Песня шестизарядного револьвера [Орландо Ригони] (fb2) читать постранично, страница - 3

деньгами в другой. Работать приходилось быстро. Ранчо надо покинуть до утра. Он поднялся на гребень холма, который отделял выгон от дома, и увидел там корову и большую лошадь отца, шкурой похожую на оленя. Загнал их в хлев, затем начал быстро упаковывать все, что могло пригодиться в его отныне уединенной жизни. Отец всегда хранил запасное оружие и амуницию спрятанными под полом сарая, и теперь Скотт извлек оттуда: револьвер сорок пятого калибра, магазинную винтовку и дюжину коробок, наполненных боеприпасами. Он завернул все это в одеяла. Упаковал соль и приправы. Взял муку, котелок и сковороду — вещи, которые одинокий мужчина не найдет в дикой местности. И когда закончил, наступила глубокая ночь, а старый месяц прошел половину своего небесного пути.

Взяв в сарае чересседельные тюки, он нагрузил их доверху и большинство взвалил на большую лошадь, которую отец прозвал Голди — Золотистой. И последнее, что сделал: взял две колоды карт из буфета, Библию матери с каминной полки и пару игральных костей, которыми развлекался отец.

Гоня корову перед собой, Скотт направился в ущелье Шахтерского Каньона, скалистый сухой разрез в холмах, где часто бывал в детстве. Небо уже посветлело, когда он пересек небольшую равнину у подножия каменистых холмов в глубине каньона. Никто бы уже не нашел его теперь; никто даже не знал, что он вернулся на родину.

Далеко за полдень была проделана последняя изнурительная миля по горному, богатому травой, лугу. Он помнил эту дорогу. Здесь был рай, не потревоженный человеком, потому что не видно было воды. Но он еще ребенком открыл кое-что — родничок, спрятавшийся за осинами, растущими прямо на бесплодном известняке.

Разгрузив лошадей и привязав корову среди сочной зеленой травы, прежде всего он позаботился о воде. Взяв кирку и лопату из тюка, направился к осиннику. Раскопки у основания утеса обнажили источник, заваленный камнями и листьями. Это была всего лишь струйка воды, но постоянная струйка. Он выкопал небольшую яму. затем вернулся к стоявшей здесь лачуге и взял брезент, в который упаковывал вещи. Брезентом выстелил бассейн, и получился как бы открытый водопровод, собирающий драгоценную влагу в резервуар. Этого будет достаточно, пока не найдется глина, чтобы сделать водоем водонепроницаемым.

Он стреножил лошадей около источника, где они могли бы напиться воды, когда она наберется, и вернулся к заброшенной хибаре золотоискателей. Часть покрытой дерном крыши хижины провалилась внутрь, но восстановить ее было нетрудно. Каменный закопченный очаг был еще надежен, хотя и загажен крысами. В дыре, что служила окном, не было стекла. Днем, правда, погода стояла довольно теплая, а вот ночью на такой высоте уже холодно. Теперь Скотт переключился на те вещи, что взял с собой. Взял ведро и подоил корову. Достав хлеб, который обнаружил в наполовину сгоревшем доме, он разломил каравай и стал есть, запивая сухую мякоть теплым молоком. Затем занялся денежной сумкой. Вывалив содержимое на большой камень, он пересчитал золотые и серебряные монеты и большие зеленые банкноты. Оказалось — тысяча долларов, и, видимо, это много меньше одной десятой от суммы, что украла та четверка.

Ночью он завернулся в одеяло и уснул под звездами, но утром вскочил с первыми лучами света.

В течение недели хижина стала уютней: крыша не протекала, трещины замазаны, а очаг вычищен. Через дно водоема, покрытое глиной, вода теперь не уходила в землю. Когда пал снег, воды было достаточно. Немало времени ушло на сооружение надежного крова для запасов сена, собранного из высокой луговой травы. Дичи было в изобилии, и он резал мясо на полоски и вялил его. Замешивал тесто и пек хлеба, собирал душистую вишню и запасался ягодами, высушивал их на солнце. Делал вино из бузины и собирал шалфей, который заваривал с чаем.

Зима застала его одиноким, но в пристанище, отрезанном от мира, было уютно. И все свободное время шло на подготовку к дню возмездия. Когда теплые весенние ветры растопили снега и на лугу образовалось временное озерцо, он наметил первую вылазку в город. Это еще не день подведения итогов. Просто надо было купить необходимое и заодно что-нибудь разузнать о людях, которых ждет месть.

Он ни разу больше не смотрел на деньги, которые сложил в парусиновую сумку несколько месяцев назад. Теперь, достав сумку, высыпал деньги на грубый, сколоченный им стол и начал внимательно рассматривать банкноты. Его острые глаза разглядели скрытую тройную отметину на углу каждой купюры.

Отметины были сделаны так, что выглядели продолжением рисунка, и только пытливый глаз смог бы распознать клеймо.

Использовать ворованные деньги в Джемини или в соседних Дезерете или Калико было рискованно. Это могло разрушить все планы. Надо продать меха, которые скопились за зиму, а на выручку закупить необходимое. Из денег, оказавшихся в парусиновой сумке, он выбрал одну четко помеченную банкноту и спрятал ее в карман своей поношенной рубашки. Остальные деньги, сложенные в