, вы могли бы мне помочь.

— Чем? — спросила Гермиона, переглянувшись с Роном.

— Нужно кое за кем проследить, с помощью карты Мародёров, — понизил голос Гарри. — Что-то не так с профессором Моуди. Но… его надо подловить и отследить.

— Сделаем, — кивнул Рон. — Давай карту.

* * *

— Ого! Она… Как живая… — выдохнул Гарри, разглядывая получившегося голема, когда Куэс обратно с ним поменялась, закончив с «куклой». Был уже четверг, остался день до второго тура Турнира. — А как насчёт того, чтобы говорить и… ну знаешь…

— Если эта кукла будет на расстоянии до трёхсот метров от нас, то я смогу частично ей управлять. Раньше я бы могла сказать с уверенностью до десятка километров, но сейчас… В общем, чем ближе, тем лучше. Говорить свободно я буду, если мы будем рядом. Вот как сейчас.

— О… — Гарри не отрываясь следил, как шевелятся губы «куклы», так как Куэс говорила через неё. — И надолго этого хватит?

— С учётом того, что она собрана из говна и палок… в смысле из чего попало, то срок службы не слишком большой. Может, месяца два-три, полгода максимум. Но опять же, мы же не собираемся ею сражаться? Тогда, возможно, протянет дольше.

— А разделиться ну… вот в такую куклу…

— Кукла ничего не ощущает, и я не чувствую тоже, это псевдожизнь.

— Прости, просто мне в новинку. Конечно, тебе нужно настоящее тело.

* * *

С Куэс они официально так и не познакомились, так как в пятницу на завтраке отсутствовали и Рон, и Гермиона. Гарри украдкой смотрел на девушку своей мечты, которая была почти рядом, но всё так же недосягаема. После всех позвали на излучину Чёрного озера, с которого лёд сошёл буквально накануне. Гарри проводил взглядом фигурку Куэс, которая села на трибуны зрителей. Бэгмэна, вещавшего о том, что у Чемпионов украли что-то весьма важное и ценное, и спрятали на дне озера, Гарри слушал вполуха.

— Чемпионам дан ровно час на поиск украденного. Начинаем по свистку на счёт «три». Раз!.. Два!.. Три! — свисток заставил его, уже слегка окоченевшего на холодном ветру, собраться. Рядом закопошились остальные.

Крам, кажется, превратился во что-то, Седрик и Флёр быстро разделись и нырнули.

— Акцио «Молния»! — сделал пасс Гарри.

В конце концов, метла уже помогла ему в туре с драконами, почему он должен от неё отказываться?

— А Чемпион не должен находиться в воде?! — раздалось со стороны судейского стола.

Гарри хмыкнул, дожидаясь, когда его метла, специально оставленная чуть поближе — он учёл ошибки при туре с драконами — долетит до него. Куэс сказала, что если в озере что-то прячут русалки, значит, их в каком-то месте будет больше, это будет что-то вроде города или удобного места для проведения. И с этого и стоит начинать поиски.

Пролетев примерно к середине Чёрного озера, Гарри завис и сосредоточился, выполняя поиск, который указал на глубину примерно в пятидесяти метрах от него.

Чёрная гладь воды даже выглядела ледяной, но пришлось нырять, одновременно колдуя пузырь. Как и предполагалось «тонуть» оказалось гораздо проще, чем плыть. Из темноты вынырнуло лицо утопленника, в котором Гарри с трудом, но узнал Рона.

— Мерлин! — вырвалось от неожиданности.

Рядом на каких-то длинных растениях или канатах колыхались ещё три тела… Чжоу Чанг, которая пошла на бал с Седриком, маленькая беловолосая девочка, и… Гермиона.

Стало ясно, с чего они не пришли на завтрак.

А ещё Гарри ощутил злость, досаду и волнение. Что… что, если остальные не доплывут?..

Часть 1. Глава 6. Гарри: в центре внимания

Гарри замер в воде, рассматривая нескольких относительно небольших тритонов-охранников, которые плавали возле привязанных «пленников».

Рассуждая логически, его «пропажа» — Рон Уизли. Вряд ли его друг заинтересует ещё кого-то из Чемпионов. Седрик Диггори будет спасать Чжоу Чанг. Флёр Делакур — мелкую блондинку, Гарри вспомнил, что видел их вместе. Но… Как-то несправедливо отправлять в озеро двух его друзей и заставлять выбирать между ними, тем более, что выбор этот будет вовсе не в пользу того, кого он как бы должен спасти. Да, Гермиону вроде как должен спасти Виктор Крам — они общаются и на бал вместе ходили, но…

— Это просто состязание, — раздался голос Куэс над ухом. — Сделай, что от тебя требуется, всплывай и лети обратно.

Тритоны агрессии пока не проявляли, на дне к тому же «хор» из нескольких десятков русалок пел ту же песню, что была спрятана в «драконьем яйце». Видимо, чтобы Чемпионы не сбились с пути: вода в озере и сама по себе тёмная, да и с погодой не повезло — пасмурно, так что видимость не слишком хорошая. Возле Гермионы, Рона и остальных буквально десяток ярдов в бледно-зелёном полумраке и то потому, что место как-то подсвечивали. Что творилось в самом озере, Гарри не мог и представить. Наверное, только на вытянутую руку и видно.

— Диффиндо Максима! — Гарри направил заклинание в канат из скользких водорослей удерживающих Рона. Но русалки постарались на совесть, даже усиленное режущее не помогло с первого раза. Только с четвёртого.

Наконец, Рон отсоединился от каната и начал всплывать. Гарри подплыл к нему, обхватил какое-то деревянное тело и взмахнул палочкой:

— Асцендио! — и они пробкой вылетели из Чёрного озера.

— А-а?! — распахнул рот Рон и вытаращил глаза, очнувшись, как только соприкоснулся с воздухом. — Бр-р… Что? Я в озере? Гарри?

— Держись на воде, — попросил Гарри, выглядывая зависшую над гладью воды метлу. — Акцио «Молния»!

— Ого! Ты на метле, — восхитился Рон. — А что было-то?

— Помоги забраться, — перебил его Гарри. Из воды заскочить на метлу оказалось не так просто, она отказывалась спускаться ниже двух футов, но после двух попыток, когда Рон достаточно пришёл в себя, у него получилось.

— Давай цепляйся, — Гарри протянул руку и затащил Рона поперёк древка. — Лежи так, тут недалеко, — Гарри весело хлопнул друга по спине. — Всё же ты мой трофей, так что лежи смирно, как положено в таких ситуациях.

Рон возмущённо засопел и специально начал егозить и тыкать в бок так, что они снова едва не свалились.

— Итак, у нас первый Чемпион, справившийся со своей задачей за… ого! Всего лишь восемнадцать минут! Гарри Поттер! — расслышали они от берега голос Людо Бэгмэна — судьи и комментатора соревнований.

— Помаши рукой всем, ну, — снова ткнул Рон, и Гарри послушно улыбнулся и замахал. Народ с трибун чего-то верещал, даже развернули транспаранты с его именем и цветами Гриффиндора.

Они аккуратно приземлились возле большой палатки, и к ним подбежала мадам Помфри с одеялами.

— Живо укутайтесь, а то простудитесь, — строго сказала школьная целительница, пытаясь сдержать радость. — И ждите остальных в палатке, там есть горячий чай и бодроперцовое зелье. Выпейте по флакону.

— Хорошо, мадам Помфри, — Гарри потащил друга, который махал трибунам, в палатку. — Идём.

Его и правда слегка знобило, то ли сказалось волнение, то ли из-за стылой февральской погоды и сырой и противно промокшей одежды, которую хотелось снять и высушить.

— Гарри, это было великолепно! Так быстро! — Рон потребовал рассказать ему все подробности, но пока что не затыкался сам. — Всего восемнадцать минут! А нас с Гермионой утром вызвал Дамблдор, а потом я очнулся уже с тобой в озере. Кстати, а она… тоже?

— Да, видел её в озере, — наконец дали слово Гарри. — Видимо, чтобы Крам её спас.

— А что он сделал?

— Вроде превратился в кого-то или использовал частичную трансфигурацию, — пожал плечами Гарри. Он уже выпил бодроперцовое и заливался горячим чаем, но всё ещё мёрз.

— А как я так там в озере дышал? — спросил Рон.

— Наверное, какие-то чары, — ответил Гарри, постепенно втягиваясь в болтовню и согреваясь. — Но на вид был как труп, я даже испугался, когда подплыл, а ты мне встретился. Как в ужастике каком-то.

— Что-то остальные не спешат… Бэгмэн молчит, вроде? — спросил Рон. — Гермиона же?..

Гарри закусил губу, с каждой минутой ожидания становилось не по себе. Ну и вытащил бы и Гермиону тоже, ничего бы страшного…

— И вот появился второй участник — Виктор Крам! — раздался возглас комментатора, вызвавший у них с Роном одновременный вздох облегчения. — Его время один час две минуты!

— Слышал?! — Рон многозначительно поднял палец. — Даже Крам еле справился… А ведь после твоего первого тура с драконом, когда ты использовал метлу, он мог бы подумать о ней…

— А вот и Седрик Диггори — второй Чемпион Хогвартса, прибывший третьим! — сказал Бэгмэн в тот момент, когда в палатку вошли укутанные в одеяла Виктор Крам и Гермиона. — Время один час пять минут.

— Гарри! Ты уже здесь?! — воскликнула Гермиона, бросившись к нему на шею. — Мерлин, а я успела поволноваться, что за нами плывёт только Седрик Диггори и Флёр Делакур.

— Ха! Плывёт… — хвастливо фыркнул Рон. — Гарри справился с заданием за восемнадцать минут.

— Что? Это правда? — захлопала глазами Гермиона.

Лицо прислушивающегося к разговору Виктора Крама удивлённо вытянулось.

— Конечно, правда, — обиделся Рон. — Гарри использовал метлу. На ней мы обратно и прилетели с ветерком.

— Прости, я держал свою тактику в секрете до последнего, — пожал плечами Гарри. — Да, я снова использовал метлу. Раз уж только и умею, что хорошо летать.

— О, Гарри! Ты такой молодец! — сказала Гермиона, отчего Крам как-то совсем сник.

В палатку вошли Седрик Диггори и Чжоу Чанг. А чуть позже завели рыдающую Флёр Делакур — Чемпионку французской школы магии, отчего-то одну.

— Что случилось? — Гарри переглянулся с Роном и Гермионой.

— Она говорит, что не смогла спасти сестру… — разобрала рыдания на французском Гермиона. — На неё напали гриндилоу, и ей пришлось вернуться, здесь ей сказали, кого она должна была вытащить из озера.

— Значит, та девочка… — закусил губу Гарри.

— Как-то очень жестоко… — сказала Чжоу Чанг.

Но через минуту напряжение всех отпустило, потому что завели ту мелкую блондинку, к которой Флёр кинулась обниматься и снова рыдать, теперь уже, видимо, от счастья.

После всех объявлений об оценках народ начал расходиться, и Гарри со всеми вместе отправился в Хогвартс — на обед. Рон ныл, что они так точно не пропустят зелья у Снейпа, которые стояли как раз после обеда.

— Ой, Куэс-са… то есть Куэс! — остановилась Гермиона, увидев «куклу». — Привет!

Марионетка Куэс подошла и слегка улыбнулась им.

— Наконец-то ты можешь познакомиться с моим другом — Гарри! Гарри — это Куэс, Куэс — это Гарри Поттер, — представила их Гермиона.

— Рада познакомиться, — кивнула Куэс, и Гарри еле заставил себя перестать пялиться. Всё же было так необычно, что он мог видеть Куэс вот так — почти вживую.

— Я тоже очень рад, — кивнул он. — Гермиона много про вас рассказывала… Хорошего, — с трудом сдерживаясь от глупой улыбки от уха до уха, сказал Гарри.

— Пойдёмте уже на обед, — проворчал Рон, — ещё надо будет захватить вещи, чтобы не опоздать к Снейпу на зелья.

— Профессору Снейпу, Рон! — поправила Гермиона.

* * *

На зелья всё же пришлось пойти. Снейп вырос за спиной Гарри в Большом Зале, стоял там, пока он ел, а затем «отконвоировал» до подземелий, словно арестанта Азкабана. С учётом развевающейся мантии и испускаемой ауры Ужаса дементор из Снейпа получился что надо.

— Начнём урок. А для тех, кто пропустил несколько месяцев занятий, будет особое задание, — процедил Снейп, кивком отсаживая Гарри на отдельную парту. — И не вертитесь, мисс Грейнджер!

Гарри молча забрал свой котёл из общей кучи и начал готовиться к уроку. Всё же Куэс неплохо его натаскала, но будет ли этого достаточно, чтобы если не впечатлить, то хотя бы заткнуть фонтан красноречия по поводу того, что он неуч, лентяй и всё такое прочее? Снейп сам виноват, что с первого же урока отвратил от своего предмета публичными унижениями. К тому же никто не объясняет, как правильно резать, перетирать и подготавливать все эти ингредиенты, а Гарри хотя и готовил у Дурслей, но в основном лишь бекон и яичницу, омлет там — что-то простое.

— Вопросы на доске, переписываем, отвечаем. У вас самостоятельная работа, — сказал Снейп классу, — а вы, Поттер, попробуете приготовить четыре зелья, которые мне задолжали во время своего отсутствия. Дурманящую настойку и три противоядия: от зелья истерики, от чар окаменения и от яда «уидосорос». Срок вам до конца урока. Но если я увижу проблески того, что у вас что-то получается, то, так и быть, разрешу остаться подольше, чтобы закончить. Вам всё ясно?

— Да, сэр, — ответил Гарри нависшему над ним профессору. — Можно будет взять ещё котлы?

— Берите, Поттер, — вкрадчиво ответил Снейп, сложивший руки на груди, и всем своим видом показывая, что ни на кнат не верит, что Гарри с чем-то справится.

— Спасибо, сэр, — кивнул он и начал листать учебник зельеварения, чтобы найти и выписать оттуда рецепты. — Вы… так и будете здесь стоять?

Снейп прищурился, но отошёл и сел за свой стол.

Гарри уже практиковал «одновременную» варку с Куэс, но только двух зелий. Она говорила, что у них в Хогвартсе делали так, чтобы сэкономить время. Так что он решил сварить то, что попросил Снейп, в два приёма. Дурманящую настойку надо было всё время помешивать, а вот противоядия очень походили друг на друга, за исключением нескольких ингредиентов-катализаторов, и можно начать варить каждое с интервалом в десять минут, чтобы совершить финальные помешивания. Накидав себе план того, что надо будет сделать, Гарри встал и отправился к шкафу с ингредиентами, запасными котлами и «спиртовками».

* * *

Где-то к середине урока, когда противоядие от окаменения было уже сварено, Снейп не утерпел и встал рядом, чуть ли не носом тыкаясь в котлы, но и вроде не мешая. Гарри постарался не обращать на него внимания, сверял время и готовил ингредиенты. Оказалось, что когда котлов больше одного, некогда отвлекаться и уходить в свои мысли, пока что-то закипит или «поменяет цвет». Гарри закончил противоядие от зелья истерики и совершал «восьмёркообразные» помешивания по часовой стрелке противоядия от яда, когда урок зелий закончился.

— Гарри… — окликнула его Гермиона. — Как дела?

— С дурманящей настойкой не успел, — нахмурился он, подумав, что со Снейпа станется объявить, что так как он её не начал, значит, «проблеска» не было и всё это не засчитывается или вроде того.

— Не мешайте Поттеру, мисс Грейнджер, — внезапно почти над ухом раздался голос Снейпа, который выглядел задумчивым. — Урок закончен, так что идите.

— Я…

— А вы, Поттер, ещё не закончили, и вас я не отпускал.

— Кажется, твой профессор всё же впечатлён, — хихикнула за ухом Куэс. — Ты молодец, Гарри.

Часть 1. Глава 7. Куэс: жизнь взаймы

В начале марта пришло письмо от бабушки Кассандры. Куэс приглашали на чашечку чая в первую же субботу месяца, которая выпала на четвёртое число.

Гарри как раз отпустили в Хогсмид, и поменяться с ним, чтобы отлучиться на встречу, не составило труда.

Оказалось, Кассандра Ваблатски жила в «доме Святого Освальда», и это был не полностью её дом, а пансионат для пожилых волшебников, расположенный в Йоркшире, в местечке Аппер-Фледжли.

Куэс, которая прибыла туда камином, встретила строгая пожилая леди, представившаяся миссис Марпл — хозяйкой дома, и сопроводила до комнат на втором этаже.

Внутри пахло благовониями и ароматным, точно не табачным, дымом.

— Проходи, дитя… — позвали из-за занавески из хрустальных камешков, отгораживающих что-то вроде прихожей.

Глубокий хорошо поставленный голос принадлежал чуть полноватой пожилой женщине, сидящей в кресле-качалке с длинной трубкой. Её волосы до плеч, чуть тронутые сединой, лежали красивой волной, а ещё не старое лицо с пронзительно-серыми яркими и живыми глазами обрамляли две белые пряди.

— Добрый день… — поздоровалась Куэс, рассматривая обстановку. Больше всего привлекал внимание большой хрустальный шар на столике перед её как бы «бабушкой».

— Два тела в одном вижу я, дитя, — чуть нараспев произнесла та, — но разделяться пока вам нельзя, исполнится младшему лишь полный круг, тогда и один превратится во двух…

— Это предсказание? — спросила Куэс, мысленно прокручивая короткий стишок.

— Возможно, — чуть склонила голову «бабушка». — Кто ты, дитя?

— Я… Как ни странно это звучит, но я ваша внучка. Точней, другая вы, из моего мира, была моей бабушкой и провела обряд передачи Дара.

— Ты стала провидицей? — чуть вздёрнули тонкую бровь. — Не вижу в тебе такого Дара.

— Бабушка передала мне свой дар видеть сущее, — призналась Куэс. — Я — охотник на демонов. И всегда видела их насквозь. Буквально. Под какой личиной они бы ни скрывались.

— О… Ясно… — затянулась трубкой «бабушка». — Думаю, в твоём мире это было более полезно, чем спонтанно выдавать непонятные предсказания.

— Я поняла, что имеется в виду, — через силу улыбнулась Куэс.

— Действительно?

— Да. «Полный круг» это двадцать четыре года. Время полного магического совершеннолетия. У нас так иногда его называли, — пояснила Куэс, помрачнев, потому что это означало, что Гарри должен обрести полную силу, чтобы суметь разделиться с ней. А до этого у них либо не получится, либо, если выйдет, то кто-то может стать сквибом или потерять большую часть магических сил. Да и те фолианты, скопированные из Запретной Секции, об этом косвенно говорили. И по всему выходило, что потеряет магию именно она. Но… десять лет!

— Когда-то у меня действительно была дочь, — сказала «бабушка», — но я потеряла с ней связь очень давно. Не смогла найти ни одним ритуалом. Пыталась вызвать у себя видение, где она и что с ней, но не смогла. Словно… словно её что-то или кто-то закрывало от меня. Она исчезла в Хэллоуин в тысяча девятьсот семьдесят шестом году.

— Мою настоящую маму звали Поликсена Ваблатски… — Куэс вытащила из внутреннего кармана единственную сохранившуюся фотографию мамы и протянула «бабушке».

Когда-то, ещё в детстве, до Хогвартса, она нашла маленькую записную книжку, принадлежащую её матери, там и было это фото и её имя до замужества, а ещё что-то про ритуал передачи наследия. Мерухи забрала найденную в щели под полом записную книжку, но разрешила оставить фото. Именно тогда Куэс узнала, что Мерухи не её родная мать и что её назвали в честь бабушки.

— Поли… — забрав фотографию, прошептала Кассандра Ваблатски и дёрнулась, её глаза заволокло белой дымкой.

«Что с ней?» — спросил Гарри, который тоже наблюдал за их встречей.

— Вероятно, какое-то видение… — неуверенно ответила Куэс, несколько волнуясь за здоровье пожилой леди, которую всю трясло.

— Ха-а-а-а… — «бабушка» словно вынырнула из того же озера, где недавно побывал Гарри. — В-воды…

— Агуаменти, — Куэс призвала воду в высокий стакан, стоявший на тумбочке рядом с креслом-качалкой, и сунула его в подрагивающую руку.

— Дитя… — «бабушка» прикрыла глаза и прижала к себе стакан, словно желая охладить щёки. — Ты… дитя Поликсены… Я… покажу, что увидела. Возьми и смотри.

Куэс склонилась надхрустальным шаром, положив на него ладони, поверх которых легли сухие и чуть прохладные руки Кассандры.

Мутная пелена закружилась перед глазами и начала затягивать, Куэс не сопротивлялась, чувствуя чужую, доброжелательно настроенную к ней родственную магию.

«Поликсена была моим поздним ребёнком, — слышала Куэс голос Кассандры как будто в отдалении, одновременно наблюдая за красивой девушкой с длинными тёмными волосами, в которой угадывалась молодая «бабушка». — Я сама — сильная ведьма с ярким Даром и не хотела тратить дар на мужа и семью. Хотела сделать прорицание настоящей наукой, писала статьи, а затем и книгу. У меня были любовники, поклонники, ко мне ходили, чтобы узнать пророчества… — видения с девушкой, которая становилась старше, менялись по ходу рассказа. — Опомнилась я уже после пятидесяти, закончив свою книгу, но для хорошей ведьмы это вовсе не возраст…

Куэс увидела ещё симпатичную «бабушку» в постели вместе с мужчиной в каком-то явно шикарном особняке.

«Рождение Поли всё изменило для меня, — продолжился рассказ. — Она стала ясным лучиком в моём мире грёз и видений о чужом будущем. Она была умна, пытлива и интересовалась многими вещами…»

Куэс увидела быстрое взросление девочки, а потом — юную женщину, которая, обложившись книгами, увлечённо рисовала на свитке что-то, похожее на пентаграмму. Оказалось, что на том фото, которое было у неё, её мама была запечатлена почти сразу после Хогвартса.

«А однажды в Хэллоуин Поли ушла из дома и больше не вернулась. Я думала, что она… встретила мужчину, хотя её и не прельщало замужество. Но потом поняла, что что-то случилось. Искала и не находила… А она…»

Вспышка нового видения почти ослепила, и Куэс с удивлением увидела отца, которого помнила лишь по фото, и Мерухи. Они были в большом алтарном зале клана, а в центре, на алтаре, лежала её мать, кажется, без сознания.

— Она родит нам Избранную, — кивнула Мерухи. — Приступай.

Потом видения мелькали одно за одним, беременную Поликсену держали в комнате, которая потом стала комнатой Куэс. Молодую ведьму поили зельями, а из личных вещей позволяли лишь ту самую книжицу, в которую она иногда что-то записывала. А потом на том же алтаре родилась Куэс…

— Пожалуйста, назовите её Кассандра… в честь… моей матери, — было последней просьбой.

Видеть себя со стороны Куэс было странно, она росла, потеряла отца и считала Мерухи своей матерью, а потом отправилась в Хогвартс и… коснулась Сердца Мира. И в конечном итоге почти умерла и попала сюда.

— Значит… моя мать… она из этого мира? — моргнула Куэс, и поняла, что в глазах стоят слёзы от этих интенсивных воспоминаний своих и чужих. — Но…

— Время относительно, дитя, — ответила бабушка. — Наши миры живут с отставанием друг от друга примерно на двадцать лет.

— Значит, там?.. Никогда тебя не было?

— Я не знаю, — ответила ей Кассандра. — Может, и не было. Я уже не надеялась узнать, что случилось с моей дочерью, а потом пришло то странное письмо от тебя.

— Я, пожалуй, пойду… — Куэс выдавила улыбку, — мне нужно вернуться.

— Приходи ко мне ещё, дитя, — попросила бабушка. — Я растеряла многое, но ты — последнее, что у меня осталось. Я помогу тебе, чем смогу. Мне недолго осталось… но я надеюсь, что твоё появление скрасит мои последние дни.

— Почему последние? — спросила Куэс.

— Как сильная провидица, я всегда знала день, когда умру…

— Тридцать первого июля тысяча девятьсот девяносто седьмого года? — спросила Куэс.

— Да…

— Это день, когда я родилась.

— Возможно, Поли подсчитала это и… она тоже знала эту дату, — задумчиво пыхнула дымом бабушка, вновь раскурившая погасшую трубку.

— Я… — Куэс поджала губы. Ей совсем не нравился этот фатализм. — Я ещё вернусь.

— Да, мы увидимся, — кивнули ей в ответ, яркие глаза снова чуть помутнели.

* * *

А ещё через неделю Куэс могла наблюдать того самого «крёстного», на которого рассчитывал Гарри.

Сириус Блэк, который прятался в Хогсмиде в виде чёрного пса, не производил впечатления человека, на которого можно положиться.

— Зачем тебе информация по всяким «тёмным и не очень ритуалам», Гарри? — спросил Сириус.

— Э… Видишь ли, я тут обнаружил, что у меня есть что-то вроде куска Волдеморта в голове, — пожал плечами Гарри, — и хотел узнать, как его можно убрать. Я пытался говорить об этом Дамблдору, но… он стал избегать меня, когда узнал про мой шрам и мои сны, о которых я тебе писал. Плюс мы тут выяснили, что профессор Моуди не тот, за кого себя выдаёт, а Бартемиус Крауч, главный судья Чемпионата. Странно, что он ссылается больным, а сам вроде заменяет профессора Моуди. Директор сказал, чтобы я никому не говорил о своём открытии, но…

— Бартемиус Крауч… — хмыкнул Сириус, — очень странно. Он правда нигде не появлялся. И говорят о том, что он болен. Я… ворую газеты и пытаюсь быть в курсе событий. Но что-то точно происходит.

— Так… ты мне поможешь? — вернул Гарри крёстного в продуктивное русло. — Может, у тебя остались знакомства? Ты же из Блэков… вроде как.

— Хм… — Сириус задумался. — Вообще-то, мне в наследство достался старый дом семьи и там была неплохая библиотека… Но… я ни за что не хотел туда возвращаться.

— Что, даже ради меня? — сыграл на чувствах крёстного Гарри.

— Э… я… думаю, что смогу туда попасть и попробую что-то подыскать, — кивнул Сириус.

«Попросись к нему в тот дом на Пасхальные каникулы», — подсказала Куэс.

* * *

Седьмого апреля, когда начались каникулы, Гарри поменялся с Куэс. Она вышла из Хогвартса и села в карету к Гермионе.

— Жаль, что Гарри профессор МакГонагалл не отпустила, когда он сказал, что хочет побывать у родни, — сказала Гермиона. — Хотя, думаю, он вроде хотел просто пожить один в «Дырявом котле», как однажды делал, когда мы были на третьем курсе. Иногда Хогвартс очень утомляет тем, что почти нет возможности уединиться. А этот Турнир здорово нервирует Гарри. Думаю, он хотел просто отдохнуть. Но, с другой стороны, во время каникул народу намного меньше…

— Как твои дела с книжкой? — спросила Куэс, и остаток дороги они с Гермионой проболтали «за науку».

* * *

Сириус встречал Гарри на вокзале в образе собаки.

Куэс, которая аппарировала, успела прогуляться по Лондону, купить новых вещей, чтобы принарядить свою «куклу».

Они дождались, пока с прибывшего «Хогвартс-экспресса» народ разойдётся, Куэс вытащила «куклу» и поменялась с Гарри обратно.

— Привет, Сириус, это — моя подруга Куэс, которая меня сопровождает, — подошли они к одинокому псу на перроне, который удивлённо дёрнулся, принюхиваясь к голему. — Ну что, веди нас в свою обитель тёмных магов.

Часть 1. Глава 8. Гарри: таинственный дом

Гарри с интересом оглядывался. Это был не первый дом волшебников, который удалось увидеть, но жутковатый Блэк-хаус всё равно поражал воображение. Дом «тёмных Блэков» одновременно был более «нормален», чем «Нора» Уизли, и «ненормален», как бы парадоксально это ни звучало. И вдобавок ещё и «паранормален» — со всякими призраками, «пугалками», «боггартами» и прочей мелкотой, которую изучали на ЗОТИ. Как признался Сириус — в каждой комнате можно было отыскать что-нибудь странное и волшебное, а ещё тёмное и опасное.

Но… особняк, запрятанный на площади Гриммо недалеко от Старого Лондонского моста, сразу понравился Куэс, что заставило и Гарри не полагаться на первый взгляд, а смотреть на вещи шире, глубже и иначе, чем крёстный. Ну мрачновато, но в любом случае лучше чулана под лестницей.

— Гарри, всё же… кто это? — шёпотом спросил Сириус, когда «кукла» Куэс подошла поздороваться с живым портретом хозяйки дома — леди Вальбурги, висевшем в конце длинного широкого коридора прихожей.

— Моя подруга, я же сказал, — рассеянно ответил Гарри, исподтишка любуясь ладной фигуркой с узенькой талией, подчёркнутой широкой чёрной юбкой с рюшами.

— Она… Она очень странно пахнет… — признался крёстный. — Когда я был псом, то она… Даже не знаю, как это описать. К человеческому запаху на одежде примешивается странный запах чего-то… не настоящего.

— Поверь, Куэс вполне настоящая, — успокоил его Гарри. — А вообще она из Японии… и… видишь её волосы? Это седина. Она попала под какое-то проклятье, так что, думаю, это твоё ощущение и все странные запахи из-за этого.

— О, тогда понятно, — почесал щёку Сириус. — Жаль, молодая девушка…

— Да, ей семнадцать лет, — вздохнул Гарри.

— Значит, она уже взрослая волшебница? В смысле совершеннолетняя?

— Да, поэтому она согласилась меня сопровождать в обмен на гостеприимство, — покосился Гарри на своего крёстного. — Мы же окажем гостеприимство? Она очень помогла мне, знаешь ли…

— Правда? Э… Ну ладно, — Сириус отступил. — Тогда поищу эльфа, после смерти матери здесь просто ужасно, но не может быть, чтобы никого из этих лопоухих не осталось. Я ещё только бегло осматривался здесь и немного расчистил прихожую и кухню.

* * *

За Пасхальные каникулы в Блэк-хаусе удалось навести порядок в гостиной и ванной на втором этаже, спальнях на третьем и побывать в библиотеке. Сириус «откопал» где-то на чердаке эльфа по имени Кричер, который точно был гораздо старше Добби и некоторых других эльфов, знакомых Гарри, типа той же Винки, попавшей в Хогвартс после случая с Пожирателями на Чемпионате мира по квиддичу.

Куэс как-то смогла договориться с портретом матери Сириуса, и рисованная пожилая женщина, которая, со слов крёстного, встретила его криками и проклятиями, их практически не беспокоила и внимания не обращала. А Куэс рассказала, что портрет очень необычен и на самом деле «живой», а не список с личности. Вроде того, что леди Вальбурга, предчувствуя смерть, провела какой-то обряд или ритуал, чтоб появиться на таком портрете и наблюдать за сыном или тем, кто получит Блэк-хаус в наследство. Сириус пытался приладить к портрету шторы, но Гарри это возмутило. Тем более после всего того, что они пережили вместе с Куэс, которая тоже в одночасье потеряла всех своих родных.

— Это же твоя мама, Сириус! — защитил он портрет леди, отбирая большую тяжёлую тряпку у крёстного. — У меня была мама, о которой я ничего не помню, кроме предсмертных криков. Всё, что от неё осталось — лишь пара колдофото. Я бы… Я бы много отдал, чтобы иметь возможность поговорить с ней, спросить что-то или просто увидеть.

— Но… — моргнул Сириус, удивленный отповедью. — Она же…

— Леди может помочь советом или рассказать о том, что есть в доме, — напомнила Куэс, которая так тепло взглянула на Гарри, что он почувствовал себя героем.

— Да, Сириус, и вообще… Ты мог бы и помириться с мамой. Все обиды прощаются после смерти. Это глупо… Ведь это твоя мама всё-таки.

— Да она же, — нахмурился Сириус, растерянно глядя на молчаливый портрет, — ругает меня всё время!

— Потому что мне не всё равно, что с тобой будет! — ответила леди Вальбурга. — А если у тебя самого не хватает ума это понять…

— Всё, не ссорьтесь, — попросил Гарри, увидев, что крёстный начал заводиться. — Давайте пока сделаем паузу и подумаем, как вам помириться. Возможно, я смогу вас обоих выслушать и решить, что делать, если поговорить самим у вас не выходит.

— Я и не собирался с ней разговаривать, — буркнул крёстный. — Но так и быть… Ради твоего спокойствия, Гарри, я расскажу о том, как мне жилось под постоянным гнётом нравоучений и того, что мы, Блэки, — самые чистокровные из чистокровных…

— И я расскажу, как неблагодарный сын связался не с той компанией, а в итоге угодил в Азкабан и всё ещё находится в бегах, не в силах принять Род, от которого ничего не осталось… Никого не осталось… Ох, Орион, о, мой бедный малыш Регулус…

— Слышал, Гарри, это твой отец «не та компания», — усмехнулся Сириус. — Всё ещё хочешь выслушивать эти бредни про чистокровность и то, с кем мне бы следовало дружить и куда поступать?

Гарри вздохнул. Но, побывав уже не в одном конфликте благодаря вечно случавшимся с ним и его друзьями передрягам, уже знал, что однозначной правды может и не быть.

— В твоей «не той компании» был и Питер Петтигрю, — сказал он крёстному, — и теперь ты хочешь его убить. А мои родители умерли, потому что ты не стал их Хранителем.

— Гарри… — на лице Сириуса отразилась настоящая боль.

— Я не думаю так, — сложил руки на груди Гарри. — Просто… Это тоже может быть правдой.

— Твоя мантия, Гарри, — напомнила Куэс.

— Да, мантия, — спохватился он. — Мне её отдали на первом курсе, а недавно я подумал, что если бы у них… у моих родителей она была, возможно, хотя бы мама…

— Твоя мантия? Мантия-невидимка? — удивился Сириус. — Но… я думал…

— В записке было написано, что отец передал её, значит, он тогда был ещё жив, это не случилось после их… его смерти, — Гарри благодаря Куэс и всей этой историей с «куском Волдеморта» внутри очень много думал как о той ночи, так и о своих родителях и их друзьях.

— Вот как… Я ничего об этом не знал, — потёр висок Сириус. — Но кому… Хотя… Наверное, Джеймс мог отдать её только одному человеку, который знал про мантию.

— Кому? — спросил Гарри, потому что как-то не задавался этим вопросом.

— Дамблдору, — ответил Сириус. — Мы же были в «Ордене Феникса», ходили на всякие вылазки… Не всегда, кхм… в общем, многие из них были опасны.

— Почему же тогда никто из вашего ордена вам не помог? — спросила Куэс. — Это странно, если вы были заодно и в одном ордене.

— Наверное, все поверили, что я… Хотя… я, — нахмурился Сириус, снова потерев висок.

— Гарри немного мне рассказал о вашей ситуации, чтобы я не волновалась на ваш счёт, — хмыкнула Куэс. — Так что, если заклинание Фиделиуса накладывали не вы, а ваш «друг» стал Хранителем… То тот, кто накладывал заклинание, должен был знать, кто является Хранителем, разве нет? Почему он не защищал вас в суде или его не вызвали как свидетеля?

— Но… — взгляд Сириуса остекленел. — Но… Фиделиус накладывал Дамблдор… И…

— Над Сириусом не проводили суда, — вклинилась в их разговор леди Вальбурга, про которую они все забыли. — Я пыталась вытащить его из Азкабана, даже ходила к твоему Дамблдору.

— Что? — моргнул Сириус.

— Да-да, — скривилась его мать. — Ходила на поклон к этому выскочке-полукровке, который отмазал своего любовника и снискал на этом славу глупых магглорождённых и таких же полукровок.

— Что? Вы о чём? — удивился Гарри.

— Геллерт Гриндевальд, которого якобы победил Дамблдор, — снова скривилась Вальбурга. — Сейчас он сидит в своём же замке «Нумергарде», ставшем ему тюрьмой.

— Дамблдор великий человек! — тут же вскинулся Сириус. — Что ты… Как ты вообще смеешь…

— После смерти узнаёшь много всего интересного… — хмыкнула Вальбурга. — Портреты есть везде, и не всегда о них помнят, а ещё портреты любят поболтать… Найджелус… Впрочем, не важно. Дамблдор никогда мне не нравился, я всегда чувствовала в нём фальшь.

— Да, согласна… Есть в этом волшебнике что-то странное, — кивнула Куэс, заставив своими словами задуматься и Гарри.

— Но… он же хороший… — неуверенно сказал он.

— Дамблдор — амбициозный политик, — фыркнула Вальбурга. — Он в школе-то бывает, после того, как нахватал должностей? А что касается Сириуса, то Дамблдор притворился, что впервые о моём сыне слышит и хотя он стал председателем Визенгамота, сместив с помощью своих интриг Бартемиуса Крауча, а после инициировал разбирательства и освобождение большинства «Пожирателей Смерти», суда над Сириусом так и не было. Моего сына оставили безвинно гнить в тюрьме в попытке прикрыть какие-то махинации и грязные делишки.

— Ничего Дамблдор не прикрывал! — снова вскинулся Сириус.

— Тогда ответь мне на один простой вопрос, сын мой, — усмехнулась Вальбурга. — Кто должен заботиться о ребёнке-волшебнике после смерти обоих его родителей? Надеюсь, ты не все мозги и память растерял…

— Кто?.. Магический опекун если таковой имеется, — ответил Сириус. — А если нет, то ближайшие родственники-волшебники…

— А что, если магический опекун будет вне доступа ребёнка? Например, сидеть в Азкабане? То есть будет под ведомством Визенгамота и Министерства Магии?

— Что вы хотите сказать? — вмешался Гарри, увидев, что крёстный изменился в лице.

— Это значит, что тебя могли передать на усмотрение главы Визенгамота кому угодно, — пояснила леди Вальбурга. — Например, семье волшебников, родственной Поттерам… Твои дедушка и бабушка погибли ещё до твоего рождения, но, насколько я знаю, есть Поттеры, которые приходились твоему отцу кузенами и кузинами. Расти у волшебников, я считаю, в любом случае лучше, чем у магглов.

— То есть… кроме Сириуса у меня есть ещё родственники? — удивился Гарри.

— Все волшебники из родовитых семей — родственники, — пояснила Вальбурга. — Но, допустим, к Малфоям или Розье тебя бы не отпустили, так как они были под подозрениями в связи с «Пожирателями», но были и другие. Семьи нейтралов. Те же Гринграссы, да даже Забини или Аббот. Даже Уизли, если принять во внимание твоё наследство. Полагаю, каждая из этих семей была бы счастлива воспитывать, — леди Вальбурга хмыкнула, — «спасителя волшебного мира».

— Н-но… — Гарри почувствовал, как у него закружилась голова. — Я… Мне надо подумать.

— Ну вот, ты расстроила Гарри! — услышал он, как Сириус снова в чём-то упрекает свою мать.

* * *

— Зачем, зачем это всё? — спрашивал Гарри, расхаживая туда сюда по комнате, которую ему выделил Сириус. Раньше здесь жил его младший брат — Регулус Блэк. — Словно… Как будто вся моя жизнь — один большой обман.

Куэс тихо хмыкнула и осторожно обняла его. И Гарри испытал благодарность, а потом вспомнил, что она тоже «Избранная», и что сделали с её матерью, и что «обманом» можно назвать и её жизнь.

— Я больше никому не буду верить. Никому, кроме тебя, Куэс, — зашептал Гарри, крепко прижимая к себе ненастоящее тело, которое тем не менее было тёплым и мягким, с нежной кожей и шелковистыми волосами, и вызвало определённые реакции, которые лишили всяческих мыслей, так стало смущающе неудобно и стыдно. Гарри даже мимолётно порадовался, что Куэс на самом деле ничего не чувствует этим телом, в которое он упёрся… им.

Часть 1. Глава 9. Гарри: серьёзный разговор

После пасхальных каникул, проведённых в родовом доме Блэков, Гарри ощутил себя ещё ближе к Куэс. Они были вместе: жили и облагораживали мрачный дом, искали что-то подходящее для ритуала разделения. И можно сказать, что вместе пытались немного вразумить Сириуса. В этом к ним присоединилась леди Вальбурга, которая оказалась не столь ужасной, как те же Дурсли. Впрочем, и насчёт своих родственников Гарри тоже думал. Сколько раз его попрекали куском хлеба и насколько нервно реагировали на всё «необычное». Да, Гарри был волшебником, но тётя с дядей и кузеном — нет. «Маги должны жить с магами» — так сказала леди Вальбурга и пояснила и про детские выбросы, которые могут пугать магглов, и даже про обскуры, которые могут образоваться у маленьких детей-волшебников, если они следом за немагической роднёй будут бояться своего Дара и подавлять магию. И что Гарри неимоверно повезло, что его, к примеру, не били за магию, а просто запирали в чулане и при том даже еды не лишали. Да и он сам воспринимал свои «чудеса» как благо — то же спасение от Дадлика и его подпевал. Не то чтобы у Гарри появились какие-то хорошие чувства к Дурслям, но после рассказов хозяйки Блэк-хауса он понял, что всё могло быть гораздо хуже. Он мог лишиться магии и даже не знать, что потерял. Не увидел бы Хогвартса, не познакомился бы с друзьями, с Куэс.

Сириус пообещал не рисковать и не показываться в Хогсмиде, а то Гарри за него очень волновался. Тот же Снейп знал или догадывался про превращение в пса и всё ещё хотел изловить «беглеца из Азкабана». Так что стоило ли бессмысленно рисковать?

Гарри сказал, что на лето приедет жить у Сириуса. Блэк-хаус был защищён от чужого вторжения гораздо эффективнее «кровной защиты» его матери, при упоминании которой Куэс только фыркнула и дала почитать литературу из своей богатой коллекции. С прискорбием Гарри констатировал, что все эти годы, когда он просился остаться в том же Хогвартсе или даже сразу поехать на всё лето к Уизли, которые его ждали и приглашали, ему в глаза врали по каким-то неведомым причинам. Крёстному, чтобы его занять и чтобы он никуда не влез, поручили найти литературу про крестражи, заняться домом и продумать летние каникулы: в том же маггловском мире за границей, даже той же Японии, их никто не станет искать. Куэс пообещала стать гидом, и Сириус как-то зажёгся идеей побывать в других странах и посмотреть, что делается там. Гарри договорился с крёстным, что тот даже на перрон платформы девять и три четверти носа не покажет. Не станет рисковать их будущим. И да, Гарри намекнул, что о многом мечтал, но никак не мог себе позволить, и когда у него появился крёстный, то хотел бы многое, а не вернуться к Дурслям обратно. Сириус поклялся, что они обязательно попутешествуют и он сделает всё, чтобы избавить Гарри от плохих воспоминаний детства без родителей. Возможно, Гарри немного переборщил с давлением на чувство вины Сириуса, но стыдно ему не было.

В Хогвартсе налетела МакГонагалл:

— Мистер Поттер, где вы были в каникулы?!

— Отдыхал, — ответил Гарри. — Для чего ещё нужны каникулы? Я же сказал, что поеду к родственникам.

А что, леди Вальбурга же сказала, что все маги — родственники и они не исключение и приходятся Поттерам роднёй через Друэллу Блэк — тётю его отца.

— Но я вас не отпускала! — возмущённо воскликнула МакГонагалл.

— В каникулы вы не несёте за меня никакую ответственность, — пожал плечами Гарри, у которого тем не менее сердце колотилось и потели ладони от прожигающего взгляда и недовольства декана. — А раз я уже достаточно взрослый, чтобы участвовать в Турнире, сражаться с драконами и нырять в ледяное озеро, значит, и чтобы решать, как провести свои каникулы, — тоже, — сложил он руки на груди, ощутив поддержку Куэс.

— Я сообщу директору!

— А что раньше не сообщили? Сами отдыхали, да? — внезапно затопило возмущение. Гарри задохнулся осознанием: вот что за кошачьи концерты и выволочки ему устраивают, если по сути МакГонагалл всё равно, что с ним и где он?! Почему он должен сидеть в четырёх стенах школы, когда другие развлекаются?! Да ещё и наврали про кровную защиту и сунули его к магглам! Да и директор, скорее всего, как и сказала леди Вальбурга, «нахватав должностей», не был в Хогвартсе. И тогда зачем он нужен был в Замке? Ни каких-то дополнительных занятий, ни объяснений про Волдеморта — ему в любом случае ничего не собирались давать!

Вокруг них уже начала собираться толпа любопытных. Заметив это, МакГонагалл поджала губы.

— Вы стали совершенно неуправляемы, мистер Поттер.

А Гарри эти слова словно ударили в самое сердце. Неуправляемым! То есть ей и Дамблдору надо им управлять?! Это же как удобно — карманный управляемый «Избранный», послушный и…

От пронзившей мысли непроизвольно открылся рот.

Вот! Вот почему его отправили к магглам! Да любая семья волшебников могла бы объяснить и про «кровную защиту», и про все правила школы, да мало ли! Даже Турнир этот, с которым его подставили! Да, может, воспитывали бы его волшебники… Если бы такое произошло с Малфоем, да тут же бы прибежал его отец и мать и устроили шороху, а Дурсли… Да даже если бы у них были хорошие отношения, они — магглы и ничего не знают о волшебном мире. Да даже если бы имя Рона внезапно выбросил кубок — мало ли, братья пошутили и сработало, — Молли Уизли всю школу бы по камешкам вопиллерами бы разнесла, но не дала сыну лезть дракону в пасть.

От внезапного понимания всего этого даже кусок не полез в горло.

— Куэс, пожалуйста, давай поменяемся? Я… просто не хочу никого видеть и хочу подумать обо всём, — попросил Гарри.

Во внутреннем мире была куча книг, интересный собеседник и возможность подготовиться к третьему, последнему заданию Турнира. И… может, даже выиграть его в честь своей дамы сердца, тем более в путешествии деньги им понадобятся.

* * *

Вылезти обратно, оторвавшись от занятий и экспериментов, Гарри пришлось из-за того, что следовало поддержать подругу: про Гермиону написали какую-то дурацкую статью в «Пророке». И из-за этой статьи, где Рита Скитер обвинила её в двуличности и заигрывании сразу с двумя парнями — Гарри и Крамом, на бедную Гермиону посыпались неприятности. В прямом смысле. Какая-то сумасшедшая отправила ей гной бубонтюбера в посылке.

Куэс только в последний момент что-то почувствовала и заморозила взрыв, который мог сильно обжечь Гермиону. Но это не прикрыло рты всяким завистницам и сплетницам. Куэс очень переживала, так как Гермиона тоже была её подругой, но не знала, что может сделать. Не драться же со всеми — это Гарри и по своим проблемам с общением знал, хотя «ответочку» на ту посылку они всё же отправили. А то взяли моду — раз Гермиона магглорождённая, значит, и не сможет отомстить недругам!

— Виктор, — окликнул Гарри Крама в Большом Зале, — нам надо поговорить.

Крам мрачно кивнул и молча последовал за ним.

Впрочем, не он один, Малфой тоже навострил свой острый нос и вместе с друзьями поспешил за ними. Но Гарри довёл Виктора до сарая с мётлами, протянув одну из них и предложил.

— Слетаем кое-куда.

Забрав мётлы, сарай Гарри закрыл на заковыристые чары, чтоб задержать их преследователей. Крам хмуро глянул из-под бровей, но держался рядом. Они сделали круг над лесом и озером, где на причале стоял корабль Дурмстранга, и приземлились на трибуны зрителей, которые всё ещё не убрали.

— Это по поводу Гермионы, — сказал Гарри, стараясь говорить медленно. Гермиона говорила, что занимается с Крамом английским, но не факт, что тот не понимает через слово. — Вот, прочти это. Чары перевода знаешь?

Обдумав всё, Гарри написал все свои размышления на бумаге, так было легче сформулировать мысли, да и Краму не пришлось бы соображать, что ему говорят: перевёл для себя и всё. Этому его научила Куэс, когда они обговаривали путешествия. Оказалось, что если ты волшебник, то даже не зная языка, всегда можно написать и перевести с помощью чар — и тебя поймут. И ты поймёшь, если с тобой будут общаться посредством «письменной речи». Волшебников в мире мало, а языков много, так что многие доклады во всяческих конфедерациях просто выдаются всем участникам в письменном виде на языке оригинала, размноженные заклинанием копирования, и каждый переводит и может слушать, что говорят, и читать перевод — очень удобно. К тому же чары были простые и Гарри, в случае чего, готов был им научить, но, по идее, студенты, отправившиеся за рубеж, должны были их знать.

Крам удивился, но чары всё же знал и применил, углубившись в чтение текста, в котором сменился даже вид букв. Гарри поглядывал через плечо, стараясь понять, на каком тот месте. В общем, он спрашивал, насколько у Виктора серьёзно с Гермионой, и рассказал о преследованиях, статье, сплетнях и что его подруге требуется защита и поддержка. Куэс объяснила, что вмешательство Гарри вроде как подтвердит сказанное в статье, он же не парень Гермионы, а друг, а со стороны получалось, что он перебегал дорогу Виктору, который, если хотел встречаться с Гермионой, должен был её защищать. В общем, в этих негласных правилах то ли этикета, то ли чего была куча подводных камней. И Гарри мог случайно сделать лишь хуже, а не помочь. Поэтому и стоило всё «по-мужски» выяснить у Крама, нужна ему Гермиона и собирается ли он что-то делать, а то тут же некоторые слишком гордые, не признаются, да и Гермиона и сама дёргалась, признавшись Куэс, что думала о том, что над ней так пошутили, когда Крам пригласил её на Рождественский бал. Поэтому до последнего скрывала и ничего не говорила Гарри, да и Рону. К тому же, Гермиона сказала, что Крам, когда спас её и они плыли назад, пригласил её в гости, а потом это появилось в статье. Об этом Гарри тоже написал, намекнув, что Гермиона подумала, что это опять какие-то шутки и Виктор как-то рассказал об этом вездесущей журналистке.

Гарри так углубился в свои мысли, что даже вздрогнул, когда Крам потрогал его за локоть и протянул его же листок, на котором ниже написал ответ.

— Интерпритато, — коснулся он палочкой записи, кривые закорючки которой перестроились в текст на английском.

«Я ничего не рассказывал журналистам, а ваш «Пророк» у нас не читают, так что про статью, порочащую честь Гермионы Грейнджер, я не знал, — написал Крам. — Мы в последнее время мало общаемся, она меня избегает и так и не дала ответа на приглашение погостить. Я думал, это из-за тебя, но теперь многое стало понятным. Я хотел познакомить Гермиону со своими родителями и попросить разрешения на помолвку, если она согласится. Это необычная девушка, и она мне нравится. Что я могу сделать для неё? Если ты — её лучший друг, то знаешь и понимаешь её лучше, чем я».

Гарри мимолётно улыбнулся, задумался и написал ответ:

«Думаю, стоит подойти к ней и всё объяснить. Скитер и до этого узнавала всякие сведения, не знаю, как, может, ей русалки сказали, которые мимо плыли. Гермиона поймёт, она очень умная. Думаю, что она просто стесняется, ведь это её первые отношения. Но ты точно ей нравишься, иначе она бы не стала с тобой общаться. То есть ей всё равно, что ты знаменитость, я об этом».

Прочитав ответ, Крам смущённо улыбнулся, но, снова чуть нахмурившись, написал:

«Мне стоит более чётко показать свои намерения? Думаю, этим способом получится лучше, чем пытаться что-то объяснить на ломаном английском, когда я не понимаю половину того, что говорит она, а она может превратно понять меня».

— Думаю, это неплохой способ пообщаться нормально, — вслух сказал Гарри, кивнув. — Я… я пытаюсь заниматься ну… перед последним Туром, так что не всегда могу быть рядом с ней.

— Я заметил, что ты пропадаешь, — кивнул Крам. — И когда ты делаешь, Герьмиона волнуется и много говорит о тебе.

— Может, потому что не знает, о чём сказать? — пожал плечами Гарри и подмигнул. — Попробуйте целоваться.

Крам посмотрел на него, открыв рот, но потом смущённо отвёл взгляд. Гарри даже легче стало, вон, и старшекурсник стесняется, и, может, даже не целовался ни разу. Хотя если учитывать его популярность… Гарри сам себя оборвал: он сам «популярен» донельзя, но ещё не целовался. Тот поцелуй в щёчку от Куэс, случившийся в Блэк-хаусе, не в счёт. Он почти братский, точней, сестринский… Но это пока!

— Если хотеть ты, мы можем тренироваться вместе, — отвлёк Виктор. — Друг Герьмиона — мой друг.

Часть 1. Глава 10. Гермиона: тайная жизнь насекомых

— Гарри снова нагрубил профессору МакГонагалл, — пожаловалась Гермиона Куэс, пока они смотрели, как Виктор и Гарри тренируются, устроив что-то вроде дуэли на поле для квиддича, которое из-за того, что Чемпионат школы отменили, начало зарастать сорняками и даже, кажется, кустами.

— По какому поводу? — спросила Куэс, с интересом наблюдая за парнями.

— Кажется… она узнала про то, что мы отправили ту посылку обратно… — вздохнула Гермиона. — Гарри же предложил подписать его именем, потому что от моего бы не открыли… И дал свою Хедвигу для доставки. Ну и вот…

— О… Неужели в школу пожаловались?

— Не знаю. Может быть. Но декан была в ярости просто. А он сказал… Он сказал, что с теми письмами от недоброжелательниц должна была она, то есть профессор МакГонагалл разбираться и не допустить, чтобы травили студентку её факультета, а раз ей всё равно, то должно быть и всё равно, как студенты разбираются со своими проблемами. А она сказала… — Гермиона закусила губу, потому что это на самом деле оказалось неприятным. — Что… что ничего смертельного та посылка не несла. И у нас есть мадам Помфри, если бы я пострадала, то всегда бы могла обратиться в Больничное крыло, а мстить женщинам это не по-гриффиндорски и вообще…

— Серьёзно? — хмыкнула Куэс. — Значит, тебя не жалко, а какую-то дуру, которая гной бубонтюбера незнакомому человеку отправляет из-за глупостей в газетёнке, ты должна была простить и цветов отправить с благодарностями? И насчёт того, что этим декан должен был заниматься — тут я с Гарри полностью согласна. Иначе зачем она вообще?

— Я не знаю, что и думать, честно говоря, — призналась Гермиона. — Я всегда уважала профессора МакГонагалл, именно она познакомила меня с миром волшебства, когда принесла мне приглашение в Хогвартс…

— Думаю, даже если бы ты не стала волшебницей, то в жизни бы не пропала, — пожала плечами Куэс. — Мир магии довольно жесток. Особенно к тем, кто не вписывается в какие-то стандарты.

— Ты сейчас о том, что я магглорождённая?

— На своей родине, до того, как у меня… все погибли, наш клан тоже не вписывался в общепринятые каноны, — пожала плечами Куэс. — Не имеет значения твоё происхождение, вероисповедание, цвет кожи или волос… Люди всегда найдут что-то, к чему смогут придраться. Не то воспитание, не та магия, слишком сильная, слишком слабая, слишком умная, слишком глупая, слишком большая грудь, слишком красивая, слишком популярная… понимаешь?

— Да, понимаю, — невесело усмехнулась Гермиона. — Я и до Хогвартса как-то… не вписывалась. Со мной никто не дружил в обычной школе. И только здесь я нашла друзей, Гарри и Рона… и то…

— Это ты того рыжего имеешь в виду, который тебя из-за внимания Виктора обзывает? — хмыкнула Куэс.

Вспомнив о всяких «мирских табакерках», Гермиона чуть поморщилась. К тому же, каждый раз, когда Рон открывал рот и обзывал её, это очень смешило девчонок типа Лаванды Браун, хихиканье которой было на редкость противным, а Рон как будто специально это делал в их присутствии. Вот вроде Гарри с Роном снова общаются и ей не надо быть буфером между ними, пытаясь помирить, но…

— На тебя обратил внимание знаменитый Виктор Крам, ты дружишь с Гарри Поттером, общаешься с иностранкой, это я себя имею в виду, конечно, девочки будут завидовать… Да и некоторые мальчики — тоже, — сказала Куэс. — Я тоже подобное… проходила.

— Виктор пригласил меня в гости в Болгарию. Я всё ещё не дала ему ответа… — Гермиона проследила взглядом как по скамейке, на которой они сидели, ползёт крупный жук. Она никак не могла вспомнить, как он называется. Не похож на жука-оленя, скорее какой-то вид бронзовки — только у тех не было белых пятен на мордочке, а жуки-голиафы вроде бы водились лишь в Африке и более южных регионах, точно не в Шотландии. Тем более, что ещё в марте, когда было ещё совсем холодно, какого-то похожего жука Виктор снял с её волос.

Куэс проследила её взгляд и как-то хищно прищурилась. А затем открыла свой гримуар и достала оттуда страничку.

«Это не жук, а кто-то в его образе!» — значилось в записке, написанной магией. И Гермиона чуть не подпрыгнула от пронзившей догадки. Скитер! Это мерзкая журналистка анимаг! Вот как она узнаёт самые жареные сплетни.

— Я думаю, что ответить Виктору, — повторилась Гермиона, наблюдая за копошениями жука, который подобрался ещё ближе. — У нас тут произошёл та-а-акой разговор. Ой, кстати, я ещё не показывала тебе, что он мне подарил… — она призвала из сумки пустой фиал для зелий, который был зачарован на неразбиваемость. Жук должен был влезть в достаточно широкое горлышко.

Куэс чуть склонилась, закрывая волосами обзор анимагической форме Скитер, и они ухмыльнулись друг другу, явно понимая без слов. Это было такое упоительное чувство! А потом Гермиона подхватила жука, сунула того в фиал и закупорила крышку.

— Не советую превращаться в человека, он зачарован на неразбиваемость, мисс Скитер, — сообщила она запаниковавшему жуку.

— Значит, это Рита Скитер? — спросил Гарри, когда они показали свою добычу парням. — Что с ней будешь делать?

— Ещё подумаю, — снова ухмыльнулась Гермиона, чуть встряхнув фиал. — А пока побудет здесь и подумает над своим поведением.

* * *

— Тебе не кажется, что эти кусты стали больше? — спросила Гермиона Куэс, когда они снова пришли на поле для квиддича вместе с Виктором и Гарри.

— Разрослись даже слишком быстро, — задумчиво пробормотала подруга, потрогав листик. — Похоже на магическую живую изгородь. Но кто её сюда посадил?

— Да, поле совсем забросили, — расстроенно вздохнул Гарри, тоже потрогав куст.

— О, мистер Крам, мистер Поттер? — внезапно на поле вышел и судья Людовик Бэгмэн, которого все назвали «Людо». — Вы уже пришли, какая удача!

— Уже? — переспросила Гермиона.

— Да, я попросил профессора МакГонагалл собрать всех чемпионов школ здесь через полчаса, а вы уже здесь, — кивнул судья, как-то маслянисто посмотрев на Куэс, точней, её грудь, от чего Гермиону передёрнуло.

Гарри, кажется, это заметил и ревниво прищурился. От Гермионы не укрылось, что её друг влюблён в её подругу буквально по уши.

— Так, а что вы хотели? — спросил он.

— Я расскажу Чемпионам про последний Тур, — ответил Бэгмэн. — Но нужно всех дождаться и, к сожалению, без свидетелей.

— Гарри всё равно нам всё расскажет, — чисто из вредности решила поспорить Гермиона.

— Ну вот, значит, потом и расскажет, другие Чемпионы могут быть недовольны вашей «группой поддержки», юные дамы.

Куэс кивнула, и они с Гермионой пошли обратно в школу, по дороге встретив Флёр Делакур из Шармбатона и Седрика Диггори с Хаффлпаффа.

— Как думаешь, что там будет? — спросила Гермиона.

— Если судить по тем кустам, то очень может быть, что там сделают Лабиринт, — ответила подруга.

— Точно! Как я сама не догадалась! Лабиринт! — хлопнула себя по лбу Гермиона. — Ох… Знаешь, в детстве я с родителями была в лабиринте Хэмптон-Корта, это в Ричмонд-на-Темзе, мы блуждали там больше часа, я даже испугалась, что никогда не выйдем из этих зелёных стен… Даже просто лабиринт… А если туда посадят каких-нибудь боггартов и троллей?

— Троллей? — удивилась Куэс.

— Да… Когда мы на первом курсе учились, в школе на нас напал тролль. На меня, — поправилась Гермиона. — Я в туалете… в общем, я там одна была во время праздника, а он туда залез и чуть меня не убил. Меня спасли Гарри и Рон.

— Тролль вырвался из вашего зверинца?

— Не знаю… Кажется, в Хогвартсе нет зверинца… Но как-то так получилось. Видимо, его привели…

— Чтобы он напал на младшекурсницу? — вздёрнула бровь Куэс.

— Я случайно там оказалась… — ответила Гермиона, хотя сейчас вдруг не ощутила былой уверенности. — Мерлин! Сейчас думаю об этом, и холодок по спине — я же могла умереть. Была бы как Плакса Миртл… пугала бы всех в туалете… или в библиотеке… Ужас.

— Удивительно, что тебя спас Гарри, а не твой декан, — хмыкнула Куэс. — Или ей и тогда, если что, было тебя не жалко.

Вернувшиеся после встречи Чемпионов Гарри и Виктор подтвердили их догадки: Лабиринт, в котором будут магические ловушки и всякие животные.

— Бэгмэн сказал, что с этого дня поле для квиддича будет закрыто и сюда мы сможем попасть только в день Последнего Тура, то есть в июне, — сообщил Гарри.

— Хорошо, что есть время на подготовку, — улыбнулась Гермиона.

Но месяц, наполненный подготовкой к экзаменам и самими экзаменами, прошёл удивительно быстро. Она и оглянуться не успела, как они сдали историю магии и наступил последний день соревнований — двадцать четвертое июня.

Гарри и Виктора ещё днём увела МакГонагалл, вроде как «для встречи с родственниками». Рон хвастал, что с Гарри встречаются его мама и старший брат. Потом Гермиона их видела на ужине — все Уизли, сместив народ с их мест, сели возле Гарри и пытались «подбадривать», но как-то не слишком успешно. Потому что вряд ли Гарри стал бы посылать им с Куэс такие мучительные взгляды, если бы всё было хорошо.

— Гермиона, — даже правильно выговорил Виктор её имя и взял за руку, когда ужин уже закончился и объявили, что через час всех ждут на квиддичном поле. — Я хочу познакомить тебя со своими родителями.

— Ч-что? Прямо сейчас? — занервничала она.

— Да, потом они… Потом может не быть время, — сказал Виктор, и Гермиона сразу представила его истекающим кровью, и что родители отправятся с ним в Мунго или заберут с собой в Болгарию. Или держащим кубок и облеплённым поклонниками и поклонницами. Да, времени может и не быть.

В ушах гудело от волнения, руки потели, сердце колотилось… и Гермиона совершенно прослушала, как Виктор представил своих маму и папу. Крам-старший был очень похож на сына, точней, сын был очень похож на него. А мама… Гермиона вытаращилась на кудрявую копну волос, которая очень походила на её собственную, и пропищала что-то приличествующее ситуации, наверное. Она точно не запомнила.

Слава Мерлину, их поторопили пойти к Лабиринту, и Гермиона смогла выдохнуть. В животе было холодно, словно ужина она и не ела.

— На тебе лица нет, — сказала Куэс.

— Просто… Ох, я, кажется, повела себя как дурочка! Наверное, я им совсем не понравилась! — спряталась она за ладонями, ощущая как горят щёки. — Словно во сне, когда тебе снится, что ты голая на трансфигурации, а ничего под рукой, из чего сделать одежду, нет.

— Не переживай, думаю, ты им понравилась, ты умная, симпатичная, скромная, серьёзная девушка, не какая-то там… глупышка, которая только и думает, что о деньгах или как выйти замуж за знаменитость.

— Рита Скитер успела подгадить до того, как мы её изловили. Вдруг они читали «Пророк»?

— Что им за дело до бульварных сплетен британской газеты? — пожала плечами Куэс. — Кстати, что ты сделала с тем жуком?

— Я пока не решила. Всё равно ещё Турнир не закончился. Думала её выпустить, но взять непреложные обеты не вредить мне и Гарри и не писать про нас всякие гадости.

— Ясно, — кивнула Куэс. — Кажется, начинается.

Бэгмэн произнёс вступительную речь, в которой рассказал о том, что ожидает Чемпионов в Лабиринте, и объяснил про правила входа туда — в зависимости от набранных ранее очков. Гарри шёл первым, потом Виктор, далее Седрик Диггори и последней — Флёр Делакур, которая огромными глазами пялилась в черноту входа. Гермиона ей даже посочувствовала. Было понятно, что француженка откровенно трусит. Да и если учесть, что ответственным за наполнение Лабиринта всякими тварями был Хагрид… Там точно могли быть и жуткие соплохвосты, и акромантулы.

— Что ж! Первым на счёт «три» стартует мистер Поттер, — сказал судья. — Раз! Два! Три!

И Гарри побежал в зловещие кусты.

Часть 1. Глава 11.Гарри: последний рывок

Истошный визг заставил Гарри замереть, вслушиваясь во влажную тишину. В Лабиринте оказалось сыро, стыло и темно, свет палочки только слепил, так что Гарри двигался почти наощупь, ориентируясь на освещение месяца и блики на жёстких листьях живой изгороди. Иногда слишком живой. Он уже преодолел несколько уровней Лабиринта и пока не встречал особых препятствий, кроме парочки тупиков и подозрительных поворотов, с которыми справлялся благодаря чарам ориентирования. Гермиона также показала самые распространённые схемы лабиринтов и пояснила, как, в теории, их надо проходить, типа по «правилу правой руки». Впрочем, целью было достичь центра, где хранился кубок Турнира. А центр располагался на севере. Сам по себе Лабиринт был не особо запутанным, больше просто длинным, и всё время как бы в повороте и в темноте, дальше нескольких ярдов путь не просматривался. Не побегаешь из-за возможных сюрпризов и препятствий.

Как сказал Бэгмэн, сажал эти чудо-кусты Хагрид, возможно, что половина изгороди не взошла, да и они сами, может, что-то вытоптали во время тренировок, когда ещё не знали о её назначении. Потому что некоторые кусты были плотные и высокие с переплетениями веток, а некоторые даже просвечивали и через них можно было проскочить напрямик, чем Гарри, благодаря своему худощавому телосложению и воспользовался, просто протиснувшись насквозь.

— Кажется, это Флёр кричала, — прошептал Гарри, снова прислушиваясь.

Было странно, что он пока не встретил ни одного зверя или какого-нибудь боггарта на своём пути, словно кто-то вычистил для него зелёный коридор. Или только так казалось?

В небе сверкнули красные искры, и Гарри успокоился: Флёр сошла и ей помогут профессора, которые, по уверениям устроителей, должны курсировать в Лабиринте, чтобы не допустить несчастных случаев.

— Какой-то профессор решил тебе «помочь»? — спросила Куэс за ухом. — Кажется, этот «Моуди» под обороткой тоже в этом участвовал. Странно, если учесть, что он должен был быть судьёй, но так и не появился.

— Да, странно, — пробормотал Гарри, вспоминая, что точно видел Моуди, входящим в лабиринт. Но, конечно, выиграть было бы здорово, плюс приз, потратить который можно будет в путешествии с крёстным и Куэс. Раз удача сама идёт в руки, почему бы не воспользоваться ею?! — Кажется, становится светлей?..

Сквозь кусты точно что-то светило, и Гарри надеялся, что это кубок. Стоило выиграть, чтобы утереть нос всем тем недовольным, которые завидовали, что он прогуливает большую часть уроков. Но Гарри предпочитал учиться во внутреннем мире, да и Куэс объясняла ему пройденные его курсом темы гораздо лучше того же Снейпа, Флитвика или МакГонагалл. А варить сразу несколько зелий Гарри понравилось гораздо больше, чем терпеть еженедельные нападки на уроке. Вот МакГонагалл, когда он появлялся на трансфигурации, только поджимала губы и не спрашивала по пройденному материалу, предпочитая игнорировать. Зато Снейп стал как-то спокойней, хотя, кажется, пытался вызнать, где же он пропадает, но не преуспел, так как эту тайну Гарри не доверил никому из школьных друзей, а у него самого, как сказала Куэс, благодаря «подселению» теперь стоял хороший ментальный щит. По крайней мере, когда он изредка всё же оставался ночевать в своей спальне, то никаких снов с Волдемортом не видел. Куэс сказала, что ментальную защиту для сознания можно было купить и в виде артефакта — тем обидней было узнать очередное доказательство того, что взрослым он нужен управляемым, запуганным и чуть что бегущим за советом. Кто ему хоть раз нормально этот совет дал? Вечно либо заняты, либо некогда, либо «тебе уже пора спать, Гарри» и прочие отмазки. Бросают на произвол судьбы, чтоб мучился недосыпом, кошмарами и ему пеняли, что он то слишком мал, то слишком смел, то ещё какой-нибудь не такой, как надо. А теперь он не видит этих снов, в которых всё равно толком не мог понять, что происходит, и всё хорошо. А то рассказываешь о чём-то, а они только многозначительно переглядываются и всё. Просто используют, как какое-то кривое радио.

— Гарри! — отвлекла его от мыслей Куэс.

Впереди была полянка с развилкой, и на ней сидел соплохвост. Если можно так сказать про существо с десятью ногами.

Этих уродцев развёл Хагрид, и весь год во время уроков по уходу за магическими тварями они всем курсом должны были за ними наблюдать. Сначала эта помесь мантикоры и огнекраба была размером с ладошку и в количестве нескольких ящиков, потом они начали драться и пожирать друг друга. И всё время росли. Насколько Гарри знал из рассказов Гермионы, последних соплохвостов Хагрид куда-то уволок. Сам Гарри видел тварюшек, когда они были размером с гигантских черепах, которых он как-то наблюдал в зоопарке. Сейчас…

Честно говоря, монстра Гарри узнал лишь по отвратительному запаху тухлой рыбы, всё же перемены в размерах были разительные. В темноте возвышался скорпионий хвост с особыми «устьицами» из которых искрил огонь, а блестящий панцирь, в котором пряталась голова, едва помещался в ширину Лабиринта. Если у «соплов» вообще была голова… Впрочем, точно был рот, и они больно кусались… когда были мелкими.

— Инсендиоинфламаре! — Гарри направил мощную струю огня ровно в панцирь, в предполагаемую морду: черепах и крабов вот запекали на костре, может, и с этим получится?

«Сопл» как будто тонко заурчал, запахло жареной тухлой рыбой. Гарри контролировал свой огонь, не желая, чтобы тот перекинулся на кусты. Удивительно, но поначалу гигант не сопротивлялся, а потом когда панцирь практически раскалился, дёрнулся и рухнул. Вонял монстр при этом так отвратительно, что, когда Гарри вдохнул, его буквально вывернуло ужином.

— Ну и гадость…

— Что это вообще за штука? — спросила Куэс, которая звучала потрясённой. Было приятно хоть чем-то удивить девушку, которая сражалась со всякими крутыми демонами.

— Соплохвост, — Гарри применил очищающее и, спасибо троллю на первом курсе, начал дышать ртом.

— Как ты вообще с ним справился? Ты знал, что огненное заклинание сработает?

— Нет. Но эту штуку получили от союза огнекраба и мантикоры. И я сейчас вспомнил, что в книжке Локхарта было написано, что огнекраба можно победить с помощью «Инсендио», я тогда ещё с Гермионой поспорил, что это странно, ведь этот краб сам изрыгает огонь. Мы даже ходили к Хагриду, чтобы узнать, правда или нет. А он сказал, что, может быть, потому, что огнекрабы плохо видят и у них типа теплозрения и так они находят самца или самку. Ну, думают, что на них не нападают, а…

— Заигрывают? — усмехнулась Куэс.

— Ага, — Гарри обошёл тушу и вошёл почти в центр лабиринта.

Видимо, соплохвоста, чтобы он не прошёл глубже, закрывали какие-то чары потому что вонь как отрезало и Гарри с облегчением вдохнул свежего воздуха.

— Кажется, остался последний рывок… — подумав, Гарри протиснулся через кусты, не желая столкнуться с каким-нибудь ещё «сторожем» входа.

Кубок стоял на постаменте. Рядом никого не было.

Впрочем, стоило протянуть руку, как на поляну выскочил Седрик Диггори, а за ним и Виктор Крам.

— Я первый! — показал язык Гарри и схватил приз. Кубок странно дёрнулся, словно его попытались вырвать с помощью «Акцио», но через секунду, когда он, испытав неприятное ощущение, упал на что-то твёрдое, стало понятно, что…

— Это портал… — Гарри вспомнил тот башмак, за который они держались, чтобы попасть на Чемпионат по квиддичу. — Где это мы?

— Посмотри на небо. Вы на астрономии навигацию уже проходите? — отозвалась Куэс.

— Только начали, — Гарри посмотрел вверх.

— Кажется, Англия.

— Ясно, — Гарри огляделся и понял, что они на старом кладбище, заросшем деревьями и травой. Та штука, о которую он саданулся ногой была надгробием. Справа за огромным тисом виднелся силуэт церкви или, скорее, часовни. А слева располагался холм, на его склоне светлел какой-то большой дом с чёрными провалами окон. Свет нигде не горел.

— Кто-то идёт… — первой человека в хламиде с глубоким капюшоном заметила Куэс. Коротышка медленно обходил могилы и держал перед собой какой-то тряпичный свёрток, похожий на куль с младенцем.

Коротышка подошёл достаточно близко, чтобы при свете мерцающего Кубка, который валялся на земле, его стало чуть лучше видно. На руках у него точно было что-то живое.

— Гарри, ложись! — предупредила Куэс, и Гарри рыбкой нырнул за каменный крест, не задумываясь исполняя натренированный «финт». — Они использовали какой-то ментальный удар.

Гарри ощутил, что его шрам укололо лёгкой болью.

— Найди мальчишку! — прозвучал голос, от которого поползли мурашки по спине: именно его он слышал в тех снах с Волдемортом.

— В тех тряпках основа для воплощения, — сказала Куэс.

— Конфринго файер максима! — не раздумывая, создал Гарри огненный шторм вокруг коротышки с этим подозрительным свёртком. Он вложил туда всю свою магию, да и Куэс, кажется, помогла. — Инсендиоинфламаре! Протего Диаболика!

Из огненного шара, укрытого защитной сферой, жутко визжало и верещало. Странно, что магия предотвращала аппарацию, но почему то не препятствовала распространению звука и запаха. Опять завоняло жареным, на этот раз сладковатый мясной запах смешивался с чадом от тряпок и палёных волос. Магический огонь, подпитанный сразу тремя мощными заклинаниями, управился за несколько минут. Оплавились даже несколько камней надгробий, захваченных в кольцо, а от того коротышки и его свёртка не осталось и пепла. Даже Кубок, который лежал на земле где-то на границе этого пожарища, перестал светиться и слегка деформировался, скособочившись.

Гарри провёл рукой по разгорячённому лицу и понял, что у него нет бровей. Ни одного заклинания, которое бы ему помогло восстановить брови, он не знал.

— И что теперь делать? — Гарри устало поднял Кубок. Не было сил даже… ни на что не было.

— Наверное, стоит поменяться и аппарировать к Хогвартсу, пока тебя не хватились, — сказала Куэс. — В мою куклу вложены чары замены, это тоже что-то вроде портала, просто на её место… Если у тебя получилось воспользоваться порталом недалеко от Хогвартса, значит, и с куклой выйдет.

Так они и сделали. Куэс оказалась рядом с Гермионой.

— Чего-то все забегали… — сказала Гермиона. — Ой, смотри, там Виктор и Седрик уже вышли из Лабиринта вместе с профессорами. А где же Гарри?

— Я ненадолго отойду, — сказала Куэс и, оставив Гермиону, нырнула под скамейки для зрителей, чтобы вытащить из своей книжки куклу и вернуть Гарри его тело.

— Забери свой приз, — вытряхнула кукла Кубок.

— Ага, — Гарри взял Кубок и поковылял к судьям, те стояли вокруг Седрика, который рассказывал, как пропал Поттер вместе с Кубком.

— Так где же Гарри? — спросил Бэгмэн. — Кубок должен был быть зачарован на появление на поляне.

— Я здесь, — сказал Гарри за его спиной. — Вот я, вот Кубок.

— Ох, Гарри! — внимательно посмотрел на него Дамблдор, остановив взгляд на опалённых бровях. — Что случилось?

— Ваш портал зачаровывал кто-то криворукий, — сказал Гарри. — Я приземлился чуть не в Хогсмиде и с высоты упал прямо на Кубок, чуть ногу об него не сломал.

— Мистер Поттер, что за словечки? — поджала губы МакГонагалл. — Профессор Моуди зачаровывал Кубок. Возможно, вы сами как-то неправильно взялись…

— А что с бровями? — спросила мадам Помфри.

— С соплохвостом встретился, — ответил Гарри, всё больше мрачнея. Нога, на которую он упал, болела всё сильней.

— Так это ты его? — ахнул Хагрид.

— Прости за «сопла», но он был очень недружелюбно настроен, — пожал плечами Гарри.

— Мы чуть не задохнулись от той вони… — сказала МакГонагалл.

— Ну извините, — Гарри чувствовал, что сейчас сорвётся на истерику. Но воспоминания о том, как его обвиняли и «подозревали» в подкидывании записки в Кубок, были свежи. Вряд ли ему кто-то из взрослых поверит, если он расскажет про то, что был на кладбище и чудом избежал смерти или чего-то похуже. Или что в одиночку справился с Волдемортом или кем-то вроде него.

— Ну, в любом случае победитель ясен, — заявил Министр Фадж, который был вроде на замену Крауча, который заменял Моуди. — Гарри Поттеру вручается приз в тысячу галлеонов!

Гарри кивнул, от этого в глазах потемнело и он начал заваливаться.

— Мальчика нужно в Больничное крыло! — мадам Помфри наконец вспомнила о том, что она целитель, и Гарри окончательно вырубился.

Часть 1. Глава 12. Гарри: на грани

Пробуждение в Больничном крыле было не самым приятным. Возможно, потому, что Гарри проснулся от того, что ему залили в рот какое-то мерзкое лекарство и заставили проглотить: горло полыхнуло огнём — так было горько — и Гарри с криком поднялся на постели.

В больших стрельчатых окнах только-только брезжил рассвет.

Навалились ощущения, как будто всё и сразу: и прикосновение холодного металла спинки железной кровати к лопаткам, и хлопок пижамы, ставшей чуть тесноватой в плечах, и ветерок из приоткрытого окна по ноге, которую Помфри намазала мазью от ушибов и запретила откатывать штанину. Рядом узнался силуэт Моуди, ещё более всклокоченный, чем обычно, сверкающий своим крутящимся глазом, пахнущий дымом костра и с остатками сажи на когтистой лапе-костыле. Всё это увиделось и почувствовалось как-то отстранённо-чётко, причём без очков, которые остались на прикроватной тумбочке. От взгляда живого глаза профессора в животе как будто скрутилась стылая змея и стало жутко до мурашек.

Сколько всяких странных и страшных вещей происходило с Гарри за это время в Хогвартсе, приходилось пить зелья Снейпа, на него нападали тролль, цербер, василиск, дементоры, но никогда ещё он не ощущал такой дикой опасности для своей жизни. Осознание этого тоже было чётким и ясным: его пришли убивать. Что за зелье применил Моуди? Или всё же Бартемиус Крауч? И зачем это ему?

— Мне нужно знать, что произошло, — хриплым голосом сказал Моуди. — С сывороткой правды ты всё мне расскажешь.

Гарри округлил глаза и облизнулся. Нет, возможно, будь он на прежнем уровне знаний по зельям, то, может, и проглотил бы такую ахинею, но сыворотка правды — жидкость без цвета, вкуса и запаха. А то, что ему влили, больше всего походило на животворящий эликсир. Напиток, повышающий энергию, внимательность, и то, что сильно бодрит, туда входила перечная мята и настойка полыни.

— Потяни время, — напряжённо попросила Куэс, — я уже иду к тебе на помощь своей куклой. Модель не боевая, но…

— Произошло где, профессор? — спросил Гарри, лихорадочно соображая, что сказать, чтобы этот человек не понял, что влил никак не сыворотку правды. — Или мне лучше называть вас мистер Крауч?

— А ты не такой тупой, каким казался, значит, узнал?

— Что вы Бартемиус Крауч — судья соревнований — да, я знал, и давно, только так и не понимаю, зачем вам это.

— Да, беру свои слова обратно, ты всё-таки туп как пробка, — кривой ухмылкой оскалился Крауч. — Я не Бартемиус Крауч, о котором ты подумал. Он — мой отец, я — Бартемиус Крауч-младший. Мой отец всё это время держал меня под Империусом, но я освободился, чтобы служить своему Хозяину. А теперь ты расскажешь, что случилось на кладбище. Портал должен был сработать. Я сделал всё, как хотел мой Хозяин. Бросил твоё имя в Кубок, чтобы ты стал Чемпионом. Помогал тебе с прохождением этапов, подсказывал, направлял. Я оглушил Делакур в Лабиринте и задержал Крама и Диггори, чтобы ты коснулся Кубка первым. Всё для того, чтобы ты оказался там, а Дамблдор ничего не понял и не заподозрил.

Гарри проглотил вопрос о том, как же так вышло, если учесть, что он давно рассказал Дамблдору, что под личиной Моуди зачем-то скрывается Крауч.

— Так это вы положили моё имя в Кубок?! — спросил он. — Но как?!

— Ты стал единственным участником от другой школы, — ответил лже-Моуди. — Я отпугивал каждого, кто, по моему мнению, мог повредить тебе или помешать выиграть Турнир. Я навёл Хагрида на мысль показать тебе драконов. Я подсказал тебе насчёт метлы. Было нелегко провести тебя через все эти задания так, чтобы не возбудить подозрений. Мне пришлось изворачиваться вовсю, чтобы никто не мог разгадать мою роль в твоих успехах. Дамблдор непременно заподозрил бы что-то, если бы ты слишком легко справился с заданиями. Хотя в некоторых моментах ты даже меня умудрился удивить. Прохождение озера было необычайным, хотя я подстраховался и передал Лонгботтому книгу про жабросли. И всё же я надеялся, что ты будешь клянчить послабления и ответы у всех и каждого. Думал, какая удача, что Дамблдор отправил тебя на дополнительные задания ко мне. Но ты помощи не просил… И что-то всё же пошло не так. Я хочу знать, что именно. Ты был вчера на кладбище? Отвечай правду!

— Я же сказал, что Кубок принёс меня почти к Хогсмиду, — ответил Гарри. — Не знаю ни про какое кладбище. Что там должно было случиться?

— Возрождение Тёмного Лорда, — с какой-то странной интонацией ответил лже-Моуди. — Тебя должны были принести в жертву для ритуала. Взять кровь, чтобы возродить Хозяина. Почему не сработало? — рука коснулась волос и взлохматила их ещё больше. — Не понимаю… Я не понимаю… Где допустил ошибку. Я исполнял приказ.

— Гарри… — прошептала Куэс за ухом. — Там за дверями стоит Дамблдор. А сюда идут Снейп и МакГонагалл. Только я их не звала… Они уже поднимаются по лестнице. Моя кукла прячется в алькове рядом. И, кажется, этот Крауч оглушил медичку и бросил её прямо на лестнице. Удивительно, что ещё никто об неё не споткнулся… И это очень странно, Гарри.

От новости, что за дверями профессора, стало не так страшно, хотя и странно, что они не думают входить, пока…

— Тёмному Лорду не удалось убить тебя, Поттер, а он так этого хотел, — пришёл в себя лже-Моуди, дико вращая искусственным глазом, которым, по идее, должен был видеть через двери, как уверял. Но у Гарри было странное чувство, что тот сам под каким-то зельем или так расстроился из-за того, что ничего не понял, что произошло на кладбище. — Думаю… Он возродился… но… стёр тебе память… да… это всё объясняет… Я отправил ему тебя — то, что ему нужно было больше всего, чтобы возродиться, а сейчас убью тебя для него. Я буду превознесён перед всеми Пожирателями смерти. Я буду самым дорогим, самым близким его соратником… стану ближе ему, чем сын… — дрогнул голос лже-Моуди, но тут же набрал силу: — Я убил своего отца так же, как Тёмный Лорд — своего. Мы оба носим имена своих отцов… тех, кто нас сильно разочаровал. Но мы идём к одной цели — обеспечиваем наступление Тёмного Порядка! И, чтобы встать рядом с Тёмным Лордом, который не одолел тебя, я одолею Избранного Мальчика! — уже почти кричал лже-Моуди.

Нет, Гарри вроде и было страшно, но очень помогало то заявление Куэс, что всё это не на самом деле. И сейчас он одновременно словно смотрел на это со стороны, частью сознания находясь во внутреннем мире. Профессора как-то запаздывали с появлением, а Крауч-младший явно не спешил с ним расправляться, выкрикивая намерения так громко, что должна была сбежаться половина Хогвартса. Куэс была права, что всё выглядело очень странно и как будто даже постановочно. Он уже нащупал рукой свою палочку, которую положил под подушку, и это тоже было странно: пришёл убивать, так разоружи заранее.

Раздался громкий треск — буквально в щепы была выбита дверь Больничного крыла. И Крауч повернулся на звук, отвлекаясь от Гарри.

— Ступефай! — оглушающее заклятие отбросило тело от кровати прямо под ноги ворвавшихся Дамблдора, Снейпа и МакГонагалл. Это было… как-то даже слишком просто.

— Мальчик мой, с тобой всё в порядке?! — Дамблдор выглядел… иным. Пропала эта вечная снисходительная улыбка в бороду, глаза не блестели хитрецой из-за очков-половинок, сейчас от директора исходила магическая мощь, а лицо было холодным и даже каким-то яростным. Возможно, Гарри бы проникся, если бы не знал, что они там стояли за дверями и чего-то ждали, чтобы эффектно появиться. Пришла мысль, а стоял ли Дамблдор за дверями Тайной Комнаты, чтобы в случае чего помочь добить василиска? Его феникс же прилетел на помощь и шляпу принёс, а фамильяры — как он успел просветиться — никогда не действуют против воли своего хозяина, а исполняют приказы, и теперь оправдание что «ты просто понравился Фоукс» звучало как-то нелепо. Возможно, и стоял…

И большой вопрос, почему лже-Моуди так орал что убьёт, чтобы все слышали, и медлил… И…

— Мистер Поттер, кажется, в шоке, — прервала его скачущие мысли МакГонагалл, — на него только что напал профессор! Пойдёмте, Поттер, я провожу вас в вашу комнату.

— Нет! — резко одёрнул её Дамблдор. — Гарри останется, Минерва, потому что ему нужно всё понять. Понимание — это первый шаг к тому, чтобы принять случившееся, и только после этого он сможет прийти в себя. Ему нужно знать, кто и зачем вовлёк его в тяжелейшие испытания его жизни и почему его попытались убить. Это не Аластор Моуди, Гарри, к сожалению, я поздно это понял и сопоставил факты и чуть не опоздал.

— Но… я рассказал вам о карте… и о том, что это мистер Крауч, а не Моуди, — прищурился Гарри. За это же лже-Моуди назвал его «тупым как пробка». А пришлось рассказать про карту Мародёров директору — и тот забрал её, чтобы «всё проверить».

— Да, я, как и ты, подумал, что это судья Бартемиус Крауч, который был знаком с Аластором, решил проверить, как идут дела Чемпионов внутри школы и вне соревнований. К тому же та карта повредилась — Фоукс неожиданно сжёг край, повредив чары, и я не смог опровергнуть или подтвердить твои наблюдения, — замялся Дамблдор. — Но когда ты неожиданно пропал на некоторое время, а потом вернулся, а Минерва напомнила, что именно Моуди зачаровывал Кубок, у меня словно пелена упала с глаз. Тем более, что Северус сообщил мне о том, что его метка… что его метка и метка Каркарова начинает проявляться… Стало ясно, что тебя хотели использовать для возрождения Волдеморта.

Гарри состроил недоверчивое лицо.

— Вам могли стереть память о произошедшем, мистер Поттер, — процедил Снейп, после кивка директора.

— Но я хорошо всё помню! Я взялся за Кубок, потом очутился в Хогсмиде и пошёл к школе. Всё, — Гарри решил стоять на своей версии до конца.

— Что ж, попробуем узнать всё у него, — задумчиво кивнул Дамблдор, который сунул руку в карман мантии лже-Моуди и вытащил оттуда фляжку и связку ключей. — Северус, принесите, пожалуйста, зелье правды, которое у вас есть, а потом сходите на кухню и приведите эльфа по имени Винки. Минерва, вам я поручаю присмотреть за этим Пожирателем, а также оказать помощь мадам Помфри, которую он оглушил. Идём за мной, Гарри.

— Можно хотя бы одеться? — буркнул Гарри.

Дамблдор кивнул. МакГонагалл как раз отошла за Помфри, и Гарри быстро снял пижаму и надел мантию. Затем они прошли в апартаменты профессора ЗОТИ и почти посреди комнаты увидели огромный сундук с семью замками. Такой большой, что Гарри ни за что бы не забыл и не пропустил, когда в прошлый разыскивал здесь оборотное зелье для куклы Куэс. Но было бы глупо об этом рассказывать, так что он прикусил язык, наблюдая, как Дамблдор, словно фокусник, открывает замок за замком. Внутри каждый раз оказывалось что-то новое: то гора книг, то сломанные вредноскопы, то старые пергаменты. В конце концов Дамблдор отпер седьмой замок, откинул крышку, и там оказалось что-то вроде небольшого подземелья глубиной футов десять. На полу этого подземелья, в которое вела лестница, крепко спал Моуди. Деревянной ноги у него не было, глазница, где должен быть волшебный глаз, провалилась, а неровно выстриженные клочья седых волос торчали в разные стороны, выглядел профессор очень истощённым и замученным.

— Ого! — вырвалось у Гарри.

— Ого как! — хмыкнула за ухом Куэс. — Ну-ка, вспомни, свойства оборотного зелья?

— Э… — промычал Гарри и его озарила вспышка понимания. Оборотное делает точную копию человека… лже-Моуди или Барти-Крауч должен был бы выглядеть точно так же. Таким же истощённым и худым, со всеми синяками под глазами и прочими «прелестями пленения». А значит… Значит, его тут разыгрывают по полной программе.

Дамблдор залез в сундук, аккуратно спрыгнул на пол рядом со спящим Моуди и склонился над ним.

— Оглушён… заклятие Империус… совсем ослабел, — произнес директор с фальшивым сочувствием, от которого у Гарри начался зуд. — Конечно, он нужен был живым. Гарри, брось мне сюда плед или запасную мантию этого самозванца. Аластор совсем окоченел от холода. Мадам Помфри непременно осмотрит его, но, похоже, угрозы для жизни нет…

— Конечно, сейчас, — Гарри обошёл сундук, закрыл его, а затем повернул один ключ, второй, третий… седьмой. Трансфигурировал связку в вазу и поставил её на полку, на самое видное место. За ухом смеялась Куэс, и он чувствовал, как за спиной раскрываются невидимые крылья и рвут тонкие нити «управления».

— КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ —

© Copyright: Кицунэ Миято

Не забывайте ставить плюсы и, по-возможности, дарить подарки ! Автора это очень мотивирует!

Часть 2. Глава 1. Северус: Американская история

— Мы нашли Гарри, Северус, — заявил Дамблдор в конце августа за несколько дней до начала нового учебного года.

— Неужели? — новость отозвалась приступом головной боли. — И где?

— В Америке. Он поступил в «Салемскую Академию волшебства».

— Которая при Салемском институте ведьм? — удивился Северус. — Разве она не только для волшебниц?

— Академия принимает и юношей, хотя традиционно, конечно, там больше девушек. В Шармбатоне тоже учатся и мальчики, и девушки, но…

— Я понял, — кивнул Северус. — И что вы хотите от меня, Альбус?

— Ты должен поехать в Штаты и уговорить Гарри вернуться, мальчик запутался…

— Запутался? — взвился Северус. — Запутался? Да этот мальчишка!.. Он же… Он же!

— Гарри всего четырнадцать… Уже пятнадцать. Он просто импульсивный, напуганный, запутавшийся подросток, — погладил бороду Дамблдор. — Я уже поговорил с Горацием, он заменит тебя во время отсутствия. Думаю, за неделю-другую ты справишься.

— Я что, должен ворваться в чужую школу и силой забрать Поттера в Британию? — буркнул Северус, с тоской понимая, что всё уже решилось. — Как вы вообще узнали о том, что он там? Ни одно зелье поиска не подействовало…

— Вот это и странно, — покивал Дамблдор. — Возможно, наш мальчик в опасности. Или… То что произошло на том кладбище… В общем, стоит вернуть его, Северус.

— А как же вы его нашли?

— Поттер написал Грейнджер в Болгарию, где она гостит. Предложил ей тоже перевестись. Расписал какая там отличная библиотека и прочее. Я потом связался с мисс Писгуд и она подтвердила наличие новенького студента по имени Гарри Поттер-Блэк, которого зачислили на пятый курс несколько дней назад.

— Поттер-Блэк? — хмыкнул Северус. — Значит, и эта псина Блэк в этом замешан? Учитывая последнюю выходку Поттера не сомневаюсь, что да.

— Возможно, — Дамблдор нахмурился и погладил бороду, звякнув колокольчиком. — Учитывая побег Сириуса Блэка из Азкабана и связи семьи… Боюсь, он тоже приложил к этому руку и, нам придётся спасать Гарри и от влияния его крёстного.

Северус скривился от перспектив. Хотя в последний учебный год Поттер вроде бы неплохо справлялся с зельями, но прогуливал уроки и постоянно бравировал своим Чемпионством. Да, возможно, для четверокурсника, особенно такого неуча, испытания и были сложны, но… весь педсостав изо всех сил ему помогал. Даже того соплохвоста, которого Поттер смог победить в Лабиринте, четвёртый курс проходил на «уходе». Да и поддельный Моуди, который подкинул в Кубок ту записку с именем Поттера, явно не желал, чтобы того прибили в процессе и всячески страховал в том же Лабиринте. Подсказал насчёт драконов и озера. Впрочем, приходилось признавать, что Поттер всё же чему-то научился и взялся за ум. И… смог улизнуть из сетей, расставленных на него всеми подряд.

И Северус немного ему в этом завидовал. Он бы тоже хотел вырваться, но связанный обетами…

Мерлин! Северус изо всех сил старался сохранить хмурое выражение лица в тот день, когда обнаружил Дамблдора с Моуди, которых закрыл в волшебном сундуке Поттер. Жаль, что не предусмотрел действительно всего, ну, и, скорее всего, не имел в планах действительно навредить. Это приходилось признать. Пропажу директора обнаружили через пару часов, к этому времени Поттер собрал свои вещи и успел покинуть школу.

Со слов Дамблдора мальчишка так испугался угроз Крауча, что увидев Моуди, его переклинило, но Северус подозревал, что дело было совсем в другом. Хотя бы в том, что в зельях Поттер начал немного разбираться. Северус даже думал, что может, внезапно, смог пробиться талант Лили?

Чуть позже, когда выяснилось, что Поттер сбежал и найти его не удаётся, директор начал намекать, что Бартемиус Крауч мог быть прав и Поттеру поправили воспоминания, а то и хуже… Но в конечном счёте побег «Избранного» спас бывшему другу Северуса жизнь. Дамблдор, играя в таинственность, не стал вызывать ни Фаджа, ни авроров, чтобы передать сбежавшего из Азкабана Крауча, а оставил того в зверинце Хогвартса, который вполне мог сойти за тюрьму. Вроде как «слуга обязательно будет искать хозяина».

Северус видел во что превратился Барти… точней, во что его кто-то превратил. Налицо было ментальное вмешательство, возможно, необратимое. Убить было бы гуманней, но директор имел свои планы. Пару дней назад Барти смог сбежать, в этом ему явно помогла Винки — их бывший домовой эльф, которая после увольнения из семьи Краучей служила в Хогвартсе.

* * *

Северус сначала добрался до Нью-Йорка — директор расщедрился на межконтинентальный портключ. Из Нью-Йорка до Бостона ходили автобусы. Город Салем, рядом с которым находились Академия и институт располагался в двадцати милях от Бостона, туда Северус добрался тоже на автобусе, только туристическом, который как раз курсировал по маршруту «Бостон — «Город ведьм и колдунов» Салем».

Насколько знал Северус, как таковых магических кварталов в Нью-Йорке у местных волшебников сделать не вышло, но первым, ещё с переселенцев, магическим городком, стал именно Салем. Впрочем, даже в маггловской истории, это место стало нарицательным — именно там прошли суды и казни над ведьмами. Северус склонялся к мысли, что те были в лучшем случае сквибками и сквибами, но, если судить по книгам, с которыми он ознакомился до путешествия, такая активность магглов напугала многих волшебников и было решено переместиться в более крупный город, которым в то время стал вовсю строящийся Нью-Йорк. В Салеме же остались старейшие в Северной Америке школа и институт магии. А вход в их магическую локацию был где-то в городке, который всё время наводняли туристы.

— Можно с вами сфотографироваться? — спросила толстая тётка в яркой футболке и кепке, как только они вышли недалеко от огромного чёрного столба-указателя, на котором было написано «Ведьмин Дом 1642». — Вы же из этих?

— Из каких «этих»? — брезгливо спросил Северус.

— Из местных ряженых актёров? Которые колдунов изображают? Одеты по старинной английской моде, бледность, и весь этот образ. Очень достоверно. А нос настоящий?

Северус не удостоил магглу ответом, прислушиваясь к щебетанию гида, которая рассказывала о том, что часть населения Салема следует языческому культу Викка.

— Это ветвь ведьмовства, в котором поклонение Дьяволу заменено на поклонение силам и духам природы, — заявила девушка, на шее которой болтался вполне себе магический амулет. — Однако, обряды и ритуалы виккан остались те же. В этом городе проживает самая большая община, которая исповедует данную религию, а среди «малых религий» Викка — самый большой языческий культ. Одна треть местного населения Салема — виккане. Около двух с половиной тысяч человек относят себя к ведьмам и колдунам.

Северус хмыкнул. Впрочем, выпускницы Академии и института вполне могли жить и где-то в городке, прикидываясь этими самыми «викканками». В Салеме ощущался дух магии. Местная архитектура походила на Хогсмид, Косую Аллею, а также Годриковую Лощину, расположенную в Корнуолле. Такой типичный старинный английский городок. И его общая мрачность вполне была Северусу по душе.

— Один из принципов виккан — «делай все, что не навредит другим», — продолжала экскурсию гид. — Одним из направлений религии является травничество. Женщины используют травы для исцеления болезней. Весь октябрь и когда Салем празднует Хэллоуин, многие викканки продают свои настои. Сейчас их можно купить только в специальном магазине магических сувениров, открытый главной ведьмой города — Лори Кэбот, к которой мы пройдём чуть позже.

— Я слышала, что тут даже есть школа ведьм! Это правда? — спросила та же толстуха, которая хотела сфотографироваться с Северусом.

— Конечно, правда, — улыбнулась гид. — Наша городская школа называется «Начальная школа колдовства». А вообще у нас есть и частный «колледж ведьм». Лори Кэбот, о которой я упомянула, преподаёт там гадание на картах Таро. Она работает в муниципалитете, занимается колдовством, а также неоднократно баллотировалась на должность главы Салема. Около семи лет назад Лори организовала «Лигу общественного признания ведьм» и дело Лори продолжила её дочь. Сейчас и она занимается делами города и участвует в шабашах. В настоящее время Губернатор штата Массачусетс утверждает должность верховной ведьмы нашего города.

Упоминание травничества Северуса заинтересовало. В таком магическом месте вполне могли расти и магические травы, которые даже сквибы или магглы могли использовать.

Было любопытно взглянуть на эту «магическую лавку».

С экскурсией он прошёлся по городку, побывал в Музее Готорна, Доме Ведьм, где по легенде проходили те самые суды, Музее Поброди Эссекса, и как-то незаметно для себя увлёкся. Всё таки Поттер может подождать, а краткий «отпуск» тире командировка может быстро закончиться. Но на месте Поттера Северус бы ни за что не возвращался.

— А вот и наша магическая лавка Лори Кэбот, — возвестила гид, когда тур по Салему подошёл к концу. — Здесь вы можете приобрети памятные сувениры, травы и зелья.

Слово «зелья» очень заинтересовало.

Хозяйка лавки оказалась колоритная старуха в роговых очках и копной седых волос. Ей помогала симпатичная бледная рыжеватая женщина, в траурно-бордовом платье цвета запёкшейся крови. Взглянув на Северуса, эта женщина поманила его за собой.

— У меня есть кое-что особенное для вас, мистер…

— Снейп, — представился Северус. — Я хотел бы осмотреть ваши травы.

— Наши особенные травы?

— Э… Да.

И его провели во что-то больше похожую на лавку Малпеппера на Косой Аллее.

— Пока посмотрите и выберите, я обслужу туристов, — кивнула женщина.

Увлёкшись рассматриванием трав, некоторые из которых росли только в Северной Америке и припоминая рецепты с тем или иным растительным ингредиентом, Северус решил приобрести хотя бы по несколько унций особенно интересных.

— С вас двадцать шесть долларов, или вы хотите расплатиться драготами? Мы принимаем и их.

Северус с раздражением вспомнил, что в Америке свои деньги, которых он обменял только, чтобы хватило на автобусы. Да и Альбус не отсыпал слишком много галлеонов на эту «командировку».

— Что-то не так, мистер Снейп?

— У меня только галеоны, — ответил он, понимая, насколько жалки его оправдания. — Я… прибыл из Британии. Я вообще-то хотел просто спросить, как попасть в Салемскую Академию волшебства…

— О, надо пройти через белую арку на северной части общего исторического района. Так вы новый профессор? Что преподаёте?

— Зельеварение, — ответил Северус. — Простите, что отнял ваше время…

— Зефира. Это моё викканское имя. А вообще меня зовут Лилиан Брайт.

Похожее имя слегка дезориентировало. Волосы были убраны в какую-то сложную косу, и не были такими же яркими, как у Лили, но внезапно Северус увидел, что глаза у новой знакомой были зелёными.

Он молча вышел из «сувенирной» лавки и проследовал в указанном направлении. На арке, мимо которой они проезжали, и правда была зачарованная надпись «Салемский Институт ведьм и Академия волшебства».

* * *

Магический Салем представлял собой компактный кампус с учебными корпусами и большим центральным зданием, вмещавшим в себя и институт и Академию.

— Я к директору Писгуд, — сказал Северус какому-то магу-охраннику, отдалённо похожему на тех, кто обычно сидел в Атриуме Министерства Магии. По крайней мере бирки выдавали очень похожие.

Часть 2. Глава 2. Гарри: эта замечательная жизнь

Покинуть Хогвартс, прочь от обманщиков, которые хотели им управлять, прочь от «избранности», когда каждый второй тебя ненавидит и презирает за «особенность», оказалось очень хорошей идеей.

После той выходки с запертым в сундуке директором Дамблдором назад дороги для Гарри точно не было, но он не унывал. У него были Куэс, крёстный Сириус, а ещё — выигрыш за Турнир, который Куэс успела припрятать в свой пространственный карман, когда Гарри упал в обморок на стартовой поляне перед Лабиринтом. Сборы были недолгими: он поменялся местами с Куэс, а та забрала и все его вещи и покинула Замок.

Конечно, Сириус удивился решению не возвращаться, но Куэс успокоила крёстного.

— Какой смысл торчать в Британии, где вы не можете даже из дому выйти? Мы же хотели попутешествовать летом, что-то присмотрим…

И Гарри был полностью согласен. Мало ли магических школ? Дурмстранг, Махотокоро, Шармбатон… Там, правда, обучали на своих языках, а это тяжело, если не знаешь никакого, кроме английского, но и англоязычных школ оказалось немало, в основном они располагались в Северной Америке, Австралии, Океании и некоторых странах Африки. Впрочем, Африку и Океанию забраковал Сириус, сказав, что сомневается в уровне образования, которое даётся в местных школах. Австралия была как-то слишком далеко, а вот Северная Америка устроила всех.

«Ильверморни» Гарри отмёл из-за того, что там забирали палочки на лето, а вот старейшая в Америке Салемская Академия волшебства заинтересовала. Он ещё на Мировом Чемпионате по квиддичу видел колдуний из Салема, и в этой школе, в отличие от всех остальных американских, были свои команды по квиддичу. Плюс, в одном месте и соседних зданиях находились и школа, и институт, в котором могла учиться Куэс, и это всё решило.

Часть лета они втроём путешествовали по Европе, а в Барселоне купили билеты на трансатлантический круиз до Майями. Было здорово путешествовать по океану, как настоящие переселенцы в стародавние времена. А потом поколесить по Америке и добраться до Салема, который очаровал их всех.

— Тут такой приятный магический фон, — сказала Куэс. — Словно домой попала… И место красивое.

— К тому же местные жители одеваются очень похоже на твой любимый стиль, — съехидничал Сириус.

— Да, — просто согласилась Куэс. — Здесь даже среди не-магов мы не выделяемся. Идеальный город…

Они узнали про дома, которые можно арендовать: Сириус тоже решил остаться, так как учащимся в выходные разрешали посещать родственников, живущих поблизости. Крёстный же и устроил их с Куэс в Академию. Сообщил директрисе, что они путешественники, Гарри его сын, а Куэс — воспитанница.

— Прежде чем принять вас, я должна провести короткий экзамен, — заявила директриса.

Гарри занервничал, но Куэс ободряюще ему улыбнулась, и он вспомнил, как закрыл Дамблдора и Моуди в сундуке, стащил яйцо у хвостороги, выиграл Турнир Трёх школ, и кивнул.

— Назовите стихийные заклинания, которые знаете и можете применить, Гарри, — просила директриса.

— «Инсендиоинфламаре», «Протего Диаболика», «Конфринго файер максима», «Асцендио», «Агуаменти», «Аква Эрукто», «Иммобулюс», «Глациус»… Э… вроде всё из стихийных.

— Что ж, неплохо, — покивала директриса, имя которой у Гарри моментально выветрилось после того, как та представилась. — Что бы вы использовали при встрече со скрытнем?

Гарри лихорадочно начал соображать, кто это, хотя уроки у Хагрида не прогуливал и даже прочёл всю «Чудовищную книгу о чудовищах». Само название говорило, что существо любит прятаться и маскироваться, но это мог быть как кто-то безобидный, типа лукотруса, так и что-нибудь вроде местного фестрала, которого не видно, пока не выполнил какие то условия, например, не увидишь смерть.

— Простите, мэм, но у нас скрытни не водятся, так что их мы не проходили, — признался Гарри.

— Похвально, что вы не стали врать, молодой человек. Скрытни — это помесь упыря и камуфлори, тех самых, из которых создают мантии-невидимки. Это существо расплодилось по штату Массачусетс ещё со времён колонистов и до сих пор встречается в наших лесах. Так что, хотя скрытни обычно выходят на охоту ночью, способы борьбы с ними должен знать каждый наш студент. Они предпочитают нападать на людей, пользуясь своей незаметностью, агрессивные и довольно крупные — ростом со взрослого человека.

— Я обязательно выучу и узнаю про них побольше, — пообещал Гарри. — Но, наверное, я бы оглушил его «Ступефай» или связал «Инкарцеро».

— Или можно подпалить его маскировочную шерсть, — вставила Куэс. — Тогда он не сможет скрываться и останется только добить.

— Неплохой выбор. Кхм… Что ж, продолжим. У нас здесь в округе много уникальных трав и есть собственные теплицы с мандрагорами. Гарри, вы знаете, для чего используют это растение?

— С самим растением мы работали на втором курсе, но в зельеварении клубни мандрагор используются для многих лечебных зелий, — вспомнил Гарри. — Антидоты к ядам. Против окаменения василиска… и против разных проклятий…

В общем, он даже не успел особо испугаться: показал парочку заклинаний и ответил ещё на несколько совсем лёгких вопросов по защите и чарам, создал Патронус, и на этом его «приёмный экзамен» завершился.

Гарри знал, что у Куэс были с собой какие-то там документы про окончание ею Хогвартса и про то, что она сдала ЖАБА досрочно, но всё оно относилось к другому миру, потому показывать подобные бумаги было чревато. Так что в итоге её зачислили на седьмой курс, чтобы после его окончания можно было перейти в местный же Институт. Куэс, наверное, могла бы сдать экзамены, которые были сложней, чем его опрос, но для такой Аттестации нужно было, чтобы собирали комиссию. В общем, Куэс была не против поучиться в Академии вместе, и Гарри этому радовался. Их обоих в будущем ждали экзамены: СОВ и ЖАБА.

ДиректорПисквик — Гарри прочитал потом имя на табличке на двери — показала им кампус, то есть «студенческий городок». Все ученики и студентки жили в домах, примерно как у них на факультетах, но поменьше. И каждый дом как-то забавно назывался, типа «дом виноградной лозы» или «дом плюща», были дома только для девочек, только для мальчиков и смешанные. К тому же в каждом доме жили представители разных курсов и старшие должны были присматривать за младшими, что-то подсказывать, помогать с уроками и прочее. Это было удивительно, хотя Гарри немного сомневался, потому что знал, как сильно может отличаться «как должно быть» от «как есть».

Куэс сама попросила заселить их в смешанный дом, и им выделили комнаты на одном этаже через две двери, за которыми были две ванные. Их общежитие называлось «Домом чёрной лилии».

Писквик показала им библиотеку и учебные классы, и Гарри вспомнил про Гермиону. Подруге бы точно понравилось, да и… тут такая же библиотека, может, и лучше, а он с Куэс. Гермиона собралась погостить у Крама, может, даже примет его предложение обручиться, и её по возвращении в Хогвартс со свету сживут завистницы. Не Рон же, который обзывал Гермиону и ругался с ней, будет её защищать.

В оставшиеся десять дней до учёбы они с Куэс и крёстным обустраивали новый дом, а ещё Гарри написал письмо для Гермионы и отправил международной почтой, отдел которой оказался на обычной почте Салема, только чуть в стороне в отдельном закутке был проход с надписью сбоку: «Особые магические отправления».

— Что, вот прямо так? — удивился Сириус, увидев это. — Не чувствую никаких антимагловских чар или вроде того. — Эта надпись ничем не скрыта.

— Может, это просто для туристов? — тоже удивилась Куэс. — Но вроде сказали, что здесь. Возможно, надо было куда-то со двора войти или в другое место?

Они заглянули в «магические отправления» и увидели там ведьму средних лет, которая могла перещеголять МакГонагалл по размеру и высоте остроконечной шляпы. В небольшом помещении в целом всё выглядело нарочито волшебно: в нескольких котлах варился цветной сургуч, в углу стояла метла, висело несколько клеток с совами, воронами и даже летучими мышами. На стене на старинном пожелтевшем пергаменте висел витиевато написанный прейскурант с услугами и цены в долларах.

— О… Всё же мы попали куда надо, — Куэс показала, что часть прейскуранта скрыта. — Верхние строчки явно предназначаются туристам и любопытствующим. Это… очень смело.

— В Салеме мы можем позволить себе чуть больше, чем в том же Нью-Йорке или других городах, — хохотнула ведьма. — Что у вас?

— Международное отправление, — подошёл Гарри, передавая письмо. — У меня есть сова, но через океан, боюсь, она не долетит. Надо передать моей подруге, которая гостит в Болгарии.

— Срочно?

— Да, пожалуй. Побыстрей.

— Тогда с вас два доллара и тридцать четыре цента. Мы также принимаем драготы.

У них спросили, надолго ли они в Салеме, и рассказали, что туристы не-маги-магглы здесь могли отправить себе и родственникам всякие амулеты-проклятья, которые «требовали особого отношения», то есть здесь могли завернуть посылку не в конверт или пластиковый пакет, а в красивую пергаментную бумагу, перевязать всё бечёвкой и налепить сургучные печати с гербами почты Салема.

По признанию работающей на «магических отправлениях» ведьмы, туристам это страсть как нравилось, а у обычных волшебников зачастую были собственные совы или артефакты, позволяющие переписку со знакомыми.

— На всём американцы деньги делают! — со смесью то ли восхищения, то ли удивления, то ли негодования сказал Сириус, когда они, отправив письмо, вышли.

Гарри же это показалось таким классным и необычным. Словно все жители были как бы волшебниками, но не волшебниками, а в каком-то заговоре. Потому что точно не были заколдованы или вроде того. И наверняка тут никто сквибов никуда не выгонял.

— Очень надеюсь, что Гермиона тоже сможет сюда перевестись. Мы же всего лишь на четвёртом курсе, а любые экзамены она пройдёт, особо не напрягаясь, — сказал Гарри.

— Я тоже, — согласилась Куэс. — Тем более, что в нашем доме чёрной лилии точно есть ещё одна свободная комната.

* * *

Студенты прибывали в Салем целыми туристическими автобусами. Учебный год здесь начинался с четвёртого сентября, но заселение в дома происходило с двадцать восьмого августа, то есть за неделю. Первыми прибыли старшекурсники, но вроде не все, а только организаторы: старосты классов и домов, префекты курсов и их помощники. Потом появились ученики будущего первого курса Академии. Им показали, что где как устроено, распределили по домам, провели вводные уроки, познакомили с предметами. Как понял Гарри, на этом этапе было и распределение по условным классам, как у них по факультетам, но не быстрое — с помощью волшебной шляпы, а после нескольких испытаний и проверок.

— А что тебя удивляет? — спросила Куэс, когда Гарри поделился своим наблюдением. — У нас в Хогвартсе тоже было нечто похожее. Меня на Рейвенкло точно не пыльный говорящий колпак распределял.

— О, вот как?! Значит, ты Рейвенкло окончила?

— Я думала, это и так ясно, — пожала плечами Куэс.

Они полностью переехали в Дом Чёрной лилии в последний день августа, чтобы получше со всеми познакомиться. К тому же оказалось, что в каждом таком мини-общежитии на дюжину человек имелась своя кухарка, у них — миссис Черри, которая готовила к определённому времени завтраки и ужины, а обеды были «плавающими»: когда захочешь, тогда ешь, или им собирали с собой сандвичи, так как многие гуляли по местным лесам, подрабатывали в Салеме, сидели в библиотеке или ходили в гости в другие дома, а потом, как им сообщила одна из старшекурсниц, зачастую шли прямо на учёбу, не заходя домой.

* * *

— В этом доме тоже живут студенты из Британии, — с этими словами одна из старшекурсниц первого сентября привела в их дом Гермиону. — Свободна комната два ди, можешь заселиться туда.

— О Мерлин! Герми! — обрадовался Гарри так, что чуть не снёс подругу, которая растерянно оглядывалась и не ожидала, что кто-то спрыгнет на неё со второго этажа.

— Гарри! Ох… — выдохнула Гермиона и затараторила: — Я так волновалась, что опоздала и ничего не получится. У них так странно учёба не с первого числа! Мне уже сказали, что с понедельника. Виктор помог мне с переводом сюда, не появляясь в Хогвартсе. И он не против, если я здесь же поступлю в магический институт, и собирается приехать в Салем, потому что у них тоже есть квиддичная команда, а он ещё не заключил контракт пока после окончания Дурмстранга. И ты видел этот город? Он более английский, чем то, что у нас дома, и они почти не скрываются. Так нам гид сказал, и это так удивительно! Ох, Гарри… О, Куэс?! Ты тоже тут?!

Куэс утащила их в свою комнату, которую обставила по вкусу, и здесь Гарри очень нравилось. Чары против входа в женскую спальню Куэс как-то то ли подправила, то ли всё дело было в том, что это тело на самом деле было куклой.

— Как же вы оказались здесь вдвоём? — спросила Гермиона, чуть смутившись.

— Помнишь, я говорила тебе о своём проклятии? — спросила Куэс. Насчёт этого момента они заранее договорились.

— Ох, да…

— Куэс оказалась связана проклятием именно со мной, — закончил Гарри. — Мы не можем надолго и далеко разделяться… Так что… Так получилось.

— Я-ясно… — протянула Гермиона и так многозначительно посмотрела на Гарри, что он испытал смущение.

* * *

На общем торжественном пиршестве «в честь начала учебного года», которое случилось в воскресенье вечером в большом холле Академии, Гарри чуть не поперхнулся жареной картошкой, увидев за столами профессоров кого-то, очень похожего на Снейпа.

— Там реально профессор Снейп? — заметила и Гермиона. — Или…

— Или все профессора зельеварения одинаковые? — фыркнула Куэс. — Это Снейп.

— Что он здесь вообще делает? — вырвалось у Гарри.

— Хороший вопрос.

Часть 2. Глава 3. Гарри: чокнутый профессор

— Рецепт на доске, ингредиенты вот здесь, в шкафу, можете приступать. Иглы дикобраза придётся измельчить самим, а рог единорога я выдам вам уже в истолчённом виде — это слишком ценный продукт, чтобы тратить его на школьные зелья, — заявил этот неправильный Снейп, даже не присовокупив ничего вроде «школьные зелья сомнительного качества».

На втором уроке зельеварения, в пятницу, они изучали умиротворяющий бальзам. А на первом, во вторник, «повторяли технику безопасности»: вспоминали чары опустошения котла и нейтрализации зелий, щитовые чары против взрывов, пассы и формулы для тушения пожаров и оказания первой помощи при ожогах или отравлении. И никакого намёка или наезда! Да этот неправильный Снейп даже не смотрел на Гарри! Не подходил, не хамил, не оттачивал на нём свои сомнительные остроумие и сарказм.

— Может, у него что-то с памятью? — предположила Гермиона после первого урока, на который Гарри собирался, как на плаху: внутренне обмирая.

В новой школе он вроде бы неплохо влился в коллектив, состоящий на две трети из девчонок, познакомился с пятью парнями со своего курса, а Снейп мог всё испортить! Как начал бы «мистерпоттеркать» и цедить сквозь зубы, говорить про Хогвартс, Турнир, про «нашу сбежавшую знаменитость» или комментировать каждое его движение и что он всё делает неправильно, и ребята в новой школе тут же перестали бы общаться или начались бы сплетни — и всё по новой!

Но урок прошёл ровно. Снейп в сторону Гарри не смотрел, ну, то есть смотрел, но не более, чем на остальных, а Гермиону даже похвалил за знание чар первой помощи. Потом Снейп провёл письменный опрос, довольно лёгкий, и Гермиона тоже это подтвердила. Гарри был уверен, что справился минимум на «Выше ожидаемого» (E — Exceeds Expectations).

— Или это просто полный однофамилец и тёзка нашего Снейпа с такой же рожей, но типа «добрый близнец»? — предположил Гарри после того ознакомительного урока.

— Ага, а злой, значит, Снейп в Хогвартсе?

— Ну да.

Впрочем, похоже, это был всё же тот самый Снейп. Результаты опроса тот выдал в начале урока и Гарри получил «A -» (Acceptable), то есть «Удовлетворительно», да ещё и с минусом, хотя он думал, что всё написал. Главное, ни одной помарки или комментария, кроме одной с дополнением этими знакомыми до скрежета зубов зелёными чернилами и бисерным почерком, а всё равно только «А-»!

Умиротворяющий бальзам вроде бы вполне получился, по критериям всё совпадало. Снейп пару раз подходил, покружил, но только кивнул, а Брюсу Уокеру, с которым из парней Гарри познакомился первым, что-то даже подсказал, как чего резать у корня валерианы и что после толчёного лунного камня надо помешать три раза против часовой стрелки, сбавить огонь в горелке, варить семь минут. А потом снова подошёл и сказал не забыть добавить две капли сиропа чемерицы. Вроде как и не Снейп вовсе!

— Что получил за опрос? — спросила Гермиона после урока.

— Удовлетворительно, — буркнул Гарри, всё ещё раздумывая над странным поведением Снейпа. Что тот делает в Салемской Академии?! Почему так себя ведёт?! Чего не язвит?

— Удовлетворительно? Покажи! — удивилась Гермиона и захихикала, посмотрев на его лист.

— Что?!

— Гарри, ты разве забыл, что здесь другая система отметок? Тут же всего пять букв в порядке алфавита с плюсами и минусами: «А» это «О» (Outstanding) — «Превосходно», «В» — это «Е» (Exceeds Expectations) «Выше ожидаемого», «С» это «А» (Acceptable) — Удовлетворительно. А плохие отметки это «D» и «E» вместо наших «P» (Poor) — «Слабо», «D» (Dreadful) — «Отвратительно», — только она вот и совпадает. Ну и «T» (Troll) — «Тролль».

— О, то есть… Снейп что, мне «Превосходно» поставил? — моргнул Гарри. Про оценки, которых на первой неделе ему ещё не ставили, он совершенно забыл.

— Получается, так, — улыбнулась Гермиона. — Кстати, я думаю, что здесь зелья были гораздо слабее, чем в Хогвартсе, многие себя как будто очень неуверенно чувствуют. Да и Нэнси, с которой я сижу на нумерологии, сказала, что в прошлом году у них сменилось три профессора зельеварения.

— Три?

— Ага, одна в декрет ушла… досрочно, у неё пары и запахи зелий вызывали тошноту, хотя вроде бы должна была дольше работать. Пожилая профессор на замене стала бабушкой и резко уехала куда-то в Нью-Йорк. А третий преподаватель был мужчиной, там случилась какая-то история со старшекурсницей и вроде его то ли выгнали, то ли заставили жениться, и они уехали из Салема.

— Что, местная проклятая должность, что ли? — хмыкнул Гарри.

— Да, похоже… — кивнула Гермиона. — Я тоже про это подумала. Хотя у них точно никого не проклинали, особенно должности. Но зельеварение важная дисциплина как в Академии, так и в Институте, а Снейп и там преподаёт.

— Да, Куэс говорила, — рассеянно кивнул Гарри. — Всё же это очень странно… Что ему тут нужно, как думаешь?

— Ну… Может, это просто совпадение? — не слишком уверенно предположила Гермиона, накручивая на палец локон.

— Угу, сама в это веришь?

— Ну, а как он узнал, что ты поступишь именно сюда?

— Не знаю, — Гарри покачал головой, — ну, а куда ещё? Может, МакГонагалл в «Ильверморни» отправили, а его — сюда.

— Ну, а почему профессор тогда ничего тебе не сказал? Даже вид сделал, что нас и знать не знает, — провокационно спросила Гермиона, и Гарри надулся. Он же чувствовал, что Снейп явился по его душу, но просто тот явно что-то задумал!

— Надо за ним проследить! — решил Гарри.

— Мерлин! Опять?! — патетично возвела очи горе подруга. — У тебя просто… Синдром героя. Вот что! Ты не можешь без приключений, тайн и расследований, Гарри!

— О чём спорите? — к ним подошла Куэс. Ох, и как же она была хороша даже в этой школьной мантии!

— Гарри хочет следить за профессором Снейпом, — ответила Гермиона. — Он не верит, что это просто совпадение, что он — здесь.

— Я тоже не верю в такие совпадения, — кивнула Куэс, — но, может, он этого и ждёт? Чтобы Гарри поступил так, как сделал бы обычно?

— О… — Гарри удивлённо замер. Взрослые всегда легко им манипулировали, потому что он был предсказуем и… управляем. Может ли Снейп воспользоваться этим? Вызвать интерес своим нетипичным поведением и… как-то подкараулить? Да конечно! Это же Снейп! — Значит… Пусть сам… Ну как бы проявляет себя?

Куэс задумчиво кивнула.

— Да, стоит приглядеться, но не надо торопиться.

* * *

Учёба постепенно вошла в свою колею. Гарри ни с кем не враждовал, поддерживал приятельские отношения с парнями и девчонками своего курса, правда, не всех успел выучить, но это не особо мешало. У Гермионы была хорошая память на лица в том числе, и она иногда подсказывала и уточняла, кто есть кто с их параллели. Как такового разделения на факультеты в Академии не было, предметы и вовсе были по классам. С кем-то из учеников они пересекались чаще, с кем-то реже. Например, с Гермионой они разделялись только на гербологии, трансфигурации и прорицании — кстати, Гарри оказался единственным парнем на этом предмете, и профессор Кэбот была очень интересная пожилая ведьма, которая сказала, что у Гарри точно есть дар третьего глаза и его можно развить. И уроки оказались гораздо интересней, чем у Трелони, которая только и предсказывала, что его смерть и всякие жути. Они изучали разные гадания и делали упор на карты Таро — они оказались тоже очень интересными и правда многое говорили. К примеру, расклад, который Гарри сделал на Куэс, говорил, что та была воином, который боролся с демонами, и через смерть попала в затруднительное положение, объединившись с ребёнком. Далее расклад закрывала карта времени, и профессор Кэбот сказала, что это означает, что будущее неопределённо, зависит от многих факторов, либо что-то изменится лишь спустя долгое время. Но Гарри это тоже устраивало. Ему нужно было время, чтобы вырасти и завоевать Куэс. Тем более, по предсказаниям её бабушки, они смогут разделиться не скоро. А девять-десять лет — это огромный срок.

* * *

Виктор Крам, кстати, правда устроился в институт и Академию кем-то вроде «играющего тренера» по квиддичу. И, несмотря на то, что факультетов как таковых в Салемской Академии не имелось, тем не менее команд было целых шесть! А при институте — три, но иногда они приглашали к себе и сильных игроков из Академии. Так что Гарри, когда в середине сентября начались тренировки, пригласили в команду «Чёрная Роза» — по названию двух домов «Чёрной Лилии» и «Белой Розы», а также в «Лигу лилии», которая была организована выпускницами тех же домов, которые учились в институте.

В итоге после местного школьного чемпионата команда школы выступала на отборочных Чемпионатов по квиддичу и несколько раз проходила даже отборочные и участвовала в Чемпионате. Гарри было даже жаль, что в прошлом году он был только на финале и не видел отборы. Но то, что школьная команда играла наравне с профессиональными спортсменами, было очень необычно. А в этот раз они заполучили Крама.

Снейп никак себя не проявлял, и Гарри немного успокоился.

В октябре праздновали Хэллоуин. И не просто один день в конце месяца, а весь месяц. В кампусе были конкурсы на самое лучшее украшение дома. А в Салеме был разгул туристов. Многие старшекурсницы подрабатывали на местной ярмарке, и это было что-то вроде практического занятия общения с немагами, на которых, как оказалось, можно было много заработать.

Всё это было очень необычно, особенно для Гермионы, которая твердила, что в Америке правила строже и у них Статут Секретности ещё усугублён законом Раппопорт. Но было такое ощущение, что на Салем этот закон и Статут не распространялись. Впрочем, туристы воспринимали всё как часть шоу и «фокусы», так что старшекурсникам и студенткам института даже колдовать незаметно разрешалось.

* * *

За три дня до самого Хэллоуина Гарри позвал Гермиону в гости к Сириусу. Виктор поехал навестить родителей, так что выходные у будущей «миссис Крам» были свободны. Куэс нужно было готовиться к какой-то контрольной, так что она, чтобы не тратить сил на манипуляции с куклой, скопировала себе учебник и оставила свою марионетку в комнате кампуса.

Сириус весьма негативно отреагировал на то, что в Салеме объявился Снейп, и обещал «разобраться с ним», если только «тот посмеет» чего-нибудь. Но тот вроде ничего особенного не делал и на Гарри внимания не обращал, так что и Сириус более-менее успокоился. Хотя и бегал в кампус под видом пса, подружился с миссис Черри, и та его подкармливала остатками завтраков и ужинов. Такими «привычками» крёстный обзавёлся после тюрьмы, да и кормили его не совсем объедками, к тому же домовых эльфов в Америке не имелось, а Сириус не слишком-то справлялся с ведением хозяйства. Когда Гарри приходил к нему в гости, то готовил сам: яичницу с беконом, тосты или бутерброды, — благо жизнь у Дурслей научила его мало-мальски заботиться о себе без особой магии.

— Ого… ну и бардак! — воскликнула Гермиона, когда Гарри привёл её в обиталище крёстного.

— Да… Сириус не слишком-то приспособлен… — вздохнул Гарри.

Иногда крёстный напоминал взбалмошного ребёнка. Даже в Салеме, где не надо было особо скрываться, тот скучал и мог попасть в беду. Хотелось бы пристроить его на какую-нибудь работу или найти занятие, а то было волнительно от этого стремления «найти приключения».

— Может, мне попрактиковаться в хозяйственной магии? — задумчиво пробормотала Гермиона, оглядываясь вокруг.

В Салемской Академии был отдельный курс домоводства для девочек, и глядя на то, как ловко Гермиона уничтожает пыль и паутину, скопившуюся в доме, заправляет кровати и сортирует разбросанные вещи, Гарри подумывал и самому туда попроситься.

— О! Девчонок в Хогвартсе раньше тоже обучали всяким домашним чарам по уборке и приготовлению пищи, — заявил Сириус, который спустился к ним со второго этажа, когда Гермиона почти закончила и заставляла испечься штрудель из найденных на кухне продуктов. На запахи Сириус и выполз.

— Ты опять где-то шатался по пол ночи? — спросил Гарри.

— Праздники же, — зевнул Сириус. — Просто смотрел на магглов. О, кстати, я вчера видел Снейпа! Он зашёл в лавку чудес к той рыжей ведьме, Зефире, кажется. Я тоже с ней познакомился. Она зелья продаёт и травы, типа местного аптекаря, только симпатичней, — подмигнул Сириус Гарри.

— Он же профессор зельеварения, — фыркнула Гермиона, доделав штрудель. — Что удивительного, если он заказывает ингредиенты у местного аптекаря?

— А ещё Снейп ходил на почту и получил письмо из Британии, — победно оскалился Сириус. — И ваш покорный слуга смог раздобыть копию.

— Но как?

— А он часто туда заходил, что-то отправлял и спрашивал, не приходил ли ответ, тут, в Салеме, доставляют не совы, а почтальоны. Вот я там и устроился почту разносить. Даже пришлось показать миссис Вачовски свою анимагическую форму. Я чего спал-то… работал на празднике, туристов развлекал. Письма им приносил, приглашения туда и сюда. Зато кучу баксов заработал… Мне такой ошейник придумали с кошельком, закачаешься.

— О… А что в письме-то? — перебил Гарри крёстного, который, оказывается, всё же пристроился хоть к какому-то делу.

— Сейчас и почитаем! — ухмыльнулся тот.

Часть 2. Глава 4. Северус: жить сначала

Северус еле дождался письма от Люциуса, которому написал ещё до того, как отправил короткое послание Дамблдору. Сразу, как только решил остаться в Салеме и начать «новую жизнь».

«Под прикрытием проверки я смог забрать твои вещи. Кстати, мне помог Слагхорн, он расположился в твоих покоях, всё там переделав под себя, прямо как в нашей юности, а твои книги и личные вещи сложил в одну из подсобок», — пропустив велеречивые приветствия и расшаркивания, присущие Люциусу, дошёл до сути Северус. Возле «сложил» натекло немного больше чернил и стало ясно, что Малфой подбирал более мягкий синоним к чему-нибудь вроде «сгрудил не глядя» или «вышвырнул за ненадобностью».

Тактом или каким-то уважением к людям, которые ему «не полезны», их бывший декан — Гораций Слагхорн — не отличался.

Когда Северус уезжал на поиски Поттера «на неделю-другую», то как-то не подумал о том, что… что всё случится вот так и чужая земля, чужая страна, вдруг…

Северус буквально не выдержал двойного напора директоров Писгуд и Писквик, которые оказались сёстрами-близнецами с двойными фамилиями, вообще-то, читающиеся как Peace-Good и Peace-Quick. Аманда Писгуд отвечала за Институт, а её сестра — Амелия Писквик — за Академию, или наоборот. И с именами — тоже. То ли Амандой была Писквик, а Амелией — Писгуд. Одевались они совершенно одинаково и даже магический фон имели общий. Кажется, различали их лишь мужья — Мортимер Гуд, который преподавал трансфигурацию, и Салливан Квик — профессор нумерологии и древних рун.

— Вы так вовремя, Северус!

— Вы нас буквально спасёте, Северус! — в два голоса, напоминая близнецов Уизли, заявили Писквик и Писгуд. — Нам очень нужен преподаватель зельеварения. Если с младшими курсами Академии вполне справляется мисс Брайт, то со старшими и институтом настоящая беда!

— Мы потеряли нескольких преподавателей! За один год!

— Мисс Брайт? Лилиан Брайт? — уточнил Северус, вспомнив имя своей недавней знакомой.

— Да, да, Лилиан! Лилиан Брайт! Она согласилась взять первый и второй курсы, но наотрез отказалась от ведения зельеварения с третьего.

— Да, зелья там уже гораздо сложней мази от прыщей, — фыркнул тогда Северус.

— Вот! Вот! Она сказала то же самое! — сказала директор… какая-то из, так как они имели привычку ещё и хаотично перемещаться по комнате. — Что основы и простенькие зелья это одно, а давать сложные зелья, даже если и сам умеешь их варить, то чётко объяснить рецептуру, последовательность и всё такое прочее — это совсем иное!

Позже Северус подглядел, многие обращались к директорам просто «миссис Эй» или «миссис Пиc», особенно если встречали вне кабинета, на котором было написано, кто есть кто. И то не факт, что не встретишь в одном кабинете сразу двоих.

Тогда Северус не успел и заикнуться о Поттере. Впрочем, наверное, это было к лучшему. В процессе предложения работы с очень неплохими, особенно по сравнению с Хогвартсом, условиями, выяснилось, что студенты заключали со школой магический договор. Чары, завязанные на некий древний артефакт, работали ещё со времён колонистов. И чтобы узнать, что это за артефакт и возможно ли прервать контракт посреди учебного года, пришлось и самому заключить договор. Хотя тут ждало некоторое разочарование: артефакта ему не показали. Впрочем, легендарную Книгу Выбора в Хогвартсе Северус тоже не видел. Только магическую копию списков учащихся.

Через пару недель, когда Северус принял окончательное решение, он написал Люциусу с просьбой найти возможность переслать ему вещи, а главное, несколько раритетных изданий, которые оставались в Хогвартсе. Дамблдору же составил послание о том, что уговорить Поттера поехать в Хогвартс не вышло и остаётся лишь приглядывать за ним издалека, устроившись в Академию преподавателем.

«Дамблдор, похоже, весьма недоволен твоим исчезновением, — продолжил Северус читать письмо Малфоя. — Мой вопрос и невинное замечание о тебе, кажется, вызвал у него несварение. Драко сказал, что по школе ходят противоречивые слухи о Поттере. Говорят, что выигрыш вскружил голову и заставил «Избранного» пуститься во все тяжкие. Впрочем, исчезновение той магглокровки тоже бередит умы студентов, но все считают, что с Поттером это не связано и она постаралась поскорей выйти замуж за того болгарина. Кажется, Крама. По твоему поводу мнения людей расходятся. Кто-то считает, что тебя отправили на поиски Поттера (Слизерин), чтобы вытащить его со дна какого-нибудь Лютного, кто-то — что Дамблдор наконец заметил твой сволочной характер, друг мой, и тебя заменили нормальным профессором. Подобные инсинуации исходят, конечно же, от студентов Гриффиндора».

Северус пробежался по строчкам, рассказывающим о делах его друга, самочувствии его жены, делах общих знакомых и наконец нашёл сказанное «между делом», что у Люциуса будут дела в Новом Свете и он, так и быть, привезёт драгоценные фолианты собственноручно, не желая «доверять доставку всяким сомнительным магам». Видимо, Малфою было страсть, как интересно, что же случилось, но как и было сказано, «доверять бумаге» он не решился. Да и знал, что Северус не напишет ничего сверх необходимого для того, чтобы доставить ему вещи. А значит, в каком-то ближайшем будущем Салем посетит сиятельный Малфой.

Поттер…

С самого начала мальчишка удивил тем, что не кинулся с обвинениями, которых Северус подспудно ожидал. Кажется, Поттер вполне неплохо влился в местное студенчество.

Но, конечно, больше всего удивляло и даже напрягало, что вместе с ним в Салеме учились и Грейнджер, и эта подозрительная девушка из японской школы Махотокоро, которая объявилась на Турнире в прошлом году. Казалось, что с Поттером эта Куэс знакома не была, но потом они как-то сблизились… Впрочем, Северус припоминал, что японская студентка с очень странной внешностью сошлась с Грейнджер. Он часто видел их вместе, что-то обсуждающих про книги или сидящими в библиотеке. Вполне возможно, что японка решила учиться в Салеме, получить высшее магическое образование, а Поттер… просто воспользовался этой ситуацией, чтобы сбежать и не отвечать за свои поступки. Да ещё и, со слов Дамблдора, Грейнджер пригласил сюда же.

Плюс Северус успел вызнать, что Поттера точно приводил на собеседование и оплатил ему обучение некий взрослый маг, и по описанием выходило, что этот маг — Сириус Блэк. Впрочем, учитывая что Поттер нынче значился в школьном реестре как Поттер-Блэк неудивительно.

Блэк подался в бега и Поттер мог воспользоваться знакомствами и узнать про Салем.

В общем-то, среди местных учеников Академии Поттер точно не был худшим в зельеварении, так что формально придираться было не к чему, поэтому Северус предпочитал не замечать «Избранного». К тому же тот не старался ему мешать, не провоцировал и не распускал про него сплетен по школе.

В конце письма была приписка, которую задумавшийся Северус чуть не пропустил:

«Я использовал Протеевы чары на этой бумаге, так что, когда буду в пределах Салема, то напишу на своей части».

* * *

Чары связи сработали на следующий же день, благо это была суббота, свободная от уроков. Северус уже предвкушал удивление Люциуса, который написал, что «добирается до места вместе с кучей безумных магглов, которые твердят о том, что едут в город ведьм».

Северус решил не слишком нервировать своего друга и написал ничему не удивляться и что всё, что происходит вокруг, совершенно нормально для Америки.

Впрочем, выход Люциуса Малфоя из туристического автобуса стоил отдельных оваций. Тот был одет в дорогой маггловский костюм, но с тростью и своими длинными волосами всё равно выглядел очень инаково. Кто-то в спину даже рассуждал о том, что «этот красавчик может быть вампиром на карнавале и, скорее всего, тоже ехал в Салем на работу». Северус видел, как Люциуса попросили сфотографироваться, из-за чего на аристократическом лице появилась недовольно-самодовольная мина.

— О, вы же настоящий колдун? — Северус не успел поприветствовать Люциуса, как его обступила какая-то семья с тройкой детей.

— Конечно, самый настоящий, как и все колдуны и ведьмы в Салеме, — важно сказал Северус, уже давно получивший своеобразную «инструкцию» общения с магглами-туристами от Лилиан Брайт, которая работала с малышнёй, с ней Северус иногда общался и вне рабочего времени. — Обязательно посетите нашу ярмарку и магазин чудес. Фотография пять долларов.

— Окей, мистер колдун, но тогда могли бы вы попросить и мистера вампира сфотографироваться с нами? — деловито спросил глава семейства, доставая пятидолларовую бумажку.

Северус не удержался, ухмыльнулся замершему Люциусу, который смотрел на него почти круглыми глазами.

— Люциус, друг мой, окажи честь и сфотографируйся с этими несчастными смертными, которые ночью могут стать твоей трапезой, — от этих слов дети притихли и восторженно открыли рты.

Пять долларов перекочевали в карман Северуса.

— Т-ты что… — Люциус пришёл в себя, только когда они отошли от галдящих туристов на приличное расстояние. — Ты вот этим тут зарабатываешь?

— В Салемской Академии и Институте не препятствуют получению дополнительных доходов, в том числе и от туристов, а вот что запрещено, так это отпугивать их и применять некоторые чары. К тому же «пять долларов» цена очень завышенная, если правда хотят заработать на фото, говорят один или два. Обычно при цене в пять народ отваливает и ищет объект подешевле.

— Хм, — Малфой чуть приосанился.

— Да-да, но ты стоишь всех карманных денег, которые они копят на подобные поездки.

— И всё же… Это как-то…

— Люциус, — вздохнул Северус, — пять баксов — это десять сиклей, не так и мало просто за одно фото, а во время ярмарок и хэллоуинского месяца можно заработать только на фото для туристов пять-шесть галлеонов. Напомню тебе, что моя скромная зарплата профессора зельеварения в Хогвартсе составляла около двадцати пяти галлеонов в месяц без учёта налогов. А если чуть-чуть постараться, то в этом месяце можно получить дополнительных доход в сотню-другую галлеонов. Это, как говорят американцы, «золотая жила». Правда, пользоваться ей могут только сотрудники и местные жители. Пришлых, которые просто хотят «хапнуть бабла», тут очень не любят.

— Что ж… Это действительно неплохое подспорье, — после паузы, видимо, что-то подсчитав, согласился Малфой. — Деньги лишними никогда не бывают.

— Не буду спорить.

Лилиан Брайт предложила Северусу сварить пару простеньких разрешённых рецептов именно для «ведьминого месяца». За октябрь они через магазин и ярмарку обычно распродавали больше десятка галлонов различных зелий, мазей, притирок и эликсиров, то есть под три-четыре тысячи фиалов по унции. У них даже была лицензия местного Министерства Магии на продажу магглам и сквибам, но рук, с увольнением предыдущих профессоров зельеварения, не хватало, чтобы наварить такое количество. Так что, когда Северусу предложили неплохой процент от продаж, он согласился. Да и не видел проблем в том, чтобы варить в промышленных объёмах, в конце концов, как раз котлы подходящего размера у его напарницы были, да и они делали почти всю работу после, то есть фасовку, которую не выполнить с помощью магии, а также клеили этикетки и ценники. Но заготовленное заранее быстро закончилось, как говорила Лилиан: «так как отрывали с руками», и вчера Северус «донёс» последнюю партию, которую сделал уже в своей лаборатории в Академии.

Очень хорошо шли всякие «натуральные добавки» в шампуни и крема, для улучшения кожи и волос, «молодильные эликсиры» — добавки в спиртное или чаи, и, со слов Лилиан, очень многие туристы приезжают в том числе и закупиться «особенными Салемскими травяными средствами», секрет которых в том, что это настоящие волшебные зелья. Но даже незначительный эффект вызывал у магглов чувство эйфории и «настоящего чуда».

Всё это Северус и рассказал Люциусу. По самым скромным подсчётам, после Хэллоуина в его распоряжении должна быть годовая Хогвартская зарплата профессора, часть которой он уже запланировал потратить в Нью-Йорке в одной книжной лавке, а на другую часть — купить редких ингредиентов для личных исследований, чтобы сделать публикацию в местный журнал зельеварения.

Часть 2. Глава 5. Гарри: чёрная Библия

Куэс позвала Гарри поговорить во внутреннем мире, чего не случалось уже очень давно. Впрочем, это могло быть связано с тем, что они недавно менялись: Куэс скучала по настоящим ощущениям и Гарри, когда ему надо было позаниматься, уступал ей своё тело.

— Что-то случилось? Ты как-то напряжена…

— Я ощутила здесь кое-что, — обняла себя за плечи Куэс, — помнишь, я говорила о том проклятии, которое сделало мои волосы такими?..

— Э, да… — удивился Гарри.

— Это была особенная книга. В моём мире она была в Хогвартсе, но здесь… Возможно, её забрали переселенцы. В общем, Сердце Мира… это здесь. Я почувствовала его, когда побывала в особой секции библиотеки в своём теле.

— И эта штука как-то на тебя влияет? — забеспокоился Гарри, вглядываясь в побелевшее лицо Куэс, которая прикусила губу.

— Нет… Просто я чувствую с ней особое сродство. Просто подумала, что эта сила точно позволит нам разделиться…

Гарри, несмотря на то, что разговор происходил во внутреннем мире, почувствовал холодок в животе. Когда бабушка Куэс сделала предсказание про то, что разделиться они смогут лишь после его полного совершеннолетия, он даже обрадовался. В таком случае у Куэс будет время, чтобы узнать его получше, полюбить, ему эгоистично не хотелось, чтобы его любимая девушка, отделившись, нашла себе парня или жениха, пока сам Гарри ещё слишком мал и не мог её как-то заинтересовать.

— Но в прошлом эта сила чуть не убила тебя! — воскликнул Гарри. — Ты поседела…

— Но стала очень сильной… — не слишком уверенно возразила Куэс.

— И принесла тебе эта сила счастье? — не удержался Гарри.

— Не знаю… — Куэс снова покусала губы. — В нашем мире сила означала способность противостоять демонам. Уничтожить их. Здесь с помощью Сердца Мира я могла бы обрести плоть… Свою собственную.

— Но… мы же иногда меняемся, — растерянно пробормотал Гарри. — Хочешь, мы будем делать это чаще?..

Куэс только грустно улыбнулась и отвела взгляд.

Этот разговор произошёл в канун Хэллоуина, как раз после того, как крёстный украл письмо Снейпа, в котором, впрочем, не было ничего интересного, разве что Сириус потом проследил, как Салем посетил папаша Дракуси — старший Малфой, попялился на местные толпы туристов и отбыл восвояси.

Но с той поры Гарри показалось, что в Куэс что-то надломилось.

Возможно, пребывать вот в таком состоянии долго было сложно, Гарри никогда не задумывался об этом. Куэс почти не готовилась к экзаменам, хотя она, конечно, и так много знала, но всё равно… Сердце тянуло беспокойством.

Гарри старался и экзамены в конце года сдал блестяще. Даже на зельях получил местную «А». Куэс тоже сдала все предметы на отлично, но в ней всё больше стал чувствоваться надлом. Даже Гермиона, хотя была увлечена своим романом с Крамом, это заметила и сказала Гарри.

— Я тут подумал… Если есть даже мизерный шанс спасти тебя и заполучить собственное тело, думаю мы должны попробовать, — всё же, после длительных размышлений, решился он на этот шаг. Что, если Куэс просто не сможет выдержать так долго без настоящего тела? Он будет мучиться ещё больше, даже если она и покинет его.

— Через два дня будет летнее солнцестояние. Сердца Мира стоит касаться только в определённое время… Я тоже коснулась её во время солнцестояния.

— О, так будет же праздник Литы в честь окончания учебного года… В пятницу, да?

— Да. Как раз можно будет попасть в алтарный зал под библиотекой, пока все будут праздновать, — оживилась Куэс. — Но ты правда хочешь?..

— Ты же смогла выдержать магию той книги, значит, и я смогу… — пожал плечами Гарри, делая независимый вид. — И ты тоже тогда не достигла магического совершеннолетия. Значит, и у меня всё получится.

Куэс кивнула. Но всё же следующие два дня для Гарри прошли нервно.

— Что с тобой, ты какой-то задумчивый? — спросила Гермиона, которая, как всегда, была чуткой к чужим проблемам.

— Да, наверное… Просто думаю… о разном, — пожал плечами Гарри. — Как думаешь… У меня когда-нибудь будет шанс… понравиться… чтобы… чтобы она… — он смущённо замолк, потому что в горле запершило. — Она станет студенткой, ну, в смысле, будет совсем взрослой…

— О… Я не знаю, Гарри, — чуть растерянно моргнула Гермиона. — Тебе правда она так нравится? Просто если бы ты был постарше… Точней, если бы встретились чуть попозже. Обычно всё равно… мальчики… Ну нас, девочек, привлекают сверстники или мальчики постарше… Мне кажется, она относится к тебе, как к младшему братишке… Я… прости, я глупости говорю…

— Не продолжай, — попросил Гарри, отворачиваясь. — Я всё и так понял.

— Гарри… — Гермиона обняла его за плечи. — Знаешь, Бель, ну та, рыженькая, из соседнего с нами дома… Ты ей нравишься… Может… Может, тебе пообщаться с Бель? Она вроде бы ничего… Не дурочка и симпатичная…

— Ты меня так пытаешься отговорить любить Куэс? — хмыкнул Гарри.

— Если правда любишь… То, — Гермиона отвела взгляд. — То пожелаешь ей счастья, даже если не с тобой. Всё остальное — просто эгоистичные стремления, не имеющие с любовью ничего общего.

Гарри хотелось выкрикнуть что-то типа «тебе хорошо говорить, тебя любит Виктор Крам и вы точно будете вместе!», но он сдержался. Он тоже слышал что-то типа «если любишь — отпусти», но правда была в том, что отпускать очень не хотелось.

И всё же…

Где-то через час после того, как начался праздник в общем зале, они с Куэс смогли улизнуть и проникнуть в подвал библиотечного зала.

— Ты это слышишь? — спросил Гарри Куэс. Ему показалось, что где-то в глубине раздаётся странный зов.

— Книга реагирует на… нас… — ответила Куэс через свою куклу, её голос звучал как будто обрадованно. — И на тебя тоже. Я точно не смогу её коснуться снова.

— О… — остановился Гарри, — получается…

— Она… по большому счёту, исполняет желания, — Куэс отвернулась. — Я просто надеюсь, что ты сможешь… Разделить нас. И дать мне тело.

— Хорошо, я постараюсь.

Книга была совершенно чёрной: кожаный переплёт и даже страницы сбоку были угольными и лишь в обшарпанном некогда золотом тиснение на обложке угадывались буквы.

«Biblia Sacra VULGATA», — вслух прочитал Гарри. — Это на латыни? О… это же… Библия?!

— Не суди книгу по обложке, — тихо сказала Куэс, голос которой дрогнул. — Я уверена, что это Сердце Мира. Либо… какой-то артефакт на его основе…

— На основе? Это как?

— Не знаю… Ощущаю её очень странно. Как знать, что случилось в этой реальности… Может быть, Сердце Мира, которого касалась я, в том числе привлекало демонов… Как знать…

— И что мне делать? Открыть её?

— Сосредоточься на своём желании и открой.

Гарри вздохнул и посмотрел на Куэс, которая выглядела напряжённой, как струна. Стоило приблизиться к книге ещё на шаг и с опаской протянуть руку, как чёрные страницы засветились зеленоватым светом. «Как Авада» — промелькнула мысль, вспомнился урок с пауками у Моуди, да и воспоминания, которые пробудил дементор когда-то на третьем курсе. Гарри постарался выкинуть из головы лишние мысли и подумал о том, что его Куэс нужно собственное тело. А затем прикоснулся к чёрному фолианту.

Вспышка света буквально ослепила.

А сквозь тело потекла Магия. Вот именно так — с большой буквы. Казалось, что невидимое нечто задаёт тысячи вопросов, препарируя сознание, а потом время словно остановилось: Куэс застыла за плёнкой магии, исходившей от Книги. Отчётливо затикали часы и стало почти невыносимо больно. Что-то весьма отдалённое Гарри испытывал, когда они с Гермионой использовали хроноворот — по крайней мере, то, что касалось этого странного тикания, а вот всё остальное… Одежда как будто стала тесной, горло сдавило от галстука так, что он еле смог освободиться, его буквально разрывало и, наверное, действительно разорвало, потому что от него к кукле Куэс отделился крупный светящийся шар. А потом он просто потерял сознание.

* * *

— Гарри, ты как?.. — щеки коснулась прохладная ладошка, и он с трудом проморгался. В очках всё расплывалось, и он их снял. Зрение сразу прояснилось.

Над ним склонилась Куэс, которая держала в воздухе огонёк, освещавший катакомбы. Они всё ещё были где-то под библиотекой.

— Ты живая? В смысле, всё получилось?! — спросил Гарри.

— Да-да… — как будто слегка растерянно отозвалась Куэс. — Самое главное, что ты жив, я так напугалась за тебя, Гарри!

— Правда? — внутри словно облили кипятком от таких приятных слов.

— Конечно! Когда тебя захватил поток, я поняла, как глупо мы поступили… — всхлипнула Куэс. — И ты должен знать, что…

— Что здесь происходит?! — перебил знакомый до дрожи голос. Вдоль позвоночника моментально пробежался холодок и Гарри вскочил, закрывая собой Куэс, которая внезапно как будто стала мельче. Но, возможно, это просто было различие между«куклой» и живой девушкой.

— А вы ещё кто такой? — спросил Снейп, бросая на Гарри неприязненный взгляд. — Библиотека не место для обжиманий, тем более не студенту. А вас, мисс, ждёт взыскание у директора П… Пис… в общем, вы поняли.

— Учебный год уже закончился, профессор Снейп, — возмущённо сказал Гарри, чуть удивившись тому, что его не признали, но, может, потому что очки снял.

— Что?.. Поттер? Это вы?

— Э… конечно я, кто же ещё!

— Что с вами случилось? На этот раз? — ядовито спросил Снейп. — Или… Вы решили впечатлить девушку зельем старения?

— Зельем старения? — переспросил Гарри, касаясь лица. На ощупь вроде бы ничего необычного не ощущалось, разве что… кожа на подбородке стала как будто твёрже, а если сильней надавить… то… там была щетина, сбритая, но… Он правда постарел? Точней, повзрослел? Что если… Бабушка Куэс — Кассандра Ваблатски нагадала, что это произойдёт, когда ему стукнет двадцать четыре… Значит ли это?..

Снейп бесцеремонно сунул палочку ему прямо в лицо, придирчиво разглядывая.

— Вам удалось довольно ювелирно рассчитать дозу, Поттер, не то щеголяли бы бородой до пят, как братья Уизли, не к ночи про них вспомнить, — сказал Снейп и задумчиво постановил: — И, как оказалось, на своего отца вы не так и похожи… Больше на мать.

— Спасибо. Наверное… Только… Это не зелье.

— Что? — удивился Снейп, тут же впившись взглядом.

— Мы пришли в библиотеку, чтобы узнать про викканский праздник Литы поподробней, — начал вдохновенно врать Гарри.

— Да, а потом услышали какой-то шум здесь, — поддержала его Куэс.

— Ага, точно, — закивал Гарри. — Тут шумело и будто звало на помощь.

— И что было дальше?

— Потом вспышка света, — переглянулся Гарри с Куэс. — И меня вырубило.

— Да, Гарри отлетел, а когда я его нашла, он уже был таким, — кивнула та.

— То есть вы не проводили никаких ритуалов в… — Снейп прищурился, — в алтарном зале школы?

— О… Алтарный зал? — Гарри попытался достоверно изобразить удивление, но было видно, что Снейп ему совершенно не поверил. — Нет, мы ничего не проводили.

— Я должен вас диагностировать, Поттер, не двигайтесь, — выставил палочку Снейп и Гарри напрягся. Но с кончика чёрной палочки слетело что-то щекотное, пробежавшееся по нему от макушки до пят. — Что ж… Я могу точно сказать, Поттер, что вам магически и… биологически минимум семнадцать лет. От семнадцати до двадцати четырёх, на самом деле. Но на вид не больше двадцати, как мне кажется. Остаётся определить, сколько продлится эффект от вашего «ничего».

Часть 2. Глава 6. Гарри: в ритме сердца

Кроме Снейпа, объясняться пришлось и с крёстным. Правда, Сириус, перекинувшись в пса, быстро обнюхал Гарри, постановил, что он — это он, и на этом отстал. По итогу Сириус даже обрадовался, что Гарри «возмужал и теперь все девчонки будут его».

Но Гарри по-прежнему интересовала всего одна девчонка. Ему пришлось срочно покинуть Академию, чтобы не встречаться с однокурсниками и соседями по дому — хорошо, что у него была мантия-невидимка. Сириус успокоил, что сейчас у Гарри как раз такое время, когда подростки вытягиваются и взрослеют чуть ли не за пару недель, и на следующий учебный год, если он явится в Академию таким, это уже никого не удивит. Рон тоже прошлым летом вырос почти на голову.

Удручало, что Куэс решила остаться в Академии на лето: тут такое практиковалось. Студенты могли продолжать жить в своих домах, только вроде бы самостоятельно организовывать себе еду. Летнего пансиона не было. Гермиона сразу после начала каникул должна была уехать в Болгарию, а потом во Францию: вроде бы встретиться там где-то с родителями в их отпуске. Так что Гарри, чтобы его пока никто не увидел, почти целый месяц пришлось прятаться в доме Сириуса. Крёстный продолжал работать, летом был и туристический сезон, так что Гарри оказался почти затворником, лишь иногда выбирался прогуляться по улице в мантии-невидимке.

С Куэс за прошедший месяц они виделись буквально пару раз: та забегала, приносила книги, но почему-то разговор не клеился. И Гарри мучился неизвестностью и не знал, как себя вести, что делать, и приходил в отчаяние. История с Библией и разделением уже не казалась такой удачной. Хотя… Куэс, кажется, стала ещё красивей, такой живой, такой манящей и ещё более привлекательной… хотя, казалось, куда уж больше. Но летом она сменила свой строгий наряд на тёмно-синее платье до колена и с круглым вырезом, устроилась на работу в «ведьмовское кафе». Получала неплохие чаевые от туристов, да и от завсегдатаев, которые откровенно пялились. Когда Гарри узнал о работе, то пришёл посмотреть под мантией, заметил парочку сальных взглядов и услышал даже несколько не слишком пристойных предложений, и с тех пор приходил каждый вечер, сидел в углу до закрытия, чтобы потом невидимым проводить Куэс до арки Академии. Но в итоге провожал до дома, а то мало ли!

В середине июля Гарри еле сдержался, чтобы не проклясть одного доставучего типа из приехавших на летний уикэнд, но Куэс справилась сама и без магии, разбив все надежды выступить в амплуа «спасителя». В этот день Гарри понял, что Куэс может сама о себе позаботиться, и решил, что проводит её в последний раз скрытно и… вероятно, надо перестать жевать сопли и предложить ей… встречаться? От таких мыслей и планов сердце обмирало, ладони потели, а в голове роились не слишком приятные раздумья о том, что вот сейчас-то, пока ничего не ясно, у него полно надежд, а если она откажет, то…

В своих думах Гарри прошёл следом за Куэс арку, и они двинулись по аллее старых раскидистых буков, ведущей к кампусу.

— Кто здесь? — внезапно обернулась Куэс.

Подумалось, что он как-то выдал себя в мантии, но тут Гарри тоже услышал странный шум. Словно кто-то надсадно дышал. А ещё среди захрустевших веток показалось какое-то смазанное движение. Причём не одно! Холодок прошёлся вдоль позвоночника, так как это слишком походило на скрытня. За исключением того, что обычно они нападали по одиночке.

Гарри не соврал директору и выучил все признаки появления местного «чудовища», которое терроризировало магов, как и способы борьбы с ним. Видимо, когда студентов много и они ходили толпами туда-сюда, скрытни не решались нападать, а одинокая женская фигурка показалась неплохой кандидаткой на жертву. К тому же, то ли это были самка с детёнышем, то ли они перегруппировались в стаю для более эффективной охоты, но Гарри уже казалось, что он слышит минимум три источника звука. С появлением у него магического ядра, которое у магов формируется после совершеннолетия, Гарри стали доступны некоторые навыки, в том числе и магическое зрение. Но чтобы его активировать, следовало успокоиться, сосредоточиться и попытаться увидеть источник магии: скрытни всё же были волшебными животными и несли её в себе.

Он с трудом, но унял колотящееся сердце: Куэс сильна и первые мгновения точно сможет хотя бы отпугнуть, а у него иная задача — защитить свою девушку. Гарри постарался сделать всё так, как было написано в книгах, и внезапно темнота прояснилась и засветилась бледно-лиловыми оттенками. Яркая фигура Куэс и один, два, три… четыре! Фигуры, похожие на тощих высоких обезьян, которые окружали волшебницу.

Стараясь удержать своё состояние, Гарри расстегнул мантию и выкрикнул.

— Куэс! Держись, их четверо! Твои справа, мои слева! — и пальнул в фигуры прицельными сгустками огня, чтобы подпалить волшебную шерсть, делающую скрытней невидимыми.

Надо отдать должное: Куэс сразу сориентировалась и присоединилась, использовала какое-то заклинание, не дающее раскрытым скрытням сбежать. Устав Академии гласил, что этих зверей не следовало оставлять в живых.

Всё было кончено за какие-то минуты.

— Хорошо, что ты подпалил их, — выдохнула Куэс, убедившись, что скрытни мертвы. — Я не видела их, только чувствовала опасность.

— Я воспользовался магическим зрением, как в книгах, которые ты мне принесла, — ответил Гарри, улыбнувшись.

— Ого! Смог впасть в медитацию прямо здесь? — удивилась Куэс. — Это не каждому под силу.

— Я… Я решил, что ты сможешь их отпугнуть и я помогу добить, ты же очень сильная… — пробормотал смущённый Гарри.

Они уничтожили следы побоища и двинулись к «Дому чёрной лилии».

— Ты… Это мантия-невидимка?

— Да, я просто… Просто провожал тебя, чтобы… Ну… Э… Защитить, если что… — смутился Гарри.

— Я чувствовала тебя, но думала, что, может, мне… кажется, — Куэс, заправила прядь волос за ухо и Гарри увидел, что на щеке у неё полоска сажи.

— Тут… — Гарри достал платок, порадовавшись школьному этикету, по которому мальчикам следовало таскать платки в нагрудном кармане. Они потом наколдовали, чтобы эти маленькие кусочки ткани не терялись, а рубашка была из тех, что он носил в Академии. — Вот… Давай, я вытру…

Куэс молча потерпела, пока Гарри избавит её от сажи, опустив взгляд. А потом посмотрела так, что Гарри замер, чувствуя, что сердце забилось где-то в горле и качнулся вперёд, потому что и Куэс словно потянулась к нему, и он скользнул по этой невидимой нити, которая вдруг натянулась между ними, как струна.

Когда они соприкоснулись губами, показалось, что перед глазами заплясали огни святого Эльма, а уши заложило от переполнившего счастья. Прохладная ладонь оказалась на его шее, и Гарри прижал гибкое тело к себе, пребывая в небывалой эйфории. Окунулся во вкус, запах, ощущения с головой — и выныривать совсем не хотелось. А потом Куэс что-то сделала, то ли чуть приоткрыла рот, то ли лизнула его губу, и стало невозможно хорошо. Гарри тихо замычал, не в силах сдержать свой восторг и эмоции. Это было лучшее из всего, что он испытывал, и гораздо приятней, чем выглядело со стороны или могло вообразиться по перешёптываниям парней и девчонок в факультетской гостиной. Он сосредоточился и попытался повторить то, что только что сделали с ним.

А потом они всю ночь гуляли по Салему, целовались, смеялись и разговаривали, кажется, обо всём на свете и ни о чём конкретно, по крайней мере, Гарри не запомнил ничего: в голове было пусто от пузырившейся радости, он таскал Куэс на руках, кружил, целовал, а когда они встречали рассвет на пляже Мёртвой Лошади, признался, что давно любит.

— Я… — закусила губу на сорвавшееся признание Куэс. — Я думала, что после моего жениха… Что я люблю только Юто… и никогда больше не смогу испытывать нежных чувств ни к кому… Но… Когда я чуть не потеряла тебя… то… поняла, что ты мне очень дорог.

От этих откровений у Гарри пересохли губы, было страшно услышать что-то вроде «ты, конечно хороший, но мне как младший братишка, а эта ночь была ошибкой». Он взял тонкую ладонь, поцеловал кончики пальцев.

— Ты станешь моей девушкой? Я очень этого хочу. Я всегда буду тебя любить и ни за что не предам, — история с этим Юто, который не оценил Куэс и в целом её подставил так, что ей пришлось умереть, ему не очень-то нравилась.

— Я тоже люблю тебя, Гарри, — тихо ответила Куэс. — Я согласна.

* * *

Через пару недель Гарри отметил самое счастливое шестнадцатилетие: с настоящей прекрасной девушкой во плоти, будучи почти взрослым магом с магическим ядром и получив множество подарков: от крёстного, Гермионы, Куэс и даже несколько от однокурсников, которые про него не забыли — в основном какие-то полусувенирные амулеты, мелочи и шоколад.

А первого августа, когда Гарри появился в кафе, где подрабатывала Куэс, чтобы её проводить, к нему подошёл странный тип. В Салеме встречалось много необычных на вид людей, кто-то находился «в образе», кто-то просто приезжал «разгадывать местные загадки» — обычно это были какие-нибудь чудаковатые профессора, кто-то правда был магом, а то и гоблином, которые в Америке, кстати, были не такими страшными, как в Магической Британии, и больше походили просто на карликов, или полукровкой пакваджи — местного коренного магического населения, с которыми больше всего роднились индейцы. Гарри даже не сразу понял, чем тип его зацепил — вроде не особо выделялся внешностью — русые волосы, обычные черты лица, тёмные глаза, но вот взгляд, которым его наградил незнакомец, буквально обжёг. Была в нём некая безуминка.

Гарри, как и всегда, занял своё место в углу, но не прячась под мантией, а наоборот, так, чтобы Куэс его увидела, кивнула и показала на часы: до конца её смены было ещё двадцать минут.

Странный тип уселся рядом и уставился на Гарри, чуть не открыв рот. А он, вообще-то, прятал свой «шрам в виде молнии», избавился от очков и вообще вырос и изменился внешне, чтобы в нём так просто узнавали «Британскую знаменитость — Мальчика-который-выжил».

— Мой Лорд… — одновременно восторженно-робко и подобострастно прошептал чудик. — Я наконец нашёл вас, мой Лорд!

— Чего?.. — растерялся Гарри, голос показался ему знакомым и он никак не мог припомнить, где его слышал.

— Я Барти, Барти Крауч, ваш верный слуга, — зачастил чудик, отчего Гарри ощутил сосущую пустоту в животе и тут же вспомнил свой последний день в Хогвартсе, когда Моуди, точней, Барти Крауч в его образе, пытал на предмет того, что случилось на том кладбище, и истерично пытался убить, пока Дамблдор караулил под дверью.

Гарри даже оглянулся, не мелькнёт ли где высокий силуэт с бородой, но светлого старца «Победителя Гриндевальда» в кафе вроде бы не наблюдалось. А вот Крауч… был. Попытавшись отойти от шока, Гарри послушал, что там ему лепечут, и глаза чуть не полезли на лоб.

По версии Барти, он, то есть Гарри, был тем самым Лордом Волдемортом, который сбежал в Америку от Дамблдора, причём использовал тело Гарри Поттера, точней, слился с ним на кладбище, а теперь провёл ещё какой-то ритуал, чтобы побыстрей вырасти и «войти в силу», видимо, чтобы снова вернуть себе влияние на Пожирателей Смерти и Магическую Британию. И это было бы смешно слушать, если не брать в расчёт фанатичный блеск в глазах этого «последователя», который каким-то непостижимым образом «узнал планы своего Лорда» и поспешил на помощь.

Гарри вспомнил о метке на руке Снейпа. Про неё в своё время изнамекался Дамблдор, да и на Чемпионате мира по квиддичу эта самая метка была во всё небо и хорошо запомнилась. Так что, прихватив зазевавшегося Крауча за рукав, Гарри оголил его предплечье… оказавшееся совершенно чистым. Никакого черепа и змеи.

— Мой Лорд… — Крауч непонятно с чего закатил глаза, — вы так и не наградили меня… Своим символом, но я ваш верный покорный слуга. Я следовал вашему плану относительно Поттера, подготовил Кубок, чтобы тот отнёс его в нужное место для ритуала.

— Ты… же… — сообразил Гарри. — Тебя же схватили.

— Я сбежал с помощью Винки, это мой бывший домовой эльф, — пояснил этот невменяемый Крауч. — Я узнал, где вы находитесь, и с трудом, но смог отыскать вас, чтобы продолжить служить вам, мой Лорд!

— Но… Как ты это узнал? — так и не понял этого момента Гарри.

— Я… Я не помню, мой Лорд, возможно, меня вело моё желание служить вам. Помню… Я был в Хогвартсе… Винки… и голоса, я услышал разговор… и он дал мне сил. Я понял, что вы живы и нуждаетесь во мне. Снейп… — взгляд Крауча замер. — Этот предатель здесь. Он не достоин служить вам, мой Лорд!

Часть 2. Глава 7. Северус: во все тяжкие

Северус мстительно сжёг очередное послание Альбуса не читая.

Что бы там ни сделал Поттер в алтарном зале школы, Магия посчитала, что парень стал взрослым, а значит — самостоятельным и не требующим присмотра, опеки и иже с ними. А все обеты, которые Северус когда-то давал, были завязаны на совершеннолетии «Мальчика-который-снова-что-то-учудил». Это Северус сообщил Дамблдору в июне с последним письмом, полностью осознав себя абсолютно свободным.

Это пьянящее чувство сподвигло на некоторые безумства: празднуя в компании огневиски, Северус аппарировал в Нью-Йорк, чтобы в срочном порядке разбудить хозяина ювелирной лавки и купить у того помолвочное кольцо. Затем со своей добычей Северус заявился среди ночи к Лилиан Брайт, чтобы сделать ей предложение.

И ему бы было дико стыдно за такую выходку, если бы Лилиан не согласилась стать миссис Снейп. Но она оказалась под огромным впечатлением от его эскапады и всё закончилось на весьма позитивной ноте с теперь уже ежедневным утренним завтраком в доме Лилиан.

Они решили сыграть скромную свадьбу ближе к весенним каникулам. Объявление среди педсостава отчего-то вызвало ликование, и всеми приготовлениями активно решили заняться директор Академии Писгуд и Лори Кэбот — наставница Лилиан.

Северус решил, что до ужина успеет ещё кое-что сделать в лаборатории. Лилиан дала разрешение оборудовать всё так, как ему надо. Это было удобней, чем возвращаться в учебные классы.

Исследовательская статья, опубликованная в «Магическом вестнике зельеварения» в середине учебного года имела успех. Ему написали множество зельеваров, в том числе пригласили на конференцию, которая должна будет пройти в Гренобле через три недели, в конце августа, и он хотел ещё кое-что перепроверить к этому сроку.

— Северус, дорогой, кажется, к тебе пришли… — раздался голос Лилиан. — Может, пригласишь молодых людей к нам на ужин?

— Каких ещё молодых людей? — буркнул под нос Северус и, выбравшись из подвала через второй вход, выходящий в палисадник, почти нос к носу столкнулся с Поттером. Ну конечно, с кем же ещё?!

— Поттер?!

— Поттер-Блэк, — имел наглость поправить тот, и Северус вспомнил, что да, Поттер поступил в Салем с такой фамилией. Рядом стояла его подружка из Махотокоро.

— И мисс Ваблатски. Чем обязан столь поздним визитом? — чопорно спросил Северус.

— Профессор, — закусил губу Поттер, который выглядел взволнованным и растрёпанным. Больше, чем обычно. — Вам может угрожать опасность!

— Пока не понимаю, о чём вы, мистер Поттер-Блэк.

— Барти Крауч. Он здесь, — выдохнул Поттер. — Он совсем съехал с катушек. Считает, что я Тёмный Лорд и что вы не достойны служить мне, то есть Волдеморту. Я хотел его увести из паба, где работает Куэс, чтобы он никому ничего не сделал, мы вышли, а он внезапно решил, что сначала что-то мне докажет и сбежал.

Северус на миг пожалел, что сжёг письмо не прочитав. Хотя, зная Альбуса, там бы точно содержались лишь требования и весьма туманные инструкции, а то и манипуляции, чтобы сплясать под его дудку.

— Где вы его потеряли? — уточнил он.

— Рядом с «У Марии» на Хаттон, где я работаю, — ответила мисс Ваблатски.

Северус кивнул. Дом Лилиан располагался за чертой арки, в десяти кварталах от этого заведения.

— Как вы меня нашли?

Молодежь замялась.

— Это я сказала Гарри, где вас теперь можно найти… Мисс Брайт говорила об этом хозяйке.

— Значит, Барти будет искать меня в кампусе, — у Северуса немного отлегло от сердца. — Стоит пойти туда.

— Я с вами, — тут же вклинился Поттер. — А Куэс… Она может посидеть с мисс Брайт, да? На всякий случай.

Это показалось не лишённым смысла. Поттер явно хотел обезопасить свою подружку и не втягивать её в дела с Дамблдором, Волдемортом и Пожирателями. Северусу хотелось того же для Лилиан, и хотя они и успели поговорить о его не самом приглядном прошлом, но в самых общих чертах и без подробностей.

— Хорошо. Мисс Ваблатски, думаю, может помочь Лилиан с ужином.

Девчонка прищурилась, окинув его оценивающим взглядом и кивнула, даже не начав пререкаться и двинулась к дому. Поттер заметно выдохнул и с облегчением улыбнулся, словно готовился сражаться за своё решение.

Наконец они выдвинулись к кампусу.

— А теперь я хочу услышать подробности про Барти Крауча, — приказал Северус. — Как вы его встретили, что он точно сказал.

— Я его не видел раньше, — ответил Поттер. — Ну, без оборотного. Думал, просто какой-то чудик, помешанный на магии, тут ходят такие. А он мне «Мой Лорд» да «Мой Лорд», типа «я ваш верный слуга Барти Крауч». Я не сразу вспомнил кто это, честно говоря… Всё это как будто в прошлой жизни было, — вздохнул Поттер, покосившись на него, и Северус кивнул, у него самого совершенно не возникало желания возвращаться в прошлое и думать о нём. Скорее уж запереть в тяжёлый сундук, как боггарта.

— Как Барти Крауч смог сбежать из Азкабана? Или он как Сириус, тоже анимаг? — продолжил Поттер.

Северус хмыкнул, но всё же решил прояснить ситуацию для наивного Избранного, который несмотря на выходку с сундуком Моуди, похоже не растерял веру в Великого Светлого Мага.

— Крауча схватили в Хогвартсе, и Дамблдор так и не вызвал авроров или Министра, — признался Северус. — Вместо этого он запер его в зверинце, в подземельях Замка.

— В подземельях?

— На первом курсе вы искали там приключения. Надеюсь, вы этого ещё не забыли?

— О… Ясно, — пробормотал Поттер под нос и добавил громче: — Крауч сказал что-то про домовиков, что его выпустила его эльф… Винки… А! Точно! Это же та, которую выгнал старший Крауч на Чемпионате, когда началась та суматоха! Гермиона потеряла палочку… Добби говорил, что Винки тоже работает в Хогвартсе, потому что ей было некуда идти. Тогда выходит… Она помогала Краучу всё то время пока тот был лже-Моуди?..

— Он сбежал через сутки после вас. И да, похоже, что ему помогла домовая эльфа. И всё же, чудо, что он добрался до Америки и понял, где вас искать без каких-то подсказок. Винки, кстати, Дамблдор так и не выгнал из школы.

А значит, наводку на Салем Крауч тоже получил явно из Хогвартса. Иногда Северус просто до дрожи ненавидел Дамблдора и его махинации всеми подряд.

Только Северус решил, что свободен и может делать что хочет без всяких обязательств, как что-то происходит. И не то, чтобы Северус подсознательно этого не ждал. Просто очень не хотел, чтобы под очередное «дело света» попали дорогие его сердцу люди.

— Значит, на самом деле это Дамблдор отпустил его? — спросил Поттер. — Тогда… В Больничном крыле… Крауч считал, что я был на каком-то кладбище и там должно было пройти Возрождение Тёмного Лорда, а меня должны были принести в жертву.

— Жертвы в подобных ритуалах могут быть разными… Дамблдор решил, что вам подменили воспоминания, — вынужден был признаться Северус, он сам это предположил когда-то, и пошёл в откровениях дальше: — Он хотел, чтобы я… вернул вас в школу. Но… когда я сообщил, что это затруднительно, то должен был наблюдать за вами.

— То есть, сэр, вы тоже верите, что я Тёмный Лорд во плоти? — внезапно остановился Поттер, развернувшись лицом. — Вы же бывший Пожиратель и у вас есть метка, которая себя проявляет при Волдеморте, ведь так?

Зелёные глаза пытливо смотрели на него и Северус внезапно понял, что в этот момент он на очередном жизненном распутье. И решается на какой он стороне. И шпионское чутьё подсказало, что лучше быть за Поттера, а не одному против всех.

— Метка уснула, — признал Северус, и всё же добавил. — Но ментальная магия весьма опасна и малоизучена. Даже сильнейшие маги Британии были подвержены Империусу и разного рода проклятьям, не то что недоросли вроде вас. А ваш странный недавний ритуал, благодаря которому вы стали магически взрослым… Вы можете не осознавать, что в вашем теле несколько сознаний пока не станет слишком поздно…

Неожиданно Поттер засмеялся.

— Что смешного?

— Да так. Петтигрю ничего не успел сделать, ясно? Я спалил его вместе с основой для воплощения Волдеморта, прежде, чем он успел сказать «Поттер».

— Что? — Северус внимательно посмотрел на криво ухмыляющегося… уже не мальчишку, а почти взрослого мага. Без своих очков Поттер мало походил на своего отца, неудивительно, что при первой их встрече Северус его даже не узнал. — Не похоже, что это какая-то шутка. Вы серьёзно?

— Я так и подумал, что мне никто не поверит, — фыркнул Поттер. — Доказательств не было, да и не хотел повторения того, что было в начале года, как чёртов Кубок выбрал меня Чемпионом. Опять бы решили, что я так свою Избранность подчёркиваю или вроде того. Крауч, кстати, признался мне что он всё с Турниром подстроил. И Кубок Огня настроил, чтобы тот меня выбрал, и подсказки давал, и зачаровал как портключ турнирный кубок, чтобы перенёс меня на то кладбище. Не учёл он лишь того, что я правда серьёзно готовился…

— Вы сказали, что спалили… их, — нахмурился Северус. — Какими заклятиями?

— Я использовал «Конфринго файер максима» и «Инсендиоинфламаре», заключив их в «Протего Диаболику», — пожал плечами Поттер.

Три самых опасных и мощных огненных заклятий, разве что за исключением Адского пламени, но его практически невозможно контролировать, особенно, без сформировавшегося магического ядра. А значит, используя эти три заклятья, последнее из которых вообще относилось к тёмным искусствам, Поттер мог управлять этим огнём и не выпустить из него никого живого.

— Там не осталось ничего, даже надгробья, которые попали, превратились в лужи. Так что я уверен, что… — Поттер неопределённо взмахнул рукой.

— У вас было полное магическое истощение, — пробормотал Северус, припоминая его потрёпанный вид после Лабиринта.

— Ещё бы, — фыркнул Поттер.

— Барти Крауч никогда не был Пожирателем, — всё-таки сказал Северус. — Мы… были друзьями в какой-то мере. Учились вместе на Слизерине. Он был младше на пару лет. Круглый отличник, сдавший двенадцать СОВ. Я полагаю, что у него ментальное вмешательство. Не знаю, обратимое ли… Но это был не он… там, в Хогвартсе. Внушённые воспоминания или контроль, или и то, и другое.

— Он очень странно себя вёл там, в Больничном крыле, — помолчав, сказал Поттер. — Вроде как и угрожал, но… напоил не тем зельем… Для круглого отличника очень странно перепутать веритасерум с животворящим эликсиром. Словно время тянул. А потом вы все ворвались.

— Дамблдор вызвал меня к Больничному крылу патронусом, — хмыкнул Северус. — Могу я надеяться, — чуть дрогнул его голос. — Что вы позволите мне помочь моему другу прийти в себя? И не станете его… сжигать?

— Надеюсь, что до этого не дойдёт, — задумчиво кивнул Поттер. — И у нас получится его обезвредить без… О, кстати, сэр, может, у вас есть какой-нибудь подходящий яд или зелье? Чтобы ему дать. Наверное, я могу приказать ему… А как план Б, обезвредить его магией.

— Это… не лишено смысла, — кивнул Северус, мысленно инспектируя свою аптечку и лабораторию. — Но боюсь, это будет сложней, чем вам представляется. Я не ношу с собой кучу ядов и снотворного, хотя…

— Хотя?

— Третий курс на последнем экзамене готовил морочащую закваску, я оставил несколько лучших фиалов, чтобы проверить на стойкость. Она ещё не должна выдохнуться. Пятикурсники для сдачи СОВ готовили ослабляющее зелье, его я должен был проверить через неделю, чтобы выставить оценки. Стоит на соседней полке с закваской. Прозрачные фиалы, цвет розоватый. Если их смешать…

— Ага, я понял, — перебил Поттер. — Посмотрим, как пойдёт.

И они вошли в кампус.

Часть 2. Глава 8. Гарри: помнить

О том, где жили преподаватели, Гарри знал лишь в общих чертах — только то, что их дома похожи на студенческие общежития, но не на десяток человек, а всего на двоих или троих, и стоят в отдалении от учебных корпусов и домов студентов где-то за парком у стадиона для квиддича. И что не все преподаватели живут на территории кампуса. Кто-то обитал в Салеме. Особенно те, кто держал лавки волшебства и всякие развлекаловки для туристов. Но он точно знал, что Виктор Крам жил при университете. Об этом упоминала Гермиона. А ещё Крам приходил на занятия и тренировки именно со стороны парка.

Мысли о Краме плавно перетекли на подругу. Гарри был рад, что Гермиона сейчас находится в Болгарии. В безопасности. И рад, что Куэс осталась с миссис Брайт. Он не хотел, чтобы его девушка — и как же сладко было так думать — рисковала. Одно дело — её прежнее кукольное ненастоящее тело или даже его тело после превращения, но точно не тогда, когда она потратила столько магии на воплощение, сократив свои возможности на порядок. К тому же дела с Краучем — это его дела. Ну и Снейпа.

Гарри покосился на своего молчаливого спутника. Его до сих пор удивляло, как всё повернулось с бывшим Ужасом Подземелий. Впрочем, за учебный год профессор зельеварения вроде был более-менее нормален и не строил из себя саркастического ублюдка, оттачивающего свой сомнительный юмор на студентах, но… Из песни слов не выкинешь. И Гарри всё же продолжал ждать подвоха.

Он вообще думал, что тот ему не поверит про Крауча и пошлёт с его предупреждениями, как делали четыре года все профессора Хогвартса. Вспомнить только, как реагировала МакГонагалл! А тут такие щедрости, откровения и признания прямым текстом. Что даже удивительно.

— Что? — спросил Снейп, дёрнувшись от слишком пристального и долгого взгляда Гарри.

— Вы сказали, что Дамблдор хотел, чтобы я вернулся с вашей помощью. Вы следили за мной. А теперь помогаете. Почему?

— Потому что я не хочу возвращаться, — ответил Снейп. — Раньше от моих желаний ничего не зависело. Но теперь всё иначе.

— Что иначе? — прищурился Гарри, чуть нервничая.

Снейп сжал свой и так тонкогубый рот в ниточку и пробуравил его тёмным, как туннели, взглядом.

— Благодаря тому, что произошло с вами, я освободился от основного непреложного обета, который меня связывал, — через минуту напряжённого молчания, пока они сверлили друг друга взглядами, всё-таки выдал Снейп.

— Непреложного обета?! — Гарри умолк, пытаясь вспомнить что это. Он определённо что-то слышал о таких обетах.

— Непреложный обет — это магическая клятва, закреплённая с помощью чар, — менторским тоном пояснил Снейп. — Нарушение непреложного обета ведёт к смерти. Я дал непреложный обет вашей матери…

— Вы лжёте! — разозлился Гарри от такой наглости. То ему отец не этак, а теперь ещё и мама. — Да как вы смеете?!

— Это правда, — нахмурился Снейп. Точней, его лицо как-то исказилось, словно от боли, хотя в темноте, освещённой лишь несколькими фонарями вдоль тропинок кампуса, было не очень понятно. — И я сам на это согласился. На непреложный обет можно согласиться лишь добровольно.

Снейп остановился в тёмном пятне, так что был виден лишь его худосочный долговязый силуэт.

— Мы с Лили выросли вместе. В одном городе. Коукворте. Познакомились, когда нам было по восемь лет. Она была волшебницей, но из семьи магглов и ничего не знала про магию. Я… Моя мать была волшебницей, которая вышла замуж за маггла. Мы дружили. До Хогвартса. И даже тогда когда нас распределили на разные факультеты — тоже.

— Она училась на Гриффиндоре, — прошептал Гарри, боясь разрушить эти откровения. Если про отца ему ещё что-то говорили, то про маму почти ничего. Всего несколько колдографий и увидел — и те только благодаря альбому Хагрида. Даже видение, которое было в том зеркале на первом курсе, оказалось ложным и соответствовало лишь его представлениям о родителях по описаниям окружающих и собственным фантазиям. — Какая она была?

— Она была самой лучшей, — тихо просипел Снейп. — Очень яркой и весёлой. Словно сказочное создание, с волосами, в которых запутались солнечные лучи.

Отчего-то от этих слов в горле запершило, а в желудок словно ухнул ледяной кулак. Снейп что?.. Он?..

— Потом Лили стала встречаться с вашим отцом, — замёрз голос Снейпа. — Джеймс Поттер сделал всё, чтобы нас рассорить, он вообще со своими дружками много что делал… напыщенный, самовлюблённый болван, который и мизинца её не стоил.

Гарри открыл было рот, чтобы возразить, но решил всё-таки дослушать про маму. Если Лили со Снейпом — вот ужас — дружили, как они с Гермионой, то, наверное, ему бы тоже было не всё равно, с кем она станет встречаться. Наверное. Но Крам был классным. Да и Гермиона бы не выбрала кого попало.

— Вышло так, что в то время я примкнул к Тёмному Лорду, — Снейп заговорил совсем глухо, и Гарри пришлось прислушаться, чтобы не пропустить ни слова. — После выпуска из Хогвартса прошло некоторое время. Шла магическая война. И Мой Лорд решил отправить меня следить за Дамблдором. Мне нужно было попасть на должность помощника зельевара при школе. Я отправился на собеседование, которое Дамблдор проводил в пабе «Кабанья голова» в Хогсмиде. Передо мной на собеседовании была профессор Трелони, — раздался тяжёлый выдох. — И Трелони сказала пророчество. «Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда. Рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца… и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы… И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой… Тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца…»

— Пророчество? — растерянно переспросил Гарри.

— Тогда я не придал этому значения, — продолжил Снейп. — И, кажется, до конца не дослушал, ведь у меня было другое задание, но я его провалил: Дамблдор отказал мне в должности. А Тёмный Лорд, просмотрев мои воспоминания о собеседовании, внезапно проникся этим пророчеством и стал искать тех, кто бросал ему вызов и родил ребёнка на исходе седьмого месяца. К моему ужасу, подходящими ему показались Лонгботтомы и… Поттеры.

На Гарри налетел порыв ветра, заставив сердце сжаться. Пророчество. Значит, только поэтому?.. Значит…

— Я встретился с Лили и предупредил её. Я умолял её уехать. Спрятаться от сумасшедшего, который стал бредить ребёнком. Но у её муженька, конечно, были дела поважней: сражения с Пожирателями, весёлые сборища в Ордене Феникса, друзья, которые уверили, что скроют Фиделиусом их дом и никакой Волдеморт не найдёт. Мерлин, как же я ненавижу Джеймса Поттера за это! Это была его обязанность — хранить и защищать её! — сдавленно прорычал Снейп, явно сжав кулаки.

Гарри словно приморозило к земле. Рёбра сдавило тисками. Он не мог даже двинуться с места или глубоко вдохнуть. Вспомнились некоторые рассказы Сириуса.

— Я виделся с Лили ещё, пытался её убедить, но всё было тщетно. Она хотела поддерживать чёртова Поттера в его борьбе. Но… она попросила, на тот случай, если что-то… случится с ней… позаботиться о её сыне… Защитить его от Тёмного Лорда. И я… согласился на это. Я был готов на всё. Непреложный обет должен закрепить третий маг. И я рассчитывал… Я думал… Этим магом стал Дамблдор. Благодаря Лили я смог с ним тайно встретиться и всё рассказал… И он пообещал, что попробует помочь. И закрепил тот непреложный обет.

— Значит, вы должны были защищать меня от Тёмного Лорда? — прошептал Гарри.

— Да, — глухо ответил Снейп. — Той ночью… Я умолял его оставить в живых Лили. Я просился с ним, желая ударить в спину и уничтожить его, но… Он пошёл один. Я отправил патронуса Дамблдору, а сам опоздал всего на… Я опоздал. Она была уже мертва.

— И что было дальше?

— Дальше? — Снейп растерянно замер. — Появился Дамблдор. Сказал, что спрячет тебя… Приказал ждать его возле Хогвартса… Мне было… всё равно, что со мной будет. Я думал, что меня ждёт Азкабан, но директор отдал мне должность декана Слизерина и штатного профессора зельеварения вместо ушедшего на пенсию Слагхорна.

Снейп покачнулся, встряхиваясь как пёс, и сделал шаг в сторону домов преподавателей.

— Нам нужно найти Крауча.

— Подождите! — остановил его Гарри. Его внезапно осенило и он начал припоминать все свои приключения. — Значит… Вы… В Хогвартсе… Вы всё время защищали меня? От Волдеморта? На первом курсе вы рыскали возле Пушка и угрожали Квиррелу… На втором курсе с василиском… и на третьем… вы думали, что Сириус… Вы ненавидели моего отца… А Дамблдор всегда напоминал вам… О… О.

— Непреложный обет действовал до вашего совершеннолетия, — тихо ответил Снейп, не глядя на него, а затем снова пошёл, только очень медленно. — Не знаю, но почему-то Дамблдор выбрал именно такую формулировку клятвы. И с момента, как случилось та знаменательная «вспышка света», сделавшая вас… таким, перед Магией вы стали взрослым.

— Значит, я освободил вас от нежелательных обязанностей, — хмыкнул Гарри. — Которые угрожали вашей жизни вдобавок. Ха… с моими приключениями вы каждый раз были на волоске, сэр.

— Не сомневаюсь, — в тон ему ответил Снейп. — Но я вас страховал… И… как мне кажется, это были лишь репетиции, которые режиссировал нам обоим известный светлый маг. Будучи столько лет рядом… Я сомневаюсь… Во многом. Что касается моего желания или нежелания, не вам об этом судить. Как показал этот год в новом месте, вдали от всякого рода манипуляций и вмешательства, вы всё же больше её сын, чем сын Джеймса Поттера.

— Ну не одни глаза достались, как все говорят, — весело фыркнул Гарри, не ожидая от Снейпа почти что комплиментов. — Про моих родителей никто не… не знаю, все отделывались общими словами. Даже мистер и миссис Уизли, хотя были их друзьями… но…

Снейп презрительно скривил рот.

— Молли Уизли старше твоих родителей на добрый десяток лет, когда мы поступили на первый курс Хогвартса, она уже нянчилась с первым из семи их детей. Как ты думаешь, они могли быть друзьями?

Гарри только оторопело моргнул. Но… как же?..

— Лили была очень красивой и яркой девушкой. Однокурсницы ей завидовали, особенно после того, как богатенький любимчик директора Поттер, которому сходили все шалости, начал осыпать её подарками и красиво ухаживать, — в голосе Снейпа звучала желчь, — так что у Лили не было подруг в школе. Разве что приятельницы. А после она вышла замуж за Поттера и забеременела, и он оставил её в четырёх стенах в Годриковой Лощине, играя в тайное общество и приключаясь с друзьями. Лили, может, на пару собраний и сходила в Орден Феникса, ещё до беременности… и то все решили, что и она «бросала вызов». Она была очень умна и интересовалась магией и магическим миром гораздо больше окружающих, она много придумывала и изобретала, была очень доброй и сострадательной. Она была искренней и немного наивной. Она умерла, когда ей было двадцать. Почти ничего не успела. Ничего толком не увидела… Салем бы ей понравился.

— Да, наверное, — вздохнул Гарри. В груди появилось тянущее чувство. — И раз уж… Ну, мы так хорошо поговорили… И вы друг моей мамы, хотя и ненавидите моего отца… В общем, я просто хотел сказать спасибо… Что помните её. Я хотел узнать о ней больше. Как вы думаете, понравилась бы ей Куэс? — и затаил дыхание от смущения и того, зачем вообще это ляпнул Снейпу.

— Думаю, да, понравилась бы, — ответил тот. — Мисс Ваблатски очень необычная и интересная особа. Они с Лили в чём-то похожи.

— Она… моя девушка, — с гордостью выпятил грудь Гарри. Да, ему хотелось похвастать. Пусть и Снейпу.

— Кхм… Поздравляю, Гарри, — как будто тоже испытывая неловкость, пробормотал Снейп, к тому же назвав его «Гарри»! А потом покашлял, словно прочищая горло: — Мы на месте.

Часть 2. Глава 9. Гарри: любовь и прочие обстоятельства

Внимание! В данной главе присутствует сцена сексуального характера, которую можно охарактеризовать как "жёсткий петтинг"! Начало и конец будут обозначены значком 💞 Напоминаю, что все участники этой сцены достигли совершеннолетия, а общий рейтинг не превышает 16+, но кому не хочется, могут не читать.

С Краучем вышло до нелепого просто. Гарри показалось, что даже проще, чем когда он огрел этого «Пожирателя» Ступефаем в Больничном крыле Хогвартса. Больше переживал, готовился, а на деле оказалось, что школьный друг Снейпа серьёзно поехал крышей, с трудом понимал, что происходит, и явно неадекватно воспринимал реальность.

Во всей этой ситуации гораздо необычней было прийти к мысли, что Снейп, оказывается, тоже был юным, учился в Хогвартсе и дружил, кроме Крауча, ещё и с мамой.

Представлять Снейпа в школьной мантии, обычным студентом, а не вечно недовольным мизантропом, говорящим с людьми через губу, было странно. С другой стороны, Снейпа, признававшегося в старых грехах и говорящего что-то хорошее о его родителях, ну ладно, о маме, Гарри тоже было сложно представить, и это требовало осмысления.

Возможно, не такой Снейп и мизантроп? И в последнее время вроде и не оскорблял совсем и слова не цедил, словно у него во рту копошатся слизняки, что их надо по очереди выплёвывать вместе с оскорблениями. Да у Гарри в кои-то веки за зелья не что-то около Тролля, а Выше Ожидаемого по местным баллам!

— В общем, Крауча мы обнаружили у снейповской берлоги, которую тот делил, как оказалось, с Виктором Крамом, — продолжил рассказ Гарри, решив, что подумает про Снейпа и его признания попозже. — А Гермиона и полслова об этом не сказала! Сириус изгалялся, письма воровал, а Снейп всё это время жил у Крама под боком! Вот ты знала?

Куэс улыбнулась и пожала плечами.

— Я как-то не особо этим интересовалась. Хотя это логично, они были оба новыми преподавателями в Салеме.

— Ну наверно, — согласился Гарри.

— И Виктор вряд ли бы стал следить за профессором Снейпом.

— Ну да. Это тебе не Сириус, которому больше делать нечего, — фыркнул Гарри, вспомнив былой энтузиазм крёстного. — Короче, как выяснилось, Снейп, в отсутствие своего соседа, умотавшего вместе с Гермионой в Болгарию, зачаровал дом и поставил защиту чуть ли не с аллигаторами в ловушках.

Куэс засмеялась, и Гарри оживился, стараясь ещё больше развеселить свою девушку. Смех Куэс ему очень нравился. И улыбка. И вообще всё.

— Нет, правда. У него там в магическом зрении как Рождество. Надо же быть настолько мнительным. Он что, думал, что к нему студенты полезут в дом? Или это против меня? На случай слежки?

— Возможно, из-за Дамблдора? — предположила Куэс. — Или бывших коллег «Пожирателей»?

— Ну ладно, может. Главное, это сработало, — кивнул Гарри, соглашаясь и чуть сжимая ладонь, которую держал, пока они шли, а он делился впечатлениями. — В данном конкретном случае Крауча мы нашли практически на крыльце, перевязанным бантиком. Ну ладно, бантика не было, но верёвки какой-то снейповской ловушки точно имелись.

Гарри тогда ощутил разочарование. Нет, он, конечно, пообещал Снейпу что не будет сжигать Крауча, но… отпустив вскачь фантазию, успел напредставлять, как бы удивился Снейп, используй он Экспеллиармус, небрежно выбивая палочку из рук Крауча, — у него же была палочка? — а затем небрежно брось Фульгари, а не какое-то там простенькое Инкарцеро, связывая магическими путами. Ну или, подражая тому противному свистящему голосу, который он слышал во снах, прикажет Краучу выпить все те зелья, о которых говорил Снейп, и Крауч, пуская слюни, послушается как миленький.

На деле имне понадобился ни «план А», ни «план Б». Крауча они взяли тёпленьким.

— И что с ним теперь? — спросила Куэс и Гарри понял, что слишком долго молчал, вспоминая свои несбывшиеся надежды.

— Снейп утащил его в свою берлогу и сказал, что сам разберётся, — вздохнул Гарри. — А мне сказал вернуться и передать мисс Брайт, что он не придёт на ужин. Ну и всё. Как обычно, «я взрослый, у меня взрослые дела, обойдусь без тебя, иди спать, Гарри».

— А мы с ней замечательно поболтали, — хихикнула Куэс. — Между прочим, профессор сделал ей предложение.

— Какое ещё предложение? — удивился Гарри.

— Обычное. Руки и сердца, — засмеялась Куэс. — Она сказала, что он разбудил её ночью и вручил кольцо.

— Как романтично, — фыркнул Гарри, досадуя на свою недогадливость. Хотя ожидать что-то подобное от Снейпа… От него, получается, он ничего, кроме каких-нибудь гадостей, и не ждал, а тот, жениться надумал. Ну надо же!

— Ну… похоже, что они живут вместе, — пожала плечами Куэс. — Я его вещи видела. И лаборатория опять же… Возможно, ещё поэтому он так тщательно закрыл тот дом в кампусе.

Они дошли до перекрёстка, на котором нужно было поворачивать к общежитиям.

— Какой странный день, — чуть поёжилась Куэс, искоса посмотрев на него. — Сириус же сегодня снова работает?

— Да, у него опять смена, он говорил, что не вернётся до утра, — кивнул Гарри. У Сириуса в последнее время появилась какая-то полуночная подработка, поэтому они сразу и пошли к Снейпу. — Хотя Сириус сейчас так редко появляется дома, особенно ночами, что я уже думаю, что не один Снейп, ну знаешь… кого-то себе нашёл, — внезапно пришла в голову мысль.

— О… Думаешь, у Сириуса появилась девушка?

— Ну… может быть, почему бы и нет? — чуть смутился Гарри. — Я нисколько не против. Он же… ну… симпатичный. Если уж Снейп нашёл, ну в смысле… Мисс Брайт — она довольно красивая ведьма, а запала на Снейпа. Не то чтобы он такой уж урод, хотя и нос у него просто огромный, но Сириус же гораздо симпатичней. Хотя Снейп в последнее время что-то с волосами вроде сделал. Я раньше не особо к нему приглядывался, но он точно стал как-то лучше выглядеть, чем у нас в Хоге.

— Ну, если выбирать между профессором Снейпом и Сириусом, — лукаво улыбнулась Куэс, — то я бы…

— То ты бы?.. — чуть заволновался Гарри, ощутив укол ревности. Мало ему этого придурка Юто! Впрочем, про своего неудачника-жениха Куэс после того разговора на пляже больше не упоминала. Но Гарри всё равно немного переживал и хотел быть в сто миллионов раз лучше этого японского мага с каким-то там крутым семейным Даром.

— То я бы никого из них не выбрала, потому что люблю тебя, — улыбнулась Куэс и наконец-то поцеловала. Гарри без шуток ждал этот момент целый день! Козлина Крауч испортил ему потрясающий вечер с девушкой. А сейчас уже было поздно: обычно в это время он уже провожал Куэс до общежития либо в мантии, либо под Дезиллюминационным заклинанием. И сейчас время лишь на проводы и осталось. Обидно.

— Я могла бы… — оторвалась от него Куэс. — Если Сириуса нет, то… Мы могли бы пойти к нему. Мне не обязательно возвращаться в общежитие на ночь.

— Серьёзно? — обрадовался Гарри, спрятав слишком довольную улыбку, когда его девушка чуть покраснела, но решительно кивнула. — Тогда пошли скорей!

И они повернули налево — в сторону дома крёстного. Крауч и Снейп, да все прихвостни Волдеморта разом тут же забылись. От волнения и предвкушения сердце грохотало в ушах, а в голове крутились невнятные вопросы и предположения.

Она останется на ночь? Мы будем одни в доме? Одни ночью до самого утра. Я смогу… Она разрешит… Я потрогаю её? Она разрешит мне её потрогать?..

Гарри не с первого раза попал ключом в скважину: от накативших волнения пополам с возбуждением внезапно затряслись руки. Они начали целоваться прямо на пороге, едва закрыв двери. Было так головокружительно горячо, и страстно, и сладко, и чувственно, что казалось, будто его сердце выпрыгнет из грудной клетки, об которую суматошно билось. Он так крепко прижимал к себе хрупкое тонкое девичье тело, что когда Куэс ахнула, Гарри показалось, что он сделал больно, не рассчитав силу.

Но не успел он отстраниться, как его девушка вплела пальцы в его волосы на затылке, отчего Гарри прошило сладостным импульсом. Он за какую-то минуту возбудился так сильно, что с трудом сдерживался, чтобы не выдать себя и не потереться. Натянувшиеся трусы явно намокли, по ощущениям, возможно, даже и вместе с брюками. В голове бились всякие стыдные мысли и фантазии, а щёки и уши просто пылали. В собственном теле оказалось жарко, тесно и удушающе маятно.

💞

— Гарри, пойдём в твою комнату, — прошептала Куэс прямо в его горящее ухо, посылая мурашки по всей шее. Они так и не зажгли свет, целуясь до беспамятства, и эту атмосферу не хотелось нарушать. Да и в темноте скрыть свои физиологические реакции было гораздо проще.

Несколько раз споткнувшись о вещи Сириуса, они всё-таки добрались до комнаты, которую занимал Гарри. В полумраке не было видно также и некоторого беспорядка, который он оставил, не рассчитывая на гостей. Он наткнулся на кровать и сел на край. Куэс забралась к нему на колени и прижалась бёдрами. Гарри чуть не задохнулся от приятной волны, охватившей тело. Перед глазами всё поплыло.

— Ты такой твёрдый… — ещё сильней прижалась его девушка, явно всё почувствовав, но… видимо, это её не отвратило. И как же это было хорошо!

— Так хорошо, — повторил мысль Гарри, издавая протяжный стон и жадно целуя подставленную шею. — Я так люблю тебя. Так… хочу тебя. Тебя, только тебя. Навсегда только ты.

— А-ах, Гарри…

Куэс была такой нежной под губами, такой горячей, такой приятной и так сладко притиралась там внизу. А потом она снова погладила его по загривку, выгнулась, толкнула его голову и… Гарри уткнулся прямо в упругие холмы, издав счастливый задушенный писк, за который ему могло бы быть стыдно, если бы он в этот момент был в состоянии о чём-то думать.

Куэс, кажется, что-то расстегнула, повела плечом, и её платье спустилось совсем низко, оголив нижнее бельё, которое Гарри осмелился лишь вскользь потрогать, замерев с полными ладонями, которые боялся сжать. В голове было пусто-пусто, словно её окунули в какое-то сладкое марево.

— Застёжка впереди, между… чашечками, — подсказала Куэс, отвлекая Гарри от медитативного состояния, в котором он боялся даже вдохнуть, чтобы, не дай Мерлин, не проснуться.

— А? Д-да… — пальцы стали как будто деревянными, но Гарри всё же нащупал искомое и справился с хитрым крючком.

Грудь, освободившись от стягивающих её тисков, упруго качнулась и как будто стала ещё больше. Гарри благоговейно выдохнул, ощупывая и взвешивая в ладонях двух своих новых любимиц. Нестерпимо захотелось включить свет, чтобы увидеть их не только в свете луны и фонаря, светящих в окно.

Видимо, из-за его яркого желания и магического посыла на тумбочке у изголовья зажёгся ночник.

— Ох… — выдохнул Гарри, разглядывая своё богатство. — Так красиво…

Он целовал, целовал, целовал. Гладил спину, прижимал к себе. Голая кожа груди так хорошо пахла, он наткнулся на остриё соска и мягко пососал, вызвав у Куэс сладкие вздохи, от которых собственное возбуждение стало ещё сильней, хотя он думал, что это невозможно.

— Куэс, Куэс, Куэс, — шептал Гарри пьяно, заплетающимся языком, он не уверен, что смог бы сказать что-то ещё, найти в голове какие-то слова, потому что весь был наполнен Куэс, желанием и любовью к ней.

Почти не стесняясь, он прижимал её к своим бёдрам, стараясь притереться. Каждое такое движение словно высекало искры из глаз. Было невозможно хорошо. Ему было надо, и про себя Гарри молил, чтобы они не останавливались.

Куэс стонала, всхлипывала, шептала его имя. Ей, кажется, было тоже хорошо, и от затапливающего осознания, что они вместе, и они этого хотят и делают, и это так приятно, Гарри отключился в особенно яркой вспышке.

💞

В себя он пришёл с колотящимся где-то в ушах сердцем, весь расслабленный и даже разморённый, уткнувшийся в мягкую грудь, вдыхающий невероятно приятный запах Куэс, который было ни с чем не спутать. Казалось, что на нём использовали ватноножное заклинание, но при этом было так… так хорошо.

— Ого… — выдохнула на ухо Куэс, которая тоже тяжело дышала. — Кажется… у нас очень высокая магическая совместимость… Я подозревала это, иначе не смогла бы так спокойно существовать в твоём теле, но… Это было потрясающе, Гарри!

— Магическая совместимость? — переспросил Гарри, удивлённо моргнув. Потому что никогда о таком не слышал, хотя и интуитивно понял, что имеется в виду.

— Ты разве не почувствовал соединение магических потоков?.. Ты меня утянул за собой… Кажется. Потом… найду подходящую литературу, почитаешь, — решила не вдаваться в подробности Куэс. — Ох… я так… устала, можно, я… немного… посплю…

И не успел Гарри и моргнуть, как его девушка трансфигурировала своё платье в пижаму, перебралась под одеяло и свернулась калачиком на его кровати. Он сбежал в ванную комнату, потому что не знал, можно ли очищать такое магией, тем более всё равно нужно было переодеваться ко сну. У него-то пижама была.

Сделав всё необходимое, Гарри осторожно лёг рядом со спящей Куэс, которая легко улыбалась. В сердце и всём теле разливалось счастье. Засыпать с ней… и самое главное — просыпаться. Гарри хотел делать это всю жизнь.

Часть 2. Глава 10. Северус: величайший дар жизни

Стараниями Северуса Барти смог ясно мыслить через две с половиной недели ежедневного курса зелий. К его удивлению, лечить старого друга ему помогла будущая жена, которая пришла в коттедж следующим же утром, как объявился Крауч.

— Ох, что это с ним? — Лилиан как раз застала Северуса за попыткой привести друга в порядок и сменить грязную одежду, которой уже не помогали никакие чары очищения.

— На него был наложен «Империус», — признался он. — Помутнение рассудка. Надеюсь, что временное. Сейчас он сильно дезориентирован.

— Значит, это можно исправить? — Лилиан подошла ближе, внимательно разглядывая Барти.

— Да, я уже начал. В своё время я улучшил и доработал комплекс зелий, которые снимают последствия «Империуса», — кивнул Северус, вспомнив про Люциуса, которому пришлось восстанавливать часть памяти в восьмидесятых. — Только вчера ночью я лишь укрепляющий раствор сварил. Он первый в комплексе.

Вначале они все примкнули к Лорду по своей воле, но в последний свой год тот сильно изменился. Ментальной магией тот никогда не гнушался, а потом у него словно слетели все тормоза и моральные принципы — Лорд перешёл и на Империо, если считал, что его последователь не особо торопится выполнять приказание. Именно поэтому Люциусу и многим другим удалось доказать, что они были под ментальным принуждением всё время: срок давности у таких заклятий определить практически невозможно.

— Ингредиенты у тебя все есть? — спросила Лилиан и когда Северус кивнул, то распорядилась: — Тогда иди в лабораторию и сделай, что нужно, а я присмотрю за твоим другом. Как его зовут?

— Правда?

Северус удивился. Он открыл было рот, чтобы возразить или сказать, что справится сам, но в итоге, взглянув в глаза невесты, лишь выдавил:

— Барти. Его зовут Бартемиус.

Лилиан неожиданно улыбнулась, кивнула, повернулась к Барти и негромко заворковала:

— Кто тут у нас так запачкался? Барти, малыш, надо поменять одежду. Очень плохо ходить таким грязным. Давай, ты же можешь быть послушным, да?

— Мама? — неожиданно протянул Барти забавно хлопая глазами.

— Давай, давай, Барти, мы сейчас идём в ванную комнату, чтобы ты мог умыться. Ты же будешь хорошим мальчиком?

— Да, мама, — Барти растерянно открывал рот. — Я сейчас…

Лилиан открыла двери в ванную комнату и Барти безропотно туда ушёл. Лилиан бросила на чужую спину какое-то заклинание. Через минуту там зашумела вода.

— Как ты?.. — тоже захлопал глазами Северус, обнаружив у Лилиан такой необычный талант. — И что это были за чары?

— Не волнуйся, это простые оповестительные, чтобы знать, что не делает ничего опасного для себя. Я когда-то проходила практику как помощница целителя в пресвитерианской больнице в Нью-Йорке, — пояснила Лилиан. — Иди. Барти нужны лекарства. Я правда умею обращаться с подобными пациентами.

— Да. Да, спасибо, — кивнул Северус, сосредотачиваясь и направляясь в лабораторию.

Впервые он почувствовал, как кто-то стоит с ним плечом к плечу, как команда. Вместе.

Вдвоём с Лилиан всё оказалось гораздо легче и проще. Барти безропотно принимал лекарства и выполнял простейшие указания вроде принятия пищи или помывки и чистки зубов. За прошедшие недели даже немного поправился и похорошел, перестав походить на сумасшедшего, сбежавшего из больницы.

— Это последний фиал, — сказал Северус Лилиан и Барти. — Закрепляющий эффект. Зелье ясности. Если оно не подействует…

— Оно подействует, — перебила его Лилиан. — Ты гениальный зельевар, Северус. Да и Барти значительно лучше после курса укрепляющего раствора, умиротворяющего бальзама, рябинового отвара и тонизирующего глотка мандрагоры. Зелье ясности — оно весьма сложное и продвинутое, но и ты мастер. И ты — лучший.

Северус подавил возражения, что с таким сильным ментальным вмешательством ещё не сталкивался. Всё же Люциус и другие не были так уж против своих приказов, а вот Барти… он буквально потерял себя в противоречивых командах, которые отдали ему. И Поттер говорил, что тот признался, что убил своего отца… Неудивительно увидеть такой эффект. В итоге он просто кивнул и отдал фиал Лилиан.

— Барти, это надо выпить. Давай, ты сможешь.

Как и всегда тот послушно выполнил указания. А потом длинно выдохнул, и в ранее затуманенном взгляде словно прояснилось. Барти моргнул и уставился на него.

— С-Северус? Где я?..

— Мы в Салеме, в штате Массачусетс Северной Америки. Это… мой дом. Что последнее ты помнишь? Что делал? Может быть, дату?

— Я… — Барти растерянно посмотрел на свои руки. — Я читал… Виктор Гюго. «Собор Парижской Богоматери». Освежал знания французского. Я был… в палатке отца. На чемпионате мира по квиддичу. Было двадцать второе августа тысяча девятьсот девяносто четвёртого.

— Значит, прошло два года. Сейчас девятнадцатое августа девяносто шестого, — кивнул Северус. Он примерно так и думал.

Финал. Самого его там не было, хотя предыдущие дни он сопровождал Драко Малфоя, который был его крестником по магии. Драко попросил на день рождения билеты на все матчи и целыми днями торчал в Дартмуре с Гойлом и Креббом. Северус присматривал за этими тремя, а также проводил индивидуальные занятия с крестником по зельеварению.

Люциус тоже посещал эти мероприятия, но не так часто, появляясь только на сами матчи с помощью домовика. В тот день, буквально за пару часов до финала, Северуса срочно вызвал Дамблдор, чтобы потребовать полную инвентаризацию лаборатории. Никогда до этого ничего подобного не требовалось. Позже в газетах написали о «массовом нападении Пожирателей». Люциус с семьёй тоже сразу после финала отправился домой, у них было выкуплено вип место для палатки, с которого можно было уйти без утомительных очередей на портал. Кто бы это ни устроил, он постарался, чтобы у тех, кого подозревали в связях с Лордом, не было алиби.

— После финала Чемпионата устроили переполох, — сказал Северус. — Если ты был там…

— Отец не хотел оставлять меня дома, — потупился Барти. — Он отвечал за устроительство Чемпионата. После его окончания, когда все будут массово покидать Британию, он хотел, чтобы я… Чтобы я стал свободным.

— Вас что-то держало в Британии? — спросила Лилиан, сидящая рядом с Барти, про которую они позабыли.

— Ох, — подскочил Барти, обернувшись. — Миссис?..

— Мисс Брайт. Лилиан Брайт, — протянула ему руку Лилиан.

— Как странно… вы… вы похожи на… — моргнул Барти. — Вы помогали Северусу?

— Это моя невеста и будущая миссис Снейп, — вмешался Северус, посылая предостерегающий взгляд Краучу.

— О… Понятно, — поперхнулся тот. — Я так понял, что мы в знаменитом Салеме? Первом магическом поселении колонизаторов-переселенцев в Америке? Значит, вы… вы вместе? И вы помогаете мне? И… прошло два года с той поры, как… Как… — внезапно Барти побледнел и схватился за виски. — Ох… М-м…

— Тебя подвергли ментальной магии. Подмена личности, Империус, — сказал Северус. — Возможно, ты что-то вспомнишь полностью или частично. Люциус в своё время вспомнил лишь частично, хотя, может быть, он соврал.

— Думаю, Барти стоит прилечь, — распорядилась Лилиан. — Простите моё любопытство. Я пойду, приготовлю обед.

Когда она ушла Барти проводил её взглядом и пронзительно посмотрел в глаза Северусу.

— Как много я совершил? Это же… Это Дамблдор? Тот кто… кто это сделал? Насколько всё плохо?

Северус пожевал губу и всё же решил рассказать сразу, не щадя чувства друга.

— Во время своего беспамятства ты… подменял собой Аластора Моуди, который преподавал в Хогвартсе, пытался возродить Тёмного Лорда. Помог Гарри Поттеру стать Чемпионом Хогвартса и довёл его до финала.

— Звучит не очень, но могло быть и хуже, — попытался улыбнуться Барти, потирая виски. — Или ты приберёг плохие новости напоследок?

Северус сглотнул.

— Вероятно, что ты убил… своего отца. Но точно ты узнаешь, лишь если вернёшь себе память…

— Мой отец… — губа Барти задрожала. — Он мёртв?

— Да, его тело нашли возле Запретного леса. Это было в прошлом году. В конце мая. Двадцать седьмого или двадцать восьмого числа.

— Ох, Мерлин… — прикрыл глаза Барти.

* * *

— То, что ты рассказал… — выслушав сбивчивый рассказ, нарушил молчание Северус. — Здесь в Салеме… Я появился не просто так. Я прибыл сюда следом за Гарри Поттером. Ты, по сути, тоже был отправлен за ним. Здесь же обитает и Сириус Блэк.

— Брат Регулуса? — вздрогнул Барти. — Значит, он…

— Сбежал из Азкабана и из Магической Британии вместе с Поттером, — кивнул Северус. — Но мы с ним… Так и не встречались. По крайней мере, официально… Поттер… Поттер сейчас носит фамилию Поттер-Блэк.

— Ты хочешь, чтобы я?..

— Думаю, ему стоит знать, — кивнул Северус. — Но можно и просто передать письмо. Не вижу для тебя смысла возвращаться в Британию или оставаться здесь. Это слишком опасно. Стоит затеряться. Знаешь… Через пару дней я еду на конференцию зельеваров в Гренобль.

— О, в магический Гренобль? Тот самый? — оживился Барти. — Там же…

— Да, там располагается несколько Гильдий, — кивнул Северус. — Возможно… Там бы ты… С твоими талантами… У тебя было двенадцать СОВ и ЖАБА. Ты знаешь сколько, пять языков?

— Восемь я знал в Хогвартсе, — растерянно кивнул Барти. — Сейчас двадцать четыре. Во время восстановления после Азкабана было совершено нечего делать. Я понял тебя, Северус. Я… пожалуй, я напишу письмо, собраться с мыслями на бумаге будет проще. Мне не хочется встречаться с Сириусом Блэком. И с Гарри Поттером… Наверное, тоже лучше не стоит. Я не хочу обременять тебя и… будущую миссис Снейп. Ты и так очень много для меня сделал.

Северус кивнул.

— Тогда я подберу кое-какие вещи для тебя. Представлю тебя моим помощником и переводчиком на конференции. Да и зелья у тебя очень хорошо получались, как мне помнится.

* * *

Письмо для Поттера Северус решил передать через Лилиан. Утром двадцать первого августа в указанное время они с Барти Краучем воспользовались портключом до Гренобля, у которого к счастью, не было ограничений на количество магов.

Их окружил многоязычный гвалт. Попросили покинуть площадку прибытия на итальянском. И Северус, расправив плечи, вошёл в толпу. Как и для Барти, для него начиналась новая жизнь.

Часть 2. Глава 11. Гарри: встреча с прошлым

Куэс в этом году поступила в Салемский Институт, выбрав специализацию «Алхимия, зельеварение и колдомедицина» — по её словам, наиболее перспективную в этом мире. Студенты института учились на той же территории общего кампуса, но жили в отдельных общежитиях. Так что она вынуждена была переехать.

Гарри знал нескольких девчонок и парня из нового дома своей девушки: вместе играли в квиддич в команде «Чёрной Розы». Если были места, то в дом «Белой Розы» переезжали те, кто жил в Академии в «Чёрной Лилии». Его вполне устраивало, что у него, как у члена команды, в «Белую Розу» был свободный вход. А ещё чар разделения в комнатах студентов института не было — а то после обретения Куэс настоящего тела в комнатах «Чёрной Лилии» эти чары внезапно начали работать, даже если Гарри был в мантии-невидимке.

Так что четыре дня назад, в начале распределения по общежитиям, Гарри помог Куэс с переездом и обустройством новой комнаты и торчал там практически всё свободное время, если Куэс не работала. После той ночи в доме Сириуса они ещё больше сблизились, постепенно привыкали друг к другу, учились доставлять удовольствие и синхронизировать магические потоки. Гарри получил обещанные книги и с удивлением узнал про обмен магией у волшебников. Занятия любовью были частью постоянных ритуалов обновлений волшебников и позволяли стабилизировать магическую силу, жить и не стареть дольше. Как оказалось, именно из-за этого было большинство заморочек с чистокровностью и всеми этими Родами, а также высокая вероятность умереть вслед за супругом. Согласно книге, дело было не только в магических брачных клятвах, но и в привыкании к определённому магическому потоку для обновлений, особенно когда в браке достаточно долго. Магия волшебников имела свои вектора силы, объёмы ядра и даже цвета. У них с Куэс была хорошая совместимость даже по косвенным описаниям, но когда Гарри, воспользовавшись формулами, всё подсчитал, то вышло восемьдесят шесть с половиной процентов, что в сводной таблице равнялось «превосходная совместимость». Выше — от девяноста процентов — был лишь какой-то «абсолют». Куэс сказала, что этот абсолют считают мифом, потому что даже семидесятипроцентная совместимость крайне редка.

— С Юто у нас была совместимость шестьдесят два, — ответила Куэс на вопрос, который невольно вырвался у Гарри. — Это считалось вполне высоким показателем для брака по договорённости. От брака отказываются, если совместимость меньше тридцати трёх процентов.

Гарри смущённо кивнул, радуясь, что хотя бы в этом он был точно лучше Юто. А что касается кланов и особых семейных Даров, то он что-нибудь обязательно придумает.

* * *

Занятия у шестого курса были со второго сентября, то есть с понедельника, но по предписанию студенты, которые не жили в кампусе во время каникул, должны вернуться в студенческие дома не позднее последнего дня августа. Гермиона написала, что прибудет из Франции, где встречалась с родителями, как раз тридцать первого. Подруга, уехав со своим Крамом в Болгарию сразу, как начались каникулы, ещё не видела, как Гарри изменился, так что в какой-то мере он предвкушал встречу.

Вечером, еле оторвавшись от Куэс, Гарри вернулся буквально за пять минут до закрытия общежития и хотел увидеть Гермиону, но её комната оказалась закрыта. Ребята сказали, что та приехала пару часов назад и ушла к своему парню. В итоге Гарри лёг спать, решив, что Гермиона осталась на ночь у Крама и у них ещё будет целое воскресенье, чтобы спокойно пообщаться.

— Доброе утро, мисс Черри, — поздоровался Гарри, спускаясь к завтраку. С сегодняшнего дня, как официального окончания лета, работала и их экономка-кухарка. С кухни доносились запахи бекона, омлета и жареных тостов, а в гостиной-столовой слышался характерный гул голосов.

— Доброе у… Ой, Гарри, это ты? А я уж подумала, что у нас ещё один новенький… Ох, дай я на тебя посмотрю! Как ты вырос за лето! — заулыбалась мисс Черри. — Стал таким взрослым! И без очков тебя и не узнать! Такой красивый молодой волшебник. Поспеши, я уже накрываю.

Гарри только улыбнулся, немного смутившись от комплиментов. Но в то же время испытал некоторое облегчение, потому что мисс Черри хотя и удивилась, но не настолько, чтобы обвинять его в каком-нибудь неправильном взрослении. Куэс была права, когда сказала, что так и будет.

— Всем привет! — Гарри вошёл и с некоторым неудовольствием увидел, что его обычное место занято. Не то чтобы стулья были подписаны, но в прошлом году он всегда сидел там, а рядом Куэс и Гермиона. Впрочем, обеих за завтраком не было. Так что он двинулся к свободному стулу, рядом с каким-то незнакомым белобрысым парнем, похожим на Малфоя.

Стоп. Что?

— Гарри? Ого! Как ты вырос за лето я тебя и не узнала! — нарушила образовавшуюся тишину Скалли О’Брайен, которая училась на курс старше.

— М-Малфой? — выдавил Гарри, пялясь на белобрысого. Это точно был Малфой. Только немного повзрослевший, вытянувшийся и со слегка отросшими волосами. В общем, такой, каким бы стал Малфой на шестом курсе.

— О, Гарри, так вы знакомы с Драко? — защебетала Скалли и хитро улыбнулась. — Ты что, сделал такую рекламу нашей Академии, что сюда столько людей переводятся?

— Ладно тебе, если в Салем переводятся такие красивые мальчики, никто не против, мальчикам мы всегда рады, а то у нас сплошь девчонки, — перебив, хихикнула Нэнси, которая училась на одном потоке с Гарри, но вместе они ходили только на гербологию и чары. — Мы как раз спрашивали Драко, как ему у нас и много ли отличий от знаменитого Хогвартса и знает ли он Гарри Поттера, выигравшего европейский Турнир магов, о котором писали в газетах.

Гарри мысленно взвыл. Его в прошлом году тоже спросили про Гарри Поттера, всё же про Турнир писали даже в Америке, правда, не в таких масштабах. Он соврал, что они дальние родственники. Сначала было удивительно, что после этого с вопросами к нему не лезли, но позже Гермиона с Куэс признались, что нарочно пустили сплетню о том, что Гарри перевёлся потому, что устал быть в тени своего родственника и решил начать новую жизнь. Мол, даже имена у них с тем-самым-Поттером одинаковые, то ли в честь дедушки, то ли так совпало, и очки оба носили, и фигуры примерно похожие, из-за чего их путали учителя, и что Гарри это раздражало и лучше про Гарри Поттера у него не спрашивать. Однокурсники отнеслись с пониманием и больше не докучали.

«Знаменитый шрам» удалось скрыть чарами, подсказанными Куэс, а после случая с Чёрной Библией молния, прочерчивающая лоб, и вовсе сама куда-то подевалась. Гарри обнаружил это недавно.

В общем, всё было так хорошо, Гарри смирился со Снейпом, даже с Краучем всё рассосалось, и тут нарисовался Малфой! Мёдом им всем, что ли, тут намазано?

— Конечно же я прекрасно знаю Гарри Поттера, — криво усмехнулся Малфой и украдкой посмотрел на Гарри. — Гарри… Он мой лучший друг.

Гарри еле сдержался, чтобы не заорать «Что?! Что ты несёшь?!».

Остальные студенты были в основном младше и помалкивали, но внимательно смотрели на новенького. Малфой своей откровенной лжи совершенно не смутился и прямо смотрел в глаза Гарри. И своё негодование пришлось проглотить. С другой стороны, если Малфой лучший друг Гарри Поттера, то, может, никого не удивит слегка натянутые отношения между Малфоем и Поттер-Блэком?

Их переглядки прервала мисс Черри, которая левитировала перед собой тарелки с едой, так что Гарри уселся рядом с Малфоем, буквально задевая его плечом

— А Грейнджер тоже фамилию сменила? — еле слышно уточнил Малфой, одновременно изящно разрезая жареный бекон и демонстрируя всем свои аристократические манеры. — А то только про тебя сказали, Поттер-Блэк.

— Нет, — сквозь зубы прошипел Гарри, запихивая в рот кусок омлета.

В голове не укладывалось, что тут делает Малфой, кроме того, что портит его жизнь. Но не выяснять же это в присутствии девяти любопытных студентов?!

— Ну вот, — притворно надулась Скалли. — Я думала, вы хотя бы немного наш стол разбавите мужской компанией, а вы рядом сели.

— Захари и Майк тоже разбавляют, так что не наговаривай, — усмехнулся Гарри, кивнув на парней. Захари перешёл на второй курс, а Майк на третий. В прошлом году ему приходилось временами курировать Захари по правилам проживания Академии, а с Майком они просто иногда болтали про квиддич, и тот ходил на их тренировки, хотел быть ловцом. Иногда они с Майком вместе летали за снитчем. В этом году из команды «Чёрной Розы» выпустились сразу трое, так что у них явно будет недобор в позициях вратаря, загонщика и охотника.

Постепенно напряжение отступило. Малфой помалкивал, лишь иногда хмыкал и угукал на вопросы девчонок и ел свою еду. Гарри даже подумал, что, возможно, с Малфоем получится нормально поговорить. Спросить, какого драккла он забыл в Салеме, к примеру.

Под конец завтрака в дом вернулась Гермиона, которая явно хотела тихо проскользнуть в комнату мимо гостиной. Обычно все они заканчивали с едой довольно быстро, но в выходной сразу после каникул народ никуда не спешил и жаждал общения и обмена новостями. Даже мелкие никуда не слиняли и, развесив уши, гоняли чаи. В основном пытали Малфоя, но Гарри тоже уже успели спросить, куда он ездил во время каникул, и он сказал, что был в Салеме и помогал своему дяде.

— Гермиона, ты уже познакомилась с новеньким? — окликнула Скалли. — Ты где ночью была?

— Ой, я думала, что все уже поели, — покраснела Гермиона и заметила Малфоя. Её глаза, как и рот, так забавно округлились, что Гарри чуть не засмеялся, рядом фыркнул Малфой.

— Представляешь, Гермиона, Драко тоже решил к нам перевестись, — перебив все возможные слова, усмехнулся Гарри. — Даже удивительно, если учесть его статус лучшего друга Гарри Поттера. Но он сказал, что хочет изучать колдомедицину и в Салемском Институте она на таком же высоком уровне, как и в Габсбургской магической Академии.

— И вот он здесь, — траурным голосом закончила Гермиона.

— И вот я здесь, — буркнул Малфой, немного нервно сжав пальцы.

— Ладно, ребята, — встал Гарри, утягивая за собой белобрысого нарушителя их покоя. — Мы с Герми и Драко хотим повспоминать старые деньки. Пошли в мою комнату.

Малфой почти не сопротивлялся, и они втроём практически забежали на второй этаж и ворвались в комнату.

— Малфой! — возмущённо начала Гермиона.

— Подожди, сначала чары заглушки, — остановил её Гарри и взмахнул палочкой. — Ну? — с угрозой спросил он, нависнув над Малфоем, который уже успел примостить свой тощий зад на его кровати. Впрочем, сесть особо было некуда. Гермиона заняла единственный стул.

— Что ну? — фыркнул Малфой, но, скорчив гримасу, всё же выдал: — В Британии стало неспокойно. В Хогвартсе… В общем, крёстный посоветовал моему отцу вывести меня из-под удара и отправить подальше. И вот я здесь.

— Крёстный?..

— Это же профессор Снейп, да? — догадалась Гермиона, и Малфой только кивнул.

— Меня вообще собрали буквально за пару дней, — внезапно надулся Малфой. — Отец побывал во Франции, а потом развёл кипучую деятельность, ни слова не сказав. А меня в срочном порядке перевели в Салем. Я вчера только и прибыл и недолго виделся с крёстным, потом он отвёл меня сюда, сказал, что так будет проще присматривать за всеми вами, да и в этом доме появилась свободная комната. И сказал не распространяться про тебя. Вот и всё. Я не слишком-то знаю, почему… всё так.

— Возможно, что всё дело в письме Крауча, — задумчиво потёр висок Гарри. — Куэс говорила, что Снейп дал мне магическую копию. Там…

— Что? Крауч? — удивилась Гермиона. — Письмо? Ты вообще о чём?

— Мы с тобой только увиделись, так что я хотел всё сегодня и рассказать, — сказал Гарри и внимательно посмотрел на Малфоя, который прикинулся ветошью. Явно же тоже хотел всё вызнать. С одной стороны, доверять слизеринцу не хотелось, а с другой, без своей шайки Малфой не так и опасен. Что он сделает, Снейпу пожалуется? Или папочке, который сейчас ой как далеко?

— Я могу дать клятву молчания, — выдавил Малфой. — Да мне всё равно некому рассказывать. Но сам я многое знаю и смогу вам пояснить что-то, если вдруг будет…

— Ты собираешься нам помогать? — удивилась Гермиона.

— Думаю, что мы в одной лодке, — уклончиво ответил Малфой. — К тому же, ну… кроме вас у меня здесь нет знакомых и…

— И Малфой у нас, оказывается, лучший друг Гарри Поттера, — съязвил Гарри, внезапно осёкшись под холодным взглядом серых глаз.

— Я предлагал тебе дружбу, а ты отказался.

— Что? Да не было такого! — удивился Гарри.

— Было, в поезде. И ещё раньше. В ателье, — набычился Малфой.

— Ну, видимо, я такой тупой, что не понял, — хмыкнул Гарри, желая вызвать реакцию, чтобы можно было выпнуть Малфоя под зад под предлогом, что тот не умеет дружить или вроде того.

— Что было, то прошло, — удивил его Малфой. — Ну так что там с письмом?

— Вот же слизеринец, — фыркнул Гарри, удивляясь, как тот выкрутился. Но особой злости на Малфоя у него не было. Возможно, он просто их перерос. — Ладно, вот письмо. Разрешаю его прочитать. Гермиона, зачтёшь вслух?

Гермиона кивнула и осторожно взяла толстую бумагу.

Часть 2. Глава 12. Гарри: скрытые фигуры

— Так значит, из Азкабана Крауча вытащила мать? — резюмировал Малфой, когда Гермиона закончила с письмом. — Он был невиновен и смог подтвердить это клятвой, поклявшись её жизнью.

— Да, а потом его прятал и выхаживал мистер Крауч, — кивнул Гермиона. — Его репутация сильно пострадала после того случая. Между прочим, я читала старые подшивки про Пожирателей, после того случая на Турнире и с Винки, и с теми нападениями.

— И что? — спросил Гарри.

— А то, что причина может быть не только в том, что написал Барти Крауч, если… мы принимаем это за гипотезу…

— Гипотезу? — фыркнул Малфой. — Что Дамблдор на самом деле не такой уж добрый, светлый, пушистый и правильный? Старичок мог запудрить мозг маггло… кому-то, кто не вырос в волшебном мире, но он…

— Ладно, мы поняли, — перебил его Гарри. — Что ты хотела сказать, Гермиона?

— Тот случай с Барти-младшим, которого обвинили в пособничестве Лестрейнджам, которые напали на Лонгботтомов… Его отец в это время занимал место главы Департамента магического правопорядка, и его законы позволяли аврорам…

— Хватать всех без суда и следствия, — хмыкнул Малфой. — Я тоже наслышан.

— Так вот, после того, как… как Тёмный Лорд исчез благодаря Гарри, то Бартемиусу Краучу пророчили кресло Министра Магии, — продолжила Гермиона. — Он уже тогда стал главой Визенгамота. Я хотела узнать о том времени побольше, всё же это наша история, к тому же напрямую связанная с Гарри…

— А потом, когда все праздновали великую победу, произошло нападение на Лонгботтомов якобы Барти-младшего, моей тёти Беллатрикс и братьев Лестрейндж, — задумчиво похмыкал Малфой. — Я точно помню, что мама говорила, что тётя ни в каких группировках не состояла. Да и отец тоже… удивлялся, что они внезапно так себя проявили. Они были проверены и было установлено, что Империус на них не использовался.

— А метка? — спросил Гарри.

— Она пропала у всех, кто имел отношение к Тёмному Лорду, — уверенно ответил Малфой. — Так что Лестрейнджей и тётю Беллу посадили в Азкабан пожизненно. Как раз Бартемиус Крауч и настоял на столь строгом приговоре. А потом, получается, выяснилось, будто Крауч-младший тоже был среди Пожирателей. И его отцу пришлось дать ему такой же срок, как и тем, кого обвиняли в подобном. После таких репутационных потерь ни о каком кресле Министра не могло быть и речи. К тому же его потихоньку оттеснили, и место председателя Визенгамота занял Дамблдор.

— Да… — Гарри задумался. — Вообще, тогда всё сходится.

— О чём ты, Гарри? — спросила Гермиона.

— Ну, мы с Сириусом были в его старом доме. Я общался с леди Вальбургой на портрете, это его мама. Она сказала, что просила у Дамблдора рассмотреть дело Сириуса. Но его посадили в Азкабан, как раз когда была какая-то неразбериха… В общем, получается, что его вроде как посадили за предательство моих родителей, но суда не было. Его… ну как будто просто забыли в Азкабане.

— Если учесть, что со слов Барти Крауча, Дамблдор причастен к исчезновению Регулуса Блэка, младшего брата Сириуса, это вполне понятно, — снова хмыкнул Драко. — Получается, что можно оставить Сириуса в Азкабане, чтобы не узнавал ничего.

— Кстати, отец Сириуса, Орион Блэк, тоже исчез при загадочных обстоятельствах в семьдесят девятом, — вспомнил Гарри. — Но Сириус тогда не жил с родными и поэтому узнал об этом сильно позже, когда уже из Азкабана сбежал. И про брата, и про отца. Ну и про мать. Леди Вальбурга умерла в восемьдесят пятом, я запомнил, что десять лет назад, мы в прошлом году были.

— В «Ордене Феникса», о котором рассказывал Сириус, вообще многие погибли или были каким-то образом… — протянула Гермиона. — Братья Прюэтт, родители Гарри, Лонгботтомы, Сириус…

— Хочешь сказать, что Дамблдор подчищал хвосты, чтобы потом, избавившись от конкурентов, приписать победу над Тёмным Лордом себе? — спросил Малфой. — Он был известен как победитель Гриндевальда, но спустя столько лет эта победа уже не так впечатляла. Сейчас же, кроме того, что он директор Хогвартса, то ещё и глава Визенгамота.

— И глава конфедерации волшебников, — вспомнила Гермиона. — Так в нашем письме было написано.

— Ага, и к нему министр Фардж ходит советоваться по любому пустяку, — криво усмехнулся Малфой. — Хотя глава ДМП Скримджер его не слишком-то жалует. Хм… Может, отец собирается через него как-то решить эти проблемы? У Малфоев к старику тоже есть парочка претензий…

— Каких ещё претензий? — спросил Гарри.

— Да разных, — не стал открываться Малфой и закусил губу. — Ну, значит, узнаем позже, что придумает отец.

— Он что, будет перед тобой отчитываться? — фыркнула Гермиона.

— Это вряд ли, — немного грустно улыбнулся Малфой. — Просто… Будем наблюдать за тем, что будет происходить в Британии. Как минимум, стоит оформить подписку на «Ежедневный Пророк».

— В этой газете редко пишут правду, — возмущённо хмыкнула Гермиона. — Вспомнить только те мерзкие статейки Скитер. Ох…

— Ох? Что за ох? — вздёрнул бровь Малфой.

Гарри заволновался, увидев побледневшую подругу.

— Она… Она оказалась анимагом и превращалась в жука, похожего на бронзовку или маленького жука-голиафа, — прошептала Гермиона. — Я изловила её, решила потом с ней разобраться. Виктор пригласил меня в Болгарию, Гарри выиграл Турнир… Я точно помню, что зачаровала банку с жуком через… — подруга взмахнула рукой и в её ладони материализовалась чёрная книжка, очень похожей магией пользовалась Куэс. — Так где она…

— Так ты что? Её где-то забыла? — спросил Малфой.

— Я сразу уехала в Болгарию, думала после с ней разобраться, но потом мне написал Гарри и я поступила в Салем... В общем, да, я про неё забыла. К счастью, Куэс показывала мне интересные чары, которые подпитываются через мою магию, посредством этой книги. Скитер заморожена временем… Я оставила её банку дома и… там забыла.

— Значит, с ней всё в порядке? — уточнил Малфой.

— Да… Должно быть, — криво улыбнулась Гермиона. — Книга говорит, что она на месте и чары не повреждены.

— Тогда ты могла бы передать эту банку отцу, думаю, он сможет воспользоваться известным репортёром.

— И как ты это себе представляешь? — удивился Гарри.

— Магическая почта, — пожал плечами Драко и посмотрел на Гермиону. — Твои родители умеют ей пользоваться?

— Конечно же нет, они магглы, — закатила глаза подруга. — Хотя с почтой это может быть решением. Можно отправить посылку до востребования. Надеюсь, твой отец не побрезгует использовать маггловское почтовое отделение?

— Он даже не побрезгует забрать посылку лично из твоего дома.

— Ну уж нет, я не собираюсь сообщать адрес своих родителей не пойми кому.

Малфой хотел что-то сказать, но весь как-то встряхнулся и процедил:

— Почтовое отделение так почтовое отделение. Я сообщу отцу, а ты свяжись со своими.

— Думаю, я смогу позвонить и обо всём договориться. Я в любом случае обещала маме созвониться, как доберусь до Салема. В городе на почте есть междугородная связь. Я уже оттуда звонила пару раз.

Гарри показалось, что Малфой впечатлился. Самому ему явно придётся писать отцу письмо и объясняться на бумаге.

Внезапно раздался стук.

— Гарри, ты у себя? — раздался голос Куэс, и он поспешил открыть дверь.

— О, привет, — поздоровалась Куэс.

— Омг… П-привет, — пробулькал Малфой, возможно, потому, что Гарри скользнул рукой по талии Куэс и чуть прижал её к себе, сразу показывая, что они близки.

— О… Куэс, Гарри… вас можно поздравить? — пробормотала покрасневшая Гермиона, которая тоже ничего ещё не знала.

— Куэс моя девушка, — с гордостью улыбнулся Гарри.

Малфой пытался пробулькать что-то ещё, но, кажется, не смог и просто пучил глаза, безмолвно открывая рот.

* * *

С письмами и звонками удалось всё решить в тот же выходной. Гарри даже предложил рассказать про Скитер Снейпу. Правда, они отправили к профессору отдуваться Малфоя.

Честно говоря, ввязываться в какие-то непонятные авантюры Гарри не очень-то хотелось. У него были цели, совершенно параллельные разным планам на его «избранность» и тупые пророчества. С чего он должен с кем-то бороться и кому-то что-то доказывать? Потому что Трелони сказала, а Волдеморт поверил? От этого лишь злость разбирала. Куэс, когда он про это пересказал, только удивилась. Потому что пророчество могло быть о ком угодно. Да и то, что Куэс была уверена, что вся эта история кем-то придумана, не добавляло желаний класть свою жизнь, чтобы угодить Дамблдору с его фантазиями.

В общем, хочет старший Малфой — пусть пытается, главное, чтобы к нему не лез и дал спокойно жить и учиться, любить и быть любимым.

Примерно через три месяца после начала учебного года Малфой показал статью в «Пророке», там было написано, что неожиданно началось расследование министерства касательно виновности Сириуса Блэка.

— Ты думаешь, что это то, что делает твой отец? — засомневался Гарри. — Но при чём тут Сириус?

— Я точно не знаю, — пожал плечами Малфой. — Но с чего-то же начали поднимать старые дела. Возможно, что благодаря этому откроется что-то ещё, косвенно связанное.

— Возможно, — кивнул Гарри, переглянувшись с Гермионой. — Мне всё равно. Да и Сириусу, кажется, ни холодно, ни жарко.

— Если его оправдают, то он сможет вернуться в Британию и стать свободным, — пожал плечами Малфой.

— Это точно твой отец сделал? Ато если Сириусу не надо будет скрываться, то, может, его начнут зазывать и меня вместе с ним? — подозрительно хмыкнул Гарри.

— О… Об этом я как-то не подумал, — потёр подбородок Малфой. — В переписке отец ничего не сообщал, думаю, это может быть опасно. Но я не исключаю, что и ты можешь быть прав. В последний год в Хогвартсе директор очень сильно наседал на Лонгботтома, но не думаю, что особо преуспел в замене «Избранного». А если Дамблдор считает, что в тебе сейчас Тёмный Лорд, то и правда может заманивать в Британию…

— Поэтому я собираюсь держаться от всего этого подальше и жить собственной жизнью, — фыркнул Гарри.

Вообще, Малфой оказался не так уж и плох. Без всех своих прихлебателей: Крэбба, Гойла и Паркинсон, — Драко вёл себя не так заносчиво, как обычно. Он оказался даже забавным, умел шутить и напропалую флиртовал с девчонками. Они с Гарри ходили на одни и те же предметы и сидели за одной партой и как-то сдружились на фоне общих тайн и прошлого, пусть не самого радужного, но всё же общего. Тем более, что Малфой извинился и Гарри извинился тоже.

На Пасхальных каникулах женился Снейп. Гарри даже с чего-то был приглашён на его свадьбу. И он, и Драко, и Гермиона, и Виктор.

Гарри смотрел на улыбающегося счастливого Снейпа и понимал, что Британия осталась в далёком прошлом. В прошлой жизни. И он по ней совершенно не скучал.

— КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ —

© Copyright: Кицунэ Миято, январь, 2021 г. — декабрь, 2022 г.

Не забывайте поставить плюс и оставить комментарий работе! Также автор будет рада даже самому скромному подарку за работу!

Оглавление

Пролог

Часть 1. Глава 1. Куэс: путешествие длиною в жизнь

Часть 1. Глава 2. Гарри: туда и обратно

Часть 1. Глава 3. Гарри: поймай меня, если сможешь

Часть 1. Глава 4. Гермиона: маленькая чёрная книжка

Часть 1. Глава 5. Гарри: на гребне волны

Часть 1. Глава 6. Гарри: в центре внимания

Часть 1. Глава 7. Куэс: жизнь взаймы

Часть 1. Глава 8. Гарри: таинственный дом

Часть 1. Глава 9. Гарри: серьёзный разговор

Часть 1. Глава 10. Гермиона: тайная жизнь насекомых

Часть 1. Глава 11. Гарри: последний рывок

Часть 1. Глава 12. Гарри: на грани

Часть 2. Глава 1. Северус: Американская история

Часть 2. Глава 2. Гарри: эта замечательная жизнь

Часть 2. Глава 3. Гарри: чокнутый профессор

Часть 2. Глава 4. Северус: жить сначала

Часть 2. Глава 5. Гарри: чёрная Библия

Часть 2. Глава 6. Гарри: в ритме сердца

Часть 2. Глава 7. Северус: во все тяжкие

Часть 2. Глава 8. Гарри: помнить

Часть 2. Глава 9. Гарри: любовь и прочие обстоятельства

Часть 2. Глава 10. Северус: величайший дар жизни

Часть 2. Глава 11. Гарри: встреча с прошлым

Часть 2. Глава 12. Гарри: скрытые фигуры