Похождения своевольного персонажа. Роман-фантасмагория [Елена Андреева] (fb2) читать постранично, страница - 2

боковой мощеной улочке. Правда, судя по всему, спокойно доживать им не давали, ибо все было оккупировано подобного же свойства заведениями, крошечными кафе и пиццериями.

Когда они зашли внутрь, Николай Евграфович не сразу понял, где находится. Картины развешены на кирпичных стенах с облезлой штукатуркой, кругом в беспорядке расставлены потертые пластиковые столы как из привокзальной пирожковой и продавленные разномастные кресла, с потолка свисают лампочки на перевитых проводах (последний раз Николай Евграфович видел такие в доме своей бабушки), барная стойка облицована белой плиткой a la общественный туалет шестидесятых годов.

Его и жену обступили какие-то субъекты обоего пола. Они отхлебывали из пластиковых стаканчиков и пережевывали ломтики сыра и ветчины, зажав их между большим и указательным пальцами (Николая Евграфовича передернуло от этой плебейской версии charcuterie board). Субъекты скользили по Николаю Евграфовичу вежливо-равнодушным взглядом (после представления «мой супруг») и развязно-восторженно поздравляли жену с выставкой, оригинальным стилем, необычным видением и бог знает еще с чем. Вскоре она уже запанибратски болтала со всей этой разношерстной публикой около туалетно-кафельной стойки, а Николай Евграфович топтался один, не зная, куда себя деть. Какой-то мужчина с дредами дружески похлопал его по плечу (Николай Евграфович не выносил подобной фамильярности) и со словами «у тебя (тебя! Точно они сто лет знакомы) очень талантливая жена» сунул ему в руку стакан с пивом. Это было последней каплей: Николай Евграфович вышел на улицу.

Жена прибыла домой к четырем утра. Она вошла, с размаху плюхнулась в кресло, закинув ноги на подлокотник и выудила из ридикюля початую бутылку пива (а ведь это была сумочка бабушки Николая Евграфовича, совершенно не предназначенная для такого непотребства). Жена с наслаждением отпила толику пенного напитка и мечтательно уставилась в потолок. «Как же было все замечательно! — расслабленно-восторженно произнесла она. — Зря ты так рано ушел».

Она словно не замечала, как темнеет лик ее супруга. Он уже и сам не знал, что бесит его больше: что она пришла так поздно, вернее — рано, и не чувствует за собой никакой вины, или что она провела замечательно время без него (и, по-видимому, его отсутствия даже не заметила), или что так самоуверенно отхлебывает пиво, тогда как он сидит с пустыми руками. А может быть то, что она переживает взлет, триумф, чего Николай Евграфович, несмотря на свой добросовестный труд, никогда не переживал?

Николай Евграфович не стал анализировать свои эмоции, ему просто хотелось растоптать, изорвать в клочья радостно-победное настроение жены. И он этого добился. Правда, конечный итог он не просчитал. Вместо ожидаемого покаяния она заявила, что ее уже давно тошнит от его правильного занудства, и что он так обозлился, потому что никогда ничего из ряда вон выходящего не делал.

И вот теперь Николай Евграфович сидел наедине с выжидательно застывшим курсором. Больше в доме никого не было.

Глава 2. По Риму в пижаме

Роман начал продвигаться довольно бойко. Сюжетную линию Николай Евграфович черпал из собственной жизни, а также заимствовал эпизоды из жизни своих родственников и немногочисленных приятелей. Все перипетии его сочинения как нить Ариадны должны были привести к подтверждению, разумеется, на современный лад, идеала взаимоотнощений мужа и жены, каковым была для Николая Евграфовича жизнь его родителей (редкая удача на планете). Отец — военный, менял места службы; мама, акушерка, везде находила себе работу, и везде ее окружали уважение и благодарность. Выдержанная, умеющая расположить к себе, она в семейной жизни следовала правилу: как Граня (так ласково она звала мужа) скажет, так и будет.

Николай Евграфович не видел в жизни людей, его окружающих, подобной гармонии и хотел ее воспеть (не побоюсь этого слова) в своем литературном труде. Фабула планировалась витиеватой. Главная героиня имеет бойфренда, за которого она, разумеется, собирается выйти замуж. А вот далее на каждом сюжетном завитке она сталкивается с тем, что, как и подобает любящей жене, выбирает следовать за мужем, разумеется, с готовностью отказываясь от каки-то своих желаний или устремлений. Николай Евграфович с упоением продумывал разные заковыристые ситуации, которые судьба будет то и дело подкидывать его героине, проверяя ее на верность и любовь к супругу.

Вот только женский образ никак не выстраивался. Николай Евграфович пытался представить, какой его мама была в молодости. Перед глазами всплывала черно-белая не очень четкая фотография: отец и мать, молодые, улыбающиеся, где-то на юге. Она в цветастом сарафане, он в белых широких брюках и соломенной шляпе. Но между теми людьми на фото и окружающей современностью была пропасть. Никакого подходящего прототипа из своего окружаения Николай Евграфович не видел, даже таких открытых, счастливых улыбок он припомнить