День перед Рождеством [Алёна Янушко] (fb2) читать постранично, страница - 4

коричневый трехдверный шкаф.

— Посмотри здесь, — сказала я и указала на верх шкафа. Андрей заглянул наверх:

— Ничего.

— Уверен? — надежды почти не было, но я так и представляла тот ящик здесь же, несмотря на то, что минуло больше двадцати лет.

— Ага. Я так и знал!

— Ладно, давай поищем. Не могли их выбросить! Не верю! — и я открыла по очереди все двери: старые газеты, гранёные стаканы и больше ничего.

— Ну куда они могли деться?

— Посмотри в буфете, а я поищу в этой комнате, — Андрей вышел. Я ещё раз заглянула на каждую полку в шкафу и проводила по ней ладонью, будто коробка могла стать невидимой. Обыскала тумбу из-под телевизора, заглянула под кровать — ничего.

— Неужели зря приехали, — не могла поверить.

— Ну что? — спросил папа, входя в комнату.

— Ничего, их нигде нет.

— Давай спросим у тёти Нины?

— Думаешь, она знает?

— Ну, они здесь жили последними. Может быть попадалась на глаза ваша коробка, — и папа вытащил телефон из кармана куртки.

Тётя Нина и дедушка Марик приезжали сюда из Питера на лето. Жили в этом доме с мая по сентябрь несколько лет подряд, пока силы позволяли приезжать.

— У тебя есть номер телефона? — удивилась я.

— Может и нет. Но сейчас найдём, — папа набрал номер и стал слушать гудки.

Я вышла на кухню. Взгляд зацепился за картонку, прикрепленную к стене у телефона, который сейчас был отключён. На картонке дедушкиной рукой были написаны номера телефонов его детей, сестры, соседей.

— Узнал, — вытащил меня из раздумий папин голос. Андрей тоже пришёл на кухню:

— Ничего не нашёл, — отчитался.

— Сейчас найдём, — папа уже набирал номер тёти Нины. В динамике его телефона мы слышали гудки: первый, второй, третий. Нет ответа. Папа уже собрался сделать отбой вызова, как на той стороне ответили. Короткое приветствие, и папа перешёл к сути звонка: не видел ли она коробку с украшениями, когда наводила порядок в доме? Собеседница что-то рассказывал, папа задавал уточняющие вопросы. Когда они закончили, он сказал, что коробка убрали в летнюю кухню в какой-то шкаф. Андрей кивнул и пошёл первым.

— Возьми фонарик, там нет электричества, — предупредил папа.

— На телефоне включу, — сказал брат и вышел в сени. оттуда вторая дверь вела в летнюю кухню.

Мне не терпелось, что ящик там. Мы вошли в захламлённое помещение: в углу навалена куча дров, у окна расположен кухонный стол, на котором громоздится старая посуда из нержавейки, паутина прилипает к щекам, у дальней стены — покосившийся шкаф.

— Наверное, здесь, — Андрей отдал мне телефон с включённым фонариком и направился вперёд. Я старалась ни на что не наступить и подсветить ему дорогу. Он открыл дверь и просмотрел полки.

— Не вижу.

— Она сказала, ящик где-то внизу, — сказал папа, стоящий у входа.

— Сейчас посмотрю — Андрей присел на корточки, отбросил тряпки и через мгновение повернулся ко мне. Я направила свет фонарика на его руки, он держал старую картонную коробку.

— В моей памяти она деревянная.

— Может переложили украшения в другую, хотя и эта выглядит древней, — сказал Андрей поднимаясь, — Идём, здесь холодно.

Я направилась вперёд, брат следом. Мы вернулись в кухню. Андрей поставил коробку на стол.

— Нашли, — сказал он улыбающемуся папе.

— Хорошо. Проверьте, что внутри, и поедем обратно. И так потратили много времени.

Андрей открыл крышку. Коробка оказалась заполнена яркими воспоминаниями нашего детства, каждое завёрнуто в вату. К каждому из них привязана дедушкиными пальцами обычная нитка красного цвета.