Три круга над домом [Василий Сабиров] (fb2) читать постранично, страница - 2
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (18) »
Мама очень удивилась просьбе, но помаду дала. И вот снова: потрескивания, завывания, поскрипывания, и наконец первый этаж.
То, что увидел Славка на улице, было трудно описать. Когда он убегал, снеговик был просто снеговиком из трех шаров, а сейчас вместо него стояла в своем зимнем платье настоящая Снегурочка! Пока Славка бегал, папа вылепил её вместо снеговика! Здесь следует сказать конечно ‘вылепил’, а не ‘построил’. А помада была нужна для того, чтобы довершить произведение искусства и накрасить ей губы в красный цвет!
Славка был в восторге! Ведь это какая-то магия. Ещё полчаса назад здесь не было ничего, а сейчас стояла настоящая Снегурочка, почти как живая. — Вот бы её оживить, — подумал Славка.
Сидевшие у подъезда бабушки оторвались от скамеек и подошли к Снегурочке. — Какая красота, — сказали они. Папа был очень доволен и улыбался. А Славка очень гордился своим папой и тем, как он умеет лепить. И собой, конечно тоже, ведь шары именно Славка катал.
Славка с папой вернулись домой, попросили маму одеться. Она надела шубу прямо на свой халат и вышла посмотреть на Снегурочку. Вокруг неё уже собрались бабушки, которые сидели около других подъездов. — Как это прекрасно! — сказала мама. — Вы такие молодцы!
Когда они вернулись домой, Славка сам разделся и сел в горячую ванну. Горячая вода приятно щипала ноги, они краснели. А Славка всё сидел и гордился, вспоминая Снегурочку. Сидел долго, пока пальцы от горячей воды не стали морщинистыми, как у бабушки.
Соловей и штука
Этажом выше жила девочка Полина. У нее был папа, похожий на волка из “Ну, погоди!”, мама, похожая на большого голубя, и брат, который был настолько старше её, что Славка никак не мог запомнить его имени.
Славка иногда гулял с Полиной, но чаще — оставался у неё на час-другой, когда папа был на работе, а маме надо было сходить по делам. Полина жила ровно над Славкиной однокомнатной квартирой, и квартира у неё была точно такая же. Славке нравилось, шагая по квартире Полины, представлять, что именно находится в этот момент под ним в его квартире. Однажды он даже лёг на полу Полининой квартиры и закричал: — Я буду здесь спать, потому что подо мной моя кровать! Это была такая шутка, не все её поняли.
У Полины было много игрушек, и, когда Славка приходил, она вываливала их из коробки на ковёр. Одна из них нравилась Славке особенно. Это была какая-то железная штука, то ли от велосипеда, то ли от холодильника. Давно уже ободранная, со следами старого клея на обратной стороне. Что именно манило Славку в ней — неясно. Наверное то, что он не мог для себя её определить. Вот это — плюшевый заяц, вот это — колесо от игрушечного самосвала, а вот это что такое? Славка не знал и называл её “штука”.
Однажды, когда Полина пошла на кухню за печеньем, Славка неожиданно для себя взял штуку и положил её к себе в карман. Украл! Славка тут же покраснел, сердце начало стучать в его щеках. Он понял, что поступил очень плохо, и сразу же захотел вернуть штуку Полине, но… не смог.
Полина вернулась с кухни с печеньем и маслом и предложила сделать пироженки. Пироженками они называли бутерброд из двух печенек с маслом посередине. Но Славке было не до бутербродов, он очень волновался. Он так и просидел молча, пока мама не вернулась со своих дел и не забрала его.
Дома Славка внимательно рассмотрел штуку, покрутил её в своих пальцах и снова пришёл к мысли, что штука всё-таки очень классная. Положил её под подушку и уснул.
Славка рано научился читать, чтобы не скучать одному. И в те дни он читал книгу сказок и рассказов Оскара Уайльда. Особенно ему нравились “Кентервильское привидение” и “Соловей и роза”. Сказка “Соловей и роза” была очень красивая, но грустная, ведь птичка в конце умирает, и Славка очень переживал за неё и даже плакал. Но Славка раз за разом возвращался к этой сказке, перечитывал её, снова грустил за соловья и снова плакал. Какая манящая сказка! Как, интересно, Оскар Уайльд её придумал?
Славка проснулся утром и сразу взялся за штуку, вновь покрутил её в своих пальцах, она сделалась тёплая и даже горячая. Было, конечно, очень стыдно. Но штука нравилась, и Славка ничего не мог с этим поделать. Под вечер Славка заметил, что штука нравится уже меньше, а вот это чувство, что поступил плохо, стало лишь сильнее и давило его изнутри, крутило живот и обжигало щёки. Он не знал, куда деться. Пойдешь на кухню — оно жжётся, закроешься в
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (18) »
Последние комментарии
3 часов 50 минут назад
3 часов 56 минут назад
3 часов 59 минут назад
4 часов 22 секунд назад
4 часов 6 минут назад
4 часов 22 минут назад