Книжное обозрение 2010 №19 (2289) [Газета «Книжное обозрение»] (pdf) читать постранично, страница - 39

издательствами, посему потерянным для нас его творчество мы
считать не можем. Иллюстрированные им книги национальных гениев – «Нос» Гоголя и «Каштанка» Чехова – несмотря на то, что изданы в серии «Шедевры книжной графики
детям», назвать полностью детскими все же затруднительно.
Западные критики называют его манеру «суперреализмом». Рискнем не согласиться. Глубокие цвета в сочетании
с легкостью штриха действительно производят впечатление
современности этого искусства, но если в супер- или гиперреализме намеренно пригашена внутренняя страсть живописи,
акцент сделан на ее ауратический след, то в работах Геннадия
Спирина это только техника, позволяющая исключительно
живописными средствами достичь игры фактуры, мерцания
золотых бликов. Иллюстрации к «Носу» Н.В.Гоголя решены
в ритме пеших прогулок. На всех страницах с текстом полоса набора окантована в живописную рамку с прихотливой
динамикой пространства: серо-голубое, с четко прорисованными тучами питерское небо, и на нижнем поле архитектурные планы с ювелирно выписанными вывесками – «Аптека»,
«Кондитерская», в одной из них зашифрована подпись: «Геннадий Спирин». Однако изображается не город, а его знаки:
фасады, мельчайшая лепнина, парусники на Неве, тусклый
свет. Эти обрамления и цветами, и характерами контрастируют с портретными полосными иллюстрациями. Сцена,
в которой цирюльник Иван Яковлевич обнаружил в испеченном женою хлебе нос, выполнена в любимом художником стиле, мягко пародирующем старых голландцев: жидкие
волосы на голове и красноносом лице цирюльника, вылезшие
в ужасе из своих орбит глаза, псевдоестественно эмоциональный изгиб тучного тела жены его, совершенно босховское,
почти страшное ее лицо… Но тончайшим, во всех геометрических подробностях, штрихом вырисован цветочный узор
на ее шали. А вот сам Нос, шествующий в позлащенном мундире и треуголке среди мощных, занимающих все пространство, тщательно отделанных колонн с лепниной. Книгу завершает все та же словно бы рамка, но уже без текста, вместо
него расплывшееся по серовато-лазурнаму небу над Питером
облачное лицо с правильным носом – тучей, то ли знамение
перемен, то ли призрак воспоминаний… Портреты и сцены
выполнены с юмором, герои тучны, щекасты и носасты, всегда очевидно эмоциональны.
«Каштанка» несколько более грустна, и это чувство странным образом подчеркивают сдержанные золотисто-охряные
тона. Собачонка спит под верстаком – и под голубоватосвинцовым сумеречным небом – и сыплются на нее удивительные золотисто-серебряные стружки и белые снежинки. Столяр Лука Александрыч: морщинистое, бесконечно
печальное лицо, воздетый узловатый палец – а на заднем
плане холодные лица офицера с дамой, ниже – страшный,
снова босховский уличный мальчишка.
Портрет самой Каштанки, в голубом – по-старушечьи –
платке в мелкий цветочек, она репетирует. Эта иллюстрация снова напоминает натюрморты старых голландцев, или
решенные в псевдосредневековом стиле и почти в той же
технике иллюстрации Е. Савиной к детскому изданию начало семидесятых «Рейнеке-лиса» Гёте. На заднем плане гусь
и умывающийся кот. Никаких попыток «очеловечить», сделать «лицо», но выражение морд этих зверей!.. Книга, походя, преподносит иллюстрации-сюрпризы, словно наброски:
трюки гуся в геометрически разделенном на четверти, как в
учебнике, поле, искаженное пространство зверинца – нос к
носу лошадь, слон и Каштанка…
Сама техника Геннадия Спирина, эта игра проступаний
красок сквозь бумагу, объекта сквозь объект, фактуры на объекте, замыкаемая в пространстве по определению плоской
книжной страницы, вполне может развить из способного
ребенка если не гения, то уж «индиго» точно. Но она интересна и взрослым, несколько подуставшим от искусства, предполагающего полную свободу интерпретации зрителем.

#19 (2289)

альбом
Анастасия Корнеева