Том 2. Эфирный тракт [Андрей Платонов] (fb2) читать постранично, страница - 3
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (212) »
Профессору Штауферу, Вена. Знаменитый коллега! Вы уже, без сомнения, забыли меня, который был Вашим учеником двадцать один год тому назад. Помните ли Вы звонкую майскую венскую ночь, когда в самом чутком воздухе была жажда научного творчества, когда мир открывался перед нами, как молодость и загадка! Помните, мы шли вчетвером по Националштрассе – Вы, два венца и я, русский, рыжеватый любопытствующий молодой человек! Помните, Вы сказали, что жизнь, в физиологическом смысле, наиболее общий признак всей прощупываемой наукой вселенной. Я, по молодости, попросил разъяснений. Вы охотно ответили: атом, как известно, колония электронов, а электрон есть не только физическая категория, но также и биологическая – электрон суть микроб, то есть живое тело, и пусть целая пучина отделяет его от такого животного, как человек: принципиально это одно и то же! Я не забыл Ваших слов. Да и Вы не забыли: я читал Ваш труд, вышедший в этом году в Берлине, «Система Менделеева как биологические категории альфа-существ». В этом блестящем труде Вы впервые, осторожно, истинно научно, но уверенно доказали, что электроны подарены жизнью, что они движутся, живут и размножаются, что их изучение отныне изъемлется из физики и передается биологической дисциплине. Коллега и учитель! Я не спал три ночи после чтения Вашего труда! У Вас есть в книге фраза: «Дело техников теперь разводить железо, золото и уголь, как скотоводы разводят свиней». Я не знаю, освоена ли кем эта мысль так, как она освоена мной! Позвольте же, коллега, попросить у Вас разрешения посвятить Вашему имени свой скромный труд, всецело основанный на Ваших блестящих теоретических изысканиях и гениальных экспериментах. Д-р Фаддей Попов, Москва, СССР.Запечатав в конверт письмо и рукопись под несколько ненаучным названием «Сокрушитель адова дна», Фаддей Кириллович спешно утрамбовал чемодан книжками и отрывками рукописей, схематически бессознательно надел пальто и вышел на улицу. В городе сиял электричеством ранний вечер. Веселые улицы дышали озабоченностью, трудным напряжением, сложной культурой и скрытым легкомыслием. Фаддей Кириллович влез в таксомотор и объявил шоферу маршрут на далекий вокзал. На вокзале Фаддей Кириллович купил билет до станции Ржавск. А утром он уже был на месте своего стремления. От вокзала до города Ржавска было три версты. Фаддей Кириллович прошел их пешком: он любил русскую мертвую созерцательную природу, любил месяц октябрь, когда все неопределенно и странно, как в сочельник накануне всемирной геологической катастрофы. Очевидно, Фаддей Кириллович не особенно уважал людей. Это доказывала биография его юности: когда, в ответ на любовь, любимая девушка сказала ему – мне нужен не наставник, а муж – живой, любимый и мой, а вы слишком умозрительны и дисциплинированны, а любовь – стихия, и, может быть, гибель! Тогда, подожженный жестоким горем, Фаддей Кириллович вышел в поле, лег в траву, взял в руки травинку и спросил ее: ну что, трудно тебе живется? И тут же ее успокоил: чепуха, не волнуйся – мир так велик и глубок, что терпи из одного любопытства; любопытство сильнее твоих и моих страданий, сильнее самой мучительной жизни! И таковым образом – из простого определения размеров, глубины,
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (212) »
Последние комментарии
1 час 43 минут назад
3 часов 13 минут назад
4 часов 8 минут назад
1 день 2 часов назад
1 день 3 часов назад
1 день 3 часов назад